«Этот паразит хуже врага народа» Советский врач погубил и искалечил десятки пациентов. Как он избежал тюрьмы и кто его спасал?

«Лента.ру» продолжает рассказ про доктора медицинских наук Василия Миловидова — главного уролога РСФСР, чья история потрясла медицинские круги Советского Союза в середине 1960-х. В ходе несложной плановой операции доктор Миловидов допустил чудовищную ошибку. Прикрываясь авторитетом, он попытался свалить вину на коллег, но его делом занялась молодой и талантливый следователь Людмила Акимова. В ходе расследования одна за одной стали вскрываться темные тайны из прошлого Миловидова, который оказался осужденным подпольным акушером, ветераном-самозванцем и злостным алиментщиком. Но главное — он был псевдоученым, который ставил неверные диагнозы и проводил операции из-за чего десятки человек стали инвалидами, а советской медицине был нанесен колоссальный урон. Казалось бы, доктору Миловидову грозило неизбежное и суровое наказание, но каким-то образом он сумел избежать тюрьмы. Историю громкого уголовного дела изучил корреспондент «Ленты.ру» Игорь Надеждин.

Первую часть истории про дело Василия Миловидова можно прочитать здесь.

Сентябрь 1962 года. В столичной городской клинической больнице (ГКБ) №13 во время операции умирает 23-летний Василий Данилин — его оперирует главный уролог Минздрава РСФСР, доктор медицинских наук Василий Миловидов. Коллеги врача понимают: тот допустил страшную ошибку — во время плановой операции руками вырвал у пациента двенадцатиперстную кишку.

Миловидов пытается свалить вину на коллег, а те в ответ передают материалы в прокуратуру. За дело берется молодой и талантливый следователь Людмила Акимова, благодаря которой выясняются страшные факты: на протяжении нескольких лет главный уролог брал здоровых людей и проводил им операции, превращавшие граждан в инвалидов.

«Этот слащавый паразит хуже врагов народа», — говорит министр здравоохранения, ознакомившись с результатами служебной проверки. Миловидова увольняют, а его дело становится причиной грандиозного скандала в московском здравоохранении. Однако возмущенные врачи даже не догадываются, что это лишь начало.

***

11 сентября 1964 года «Медицинская газета» опубликовала большой материал, где разбиралось дело Василия Миловидова, причем с указанием его фамилии и фамилий тех, кто помогал ему после смерти больного Данилина вносить фальшивые записи в истории болезней пациентов. На статью немедленно пошли отзывы, которые редакция пересылала в прокуратуру.

Среди писем, направленных в «Медицинскую газету» (а ее обязательно выписывали все лечебные учреждения и часто врачи — домой), оказалось несколько, которые пролили свет на новые тайны теперь уже бывшего главного уролога Минздрава РСФСР, доктора медицинских наук Василия Миловидова.

Так, один из читателей сообщил, что в 1940 году Василий Миловидов и двое его коллег были судимы за подпольный аборт и приговорены к тюремному заключению, а также лишены права заниматься медицинской деятельностью. «Об этом много писали в местных газетах и даже была статья в газете "Правда"», — утверждал автор.

Однако на официальный запрос следователя Людмилы Акимовой Министерство охраны общественного порядка (так в тот период называлось МВД) сообщило, что «сведениями о судимости Миловидова не располагает». Тогда она несколько дней провела в библиотеке, изучая подшивки газет — и нашла эту статью.

Уже в 2021 году я изучил в архивах саратовские газеты того времени — мне было проще, так как я знал и дату суда, и фамилии всех подсудимых. И вот что выяснилось: в ноябре 1940 года уролог Третьей Советской больницы Саратова доцент Миловидов поставил обратившейся больной диагноз «внематочная беременность» и провел экстренную операцию. На самом деле женщина уже шесть месяцев была беременна.

