Вот уже несколько дней продолжается бурное обсуждение высказывания протоиерея Всеволода Чаплина о необходимости проверки "на педофилию" романа Владимира Набокова "Лолита" и "Ста лет одиночества" Габриэля Гарсиа Маркеса. Эту инициативу прокомментировал уже даже спецпредставитель президента по культуре Михаил Швыдкой - в том духе, что если уж на то пошло, то вопросы возникают и ко всему Достоевскому, и много к чему еще.
Реакцию на заявление Чаплина легко можно было предсказать, тем более что оно укладывается в один сюжет с последними заявлениями главы синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям церкви и общества, будь то благодарность властям за разгон московского гей-парада, предложение о "всероссийском дресс-коде" или идея "православных ночных клубов". Дескать, "попы без мыла лезут нам в головы и в души". С одной стороны, понятное и, в общем, справедливое возмущение. С другой стороны, на поверку оказывается, что никакой инициативы-то и не было.
Дело было так. 26 сентября отец Всеволод Чаплин выступил с заявлением, что "в России начала пропагандироваться легализация педофилии". Поводом для этого послужили две публикации: "педофильский манифест" на форуме "ЛГБТ-христиан" (тексту, кстати, уже лет пятнадцать от роду, к тому же он переводной) и статья завкафедрой судебной медицины и права архангельского Северного медицинского университета Геннадия Дерягина, автора учебника "Криминальная сексология" для вузов системы МВД. Чаплин утверждал, что эти публикации (которые, если бы не он, остались бы незамеченными широкими массами) готовят почву для общественной дискуссии о легализации педофилии. И, разумеется, выступил против такой дискуссии.
На следующий день "Русская служба новостей" взяла у Чаплина комментарий по этому поводу. Чаплин повторил свои основные тезисы про "педофильское лобби" и про то, что "пропаганда педофилии, как и пропаганда экстремизма, должна быть полностью выведена из правового поля". Напоследок интервьюер Владимир Карпов заметил: "У Набокова в "Лолите", у Маркеса в книге "Сто лет одиночества" встречаются подобные истории. Это пропаганда педофилии или нет?". Чаплин ответил: "Давайте изучим. Я думаю, это тоже вопрос для серьезного изучения".
А дальше РСН проделала не очень красивый трюк: давая новость по этому комментарию Чаплина, она эту последнюю, впроброс сказанную и явно не главную в речи Чаплина фразу вытащила в качестве главного новостного повода: "РПЦ проверит на пропаганду педофилии романы Набокова и Маркеса". Чаплин даже сам не произнес ни одного названия романа, ни одного имени писателя - это все сделал журналист РСН. А кончилось дело тем, что в СМИ и в блогосфере стали распространяться разнообразные опросники со следующим посылом: "Протоиерей Чаплин внес в список "педофильской литературы" "Лолиту" и "Сто лет одиночества". А какие произведения в этот список добавили бы вы?"
На допущенное "Русской службой новостей" передергивание "повелись" многие СМИ (в том числе, что греха таить, и "Лента.ру"). Чаплин в очередной раз был представлен главным врагом свободы совести и раскрепощения умов, мракобесом, "инквизитором" и так далее.
Тот факт, что Чаплин стал жертвой передергивания, не отменяет того, что в целом от его выступления веет какой-то ультраконсервативной истерией: дескать, не смейте это даже обсуждать, не смейте даже заикаться об этом. Однако никто ведь (ну, почти никто) не пытается вступать в содержательную дискуссию с этим ультраконсерватором: всегда проще вырвать фразу из контекста, передернуть, довести до абсурда и навесить ярлыков. Истерия против истерии. Толку-то?