11 февраля 1944 года завершилась Ровно-Луцкая операция 1-го Украинского фронта. Наступая по лесисто-болотистой местности, советские войска продвинулись на 120 километров, охватив с севера левый фланг германской группы армий «Юг». Главную роль в операции сыграли кавалерийские корпуса РККА, которые в условиях сильнейшей распутицы сумели пройти по немецким тылам и освободить города Ровно и Луцк. Какую помощь своим регулярным войскам оказали советские партизаны? Почему Гитлер приказал казнить немецкого генерала, защищавшего Ровно? «Лента.ру» вспоминает ход событий.

«На улицах города враг оставил 3200 трупов»

11 февраля 1944 года соединения 60-й армии генерала Ивана Черняховского полностью овладели городом Шепетовка — крупным узлом железных и шоссейных дорог, а также важным опорным пунктом немецкой обороны, в котором были размещены крупные склады и мастерские.

Советские войска штурмовали город с нескольких сторон, стараясь распылить силы 96-й и 291-й германских пехотных дивизий, а также 7-й танковой дивизии вермахта. Немцам приходилось отбивать атаки вначале на юго-восточных окраинах Шепетовки, а затем на северо-востоке и севере населенного пункта.

Специальный корреспондент газеты «Красная звезда» майор Петр Олендер писал в своем очерке: «Бои за город и крупный железнодорожный узел Шепетовку с самого начала носили чрезвычайно упорный характер. Стремясь задержать продвижение наступающих, немцы непрерывно предпринимали контратаки, причем вводили в бой крупные группы пехоты и танков. Эти контратаки обошлись дорого немцам: во многих ротах осталось, судя по рассказам пленных, по 20-30 человек. Не меньшие потери понесли немцы и в технике».

Олендер (погибший в бою 4 марта 1944 года) отмечал, что обе стороны дрались со взаимным упорством. Журналист сообщал:

Перелом в сражении произошел после того, как немцы почувствовали угрозу окружения.

Командир танковой бригады полковник (в 1967 году стал маршалом Советского Союза) Иван Якубовский вспоминал: «Соединения 23-го стрелкового корпуса генерал-майора Н.Е. Чувакова обошли Шепетовку с запада и уже были в районе Плужное. Они создали угрозу глубокого охвата и выхода в тыл шепетовской группировке. Этот умело осуществленный маневр во многом содействовал успеху 18-го гвардейского стрелкового и 4-го гвардейского танкового корпусов, которые с двух сторон охватили вражеский гарнизон».

В тот же день Сталин направил распоряжение командующему 1-м Украинским фронтом генералу Николаю Ватутину.

В нем Верховный главнокомандующий отмечал: «В боях за овладение городом Шепетовка отличились войска генерал-лейтенанта Черняховского, генерал-майора Афонина, генерал-майора Чувакова, генерал-майора Голосова, генерал-майора Мищенко, генерал-майора Козика, полковника Петренко, танкисты генерал-лейтенанта танковых войск Полубоярова, полковника Новохатько, артиллеристы генерал-майора артиллерии Фролова и летчики генерал-полковника авиации Красовского».

Приказывалось наиболее отличившиеся в боях части и соединения наградить орденами и представить к присвоению наименования «Шепетовских».

11 февраля в девять часов вечера Москва торжественно салютовала войскам 1-го Украинского фронта двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырех орудий.

Военный историк генерал Анатолий Грылев подчеркивал: «О напряженности боев за Шепетовку свидетельствуют потери противника: только на улицах города враг оставил 3200 трупов. Наши части захватили 67 орудий, 83 миномета, 140 пулеметов и крупные склады с военным имуществом».

Немецкое командование было сильно озабочено сложившейся ситуацией. В телефонном разговоре с начальником штаба сухопутных войск Германии генералом Куртом Цейтцлером командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Эрих фон Манштейн указал на серьезную опасность для своего северного фланга со стороны Красной армии.

Цейтцлер сообщил собеседнику, что говорил с Гитлером, но тот категорически отказывается дать разрешение на отвод войск. Цейтцлер добавил: «Он говорит, что когда-нибудь же русские перестанут наступать. С июля прошлого года они непрерывно ведут наступление. Долго это не может продолжаться. Я сказал ему в ответ на это: "Мой фюрер, если бы вы сейчас были в положении русских, что бы вы делали?" Он ответил: "Ничего!" Я возразил: "Я бы начал наступление, и именно на Львов!"»

«Войскам западных стран действовать тут труднее»

К началу 1944 года Красная армия, одержав стратегические победы в Сталинградской битве и на Курской дуге, готовилась к новому раунду борьбы с вермахтом.

Главные события Великой Отечественной войны в тот момент происходили на Правобережной Украине, где в полосах 1-го, 2-го, 3-го и 4-го Украинских фронтов Ставка Верховного главнокомандования сосредоточила шесть танковых армий.

Советским частям противостояли войска немецких групп армий «А» и «Юг», общая численность которых, по информации Василевского, составляла 1,76 миллиона солдат и офицеров, 16 800 орудий и минометов, 2200 танков и штурмовых орудий, 1460 самолетов.

