Об этом месте знают далеко не все российские туристы. Тем временем сюда точно стоит добраться тем, кто приезжает в Выборг. Всего в 20 минутах от него находится Сваргас — музей практической археологии под открытым небом, где можно окунуться в повседневную жизнь варягов, чьи поселения были здесь тысячу лет назад. Как он возник, что происходит внутри, как попасть в настоящее Средневековье и почему обитателей Сваргаса ни в коем случае нельзя называть викингами — во всем этом разбиралась «Лента.ру».
Только в 2023 году Фонд президентских грантов поддержал 39 проектов различной направленности в Ленинградской области. Общая сумма софинансирования составила 47,6 миллиона рублей. Несколько лет назад одним из таких победителей стал Историко-культурный центр «Варяжский двор» — средневековый город Сваргас и его проект по популяризации средневековых ремесел «СварЛаб».
За спиной — шоссе, слева — лес, впереди — озеро, а по правую руку — стены настоящего средневекового города. Камень и дерево, покатые крыши, тяжелые ворота. Чувствуешь себя так, будто где-то сработала машина времени и тебя отбросило на несколько веков назад.
Рядом с воротами открывается узкая калитка, и ощущение прыжка в глубину истории усиливается. Навстречу идут два молодых человека — на одном шерстяной плащ, заколотый фибулой, на другом — кожаная рубаха, у обоих — маленькие амулеты-топорики на шее. В день сегодняшний возвращает только мысль, что в IX веке не было ни очков, ни модных последние несколько лет мужских причесок с подбритыми висками.
«Добро пожаловать в Сваргас — столицу варяжских земель и музей под открытым небом», — ребята улыбаются. Это Эйнар и Вигбьерн, и о них речь еще будет в этой саге.
Хочется назвать все это большим подворьем, но лучше прикусить язык. Тут говорят: город — значит, город. По крайней мере, все, что должно быть в городе, здесь есть. Мы входим через ближайшие ворота.
И по второму этажу идет широкая галерея, украшенная гербами Ганзейского союза. Для одного из исторических фестивалей их тут всем миром рисовали.
Наверху — большие теплые залы, куда летом гостей не водят. Жарко. Эти помещения — для осени и зимы.
Электричества в городе нет. Максимум связи с современностью — мобильные телефоны. Все остальное — канон. Отапливают город дровяные печи, а освещают — свечи в подсвечниках.
«Вы, выходит, реконструкторы?» — спрашиваю.
«Нет, — мотают головой встретившие меня молодые люди. — Реконструкция — это когда ты берешь настоящий артефакт древности и восстанавливаешь, чтобы был как новенький. Кто его тебе даст? Все — в музейных экспозициях, под стеклом. Мы тут занимаемся практической археологией».
Практическую или экспериментальную археологию не здесь придумали. Ответственность за это несет немецкий ученый Андреас Альберт Роде, и первые попытки изучения истории с помощью эксперимента были еще 300 лет назад. Здесь, под Выборгом, в Историко-культурном центре «Варяжский двор», сердцем которого и стал город Сваргас, продолжают традицию.
Вся суть экспериментального подхода в археологии — восстановить и попробовать на практике процессы, происходившие в жизни людей много лет назад. Например, самостоятельно выковать оружие или сплести кольчугу, своими руками и без современных технологий пошить одежду, пройдя по всем этапам ее производства от, например, сбора льна через ткацкий станок и получения полотна до уже готового изделия. Чем сильнее быт будет приближен к историческим реалиям, тем лучше — больше информации и опыта можно получить.
«Это ни в коем случае не бутафория, — пишет в своей книге «Лебединая дорога» создатель Центра и самого Сваргаса Андрей Николаев-старший. — Все наши вещи совершенно настоящие, и мы стараемся по возможности делать все своими руками. У практической археологии есть четкие правила. Во-первых, используемые в экспериментах материалы должны быть именно такими, какие были доступны людям, которых мы изучаем. Во-вторых, методы работы должны соответствовать возможностям древнего сообщества».
Чтобы все было по-настоящему, здесь начинают со смыслов — с имен и социального положения жителей города. Так, его создатель, Андрей Николаев-старший здесь, конечно, глава поселения и дружины — ярл по имени Харальд Основатель. К сожалению, 14 сентября 2024 года он героически погиб, выполняя свой долг в зоне специальной военной операции. Дела в Сваргасе принял его старший сын Егор, или лорд Ульф Рик Железный.
