19 февраля 1942 года японская авиация нанесла удар по австралийскому портовому городу Дарвин. Во многом налет был похож на бомбардировку американской военно-морской базы Перл-Харбор, а в чем-то даже превзошел ее. Авиаудар вызвал сильную панику среди горожан и военнослужащих, застав врасплох командование союзников. За первой и самой сильной бомбежкой последовали и другие воздушные налеты, но вывести Австралию из войны у Японии не получилось. Почему Дарвин оказался неподготовленным к вражеской атаке? Из-за чего Япония отказалась от планов захватить Австралию? «Лента.ру» вспоминает ход событий.
Утром 19 февраля 1942 года на японских авианосцах Akagi, Kaga, Hiryu и Soryu, которые направлялись из Арафурского в Тиморское море к северу от Австралии, царило оживление — пилоты истребителей, торпедоносцев и пикирующих бомбардировщиков рассаживались по кабинам. В 8.45 летчикам поступил приказ на взлет — и в воздух поднялись 188 самолетов.
Целью атаки был небольшой городок Дарвин на севере Австралии, который служил главной базой для американских, британских, голландских и австралийских войск в регионе. Через порт и аэродромы Дарвина союзники доставляли грузы на Филиппины, в Сингапур и голландские заморские владения, а также перебрасывали истребительную авиацию на различные острова Тихого океана.
Первую волну самолетов вел капитан 2-го ранга Мицуо Футида — 39-летний офицер морской авиации, который до этого возглавлял успешный авианалет 7 декабря 1941 года на Перл-Харбор. Футида и двое членов его экипажа летели на бомбардировщике-торпедоносце Nakajima B5N2.
Авианосную группу охраняли тяжелые крейсеры Chikuma и Tone, легкий крейсер Abukuma и восемь эскадренных миноносцев. У северного побережья Австралии дежурили три японских подводных лодки, одна из которых патрулировала воды непосредственно у порта Дарвин.
Гидросамолет Aichi E13A, который был запущен на рассвете 19 февраля с Tone, произвел разведку австралийского города и доложил, что незваных гостей там не ждут.
Первой жертвой японских летчиков стал экипаж Catalina, пилотируемой лейтенантом американского флота Томасом Мурером. Пилот первого класса Йосиказу Нагахама расстрелял летающую лодку-амфибия столь стремительно, что американцы не успели подать сигнал тревоги.
Экипаж гидросамолета был спасен моряками с торгового судна, а сам Мурер в 60-70-х годах дослужился до чина адмирала и поста председателя Объединенного комитета начальников штабов США.
Первым из австралийцев заметил вражескую армаду военный наблюдатель лейтенант Джон Гриббл, располагавшийся на небольшом островке. В 9.15 он передал в центр военно-морских коммуникаций в Дарвине тревожную радиограмму о неприятельских самолетах. В 9.37 другой наблюдатель, католический священник Джон Макгра, находившийся на острове Батерст, расположенном в 80 километрах к северу от Дарвина, сообщил: «Необычно крупная авиационная группа приближается к нам с северо-запада».
Ответа из Дарвина не последовало.
Затем настал черед 33-й эскадрильи ВВС США под командованием майора Флойда Пелла, которая возвращалась в Дарвин после полета на остров Яву.
Майор приказал звену В под командованием лейтенанта Роберта Острайкера патрулировать небо над Дарвином, а сам повел звено А на посадку для дозаправки. В 9.55 звено B было атаковано японскими истребителями Mitsubishi A6M2, которые тут же сбили P-40 Tomahawk лейтенантов Джека Пиреса и Элтона Перри.
Острайкер отдал приказ оставшимся подчиненным уходить в зону облачности к югу от Дарвина, а сам вступил в бой с вражескими самолетами, сбив два бомбардировщика. Лейтенанту Уильяму Уокеру, раненному в плечо, удалось посадить свою машину на аэродроме, тогда как лейтенант Мэкс Уайкс был подбит и выбросился из кабины на парашюте прямо в море, в десяти милях от берега.
Увидев воздушное сражение над своей головой, майор Пелл решил помочь боевым товарищам. Однако при взлете его самолет был обстрелян вражескими истребителями, а сам летчик не выжил. Такая же участь постигла и лейтенанта Чарлза Хьюза. Лейтенант Роберт Макмахон, несмотря на ранение в ногу, сумел выбраться из загоревшегося истребителя. Ему повезло дважды: при спуске на парашюте его миновали пули вражеских стрелков.