Как выяснится в ходе следствия, беременной была домработница главного врача больницы Бороненкова. Он и предложил Миловидову и хирургу Ловцову сделать ей аборт — при том, что аборты в СССР были запрещены в 1936-1955 годах. Причем в благодарность Бороненков пообещал квартиру в строящемся клиническом городке.

Беременность протекала отлично, плод развивался нормально, но после извлечения его отнесли в квартиру Миловидова, а оттуда — в котельную, где сожгли, причем следствие так и не установило, живым или мертвым. Для маскировки Миловидов составил фиктивную историю болезни.

2 февраля 1941 года в Саратове, во Дворце труда на выездном заседании областного суда был оглашен приговор: Бороненков и Миловидов на два года отправились в тюрьму, после чего им на два года было запрещено заниматься врачебной деятельностью, а Ловцова осудили на год тюрьмы без дополнительного наказания.

Самой несостоявшейся родильнице суд объявил общественное порицание.

Ветеран-самозванец

По действовавшему тогда правилу осужденный не имел права в тюрьме заниматься профессиональной деятельностью, а дополнительное наказание даже в условиях войны соблюдалось строго — но в сентябре 1942 года Василий Миловидов вдруг оказался добровольцем в 45-й стрелковой дивизии имени Щорса. Причем он занял офицерскую должность — военврача 3-го ранга.

Массовой амнистии тогда не было, и скорее всего, Миловидов был освобожден условно-досрочно по отбытии половины срока наказания, но с отправкой в действующую армию. При этом в его автобиографиях всех времен, а также в личном листке по учету кадров судимость нигде не была отмечена.

В частности, Миловидов указывал, что в сентябре 1938 года был принят ординатором в Первый московский медицинский институт, где трудился до 1948 года.

Более того, в автобиографии Миловидов писал, что в июне 1942 года пошел добровольцем на фронт и был ранен. Но в архивном деле Минобороны значится иное: был призван 1 сентября 1942-го, а 11 ноября 1942 года с острым пиелонефритом эвакуирован в тыл и 27 февраля 1943-го признан ограниченно годным.

Причем любопытно, что эвакуировали Миловидова с флегмоной правого локтевого сустава, а вот в полевом подвижном госпитале (ППГ) он про травму уже не говорил, а сразу жаловался на пиелонефрит, симптомы которого ему как урологу, безусловно, были хорошо известны.

Правда, это были самые тяжелые дни Сталинградской битвы. 1 сентября фашисты начали штурм города и как раз 11 ноября захватили южную часть завода «Баррикады», разделив советские войска на три части.

Именно в эти дни от всей 62-й армии осталось в живых всего 1,5-2 тысячи бойцов, причем они испытывали дефицит и патронов, и еды, и даже воды. 11 ноября температура воздуха опустилась до минус 18 градусов, а две попытки контрнаступления Резервного фронта полностью провалились. В войсках ходили страшные слухи о неминуемом разгроме.

Лишь 19 ноября 1942 года, когда Миловидова уже эвакуировали в эвакогоспиталь (ЭГ) в Ленинск и он оказался более чем в 50 километрах от Сталинграда, советские войска начали операцию «Уран» и 23 ноября замкнули кольцо окружения вокруг 6-й фашистской армии.

В фондах музея-панорамы «Сталинградская битва» даже есть его воспоминания и личные вещи — лживые, как и вся остальная его жизнь. Например, в фондах музея есть именные часы Миловидова с дарственной надписью, но во время его службы в 45-й стрелковой дивизии имени Щорса не было возможности делать гравировки.

Причина была проста: дивизия все эти два месяца находилась под постоянным огнем фашистов. Да и приказа о награждении ценным подарком в архивах обнаружено не было.

Любопытно, что в 1950 году Миловидова, как и всех врачей СССР, переаттестовывали и сочли возможным присвоить ему звание майора медицинской службы.

Однако решением начальника Миловидову присвоили звание подполковника медицинской службы запаса. В те годы званиями запасников просто так не разбрасывались — наоборот, по возможности оставляли младшим офицерским составам. И подобная щедрость просто так возникнуть не могла.