Сваргас не просто так называется варяжской столицей. Это центр целого исторического региона, носящего имя Свармарк. Он расположен в северной части Выборгского района Ленинградской области, и его границы практически совпадают с границами муниципального образования Каменногорское городское поселение с небольшим заходом на территорию поселка Лесогорского. На севере и северо-западе Свармарк граничит с Финляндией и Карелией, на юго-западе — с Выборгом, и сейчас на территории региона расположены два города и 30 поселков. Людей здесь живет немного. По данным на 2022 год, приведенным Андреем Николаевым-старшим в своей книге, всего 14 760 человек.
«Место для Сваргаса было выбрано далеко не случайно, — писал ярл Харальд. — Первоначально он напоминал рыбацкую деревню, затем в его облике стали проявляться элементы княжеской усадьбы с бытом и укладом, характерными для раннего Средневековья».
Но до того как Сваргас приобрел сегодняшний вид, надо было еще дойти. И понадобилось на это два десятка лет.
Вначале было только огромное желание погрузиться как можно глубже в историю, прочувствовать ее на собственном опыте. Говоря проще, когда в 2002 году Андрей Николаев-старший, член-корреспондент Всероссийского геральдического общества и в будущем доцент кафедры экономики и управления в сфере туризма Выборгского филиала Санкт-Петербургского государственного экономического университета, создал Историко-культурный центр «Варяжский двор», никаких стен, башен, кузниц и таверн тут в помине не было.
«Поначалу все напоминало полевой лагерь, — рассказывает Ульф Рик. — А уже в 2004 году обстоятельства сложились так, что появились и эта земля, и средства на строительство. Был поставлен закладной столб, и — началось».
«Где деньги брали? Да где могли, — продолжает Ульф Рик. — Большей частью и раньше, и сейчас все делаем на свои, что-то получаем от экскурсий, которые проводим, что-то — от государства. В 2019 году нам помог Фонд президентских грантов».
Ульф Рик иногда шутит, что все это изначально было его игровой комнатой. Вот она и росла вместе с ним, а потом — и с его младшим братом. Когда в основание Сваргаса был заложен первый камень, лорду Ульф Рику было 10 лет, сейчас — 29.
«В настоящее время это масштабный эксперимент по воссозданию жизни и быта раннего средневекового общества, — рассказывал в своей книге его отец, ярл Харальд. — Речь идет о VIII-IX веках. Проект осуществляется в рамках Международной организации EXARС (объединение наиболее известных музеев на открытом воздухе и археологических парков, занимающихся экспериментальной археологией в 40 странах мира)».
В самом центре двора, или, точнее, городской площади рядом с входом в кузню стоит скульптура. Невысокий человек преклонных лет в варяжской одежде смотрит вдаль, задумчиво потирая подбородок. Это памятник Анатолию Николаевичу Кирпичникову, археологу, доктору исторических наук, профессору и почетному гражданину Ленинградской области. В Сваргасе его почитают не только как ученого, посвятившего жизнь исследованию древнерусской истории и культуры, но и как Учителя, с большой буквы.
Андрей Николаев-старший, ярл Харальд познакомился с профессором в 2008 году на раскопках в Старой Ладоге. Их итогом стала выставка найденных предметов в Выборге и совместное сотрудничество, которое прервала лишь смерть ученого в 2020 году. Анатолий Кирпичников стал бессменным научным руководителем проекта, а в 2014 году в Сваргасе его признали почетным конунгом (верховным правителем) и присвоили имя — Тъялвар Достопочтенный.
«День рождения Анатолия Николаевича (Кирпичникова) стал для нас днем рождения Сваргаса, — писал ярл Харальд. — Память о нем останется навсегда».
Сам Кирпичников к Сваргасу и его миссии в плане практической археологии относился со всей серьезностью. В письме главе EXARС Роелэнду Паардекуперу ученый писал: «Несомненно, Варяжский двор — это новаторский, умело реализованный проект по истории, домостроительству и военной культуре России, Скандинавии и Финляндии. Участники проекта серьезно занимаются исследованиями, направленными на воссоздание социальных отношений и быта в условиях раннего Средневековья, периода военной демократии, а также изучением общих исторических, археологических вопросов "эпохи викингов"».