К середине января 1944 года армии 1-го Украинского фронта генерала Николая Ватутина и 2-го Украинского фронта генерала Ивана Конева, проведя Житомирско-Бердичевскую и Кировоградскую наступательные операции, прорвали оборону группы армий «Юг» и, продвинувшись до 200 километров в глубину, создали серьезную угрозу южной группировке германских сил.

После этого войска Ватутина и Конева приступили к окружению и уничтожению в районе города Корсунь-Шевченковский двух немецких армейских корпусов. Однако если 2-й Украинский фронт привлек к операции все свои силы, то 1-й Украинский мог участвовать только своим левым крылом. Правый был задействован в операции, которая получила в отечественной историографии название Ровно-Луцкой.

Москва учитывала, что между флангами групп армий «Центр» и «Юг» в болотистом Полесье образовался опасный для вермахта разрыв, и желала его углубить. А для этого необходимо было овладеть важными узлами дорог — городами Ровно, Шепетовка, Здолбунов, Луцк.

Немецкий генерал Альфред Филиппи, воевавший в Полесье в Первую и Вторую мировые войны, вспоминал:

Другой главной задачей операции было освобождение города Ровно, который с 1941 года стал столицей немецкой оккупационной администрации на Украине. Перед этим нацисты уничтожили в городе все нежелательные элементы.

Командир советского партизанского отряда «Победители» полковник Дмитрий Медведев писал: «В Ровно и ближайших районах была произведена ликвидация еврейского населения. Большими группами гитлеровцы выводили евреев за город, заставляли их копать себе могилы, потом расстреливали; не разбирая, кто мертв, а кто еще жив, сталкивали в ямы и закапывали. Никого не щадили людоеды: ни стариков, ни младенцев. Лишь очень немногим удавалось бежать».

Рейхскомиссаром Украины был назначен гауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох, чье правление отличалось исключительной жестокостью. Во многих городах Правобережной Украины были созданы лагеря смерти, где безжалостно убивали сотни тысяч человек. Всего же за годы оккупации Кох был причастен к гибели более четырех миллионов советских граждан, в первую очередь евреев.

Неожиданный для немцев фланговый удар конницей

Бойцу отряда «Победители» Николаю Кузнецову, который в совершенстве знал немецкий и выдавал себя в Ровно за старшего лейтенанта вермахта Пауля Зиберта, в июне 1943 года удалось добиться аудиенции у Коха — с просьбой разрешить боевому германскому офицеру женитьбу на местной девушке.

Убить палача не получилось. Насколько Кох был жесток, настолько же и труслив.

На конспиративной квартире Кузнецов объяснил разведчице Валентине Довгер, которая изображала его невесту, почему не стрелял: «Это было бы безумием. Три охранника, да еще за драпировкой — ты, вероятно, не заметила — стоял кто-то. Проклятая собака у ног. Да если б я только шевельнулся, меня бы схватили».

Ровенско-Луцкая операция началась 27 января 1944 года. 13-я армия генерала Николая Пухова наносила удар на юго-восток, по направлению к Луцку, южнее действовала 60-я армия генерала Ивана Черняховского, наступавшая на Шепетовку.

Перед ними оборонялись главные силы 4-й германской танковой армии генерала Эрхарда Рауса, вместе с приданными полицейскими и охранными частями, численностью до двух дивизий.

Пухов вспоминал: «В начале 1944 года стояли небывалые для зимних месяцев теплые дни. Шли дожди. Много неудобств стали доставлять солдатам валенки, которые в другую погоду спасали от холода».

Температура колебалась от минус пяти до плюс пяти градусов. Сильнейшая распутица резко снижала темп наступления: в непролазной грязи вязли даже тягачи и тракторы, артиллеристам приходилось вручную носить снаряды к своим батареям за несколько километров.

Член Военного совета 13-й армии генерал Марк Козлов отмечал:

Тем не менее успех в наступлении сопутствовал 13-й армии, против которой оборонялось всего три вражеских дивизии, тогда как на участке перед армией Черняховского Раус разместил сразу семь соединений. Именно в полосе войск Пухова Ватутин решил ввести в прорыв конницу — 1-й и 6-й гвардейские кавалерийские корпуса генералов Виктора Баранова и Сергея Соколова, вспомнив дореволюционный опыт.

Командиру партизанского соединения генералу Петру Вершигоре хорошо запомнились слова Ватутина: «Взять хотя бы историю Первой мировой войны. Припять всегда разрезала фронт на северный и южный участки, во всяком случае при позиционной войне. Путь для врага неожиданный — фланговый удар конницей».

27 января кавалеристы Баранова и Соколова углубились на 50 километров вглубь германской обороны.

Наступательная операция советских войск развивалась в тесном взаимодействии с партизанами, которые получили приказ наносить активные удары по автомобильным и железным дорогам противника, уничтожать в населенных пунктах гарнизоны, штабы и узлы связи вермахта, передавать разведывательные данные в штаб Ватутина.

