Сергей Викторович Лавров встретил 65-летие (день рождения главы МИД РФ приходится на 21 марта — прим. «Ленты.ру») в напряженной рабочей обстановке. Дело не только в конкретном историческом моменте. Сама должность министра иностранных дел в России подразумевает перегрузки — малыми силами необходимо добиться многого. Но особенно многого нужно добиться именно сейчас.
Российский МИД — одно из самых скромных министерств. В нем работает около десяти тысяч человек, из которых только половина — дипломаты. Эти люди и есть внешняя политика России. От их наблюдений и оценок зависит эффективность и адекватность принимаемых в Москве решений. При этом дипломатов всегда меньше, чем проблем, с которыми им приходится иметь дело.
Можно сказать иначе: внешнеполитические ресурсы России всегда были скромнее ее реального международного положения. Так сложилось потому, что российская внешняя политика опирается не только и не столько на материальные ресурсы, сколько на нематериальные активы — обширную регионоведческую экспертизу, большой опыт конфликтов и компромиссов, накопленный в международном сообществе авторитет.
При этом военные возможности России к дипломатии отношения не имеют. Более того, работа МИДа в том и состоит, чтобы не понадобились ни военные, ни связанные с их работой расходы и жертвы. Как же у Москвы получается добиваться своего? Россия принимала участие во всех крупных противостояниях нового времени в Европе и стала одной из основательниц европейской дипломатии. Со временем европейская дипломатическая система распространилась на весь мир, и Россия стала одним из наиболее искушенных участников этой игры. И если есть человек, воплощающий в себе черты внешней политики России, — это Сергей Лавров.
Министр Лавров сам по себе является дополнительным ресурсом нашей внешней политики. Его фигура — это револьвер, который выравнивает асимметрию российских возможностей в вопросах, где Москва выступает не в своей весовой категории. Там же, где Москва — полновесный участник, фигура Лаврова подчеркивает российский авторитет.
Можно использовать и другой образ: внешняя политика напоминает хоккей. Грань между обороной и нападением в нем условна, а успех возможен только при умелом комбинировании того и другого. Постоянно атакуя, невозможно выиграть, как нельзя победить и постоянно обороняясь. С 1991 года Российская Федерация в международных отношениях редко владела шайбой, много играла в меньшинстве и потому — от обороны. Однако счет на табло совсем неплохой.
Сергей Лавров руководит внешней политикой в особенный для России момент. Страна переживает глубокую и болезненную трансформацию, оправляясь после распада Советского Союза. На Западе считают, что Россия «увядающая держава» и ее век прошел. Однако Россия, напротив, восстанавливается на новых основаниях, производит инвентаризацию унаследованных интересов и ресурсов, отбрасывая второстепенное, фокусируясь на основном. Мало у кого есть опыт проведения внешней политики в таких условиях, — приходится импровизировать с большой осторожностью.
Главная сложность состоит в том, что выбирать приходится всегда из двух плохих альтернатив. В 1994-2004 годах Лавров работал постоянным представителем России при ООН. В тот период в Совете безопасности постоянно возникало иракское досье. В Ираке шли проверки инспекторов МАГАТЭ, следивших за демонтажом программы производства оружия массового уничтожения. Эпизодически режим Саддама Хусейна импульсивно высылал инспекторов из страны, и несколько раз это приводило к авиаударам США по ее территории. Для России вопрос был не в Хусейне, солидаризироваться с которым было трудно, и даже не в самом Ираке, а в принципе международной жизни, который США как прецедент стремились закрепить: в случае неповиновения Вашингтон единолично решал судьбу провинившегося.
По оценкам «Нью-Йорк Таймс», твердая позиция России по иракскому вопросу сформировала Лаврову репутацию человека, который сам по себе является физическим препятствием для американского унилатерализма. Это реноме министр Лавров закрепил еще больше, противодействуя планам по вторжению США в Ирак. Но в отличие от времен «холодной войны» Лавров стремился наладить с Вашингтоном такой образ международных отношений, в которых условием конструктивного сотрудничества может быть только уважение национального суверенитета и приоритета стабильности. Вероятно, Лавров был главным мировым проповедником этой системы убеждений, которую сегодня разделяют все больше стран мира.
Лавров возглавлял первые контратаки российской внешней политики второй половины 2000-х годов. «Красные линии» Мюнхенской речи Путина были нарушены в 2008 году Грузией; российский МИД вынужден был вести партию сразу на нескольких досках — и выиграл. Наступила «перезагрузка», недолгий, но плодотворный период в отношениях с США, давший несколько полезных соглашений.
В 2013 году в Сирии Лавров сильно рисковал. Госсекретарь Джон Керри уже готов был взять назад свои слова про возможность выхода из кризиса путем разоружения Асада, но Лавров поймал его на слове и выдвинул эту идею как официальную дипломатическую инициативу. Все могло пойти прахом: Асад мог отказаться сотрудничать, боевики могли устроить провокации против инспекторов, американцы могли потерять терпение, — но в итоге у Лаврова все получилось, и большой войны в Сирии удалось избежать. Американская пресса отреагировала на успех так: «Российские дипломаты отобрали у американцев их ланч».
Остаются и трудноразрешимые задачи. Многим покажется странным упорство России в вопросе о размещении ПРО США в Европе, — американцы не уступят. В украинском кризисе Вашингтон вновь встал на тропу «демократического прозелитизма», теперь на самых границах России. Оба эти вопроса требуют огромной выдержки и маневренности, чтобы не скатиться в конфронтацию и сохранить возможность отыграть свое. Смысл российской стратегии на этом этапе состоит в правильном определении жизненно важной цели, которую можно достичь при имеющихся ресурсах. Задача крайне трудная, но есть твердая уверенность в том, что мы справимся.
Россияне считают Сергея Лавров одним из пяти наиболее успешных российских государственных деятелей современности. Народную любовь Сергей Викторович заслужил тем, что, играя в меньшинстве, его «звено» не только сохраняет «сухими» наши ворота, но и умудряется забивать.