И вот тут нужно быть осторожными и не пропустить кавычки у последних двух слов. За попытку назвать обитателей Сваргаса викингами можно выйти за ворота и больше никогда сюда не вернуться — не пустят.
В 2012 году произошел занятный инцидент. Туркомпании из Ярославской области фактически в полном составе стали на территории варяжской столицы персонами нон грата. Информация об этом до сих пор висит на официальном сайте Сваргаса. Причина была проста и неприятна — агентства с упорством, достойным лучшего применения, предлагали туры с экскурсиями по Варяжскому двору, называя его деревней викингов. Вот только хозяева средневекового города были резко против. По их словам, к викингам они никакого отношения не имеют.
«Для большинства людей на слуху именно это слово, — объяснял ярл Харальд в своей книге. — Оно тиражируется в сериалах, бульварных романах и комиксах. Не сильно задумываясь, этому слову придается почти героическое значение. Вместе с тем в скандинавских источниках термин ”викинг” преимущественно означает не человека, а само грабительское предприятие: “отправиться в викинг”, ”погибнуть в викинге”».
Причем первый глава города особо подчеркивал: к торговым поездкам это никакого отношения не имело.
Со словом «варяги» история вышла не менее интересная. Тут есть два основных мифа. Первый — это название возникло в Древней Руси. Второй — так называли именно скандинавов. При этом, по словам основателя Сваргаса, источники говорят, что первое упоминание этого народа в средневековой литературе принадлежит одному мусульманину — персидскому ученому аль-Буруни. Про варягов он узнал в Византии, где они составляли особую императорскую стражу. При этом как арабские, так и русские источники, включая и «Повесть временных лет», говорят, что жили варяги не в Скандинавии, а на южном побережье Балтики. Кстати, и в скандинавских сагах, где рассказывается о походах норманнов, которых потом будут называть викингами, варяги в большинстве случаев от них отличаются.
А вот дальше начинается самое интересное. В книге приводится цитата из работ Рудольфа Зимека, профессора университета Бонна, заведующего кафедрой скандинавских исследований. По его словам, сам термин «викинг» появился в энциклопедических словарях только в 1853 году. До этого момента его не использовали. Получается, никаких «викингов» в нашем сегодняшнем понимании в раннем Средневековье вообще не было. Были норманны, или нортманы, как их называли немцы и французы; даны, как говорили англичане; или «восточные люди», как они были известны в Ирландии, — пираты, набегавшие на земли Европы того времени, приносившие им смерть и опустошение.
Гостей здесь встречают в среднем два-три раза в неделю. Приветствуют прямо у ворот, рассказывают, куда они приехали, и еще раз напоминают: викингов тут нет и не было. К каждому, кто искренне интересуется историей или просто пришел с добром, относятся очень радушно. Но в случае чего могут и постоять за себя. В конце концов, к себе домой приглашают.
«Люди приезжают разные, — продолжает Егор (Ульф Рик). — Иногда это просто смешанные группы туристов, в другой раз — целый класс из какой-нибудь школы на экскурсию приедет, а то и студенты исторических факультетов здесь практику проходят. Нам только в радость».
Индивидуальные экскурсии тут не очень приветствуются — набирают группы. Оформлять бронь предпочитают через свои собственные ресурсы, где указаны все контакты.
«Количество гостей мы контролируем, — продолжает Ульф Рик. — Можно, конечно, и 200 человек собрать, но свои силы надо как-то соотносить с реальностью. Говорить мы стараемся с каждым. Иногда бывает так, что приезжает человек на негативе, поссорился с кем-то или еще что случилось, но как только видит все это — стены и залы, мечи, топоры, кольчуги, костюмы, — глаза загораются. И все меняется. Потом подходит к нам и говорит: “Блин, я думал, тут шляпа какая-то. Чего у вас так круто?”»
В горне горит огонь. Андрей Николаев-младший берет заготовку, щипцами откусывает от нее кусок раскаленного металла, кладет на наковальню и начинает методично бить молотом, параллельно рассказывая, как устроена местная кузница — сердце Сваргаса, Енхейм (от древнего норвежского jern — железо и heym — дом). Андрей — младший сын ярла Харальда, Андрея Николаева-старшего, создателя города. Парню очень идет его второе имя — Вигбьерн (с древнего норвежского «победа» + «медведь») Железнобородый. И невозможно поверить, что ему всего 16 лет.
