В сети вышел новый фильм Абеля Феррары «Молодой Папа», в котором один из главных скандалистов Голливуда Шайа ЛаБаф неожиданно сыграл не так давно канонизированного католического монаха. «Лента.ру» рассказывает, как режиссер «Плохого лейтенанта» умудрился зарифмовать религиозные чудеса, реальный расстрел населения итальянской деревни и зарождение фашизма.
Начало XX века, кончается Первая мировая война. Монах Пио из Пьетрельчины (Шайа ЛаБаф) отправляется служить на юг Италии, в монастырь в деревне Сан-Джованни-Ротондо. В деревню тем временем начинают возвращаться фронтовики, радость родственников уцелевших разбавлена скорбью о покалеченных и оставшихся на поле боя. Как всегда после войны, кажется, что жизнь в стране будет совсем другой — более свободной и счастливой. Крестьяне очарованы коммунистическими идеями и планируют обеспечить большинство голосов на грядущих выборах социалистической партии. Власти недовольны таким положением дел и устраивают на коммунистов облавы. В это самое время Пио служит, исповедует, время от времени совершает небольшие чудеса (помогает калекам ходить), а по ночам мучается от видений и сражается с бесами.
Выборы, прошедшие в деревне в 1920 году, были омрачены трагическим случаем, который вошел в историю. После победы социалистов жители захотели установить над ратушей красный флаг. Но полиция открыла по ним огонь. Как результат — многочисленные раненые и убитые.
В своем новом фильме «Молодой Папа» (так в русском прокате переиначено исходное Padre Pio, хотя на Святой престол скромный монах никогда не претендовал) режиссер Абель Феррара сталкивает два этих события. Вольное обращение с реальной хронологией — одна из главных претензий к картине, премьера которой состоялась в прошлом году на Венецианском кинофестивале. Среди других поводов для критики есть и английская по преимуществу речь, звучащая в фильме об Италии, и неожиданный выбор Шайи ЛаБафа на главную роль, и пренебрежение последовательной логикой повествования.
Все это совершенно понятно: Пио из Пьетрельчины — католический святой, канонизированный к тому же относительно недавно, в 2002 году. О нем уже снимали подобающее по интонациям художественное и документальное кино, а его мощи выставлены в Сан-Джованни-Ротондо. При жизни стигматы монаха многократно подвергались сомнению в Ватикане — десяток лет Пио и вовсе провел в заточении в своей келье. И ничего из этого в фильме Феррары нет. Более того, подавляющую часть экранного времени занимает деревенская жизнь, показанная с неореалистической живописностью, но плохо поддающаяся традиционному пересказу.
Он освободился от пагубных пристрастий и приобрел новые, значительно менее вредные, но воспринятые с прежним неистовством. Среди его последних работ есть картина «Пазолини», так что нет ничего удивительного в стилистической близости к итальянской классике. Как не является сюрпризом и приглашение всеми проклятого и почти закэнселенного героя нового поколения Голливуда Шайи ЛаБафа. Его Ферраре порекомендовал Уиллем Дефо, который играл главные роли в нескольких предыдущих фильмах постановщика («Сибирь», «Томмазо», «Пазолини»), выполняя функции режиссерского альтер-эго. ЛаБаф известен своей самоотверженностью (на съемках «Ярости», например, он выломал себе зуб), вот и на сей раз Шайа не только ночевал в келье Пио, но и под конец съемок принял католичество. Получило продолжение и сотрудничество с Феррарой — сейчас актер пишет для режиссера сценарий фильма об Освенциме.
«Молодого Папу» ругают за то, что картина не соответствует стандартам, заданным «Страстями Христовыми» или религиозными фильмами Мартина Скорсезе («Последнее искушение Христа», «Молчание»), но Феррара, очевидно, и не метил в этот ряд. Безупречно владея кинематографическим синтаксисом, он предпочитает пафосу монументального полотна блюзовое бормотание, неслучайно одна из ключевых сцен озвучена музыкой черного блюзмена — Слепого Вилли Джонсона. Оставаясь поэтом, Феррара идет не за прямолинейным смыслом, а следует парадоксальной логике звука и рифмы. Именно рифмой, а не упрощающей понимание автоцитатой, выглядят здесь кадры с распятием, отсылающие к «Плохому лейтенанту». Точно такую же связь увидел Феррара между расстрелом жителей Сан-Джованни-Ротондо, стигматами Пио и последующим зарождением итальянского фашизма.
Однако эта линия в «Молодом Папе» подана не в качестве манифеста или исторического исследования, а в формате блюзовой поэзии. Феррара в этом смысле действительно остается режиссером американским. При желании в его подходе можно увидеть переклички с поздними работами Боба Дилана, который в своей песне о гибели «Титаника» Tempest счел необходимым упомянуть Леонардо ДиКаприо. Феррара тоже ставит поэтическое мышление выше исторической правды, и в этом чувствуется куда более значительный художественный жест, чем в других фильмах на религиозную тему. Его тихое, но безупречно аранжированное бормотание сегодня звучит куда более веско, чем крики и манифесты, которыми переполнены все возможные пространства — от кинофестивалей до социальных сетей. И это тот самый голос, к которому не только стоит, но и по-настоящему хочется прислушиваться.
Фильм «Молодой Папа» (Padre Pio) вышел на Amazon Video.
В российский прокат картина выйдет в сентябре