В российский прокат выходит трагикомедия «Герой наших снов», в которой Николас Кейдж играет лысого профессора, являющегося во снах миллионам людей по всему миру. Режиссеру Кристоферу Боргли в этом фильме удалось совместить сатиру на современную механику производства медийных звезд и пронзительную историю классического лишнего человека. О том, что из этого получилось, рассказывает «Лента.ру».
Нет ничего удивительного в том, что профессор Пол Мэттьюс (Николас Кейдж) однажды приснился своей дочери. Странно, правда, что он никак не участвовал в событиях сна, а просто наблюдал за тем, как ребенок возносится над пожухлыми осенними листьями на заднем дворе. И уж совсем удивительно, что в той же молчаливой роли он стал являться ночами еще миллионам людей, включая собственных студентов. В университете Пол преподает эволюционную биологию, и на его лекциях молодежь обычно как раз спит. Однако все меняется в одночасье, и вот Мэттьюс уже становится знаменит на всю страну. С ним хотят заключать рекламные контракты, а он, кажется, только больше цепенеет от необходимости менять свою неказистую, но привычную жизнь. И вот однажды из наблюдателя Пол в чужих снах превращается в убийцу.
Редкий случай — российские прокатчики придумали зарубежному фильму название, пожалуй, конгениальное оригинальному. По-английски фильм Кристофера Боргли называется Dream Scenario — вполне звучно, но по-русски «Сценарий снов» (или, допустим, грез) звучит все-таки не так эффектно. «Герой наших снов», напротив, апеллирует сразу ко многим областям подсознательного. Прежде всего, к школьной программе — роману Лермонтова «Герой нашего времени», который, в свою очередь, виртуально полемизировал с другой книгой, где героя звали в честь великой русской реки — «Евгением Онегиным». Рифма — уж точно случайно — воспроизводится на сей раз и в российском прокате, где идет «Онегин» Сарика Андреасяна. Вторая ассоциация не такая масштабная, но куда более очевидная. Сыгравшего у Боргли главную роль Николаса Кейджа знают сегодня даже те, кто каким-то образом не видел ни одного фильма. Виной тому не только «невыносимая тяжесть огромного таланта», но и известные мимические особенности. Кейдж выразил весь спектр эмоций, например, от чтения современных новостей еще в конце прошлого века — чтобы убедиться в этом, достаточно пересмотреть, например, фильм Джона Ву «Без лица», увидевший свет в 1997 году.
Лысый, одутловатый, бородатый очкарик Пол Мэттьюс меньше всего напоминает героя «Призрачного гонщика» или дилогии «Сокровище нации». Эту картину обязательно стоит увидеть зрителям, уверенным в том, что Николас всегда переигрывает, потому что всю первую половину «Героя наших снов» упакованный в мешковатый свитер актер существует на экране сдержанно и экономно. Парадоксальным образом именно эта манера усиливает драматический эффект от происходящего. Каждая нелепая ситуация, в которую попадает герой, выглядит не столько смешно, сколько жутковато. Кульминацией становится набоковский эпизод с нимфеткой, которой Мэттьюс является в напряженном эротическом кошмаре. Кейдж умеет быть невероятно смешным, однако здесь его сутулый и растерянный Мэттьюс — классический лишний человек, несуразное пустое место с разрушенной самооценкой.
Подобно Акакию Акакиевичу Башмачкину из гоголевской «Шинели» (все-таки без русской классики здесь никуда), Мэттьюс получает возможность прожить какую-то настоящую жизнь только в фантазийном пространстве сна. И в этом заключается трагедия героя — тем более, что в какой-то момент оказывается, что и в грезах ему кое-кто мешает развернуться. В этой части Кейдж уже зажигает в глазах фирменное безумие, позирует во фреддикрюгеровской перчатке и обрушивает сюжет в пространство трагифарса. Благодаря стиранию грани между сном и явью, становится возможен и финальный выход в гигантском пиджаке с плеча Дэвида Бирна золотой эпохи группы Talking Heads. Любой, кто в своей жизни видел великолепно снятый будущим режиссером «Молчания ягнят» Джонатаном Демме концертный фильм Stop Making Sense, на этих кадрах гарантировано прослезится.
Однако Боргли отлично понимает, что депрессивной трагикомедией (даже с Николасом Кейджем) зрителя в зал не затащишь. Именно поэтому на другом полюсе «Героя наших снов» разворачивается сатирический сюжет о тлетворном влиянии соцсетей и культуре отмены. Эта часть сценария движется через все необходимые опорные точки. Есть комические менеджеры социальных медиа — в этом эпизоде в традиционном амплуа мерзкого хипстера задействован Майкл Сера. Есть динамичная коллизия с обрушившейся на голову популярностью и тем, как она оборачивается против своего носителя. Есть даже локальный кровавый кошмар в декорациях школьного актового зала ближе к финалу. Однако эта яркая линия все-таки носит скорее анекдотический характер — ее сумбурностью, кстати, больше всего недовольны те же самые критики, которые хвалили «Треугольник печали» и другие сатирические упражнения последнего времени.
Драматургическая конструкция выстроена Боргли таким образом, что два сюжета — социальный и экзистенциальный — дополняют и подпирают друг друга, а по отдельности существовать никак не могут. В этой сложности заключается и уязвимость фильма, и его сила. Между двумя болевыми точками пульсирует напряжение, холодный и вязкий драйв, заставляющий вспомнить о том, что режиссер родом из Норвегии, где знают толк в темных зимних эмоциях. И трудно представить, что было бы, если бы за сценарий Боргли взялся Ари Астер, который собирался снимать в главной роли Адама Сэндлера. Впрочем, сложно себе представить человека, который всерьез обрадуется, увидев во сне Сэндлера. А вот сны с Кейджем, напротив, выглядят вполне легитимным способом отдохнуть от запаршивевшей реальности.
Фильм «Герой наших снов» (Dream Scenario) выходит в российский прокат 14 марта