Билл Гейтс лишился титула самого богатого человека планеты. А самая молодая женщина-миллиардер Элизабет Холмс уличена в мошенничестве.
Посулы, что методы диагностики, придуманные Холмс, намного эффективнее традиционных, не срабатывают. А ширпотреб магазинов Zara оказывается намного привлекательнее, чем Windows 10. Ведь это основатель испанского ретейлера Амансио Ортега обошел Билла Гейтса в мировом рейтинге миллиардеров.
Получается, что Стивен Хокинг и Илан Маск пугали напрасно. Бунт умных машин человечеству не грозит. Банальный прагматизм переборол Матрицу.
Ее чудеса стали слишком обыкновенными, а подчас — фейковыми. Матрица не сумела убедить инвесторов и потребителей в своей подлинности и уникальности. На этом хорошие новости заканчиваются.
Предприниматели приучили западную цивилизацию удивляться, будучи драйверами практически всех значимых открытий и изобретений. И кто успешнее всех справляется с миссией «созидательного разрушения» (в том числе, и шаблонов) — тот вправе рассчитывать на финансовый пьедестал. Капитал движет прогрессом, а прогресс — капиталом. Поэтому падение инновационного давления на рейтинговом барометре — весьма неприятный сигнал.
Да, список миллиардеров-инноваторов не исчерпывается вышедшими из фавора или доверия Гейтсом и Холмс. Но гугловцы, тот же Маск, прочие гении Кремниевой долины и ее зарубежных аналогов тоже оказались бессильны против продавца одежды.
Ее пошив не требует таких затрат, как разработка новых операционных систем или создание вакуумного поезда. Меньше срок окупаемости, выше курс акций и т.п. Правда, пока Ортега пожинает плоды бизнес-триумфа, каждый второй его молодой соотечественник ищет работу. По данным Eurostat, у Испании худший в Старом Свете показатель по безработице среди молодежи — 49 процентов. Для сравнения — в США эта доля не превышает 14 процентов. В России — 16,5 процентов. Но, как предупреждает ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов, через два-три года число сравнительно молодых безработных соотечественников может существенно вырасти. Собственно, в качестве отрицательного ориентира Кузьминов и сослался на испанскую статистику по занятости.
При этом российские миллиардеры тоже ближе к Ортеге, нежели к Гейтсу с Маском. Не по размеру состояний. У владельца Zara более 78 миллиардов долларов. А у самого богатого россиянина Владимира Потанина — около 15 миллиардов. Но крупные отечественные капиталы в меньшей степени зависят от того, насколько активнее соотечественники стали пользоваться интернетом, создаются ли в стране новые лекарства или патентуются какие-либо изобретения. Мировая конъюнктура цен на сырье, аппаратные позиции кураторов, лоббистов и крышевателей и даже неурядицы с женами или деловыми партнерами — совсем другое дело. Из-за них фамилии в российском топе рейтинга миллиардеров действительно могут меняться, как заставки на смартфоне у подростка.
В России, в принципе, слова «бизнес» и «инновации» рифмуются лишь на правительственных совещаниях и в глянцевых интервью. У нас даже своей Холмс не может появиться. И не потому, что отечественные предприниматели тотально честны, а потому что намного выгоднее продавать несуществующие открытия не бирже, а государству. Ведь оно, в отличие от отдельных чиновников, не прагматично.
Точно так же, как и общество, для которого бизнесмен — вовсе не атлант, расправивший плечи, и созидающий разрушитель. Если он герой, то — светской хроники. Или, в крайнем случае, — криминальной. И это будет не мухлюющий инноватор, а «красногорский стрелок».
Российское сознание привыкло отделять мух-дрозофил от котлет из банкнот. Настоящий художник (ученый, изобретатель) должен быть голодным. Либо — казна и/или частный капитал обязаны содержать его. Как в древности философы жили за счет воинов и торговцев. Не случайно нонконформистские пассажи, иллюстрируемые всем багажом русской литературы и философии, обычно излагаются за вполне приличные гонорары.
Впрочем, показательно другое. Вовсе не очевидно, что декларируемое неприятие прагматизма облегчит трудоустройство молодежи. «Воины» и «торговцы», наверное, смогут содержать именитых «философов». Или скорее, — «преподавателей философии». Но как быть с теми юношами (и девушками), которые еще только обдумывают свой путь и не имеют соответствующих регалий? Как их мотивировать на создание чего-то нового, а не на поиск хлебной вакансии в госкомпании?
Количество и предложение таких вакансий прямо пропорционально стоимости барреля. И в этом смысле прогноз Кузьминова вызывает больше доверия, чем заявления о неизбежности нового нефтяного ралли.
Иными словами, без создания системы, позволяющей, как это ни банально звучит, зарабатывать своим умом, а не зависеть от добровольно-принудительных милостей меценатов, не обойтись. Слишком велик риск, что, не найдя себе места в офисах, молодежь выйдет на улицы.
Следует ли отсюда, что нам надо во что бы то ни стало воссоздавать свою, суверенную, Матрицу? Едва ли. Для начала хорошо бы научиться различать проявления западного прагматизма, не отметая их все со своего идеалистического порога. Ведь один из его подвидов — потребительский — сегодня вознес на глобальный бизнес-олимп основателя Zara Амансио Ортега. А другой — назовем его романтическим материализмом — долгие годы обуславливал триумф Билла Гейтса и его Microsoft.
В одном случае миллиардные состояния — бонус за прогресс и стимул для тех, кто идет тем же путем. В другом — плата за умение не оставлять конкурентам и возможным последователям ни одного шанса.