Весной 2024 года несколько регионов России столкнулись с экстремально высоким половодьем. Все началось с Оренбургской области, где уровень реки Урал побил все рекорды, затем большая вода пришла в Курганскую и Тюменскую области. В каких еще регионах жителям нужно приготовиться к наводнениям и какими будут последствия, «Ленте.ру» рассказал главный научный сотрудник Института водных проблем Российской академии наук, гидролог Михаил Болгов.
«Лента.ру»: В каких еще регионах ожидается большая вода весной 2024 года? Где еще нужно готовиться к эвакуации жителей?
Михаил Болгов: Вот она уже практически началась в Тюмени. Я думаю, что в Кургане нас ждут очень тяжелые испытания, поскольку там идет какая-то нехорошая тенденция на рост уровня воды.
В Центральной России вроде бы не предвидится экстремальных событий весной.
Секретарь Совбеза Николай Патрушев говорил об угрозе паводков, что в Северо-Западном федеральном округе «имеются нерешенные проблемы в организации эффективного прогнозирования и оперативного реагирования на чрезвычайные ситуации». То есть нам следует ждать потопа на северо-западе России?
Я думаю, что нет. Северо-запад, Ленинградская область — это не такой опасный регион, чтобы прямо сейчас ожидать природных экстремумов. Хотя и там могут случаться наводнения, но они бывают разные. Наводнения от таяния снега — это только один из видов. На самом деле бывают и дождевые, и ледовые, и заторные, и зажорные, и морские, и нагонные, и прорывные, и техногенные. В общем, неприятностей может быть много, можно долго перечислять причины, приводящие к наводнению, и, соответственно, перечислять типы наводнений. Например, у нас на Кавказе в основном случаются дождевые наводнения.
Патрушев, наверное, что-то знает, у него информации относительно состояния системы прогнозирования чрезвычайных ситуаций больше, чем у нас. К его словам, видимо, надо относиться очень внимательно.
Мне встречалось мнение, что в особой зоне риска будущих паводков сегодня — регионы Сибири, потому что местные реки текут с юга на север. Это действительно так?
Чистая правда. Если там пойдет вскрытие рек по резкому типу, когда волна потепления распространяется очень быстро, начнет формироваться половодье и взламываться лед.
Этот процесс прогнозируется очень слабо. Гораздо хуже, чем те наводнения, которые мы имели на Урале, поскольку надо прогнозировать и скорость таяния, и скорость распространения паводочной волны, и прочность льда, и саму вероятность ледового затора рассчитывать. Это сильно усложняет дело.
Почему именно в Оренбургской и Курганской областях половодье в этом году получилось столь масштабным?
Это прежде всего вопрос к Господу Богу — почему он нам послал столько снега этой зимой. Просто так получилось, что в этом географическом регионе сформировались довольно большие относительно климатической нормы запасы снега. Они начали очень быстро таять, и на фоне очень глубокого промерзания почвы это привело к большому объему половодного стока. И, соответственно, уровень воды в реках при этом поднялся почти до критических отметок, а кое-где и выше.
Так что вопрос «почему?» здесь риторический. Климат так устроен, что условия формирования экстремального половодья сложились именно в этом географическом регионе. В следующем году и, может, в ближайшие десять лет этого не будет. Это же как бы вероятностная картина мира: сегодня в одном месте выпадает много снега и вообще осадков, а завтра — в другом. В этом году синоптика процессов в Азии была такой, что снег аккумулировался в основном именно в этом регионе. В другой год будет по-другому.
Тут виновных искать негде. Гидрометцентр не виноват, что в этих регионах выпало столько осадков. Так сложились климатические процессы, что приносили влагосодержащие массы и осадки на эту территорию Северного Казахстана и Урала. И вот в результате образовался большой запас снега.
Глава МЧС Александр Куренков назвал весенние паводки 2024 года самыми масштабными за несколько последних десятилетий. Вы согласны с такой оценкой руководителя ведомства?
Действительно, весенние паводки в 2024 году масштабные, но насколько точно, мы выясним по их окончании, когда получим всю информацию о том, сколько там прошло воды, какие уровни, какие расходы, какая статистика. И только после этого можно будет точно сказать, что вероятность повторения подобных сильных паводков теперь такая-то и нужно вносить коррективы в строительные нормы. Или же не нужно вносить.
А то, что паводки в этом году выдающиеся, — да, конечно, выдающиеся. Но мы занимаемся именно количественной их оценкой. Министр сказал, что они были сильные, расходы воды — большие. Для нас же оценка — это вероятность повторения таких паводков с последующей перспективой уточнения их расчетных характеристик, норм, методик — и так далее, и тому подобное. Это будет сделано после того, как половодье пройдет, все будет собрано, обработано и выводы представлены.
Можно ли было предугадать и предотвратить столь катастрофическое развитие событий, как в Оренбургской и Курганской областях?
Росгидромет предпринимал усилия по прогнозированию, выпускал соответствующие прогнозы. По прогнозам Росгидромета, вода в этих реках должна была подняться в среднем от 0,5 до 2,5 метра над нормальным уровнем затопления. Вот это предел прогнозирования. Ведь нужна сеть для мониторинговых наблюдений, нужны модели, методы, которые нужно постоянно развивать и иметь квалифицированных специалистов в штате, чтобы управлять на основе этих прогнозов. А это не всегда есть, поэтому все действия сопровождаются ошибками.
Давайте поговорим о другой крайности. Еще два-три десятилетия назад в Центральной России нормальные половодья, когда средняя река затапливает пойму, происходили достаточно часто — если не ежегодно, то раз в два-три года реки разливались. А сейчас это большая редкость. С чем это связано?
Это характерно не для всей Центральной России, но для южных регионов все так и есть: Дон, Ока, южная часть бассейна Волги. Всему виной потепление зим. Мы наблюдаем малое количество снега и, соответственно, небольшой разлив рек весной. Это все стало результатом потепления климата, мы считаем.
То есть в этих краях теперь нормальное половодье будет наблюдаться все реже и реже?
Некоторые ученые даже считают, что когда процесс потепления зайдет еще дальше, оно здесь вообще исчезнет. Но мы считаем по-другому.
Например, на Дону много лет не было наводнений, а в 2018 году вдруг случилось так, что чуть не затопило стадион, построенный к чемпионату мира по футболу.
Так что изменения климата приводят к тому, что прогнозировать события стало сложнее. Меняются условия формирования половодья, и мы не всегда знаем, не всегда можем учесть, не всегда понимаем, что там происходит в природе.
Когда для людей катастрофа закончится, будет ли какая-то польза от большого половодья?
Конечно, у большого половодья есть положительные стороны. Например, обводнение поймы, после которого здесь значительно лучше будет развиваться растительность. Рыбе будет хорошо, поскольку мы создадим ей условия для нереста. Пойма обогащается органическим отложениями во время половодья. Возможно, где-то смоет загрязняющие вещества. Хотя последнее плохо для рек, конечно, поскольку после того, как загрязнения попадут в реку, возможно отравление водной среды. А вообще наводнение — это часть нашей природы.
Здесь хочется задать вопрос именно по Уралу. После строительства волжского каскада плотин именно он фактически стал основной рекой для нереста осетровых рыб. Столь сильное половодье — это хорошо для их размножения?
Конечно. Только у нас этих осетровых пока никто не видел. Они, видимо, в Казахстан еще заходят, а до российской части реки — не знаю, доходят ли. Хотя тут вы совершенно правы: естественное воспроизводство осетровых на Волге практически прекратилось. Там только искусственный выпуск молоди идет. А река Урал и некоторые другие реки остались источником этого генофонда.