Учительница московской школы 1392 Марина Валерьевна приводила дочь Машу на уроки в свой класс. Фото девочки с синдромом Дауна случайно попало в фотоальбом класса, после чего: 1) родители потребовали переиздать альбом; 2) мать одной из учениц, режиссер документального кино Ольга Синяева, написала статус в ФБ, где сообщила, что родители одноклассников ее дочери не хотят видеть фото ребенка с синдромом Дауна; 3) директор школы Денис Бахарев сообщил, что просьба родителей о переиздании альбома связана не с негативным отношением к ребенку, а с тем, что Маша — не ученица 4 «В»; 4) уполномоченный по правам ребенка Павел Астахов осудил родителей за жестокость, предложил Марине Валерьевне место в своем аппарате, Машу можно будет приводить на работу; 5) родители потребовали отстранить учительницу от занятий, одна из родительниц Анастасия Артемова сообщила, что Маша хулиганила в классе, обижала девочек, выдирала волосы, толкала в столовой; 6) Наталья Водянова и Дима Билан пригласили Машу принять участие в благотворительном проекте фонда «Обнаженные сердца»; 7) Наталья Водянова запустила в «Инстаграме» и ФБ флешмоб в поддержку Маши — призвала пользователей публиковать свои фото с близкими с любыми особенностями развития.
Какой бы мощный хэппи-энд ни ожидал Машу, этому сюжету далеко до финала. Главные герои социальной драмы не столько Маша и ее мама, Марина Валерьевна, но мы сами. Изучать нас удобно по комментариям в сети.
— Нет, вы скажите, а должен ли чужой ребенок присутствовать на школьных занятиях? А если дети из-за Маши будут отставать по программе? Сколько времени вы бы терпели такого ребенка в классе? — Ни минуты! — Всегда! — Вопрос — нужна ли эта мифическая инклюзивность? И как ее осуществлять? Есть школы, где дети вроде Маши точно не справятся с программой. — Одна такая Маша кинула моей дочери в голову камень, сотрясение мозга, с тех пор у моей девочки головные боли, а ей уже 20 лет! — У нас в классе тоже учился мальчик, который тыкал в глаз детям ручкой и таскал за волосы. — Ужас! Он же малолетний бандит! — Нет, он просто мальчик с особенностями, но самолюбие родителей заставило отдать его в школу, которая ему не по силам. — Лучше бы эта мамаша пристроила Машу в коррекционный детский сад! Ребенку нужны специальные занятия. Я сама дефектолог и знаю, о чем говорю! — Вы знаете, сколько стоит детский сад для таких детей? Может ли учительница с ее зарплаты оплатить услуги специалистов? — Чушь, это бесплатно! Мой ребенок ходил в специальный сад. — Когда это было?! 10 лет назад? Теперь же бюджет сократили и бесплатных детсадов практически нет. — Люди, хватит постить фото улыбающихся якобы солнечных детей! Надо честно говорить мамочкам, что за проблему несет синдром Дауна. Хватит иллюзий! — Мы сами виноваты в том, что теперь маму выгнали из школы. Не надо было поднимать правозащитный скандал! — Вы помните, какой скандал вышел с мальчиком-аутистом, которому спортклуб отказался продлевать абонемент? Потом выяснилось, что мать устроила шантаж администрации, чтобы бесплатно карту получить, а клуб настаивал на том, что ребенку нужен специальный тренер, который умел бы заниматься с такими детьми. — Как и с сестрой Водяновой, такое же зверство! — Какое зверство, если там сестра ее билась головой о стойку бара, а няня не хотела чаю в кафе купить. Разорили потом кафе. Подозреваю что и в этой истории не все так однозначно. — Смотрите, что я нашел: в твиттере Билана в августе появляется сообщение о клипе с Водяновой «Не молчи». В сентябре — скандал в кафе. В октябре — премьера клипа на Первом канале. Если это не рекламная кампания, то что это?! — Ненавижу людей, которые пиарятся на инвалидах! Мерзкая Водянова! — У нас в классе показывали этот клип. Девочки плакали, мальчики смеялись. — Господи, да что вы за люди! У меня такой ребенок! Как нам жить среди вас?
Сеть, конечно, искажает. Вот так открыто, подписавшись своей фамилией не всякий осмелиться крикнуть: «Уберите от меня этих детей!» Тем более если Маша не касается тебя лично. Жителей красноярской многоэтажки коснулось — и они протестуют против строительства в своем доме пандуса для первого в городе инклюзивного центра, где могли бы обучаться совместно дети с особенностями развития и дети из обычных школ. Приедут Маши, некуда будет машины ставить. Быть сетевым гуманистом на 1000 лайков — одно, а получить человека с ограниченными возможностями в ближний круг — совсем другое. Вы хотите, чтобы прямо сейчас инвалид оказался рядом с вами в кафе, в классе, в офисе, во дворе, в вашем фотоальбоме?
Стоит честно признаться — иные, другие люди мешают типовым, стандартным нам жить. Чужие-другие требуют от нас совершать усилие — быть внимательным, доброжелательным, понимающим, сочувствующим, терпеливым, оптимистичным, меняться, переходить на сторону добра. Нет на это сил, желаний и привычки.
Но мало разгрести внутренние ментальные завалы, требуется изобразить на поверхности тела какое-никакое умение себя вести. Смотреть? Улыбаться? Подойти? Идти на контакт? Игнорировать? Что сделать? Чего не делать? Как помочь? Как не навредить?