Были сбиты и два других пилота звена А: лейтенанты Джон Главер и Берт Райс. Главер совершил аварийную посадку на аэродроме, после чего ему пришлось стремительно убегать от обломков самолета под огнем японских истребителей, активно охотившихся за ним. Райс приземлился на болоте и через несколько часов был спасен.
Очистив небо от вражеских самолетов, японские летчики приступили к уничтожению наземных целей. В первую очередь атаке подвергся порт Дарвина. Футида отмечал: «Гавань была забита кораблями всевозможных типов, которые мы выбирали в виде целей в свое удовольствие». На часах было 10.03.
7 декабря 1941 года летчики из Страны восходящего солнца атаковали Перл-Харбор, потопив четыре линкора, уничтожив 188 самолетов и убив 2403 военнослужащих и 68 гражданских лиц. После этого за короткое время Япония нанесла поражение американским войскам в Юго-Восточной Азии, захватив базы США на Филиппинах и на островах Уэйк и Гуам.
Ударам подверглись и британские владения: были заняты Гонконг и Малайзия, был осажден Сингапур. В Южно-Китайском море японская авиация потопила английские тяжелые корабли — линкор Prince of Wales и линейный крейсер Repulse.
Японская экспансия коснулась также Голландской Ост-Индии с ее богатыми запасами нефти и других полезных ископаемых, располагавшейся на островах Малайского архипелага и в западной части острова Новая Гвинея.
Футида вспоминал: «К январю 1942 года повсеместные успехи Японии убедили ее военное руководство в том, что операции первой фазы будут завершены успешно».
Командующий Тихоокеанским флотом США адмирал Честер Нимиц констатировал: «Захват Филиппин, Голландской Индии, Бирмы и Малайи потребовал, вопреки ожиданиям японцев, гораздо меньше времени и жертв, чем планировалось. Японцы потеряли всего лишь несколько тысяч человек. За всю кампанию у них не было потоплено ни одного корабля крупнее эсминца. Неожиданная быстрота, с которой японцы достигли своих целей, поставила японское командование перед проблемой: что делать дальше?»
В военных кругах Японии существовали разные точки зрения на то, куда затем направить удар победоносных японских сухопутных, морских и воздушных сил страны. При этом позиции армии и флота резко разошлись.
Начальник оперативного отдела генерального штаба сухопутных войск Японии полковник Такусиро Хаттори отмечал: «Морской генеральный штаб и военно-морское министерство настаивали на активных действиях против Австралии с целью ее захвата. Основной довод, который приводило руководство военно-морскими силами, состоял в том, что оборонительная стратегия невыгодна при ведении затяжной войны и что ведение наступательных действий заставит противника перейти к обороне».
Сам Хаттори, как и его армейские коллеги, возражал против захвата Австралии.
Полковник писал:
Моряки считали позицию армии отговорками.
Футида вспоминал: «Высказывались догадки, что высшее командование сухопутных сил серьезно рассчитывает на успех большого наступления на Кавказе, которое Германия планировала провести весной 1942 года, а потому намеревается сосредоточить и держать в боевой готовности большую часть своих сил, чтобы использовать их на континенте против России, когда для этого сложится благоприятная обстановка».
Не разделял позицию морского генштаба и морского военного ведомства и командующий Объединенным флотом Японии адмирал Исороку Ямамото, организатор нападения на Перл-Харбор. Его начальник штаба вице-адмирал Матомэ Угаки считал, что надо выбирать между тремя главными стратегическими направлениями.
Он полагал, что можно начать наступление в центральной части Тихого океана и вызвать флот США на решающее морское сражение, атаковав одну из американских военно-морских баз, располагающуюся на Гавайских островах.
Вторым направлением, по мнению Угаки, мог быть удар в Индийском океане, в ходе которого возможен разгром британских морских сил и ослабление контроля Англии над Индией.
При благополучном исходе этот вариант мог привести даже к соединению Японии со своим стратегическим союзником, нацистской Германией, на Ближнем Востоке. В-третьих, можно было начать с Австралии и параллельно пробиться через Соломоновы острова к Новой Каледонии и Фиджи, чтобы надежно изолировать зеленый континент от союзников, в первую очередь от США.
Угаки отдавал предпочтение первому варианту, полагая, что захват Гавайских островов и разгром американского флота станут наиболее эффективными ударами по Соединенным Штатам на тихоокеанском театре военных действий.
Однако подчиненные вице-адмирала, которые изучили гавайское направление, пришли к выводу, что наступление там вовсе не гарантирует победы, поскольку теперь, в отличие от нападения на Перл-Харбор, Япония уже не может рассчитывать на фактор внезапности.