Семейные тайны

Среди других писем, поступивших в «Медицинскую газету», оказалось письмо от дочери Василия Миловидова. Из него стало известно, что в 1933 году Миловидов, уехав из Сибири, бросил жену (врача-окулиста) и пятилетнюю дочь, а затем ни разу о ней не вспоминал.

В письме не было ни обратного адреса, ни контактов для связи — все говорило о том, что это крик души женщины, которая все детство была лишена отцовского внимания. Примечательно, что в автобиографии Миловидов нигде не писал о своей дочери и ее матери — женой он называл совсем другую женщину, урожденную москвичку.

И хотя юридически это не наказуемо, но самого Миловидова характеризует однозначно.

Село Хилок, где в 1901 году родился Василий Миловидов, несколько раз переходило из одной губернии в другую. Во всех автобиографиях (1933 год и позже) врач писал, что родился в семье бедняков или крестьян и что у него есть только сестра.

Но архивные книги говорят об ином: Василий Миловидов родился в семье настоятеля Хилокской Мало-Купалейской Богородско-Владимирской церкви, причем настоятелями были и его отец, и его дед, а по некоторым данным, еще и прадед.

В семье он был пятым из девяти детей, окончил Читинское духовное училище, после чего отправился в Томск, где в 1920 году поступил, а в 1925-м окончил медицинский факультет университета.

Но здесь есть любопытная деталь: в документах об образовании Василия Миловидова содержится требование вернуть стипендию за 1923-1925 годы.

Иными словами, на последних курсах он получал неудовлетворительные оценки и к экзаменам был допущен гораздо позже однокурсников. К тому же 1924-1925 годы для вузов молодой советской республики было время полной разрухи: все небольшие бюджетные средства шли на создание и развитие рабфаков, а вовсе не на выпускников.

Как бы то ни было, 29 июля 1925 года Василий Миловидов сдал экзамены и получил право работать врачом «на всей территории РСФСР и Союзных Советских Республик». При этом экзамен по урологии он не сдавал.

О других братьях и сестрах, а также о первых жене и дочери он никогда не писал. И если с женой и дочерью из Забайкалья многое стало ясно, то с братьями и сестрами ситуация выглядит странно: судя по архивам, его отец умер в 1926 году (хотя во всех анкетах сам Миловидов почему-то писал, что отец скончался в 1905-м), и на похороны сын не приехал.

Следы матери и почти всех родственников врача больше нигде не прослеживаются — похоже, они эмигрировали от Советской власти. Но его старший брат Александр стал известным в Сибири математиком, возглавил кафедру сначала Томского горного, а потом — Томского педагогического института. Александр Миловидов написал учебник по высшей математике, который пользовался большой популярностью у студентов как исключительно ясно излагающий сложные вопросы.

10 октября 1937 года его арестовали как врага народа и участника офицерской кадетско-монархической контрреволюционной повстанческой организации в Томске. 19 октября Александра приговорили к высшей мере социальной защиты и расстреляли 27 октября. Его реабилитировали в октябре 1958 года. При этом ни на следствии, ни на суде о своих родственниках он ничего не говорил.

«Мы видели много гадостей, которые он творил»

Однако по-настоящему важным для следствия оказалось письмо в редакцию от врача Исаака Шкундина, бывшего сотрудника Центрального научно-исследовательского института туберкулеза (ЦНИИТ), полученное 23 сентября 1964 года — через две недели после публикации о Миловидове в «Медицинской газете» — именно оно дало новый толчок следствию.

Следователь Акимова нашла материалы той служебной проверки и допросила работников ЦНИИТ Академии медицинских наук (АМН) СССР — информация полностью подтвердилась. Миловидов в 1952-1954 годах действительно неоднократно фальсифицировал результаты операций, подменяя гистологический материал, подделывая медицинские документы и даже подписи руководства. Служебная проверка показала, что по меньшей мере 11 пациентов обратились с небольшими проблемами, которые можно было вылечить консервативно, но им были проведены операции, которые также сделали их инвалидами.

