Сновидения — это важнейший способ психики перерабатывать накопленные переживания и внутренние конфликты, а также готовиться к новым впечатлениям. Так считают исследователи из Калифорнийского университета в Ирвайне, изучавшие связь между фазами сна и эмоциональной регуляцией. Действительно, через расшифровку главных символов сновидения можно лучше понять себя. А вот почему иногда наш мозг выбирает такие необычные и трогательные образы как, например, маленький котенок — разбиралась «Лента.ру».
Котенок, как и любой детеныш или ребенок, — это, прежде всего, символ начала. Он только делает первые шаги в жизни, познает мир через игру и инстинкты. А значит, этот образ можно рассмотреть как метафору детства, уязвимости, потребности в заботе и безопасности. Котенок — существо, которое только начинает формировать отношения с миром.
При этом образ котенка в массовой культуре тесно связан с чувством умиления, и это прослеживается во многих сферах: от детских игрушек и мультфильмов до вполне взрослых интернет-мемов. К слову, в последних образ котят часто используется, чтобы смягчить тревожную повестку, вызвать эмпатию и создать ощущение уюта.
В Древнем Египте кошки были священными животными. Богиня Бастет, покровительница дома, материнства и плодородия, изображалась с головой кошки. Этот образ символизировал материнскую заботу и защиту. Более того, убийство кошки в Древнем Египте наказывалось смертью. В японской культуре манэки-нэко — фигурка кошки с поднятой лапкой — приносит удачу и деньги.
При этом в Средние века кошки, в том числе и их детеныши, ассоциировались с ведьмами и колдовством. Котята становились символом всего скрытого, непонятного, магического и, соответственно, опасного.
Что интересно: котенок кажется безобидным, но в нем уже заложен охотничий инстинкт. Его игры — это не что иное, как тренировка атаки. Он действует агрессивно: кусает, царапает и бросается на добычу-игрушку (или собственный хвост). Поэтому порой образ котенок можно трактовать и как символ подавленного агрессивного импульса, замаскированного под игру или ласку.
Здесь усматривается даже фрейдистский подтекст: за маской невинности может прятаться вытесненное желание, прежде всего, импульсы агрессии или сексуальности.
В отличие от сонников, которые предлагают готовые расшифровки символов, современная психология рассматривает сновидения как индивидуальный материал, связанный с бессознательными переживаниями и внутренними конфликтами самого человека. Один и тот же образ может иметь совершенно разное значение в зависимости от личной истории, эмоционального фона и текущей ситуации сновидца.
Сонник предлагает универсальные трактовки. Психотерапия — уникальный путь к пониманию себя через образы. При этом разные школы работают со сновидениями по-разному.
Классический психоанализ, начиная с работ Зигмунда Фрейда, рассматривает сны как «королевскую дорогу к бессознательному». Сновидение понимается как символическая форма выражения вытесненных желаний и конфликтов. При этом крайне важны детали: кто действующее лицо, какие эмоции вызывает сон, какова его логика.
Интерпретация строится через свободные ассоциации: пациент рассказывает о сне, затем — все, что приходит в голову по поводу его элементов. Эти ассоциации помогают выявить скрытые смыслы: Фрейд выделял явный (поверхностный) и скрытый (латентный) смысл сновидения. Именно латентный уровень и представляет интерес в аналитической работе.
В гештальт-подходе сновидение рассматривается как часть «Я», обращающуюся к личности с посланием.
Во время сессии клиент может буквально «стать» элементом сна: например, говорить от лица предмета или животного, рассказывая, что он чувствует. Такой метод позволяет вернуть себе отчужденные аспекты личности, проработать внутренние конфликты и восполнить энергетический баланс. Работа с образом строится в настоящем времени, а не через прошлое.
Важно не что снится, а как это переживается — именно телесные реакции, интонации и ассоциации помогают дойти до глубинного смысла.
Подход Карла Густава Юнга строится на представлении о снах как посланиях от коллективного бессознательного. В отличие от Фрейда, Юнг считал, что сны не только выражают подавленные желания, но и указывают на путь развития личности.
Центральным элементом сна становится архетип — универсальный символ, повторяющийся в мифах, сказках, религиях и снах людей разных эпох.
Юнгианский аналитик рассматривает сновидение как символическую драму: в ней участвуют не только части личности (Анима, Тень, Самость), но и универсальные образы — животные, природные явления, числа. Интерпретация происходит через сопоставление сна с культурными кодами, мифологией и, конечно, биографией клиента.
Тем временем психоаналитический психотерапевт Аля Боголюбова в беседе с «Лентой.ру» тоже подчеркивает, что сны не поддаются универсальной дешифровке, а потому сонники — это несостоятельный источник. «Многие обращаются к сонникам в поисках быстрого ответа, но этот путь редко ведет к настоящему пониманию. Фиксированное значение образа создает ложное ощущение ясности, игнорируя контекст, в котором возникает сон», — отмечает специалист.
По ее словам, сновидение — это сложная конструкция, в которой переплетаются личная память, телесные импульсы, эмоциональный фон и индивидуальные символы. Один и тот же мотив может нести совершенно разные смыслы для разных людей: что для одного — угроза, для другого — путь к освобождению, для третьего — просто фрагмент из биографии.
«Нельзя подходить к символу как к слову из словаря. Он живет в системе личного смысла, а не в общем регистре. Скажем, тот же котенок может ассоциироваться с домашним теплом, уязвимостью, манипуляцией или даже с детским чувством вины — и это будет зависеть от личного контекста сновидца», — поясняет Боголюбова.
Она отмечает, что даже архетипические образы, описанные Юнгом, не работают как универсальные ключи. Да, коллективное бессознательное действительно формирует некоторые устойчивые символы, но во сне они всегда преломляются через опыт и внутреннюю структуру конкретного человека.
«Толкование сна начинается не с поиска внешнего значения, а с попытки услышать, что именно этот образ говорит вам — о вашей жизни, вашем состоянии, вашем пути. Без этой субъективной призмы расшифровка теряет смысл», — подытоживает эксперт.