Офицерами отмечалось, что японская авиация вряд ли сможет добиться господства в воздухе, поскольку Гавайские острова расположены на весьма обширной территории, и учитывая это, японские корабли неминуемо проиграют в дуэли с береговой артиллерией противника.
Старший офицер оперативного штаба Объединенного флота капитан 1-го ранга Камето Куросима предложил разрабатывать противоположное западное направление.
Союзники не знали, куда Токио направит свой основной удар, и могли только гадать об этом. Сын президента США Эллиот Рузвельт вспоминал, что в те дни отец сказал ему: «Австралия и Индия уже готовы, как спелая слива, к тому, чтобы их сорвали».
Немецкий генерал и военный историк Курт фон Типпельскирх отмечал:
Один из главных разработчиков атаки на Перл-Харбор капитан 1-го ранга Минору Генда порекомендовал Ямамото «сделать Дарвин следующей целью, поскольку он представляет собой угрозу текущим и планируемым операциям в Голландской Ост-Индии».
Генда подчеркнул, что «в этом районе наблюдается существенное наращивание потенциала армейских и военно-воздушных сил противника, и мы не хотим, чтобы он использовался в качестве базы для наступления против нас». Адмирал согласился с его доводами и поручил Генде спланировать операцию.
9 февраля Ямамото отдал приказ командующему Южной группой флотов вице-адмиралу Нобутаке Кондо и командующему Ударным авианосным соединением вице-адмиралу Тюити Нагумо о бомбардировке через 10 дней северной Австралии.
В распоряжении подчеркивалось: «Благодаря нашим воздушным атакам в начале февраля главная база противника на Яве лишилась большинства своих воздушных и морских сил. Вероятно, часть этих сил уже пытается укрыться в Дарвине. Разведка сообщает, что там базируются американские воздушные подкрепления совместно с британскими и австралийскими силами».
16 февраля премьер-министр Японии Хидэки Тодзио выступил в парламенте. Говоря о дальнейшей стратегии войны, он заявил, в частности, о необходимости усилить военное давление на Австралию, включая и Новую Зеландию, путем нарушения ее морских и воздушных коммуникаций с США и Великобританией.
В тот же день осажденный в Сингапуре гарнизон войск Британского Содружества капитулировал, и на милость победителей сдались более 80 тысяч солдат и офицеров. Это стало одним из крупнейших военных поражений в истории Туманного Альбиона.
До войны население Дарвина составляло около 5800 горожан. К февралю 1942-го большая часть его жителей, в том числе, женщины и дети, была эвакуирована, в городе остались около двух тысяч гражданских.
Командир 7-го военного округа, в чью задачу входила защита Северной территории Австралии, в том числе и Дарвина, генерал Дэвид Блейк имел в своем распоряжении 18 тяжелых зенитных орудий и несколько десятков ручных пулеметов, но не располагал радиолокационными станциями. Не лучше обстояли дела и у командующего местной авиацией полковника Фредерика Шрегера — в его подчинении не имелось крупных подразделений, способных прикрыть Дарвин с воздуха.
После войны Генда вспоминал, что он и его коллеги знали о слабом состоянии ПВО Дарвина, а потому «не ожидали встретить серьезного сопротивления». Капитан 1-го ранга решил усилить удар, включив в первую волну налета палубную авиацию, а во вторую — бомбардировщиков, базирующихся на аэродромах на недавно захваченных у Нидерландов островах.
В момент атаки на Дарвин в местной гавани находились несколько десятков судов и кораблей, ожидавших разгрузки. Они скопились в порту из-за шторма, бушевавшего со 2 по 10 февраля, а затем из-за забастовки докеров. Кроме того, небольшие причалы могли обеспечить одновременную разгрузку только двух судов.
Японские бомбардировщики тут же добились попаданий: пять бомб попали в американский эсминец Peary, вызвав детонацию носового погреба с боеприпасами. Корабль затонул, а вместе с ним более 80 членов экипажа вместе со своим командиром, старшим лейтенантом Джоном Бермингэмом.
Пошли на дно транспорты British Motorist, Mauna Loa, Meigs, Neptuna и Zealandia. Были повреждены австралийский шлюп Swan и американское судно-матка William B. Preston.
Атакам пикирующих бомбардировщиков подверглось и австралийское госпитальное судно Manunda, несмотря на то, что японские пилоты отчетливо видели большие красные кресты на бортах корабля. На Manunda сгинули 12 человек и около 60 — были ранены.