Когда история вскрылась, руководство института приняло решение провести реорганизацию, закрыв отделение урологии. Это было необходимо лишь для того, чтобы избавиться от Миловидова, потому что сам он увольняться не хотел.

С юридической точки зрения все те события интереса не представляли: во-первых, большая часть доказательств была утилизирована по истечении срока хранения. Во-вторых, по самому преступлению истекли сроки давности. Но вся эта ситуация подняла важный вопрос — насколько достоверны данные об ученых степенях Василия Миловидова?

Высшая аттестационная комиссия (ВАК) на запрос следствия официально ответила, что 16 марта 1938 года в Первом московском медицинском институте он защитил диссертацию на тему «Судьба оставшейся после нефрэктомии почки».

А 22 мая 1955 года Миловидов в совете отделения клинической медицины Академии медицинских наук (АМН) СССР защитил еще одну диссертацию — «Клиника и лечение огнестрельных ранений мочевого пузыря». Решением аттестационной комиссии ему была присвоена ученая степень доктора медицинских наук.

Самой диссертации в ВАК не было, но там хранилось дело, копию которого направили следователю. И вот что любопытно: первые отзывы на диссертацию были датированы 1947 годом, причем в них было указано, что «раненых соискатель наблюдал от 2,5 до 7,5 года».

А на обложке изготовленного типографским способом автореферата под официальным названием темы — «Клиника и лечение огнестрельных ранений мочевого пузыря» — на печатной машинке было добито: «На основании материалов Сталинградских боев».

Впрочем, в ходе допросов несколько врачей-урологов сообщили, что диссертация научной ценности не несет и никаких важных выводов не содержит, в связи с чем и в Саратове, и в Москве принимать ее для рассмотрения отказывались шесть раз. И только после открытия в АМН СССР секции клинической медицины Миловидову все-таки удалось защититься.

«Миловидов был очень обаятельным, но хитрым и скользким как уж — с ним просто не хотелось связываться. И это при том, что нас в то время было сложно назвать деликатными», — рассказывал в 2020 году Александр Ермолов, доктор наук, профессор, член-корреспондент РАН и РАМН, многолетний директор НИИ скорой помощи имени Н.В. Склифосовского.

По словам Ермолова, вся глубина подлости Миловидова открылась только после смерти пациента Данилина и мерзкого поведения врача во время разбирательства (речь об этом шла в начале статьи). А когда в ГКБ №13, где он работал, узнали про результаты экспертиз и материалы из ЦНИИТ, хирурги почувствовали себя виноватыми.

Самого Александра Ермолова и всех его коллег дело Миловидова научило нетерпимости к мелким подлостям. Именно этим профессор, член-корреспондент РАМН и РАН Александр Сергеевич Ермолов был знаменит среди московских врачей до самой смерти и известен до сих пор.

«Я был простым исполнителем»

После получения заключения экспертной комиссии у следователя Акимовой началась самая сложная работа: допросы, очные ставки и постоянная необходимость уличать Миловидова во вранье. При этом сам врач затягивал следствие: он все время брал больничные, а когда приходил, то приносил с собой многостраничные показания, написанные собственноручно.

«Повреждения, ставшие фатальными, были нанесены во время необоснованной повторной операции, проведенной доцентом Молоденковым. Двенадцатиперстную кишку я не удалял, а только удалил ее слизистую, саму кишку не трогал», — утверждал Миловидов и его защитники.

Правда, последняя фраза абсолютно безграмотна: удалить слизистую кишки, не трогая саму кишку, невозможно, как невозможно приготовить яичницу, не разбив яиц. Примечательно, что этот аргумент Миловидов выдвинул на первом же разборе на кафедре, еще 10 октября, и был высмеян всеми хирургами.