«Атака началась дружно, напористо»

В ночь на 28 января советские кавалерийские корпуса форсировали реку Стырь и продолжили движение. Встревоженный их наступлением, Манштейн начал переброску на находящееся под угрозой направление 13-го армейского корпуса под командованием генерала Артура Хауффе.

Манштейн писал в мемуарах: «Ввиду превосходства неприятельских сил изолированно действовавший 13-й армейский корпус, естественно, мог лишь временно задержать наступление противника, но не остановить его».

Ватутин, в свою очередь, понял, что продолжать наступление 1-го и 6-го гвардейских кавалерийских корпусов на запад при открытых флангах обоих соединений опасно. Он принял другое решение.

Генерал Козлов вспоминал:

Кавалеристы с трудом двигались по заболоченным лесным дорогам, лошади выбивались из сил, людям приходилось, спешившись, на себе тащить орудия, минометы и боеприпасы. К 31 января части Баранова вышли к поселку Киверцы, а подразделения Соколова освободили поселок Клевань. При этом кавкорпуса перерезали железную и автомобильную дороги, связывающие Ровно с Луцком и Ковелем, создав угрозу всей ровенско-луцкой группировке противника.

Немецкое командование попыталось помешать наступлению советских кавалеристов. Навстречу дивизиям Соколова из Ровно были направлены два полка и полицейская команда, которые попали в лесную засаду и в скоротечном бою были уничтожены конниками 6-го гвардейского кавалерийского корпуса.

В ночь на 2 февраля бойцы 7-й гвардейской кавалерийской дивизии генерала Вячеслава Васильева из состава войск Баранова ворвались в Луцк и к утру полностью очистили город от противника. В тот же день был освобожден и город Ровно.

Решающий удар по городу нанесла 8-я гвардейская кавалерийская дивизия генерала Дмитрия Павлова из 6-го гвардейского кавкорпуса — при поддержке пехотинцев из 121-й гвардейской стрелковой дивизии генерала Логвина Червония. Разгром немецкого гарнизона довершили атаки с востока 6-й гвардейской стрелковой дивизии генерала Дмитрия Онуприенко и 112-й стрелковой дивизии полковника Александра Гладкова — с юга.

Поймать Коха не удалось — он своевременно бежал в Восточную Пруссию. Манштейн отмечал: «Рейхскомиссар Украины гауляйтер Кох, резиденция которого находилась в Ровно, конечно, заблаговременно убрался оттуда, не забыв дать подчиненным ему инстанциям и полицейским частям приказ держаться до конца. В Восточной Пруссии позже он также успел удрать».

Газета «Известия» писала в те дни: «В резиденции "рейхскомиссара Украины" все было устроено для долгого, прочного и уверенного в своей силе существования. Мы увидели там массивные письменные столы с аккуратно расставленными приборами, с тяжелыми, как танки, пресс-папье, с хорошо отточенными карандашами, которые чинились несколько часов назад. Все брошено в полном порядке».

«Почему нам во всем не везет?»

Остатки германского гарнизона, преследуемые конниками Павлова, спешно отходили из Ровно через леса на юго-запад, а также на юг, в сторону города Здолбунов. Соединения 24-го стрелкового корпуса генерала Николая Кирюхина, совершив мастерский маневр, в ночь на 3 февраля овладели и Здолбуновым, довершив разгром отступающих немецких частей.

Фюрер был вне себя после потери Ровно, потребовав расстрелять на месте генерала, виновного в сдаче города. Цейтцлер выступил категорически против таких действий.

Манштейн вспоминал:

В районе Шепетовки соединения 60-й армии с 28 января по 9 февраля вели бои местного значения, готовясь к решительному штурму города. Вместо 25-го танкового корпуса прибыл 4-й гвардейский танковый корпус, а 18-й гвардейский стрелковый корпус был усилен 280-й стрелковой дивизией.

В полосе 18-го гвардейского стрелкового корпуса командование 1-м Украинским фронтом сосредоточило сильную артиллерийскую группировку, доведя плотность до 65 орудий и минометов на один километр фронта. 10 февраля начался штурм Шепетовки, который увенчался успехом спустя сутки.

Главный инспектор бронетанковых войск вермахта генерал Хайнц Гудериан в своих мемуарах вспоминал, что в те дни у него состоялся напряженный разговор с Гитлером, в котором тот обвинил своих военачальников в том, что они только и думают об отступлении.

На предложение Гудериана назначить во главе войск генерала или фельдмаршала, которому фюрер бы доверял, тот ответил отрицательно.

Гудериан констатировал: «Итак, все оставалось по-старому. За каждый квадратный метр шли упорные бои. Безвыходное положение ни разу не было улучшено своевременным отходом. Но еще не раз Гитлер, глядя на меня потухающим взглядом, спрашивал: "Не знаю, почему вот уже два года нам во всем не везет?" — однако не обращал внимания на мой неизменный ответ: "Измените способ действий"».

Впереди у 1-го и 2-го Украинских фронтов были бои с выходом на государственную границу с Чехословакией и дальнейшее очищение Правобережной Украины от врага.