Маша срывает с нас пеленки банковских счетов, карьер, репутаций, успеха, в которые мы так надежно укутаны. Берет и тычет человека в суть: ну как, ты обуздал свой экзистенциальный страх перед несчастьем, болезнью, болью, смертью? Уверен, что не боишься заразиться социальной незащищенностью? Ок. Тогда, может, ощущение бессилия перед страданием ребенка и матери вызывает у тебя раздражение и желание замести их под лавку? Женщина из Красноярска, в чей двор могут прийти дети-колясочники, сказала: «Я не могу им помочь, но я не хочу видеть их и плакать ночами в подушку». Честная женщина. Один из тысячи признается в том, что хочет это развидеть.
Люди любят свою сердобольность. Приятно ощущать себя хорошим человеком — на этом построены благотворительные сборы. Те, кто просит «убрать Машу», могут пожертвовать на больного ребенка эсэмэской. Известен эффект «малыша-ангела» — ребенка лет до четырех, коммерческой внешности, формата «пупс» — на такого собирают быстрее и больше. Люди видят в малыше свою проекцию — он хорош, чист, красив, губки бантиком, бровки домиком — поправится и будет совсем такой, как мы. Мы выкупаем у болезни и смерти ровню себе, здоровым и благополучным.
Инвалид не выздоровеет никогда. Он часто некрасив с нашей, типовой точки зрения, он совершает неприятные движения, может кричать, криво улыбаться, быть непредсказуемым, пугающим. Сколько на него ни жертвуй, он не станет таким, как мы. Но всякий раз напомнит о том, как хрупка грань, отделяющая благополучие от беды. Как человек жалок и внезапно смертен. Как ему нужны любовь и прощение. Как много дано здоровым и сильным. Как бездарно растрачивается жизнь на бесстыдство и подлость. Вынести это трудно. Уберите.
Культ успеха, который обрушился на наши головы, не допускает отклонений. Молодые, счастливые, стройные, улыбающиеся монстры с фотобанковских картинок — по выходным в «Ашан», где румяный пупс будет сидеть в тележке, полной импортной еды, по будням — в офис — вот что предлагается в качестве хорошего жизненного сценария в России. Страх оказаться лузером заставляет вытеснять Машу. Зачем этот ребенок на фото, если он не может стать главой «Газпрома»? Зачем он в продвинутой школе, если ему не поступить в МГИМО?
В 90-е из общества выкачали ресурс милосердия: жалеть нищих бабок, простреленных братков и чумазых наркоманящих детишек — жалелки на всех не хватит. Признаться в том, что ты социально незащищенный, значит, опустить себя на несколько ступеней вниз по иерархической социальной лестнице. Кто-кто? Врачи-учителя? Хуже одинокой учительницы только одинокая учительница с дочерью с синдромом Дауна. Уберите.
Культ сверхчеловеков, в свои 40 лет заполучивших градообразующее предприятие, в 30 — банк, в 18 — «феррари», расцвел не в пустоте. У нас была эпоха сильных телом и духом — общество дев с веслом и полярных летчиков. В этой цветущей фасадной телесности не было инвалидов. Их, послевоенных «самоваров», массово свозили на Валаам, где следовало догнивать их неполноценной физиологии. Ни одного Форреста Гампа не создало советское кино, ни один человек дождя не стал национальным кумиром.
С тех пор, как решено было перейти к инклюзивной системе образования, разорвав с советской традицией сепарации и сегрегации людей с особенностями, государство изменилось больше, чем общество. Государство строит пандусы для колясочников, кое-как и кое-где выкладывает плитку для слабовидящих, закупает автобусы с низкой платформой, оборудует лифты на станциях метро. Только что депутаты Госдумы придумали закон, по которому в ходе капремонта все многоквартирные дома должны быть оборудованы средствами для инвалидов. Но общество не смилостивилось. Оно отстает даже от неповоротливого и немилосердного государства.
Россия — страна психологически неблагополучная. Ткни — разорвется истерикой. Мы еще не пережили последствий жестокой социальной катастрофы ХХ века. Общество в России не сковано даже спасительным лицемерием. Мы едва терпим друг друга. Люди не стесняются заявлять: у нас дети образование получают, а вы тут со своим синдромом. Уведите! В России пока не используется социальный инжиниринг, обуздывающий агрессию, страх и эгоизм. Поэтому там на «Улице Сезам» появляется новый герой — девочка с аутическим синдромом, а у нас Павел Астахов обещает обрушить дубину проверки на школу. Но Маше — и это прогресс — уже можно приходить в офис уполномоченного по правам человека, если там будет работать ее мама. «Сами займемся Машей», — говорит Астахов, и это важные слова. Даже если сказаны по должности.
Дети жестоки, детский коллектив делает изгоя из любого, кто слаб или немощен. В России люди редко вырастают в настоящих взрослых, поэтому великовозрастные болваны могут травить ближнего за Крым, за большие сиськи, длинный нос, тощий кошелек, сексуальную ориентацию, национальность, работу, круг общения, размер ноги, длину юбки, галочку на выборах не в той строке, непрочитанную книгу, а надо было.
Маша, которая мало знает о правилах нашего мира, обнимает и целует телекорреспондента.
Взрослые, которые слишком много знают о правилах нашего мира, тем не менее отваживаются публиковать в «Инстаграме» и «Фейсбуке» под хэштегом #НашаМаша личные фото, где они и их особенные дети отчетливо счастливы.
Любовь — это лучший интернет-контент, который может, оказывается, производить и Россия.
Нам всем очень повезло с Машей.