Но со следователем, которую считал безграмотной, Миловидов продолжал его использовать. Вот как полвека спустя в разговоре со мной вспоминал те допросы профессор Ермолов.

Любопытная деталь: при широком распространении туберкулеза в СССР в те годы все пациенты Миловидова были людьми с начальным, средним или средним специальным образованием. Лишь раз к нему обратилась молодая женщина-врач, но она одна из первых заподозрила его в шарлатанстве и после странной операции больше у него не консультировалась.

Одну за другой Акимова проводила очные ставки Миловидова со всеми врачами кафедры, где он повторял свои оправдания — и коллеги раз за разом уличали его во вранье и безграмотности. Тогда, одну за другой, он начал признавать свои ошибки. Но по-прежнему отрицал самостоятельность — мол, все указания давал профессор Иванов.

Разгромленный следствием

Между тем в какой-то момент расследования всплыл еще один случай, произошедшей уже после смерти пациента Данилина. Аспирант Федоренко оперировал больную Смирнову (фамилия изменена) с туберкулезом почки, и гистологическое исследование подтвердило этот диагноз.

Об этом следователь Людмила Акимова рассказывала в статье «"Ошибка" доктора Миловидова», опубликованной в журнале «Следственная практика» (выпуск №78 за 1968 год). Узнав об успешно проведенной операции Федоренко, Миловидов посоветовал ему написать о ней в медицинский журнал.

При этом в качестве иллюстраций все тот же Миловидов предложил поместить снимки гистологических препаратов №39 (больная Смирнова) и №53 (больной Данилин).

Позже при разборе этого уголовного дела коллеги из НИИ Прокуратуры СССР укажут следователю Акимовой на тактическую ошибку: этот пример она использовала как характеризующий личность обвиняемого, а он вполне отражал умышленность его действий: выходило, что доктор знал — он оперировал Данилину заведомо здоровую почку.

Следствие продолжалось 2,5 года. 27 апреля 1965 года доктору медицинских наук, бывшему главному урологу Минздрава РСФСР Василию Миловидову были предъявлены обвинения по части 1 статьи 114 («Неосторожное тяжкое телесное повреждение»), статье 170 («Злоупотребление властью или служебным положением») и статье 175 («Должностной подлог») УК РСФСР.

Даже сегодня обвинительное заключение читается как хороший детектив, несмотря на сухой юридический язык: там подробно, в деталях и очень ясно описаны действия Миловидова в отношении каждого больного и документации, его доводы и опровергающие их показания по-настоящему грамотных врачей, а также результаты ненужных операций.

Тихий омут доктора Миловидова

Суд над Василием Миловидовым начался 21 октября 1965 года, и на нем подсудимый вел себя точно так же, как и на следствии: вину не признавал, все валил на коллег и считал себя жертвой интриг. В итоге пришлось не только оглашать его показания, но и вновь допрашивать всех свидетелей, раз за разом уличая врача во вранье.

Любопытно, что в суд поступили три письма «в защиту великого советского врача Василия Миловидова». Практически с одинаковым текстом, но подписанные разными выдающимися москвичами: генералом, поэтом и Героем Советского Союза.

И, как выяснилось, самим Василием Миловидовым, а известные люди только ставили свои подписи — обвиняемый обошел множество людей с просьбой подписать обращение в свою защиту. Но согласились только трое, причем все — его пациенты. К чести столичных врачей следует сказать, что ни один из врачей это письмо не подписал.

15 января 1966 года Василия Миловидова приговорили к 1,5 года лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. Кроме того, ему на пять лет запретили заниматься врачебной деятельностью. Для того времени, да и для нынешнего — реальное наказание для врача скорее исключение, чем норма.

Однако до вступления приговора в силу Миловидов остался под подпиской о невыезде и продолжал работать врачом-консультантом в поликлинике 4-го Главного управления Минздрава — той, что обслуживала партийную и советскую элиту.