«Я тут вырос, как и старший брат, — рассказывает он чуть позже. — Первое время просто помогал по хозяйству, когда это требовалось, потом уже стал серьезнее заниматься тем же кузнечным делом. Но больше всего мне нравится столярное дело — дерево всегда мягче, теплее и в определенном смысле гибче металла».
Беседуя с гостями и весело подшучивая над ними, Вигбьерн успевает выковать что-то вроде маленького шампура с кольцом на одном конце. «Это однозубая вилка, — объясняет он. — Очень удобно». И следующим движением резко опускает получившуюся вещь в кадушку с чем-то темным и довольно густым. «В воду изделие окунать нельзя ни в коем случае, — говорит Вигбьерн. — Прочным не будет, рассыплется. А это что такое? Это драконья кровь. Драконы к нам по осени прилетают, так что раз в год запасы обновляем».
Так и не сказал, что это было на самом деле. А с другой стороны… Вы чего? Живого дракона никогда не видели? Их тут полно.
«Работа в кузнице затягивает, — продолжает он. — Ты делаешь одно, потом другое. Что-то начинает казаться тебе простым, и ты переходишь к более сложному. Принцип похож на то, как летчик набирает часы налета: чем их больше, тем выше мастерство. А самое сложное, что я на сегодняшний день выковал, — подсвечник. Я пытался сделать так, чтобы он действительно был будто чаша. Никуда не торопился, потому что в таком деле спешка только вредит. Это был мой личный эксперимент. И процесс был очень особенным».
Его старший брат, Егор Ульф Рик постоянно находится в Сваргасе. Вместе с супругой, Кристиной, или сварфрейей Илвой Судьбоносной они проводят здесь большую часть времени. А Андрей Вигбьерн учится. В этом году он окончил 9-й класс и продолжать свое обучение собрался в Выборгском филиале Санкт-Петербургского государственного университета гражданской авиации имени главного маршала авиации Новикова. Хочет стать механиком.
Сколько всего людей в Сваргасе, сказать не так просто. Есть свой костяк — человек 10-20, которые постоянно занимаются в городе и городом. Основа жизни Варяжского двора — исторический эксперимент, так что работа не заканчивается с отъездом очередной группы туристов.
«Если считать вместе с нашими друзьями и теми, кто приезжает от случая к случаю, человек 60 наберется точно, — прикидывает Ульф Рик. — Если тут какие праздники проходят, например, свадьбы, гостей может быть и больше».
Поддерживать нужно не только огонь в кузнечном горне или в большой домовой печи. В городе есть свое хозяйство. Хозяйка Сваргаса Илва, супруга Ульфа, — выпускница ЛГУ, эколог, на ее плечах стадо коз в 17 голов, кролики, огород, уют и дизайн экспозиционных залов, авторские талантливые фото для интернет-ресурсов, работа с гостями и администрирование деятельности — ежедневная кропотливая работа, которой, как обычно у любой хозяйки, не очень видно на первый взгляд, но очень много.
«Еще у нас тут есть и сторожевые собаки, и кошка», — перечисляет Ульф Рик, в этот момент полосатая красавица материализуется на другом конце нашего стола.
Люди приходят в Сваргас по-разному. Как здесь говорят, город к себе притягивает кого надо. Кто-то попадает сюда будто бы случайно, кто-то приходит по дружбе, а кто-то — вслед за родителями, старшими на Варяжском дворе.
«Мы с ярлом — одногодки, — Олег Куприн, или Хельги Меткий сидит за столом в яркой рубахе и при кожаных наручах с вышитым на них молотом Тора. — Наша госпожа Рагна тоже была с ним давно знакома. По службе еще. Мы здесь почти все имеем к службе отношение, но сейчас — в отставке».
Хельги в городе — мастер холодного оружия. Про то, как правильно его точить, знает все. К тому же с удовольствием шьет из кожи. Наручи себе он сделал сам, как и ножны для ножа, и много чего еще.