В отличие от налета на Перл-Харбор, где японцам не удалось уничтожить склады с горюче-смазочными материалами, в Дарвине бомбами были разбиты не только доки и причалы, но и нефтепроводы, что вызвало сильные пожары.
Моторист Чарли Анмэк, служивший на австралийском тральщике Gunbar вспоминал:
Еще до того, как бомбежка закончилась, моряки с риском для жизни приступили к спасению товарищей.
Механик Фрэнк Марш с австралийского корвета Deloraine отмечал: «Наша моторка находилась неподалеку от горящих судов, когда взорвалась Neptuna. Обломки судна и фрагменты груза, включая глубинные бомбы, разлетелись далеко за пределы гавани и города. Небольшие осколки осыпали нас, словно град. Я получил два небольших ранения: одно в плечо и одно в живот. Из-за того, что взрыв был такой силы и я был весь вымазан нефтью и кровью раненых, я не сразу понял, что меня зацепило. Теперь я думаю, что нас всех в какой-то степени контузило».
Несмотря на то что Футида после войны утверждал, что отдал приказ подчиненным не бомбить город, японские самолеты методично били по жилым кварталам Дарвина, уничтожив госпиталь, почтамт и полицейские казармы почти со всеми, кто там находился. При этом значительно большую панику среди горожан вызвали не столько падающие бомбы, сколько прицельные пулеметные обстрелы с воздуха.
Австралийский зенитчик Линдси Дафти много лет спустя вспоминал, что японцы летели над городом так низко, что он отчетливо видел лица вражеских пилотов. Дафти отмечал: «К сожалению, мы были совершенно не готовы. У нас не было радара, у нас не было истребителей, у нас не было Bofors L60 — легких зенитных орудий для низколетящих самолетов. Мы просто должны были справляться как могли».
Паника, возникшая в городе, была столь велика, что среди бегущих из Дарвина оказалось немало военнослужащих и полицейских. В 10.30 японские самолеты получили приказ возвращаться на авианосцы. Горожане получили небольшую передышку — до 11.58, когда появилась вторая волна японских самолетов, ведомая капитанами 3-го ранга Тосии Ириса и Такео Одзаки.
Под крыльями у 54 бомбардировщиков-торпедоносцев находились 60-килограммовые фугасные бомбы, которые были сброшены на местную военную авиабазу.
По возвращении на свои базы командиры обеих авиагрупп докладывали: «Сгорели два больших самолета, был тяжело поврежден один самолет средних размеров и четыре малых самолета. Один из наших самолетов пострадал от огня с земли».
Австралийский авиационный механик Стэнли Хокер вспоминал:
Окончательный отбой воздушной тревоги в городе объявили в 13.17. Солдаты и матросы принялись тушить пожары и оказывать помощь пострадавшим, а также искать неразорвавшиеся авиационные бомбы. При этом никто из них не был уверен в том, что вслед за налетами не последует высадка морского или воздушного вражеского десанта.
Японская авиация уничтожила десять кораблей и 23 самолета союзников, серьезно поврежденными оказались 25 судов, безвозвратно потеряны 252 человека, больше половины из которых были американцами.
Потери атакующих оказались гораздо меньшими: по разным данным, от двух до семи сбитых самолетов и семь летчиков, один из которых, сержант Хадзиме Тойосима, попал в плен и был убит в 1944 году при попытке бежать из лагеря для военнопленных.
В результате жестокой бомбардировки город на какое-то время потерял свое значение как база для транспортировки и снабжения войск и кораблей союзников. Однако, оценивая после войны итоги операции, Футида признавал: «Удар по Дарвину едва ли стоил всех затраченных нами усилий. Тогда это было равноценно использованию кувалды для того, чтобы разбить яйцо».
Весной 1942 года военно-политическое руководство Японии определилось с главной целью своей экспансии — ею стало гавайское направление. Это привело в июне 1942-го к грандиозному морскому сражению с флотом США у атолла Мидуэй, в котором Страна восходящего солнца потеряла четыре авианосца, 256 самолетов и навсегда лишилась стратегической наступательной инициативы в войне в Тихом океане.
Несмотря на то что военные корабли и транспортные суда союзников после 19 февраля 1942 года оставили Дарвин, сосредоточившись в других портах, японская авиация до ноября 1943 года еще не раз бомбила город.
Самым результативным из налетов стал рейд 16 июня 1942 года, когда был нанесен большой ущерб складам с горюче-смазочными материалами и разбиты железнодорожные пути. Однако усилившаяся противовоздушная оборона Дарвина, в том числе появление радаров, не позволила авиации Японии еще раз повторить февральский кошмар.