Пациенты-мужчины в возрасте и с их нервной работой (в то время в результате тихого переворота в ЦК КПСС сместили Никиту Хрущева, и новым генсеком стал Леонид Брежнев, что повлекло череду отставок) часто обращались с этой интимной проблемой в поликлинику, где попадали к Миловидову.

23 апреля 1966 года кассационная инстанция приговор изменила: срок Миловидова сделали условным, с испытательным сроком три года, а дополнительное наказание в виде запрета заниматься врачебной деятельностью отменили.

16 февраля 1968 года к доктору медицинских наук Миловидову был применен акт амнистии в честь 50-летия Великой Октябрьской социалистической революции, и от отбытия условного наказания его освободили.

А 24 сентября 1969-го президиум Верховного суда РСФСР в порядке надзора рассмотрел представление председателя Верховного суда (ВС) РСФСР Леонида Смирнова с требованием смягчить наказание из-за юридического казуса — обвинение в должностных преступлениях Миловидову нельзя было вменять.

Дело в том, что он, будучи главным урологом Минздрава РСФСР, по мнению председателя Верховного суда, должностным лицом не являлся. Однако президиум ВС этот протест (председателя ВС) отказался удовлетворять.

Но 16 марта 1970 года председатель ВС вновь внес представление по тем же основаниям, и новый состав президиума признал должностные составы у Миловидова недоказанными. В итоге условный срок ему сократили до одного года.

Юристам будет интересно: именно в деле Миловидова впервые в истории отечественной судебной практики Верховный суд задался вопросом о том, является ли специалист с высшим медицинским образованием должностным лицом, и можно ли ему вменить должностной состав за ятрогенное преступление.

Василий Миловидов умер в 1992 году и похоронен на одном из столичных кладбищ. До 1975 года он продолжал работать врачом-консультантом в поликлинике 4-го Главного управления Минздрава и считался милым безобидным чудаком. Коллеги запомнили только его рассказы о войне.

Они были убеждены, что он героически защищал Сталинград, пока не получил тяжелое ранение, которое не позволило ему вернуться на фронт. «А с главных урологов его сняли из-за интриг», — считали они. О том, что этот милый старикашка судим за две смерти, молодые врачи не догадывались. А старые предпочитали об этом не вспоминать.

Как следует из материалов уголовного дела, в результате его псевдонаучной деятельности с 1950 по 1962 год инвалидами стали по меньшей 33 человека, в основном в возрасте до 40 лет. Не считая скончавшегося Данилина.

Ущерб медицине Миловидов нанес колоссальный: термин «Миловидовщина» стали забывать только в начале XXI века.

***

Редакция «Ленты.ру» и автор выражают благодарность за помощь в подготовке материала:

• Моим учителям, настоящим докторам Александру Сергеевичу Ермолову, Анатолию Николаевичу Соловьеву, Людмиле Григорьевне Костомаровой, Левану Лонгинозовичу Стажадзе (ныне уже покинувшим нас), Дмитрию Кирилловичу Некрасову и Владимиру Васильевичу Жарову.
• Председателям Мосгорсуда Ольге Егоровой (уже в отставке) и Михаилу Птицыну, а также их сотрудникам, которые много лет помогали мне в поисках.
• Сотрудникам Университета Генеральной прокуратуры РФ.
• Руководству и сотрудникам Центрального архива Минобороны РФ, музея-панорамы «Сталинградская битва», Центрального государственного архива Москвы, Национального архива Республики Бурятия, Государственного архива Томской области, Главного информационного центра МВД РФ, зональных информационных Центров ГУ МВД по Саратовской области, Забайкальскому краю, МВД Республики Бурятия, Архиву Томского государственного университета, Государственного архива Забайкальского края.
• Елене Валентиновне Топильской, следователю, адвокату, доценту кафедры Российского университета Правосудия, любимому писателю и сценаристу — за то, что оттачивал на ней свои недалекие мысли.