«Мы уважаем дисциплину, — продолжает Хельги. — Понятно, что с совсем маленьких детей спроса особого нет. Заставишь ты, что ли, пацаненка камни таскать? Но потом все строже. Без дисциплины все равно никуда. Там, где ее нет, нет и ответственности. А без этого ничего не сделать и не создать. Но здесь никто никого силком не держит. Приходят люди. Нравится? Остаются. Нет? Уходят. Это уже давно не клуб по интересам. Для нас это клан, семья».
Оружейную здесь называют Вапенхейм (от древне-норвежского v pen — оружие и heym — дом). Длинный зал — справа от входа, в глубине стоит большой камин, на стенах висят кольчуги, пластинчатая броня, стеганные поддоспешники, щиты, топоры, копья, мечи. На полках — шлемы. И с рогами — ни одного. Не было таких шлемов на севере никогда. Это просто нерационально — если в бою меч противника за такой рог зацепится — все, конец.
А еще по длине всего зала стоят столы с приставленными к ним скамьями — в Вапенхейме, как правило, проводятся праздничные пиры.
Иван Лукин поднимает над головой топорик на длинном древке. Топорик чем-то напоминает крюк — за щит цеплять. Оружие по временам варягов дорогое — железное. Еще дороже были мечи: полтора килограмма драгоценного металла каждый, пусть и с более мягким сплавом в середине.
Сам Иван, которого в Сваргасе зовут Эйнаром (с ударением на первый слог, в отличие от мусульманского имени с таким же написанием, где ударная — «а») Счастливым, попал сюда впервые в восемь лет. Его привела мама Елена, или госпожа Рагна. Она в городе — главная мастерица.
«Поначалу мне тут было просто интересно и весело, а вот уже потом, лет то ли в 12, то ли в 14, я и сам стал общаться с гостями, что-то им объяснять. Вспомнить уже сложно, тысячу лет назад дело было», — Эйнар улыбается. Ему сейчас 25 лет. На шее — амулет-топорик. Такие часто находили при раскопках — считается, что это один из непременных атрибутов варяжских воинов. Рубашка серо-коричневая с красивой вышивкой по обеим сторонам от ворота — видимо, мама постаралась. Ташка, кожаная сумка на поясе, — такие Эйнар шьет сам и для себя, и на продажу. Впрочем, он может сделать и кожаный рюкзак, и косметичку, и обложку на паспорт. Говорит, только сапоги не может. Пока.
«Мне ближе всего кузнечное и кожевенное ремесло, но самое главное — общение с гостями, — говорит он. — Особенно нравится, когда приезжает компания совершенно разных людей, и тебе нужно найти подход к каждому, сплотить их вокруг себя, чтобы погрузить в историю. Это каждый раз — вызов самому себе, ведь неизвестно, получится или нет».
Помимо строительства Сваргаса за плечами у Эйнара два диплома среднего специального и высшего образования, служба в Преображенском полку, сейчас — Федерация электронного спорта Ленинградской области, где он — один из соучредителей и сопредседатель с 2021 года. Говорит, раньше в Сваргас каждые выходные приезжал, теперь так часто уже не получается.
Сваргас — не летняя резиденция. Жизнь продолжается здесь круглый год. С приходом холодов она по большому счету перемещается в теплые залы второго этажа, течет тут чуть размереннее и спокойнее, чем летом, но о работе и своих обязанностях не забывает никто. В одном из залов города, к примеру, стоит ткацкий станок, и женщины продолжают ткать полотно, чтобы потом шить одежду.
Ткань здесь ткут и из шерстяной пряжи, и из льна. Ткачество и шитье — дело в большей степени женское. Кожа — мужское. Впрочем, вряд ли можно называть это деление четким.
Работы тоже немало — снег тут расчищают собственными руками, так что и в холодное время года в городе постоянно должен кто-то находиться, чтобы Сваргас всегда был готов принять своих жителей и их гостей.
Потом придет весна, и будут другие дела и планы — стену нужно каменную достроить, а то и еще одну возвести, ступеньку на лестнице починить, если за зиму руки не дойдут, выковать еще что-нибудь невероятное или киношников принять. В город приезжают съемочные группы — сказки снимают. В этом году, например, почти весь август здесь гостили. Будем надеяться, не в последний раз. Чем чаще Сваргас будет на экране, тем больше людей узнают о первом в России музее практической археологии. Так, глядишь, у этой большой семьи станет еще больше, гораздо больше друзей.