Президент и совладелица Внешпромбанка (ВПБ) Лариса Маркус арестована по обвинению в мошенничестве. Банкиршу задержали чуть ли не на следующий день после введения в ВПБ временной администрации. Пожалуй, впервые «награда» находит финансовых антигероев настолько быстро.
До сих пор «рекордсменом» был Мособлбанк. Председателя его правления Виктора Янина арестовали всего через два месяца после перехода банка под санацию — в июле 2014-го, но основатель Мособлбанка Анджей Мальчевский оказался за решеткой только через год. А топ-менеджеры «Таврического» Сергей Сомов и Дмитрий Гаркуша были задержаны в сентябре 2015-го, спустя девять месяцев после того, как этот питерский банк вошел в глубокий штопор. Бизнесмена Александра Григорьева, имевшего самое непосредственное отношение к «Западному» и Русскому земельному банку, лишенным лицензии в начале 2014 года, арестовали в ноябре 2015-го.
А первые задержания по делу о выводе активов из банка «Траст» произошли в мае 2015-го, через полгода после того, как он попал под санацию. При этом основной владелец «Траста» Илья Юров благополучно избежал общения с российскими правоохранительными органами. Точно так же чаша сия миновала хозяев Мастер-банка Бориса и Александра Булочников и акционера «Российского кредита» Анатолия Мотылева. При том что дело о преднамеренном банкротстве «Мастера» было возбуждено в мае 2015-го — по прошествии полутора лет после отзыва лицензии. А по поводу Мотылева МВД, Следственный комитет и Генпрокуратура пока никаких выводов вообще не сделали. Хотя ЦБ еще 5 августа — через пару недель после краха «Роскреда» и аффилированных с ним банков и НПФ — попросил правоохранителей проверить деятельность незадачливого банкира на предмет наличия уголовно наказуемых деяний.
Внешпромбанк немало задолжал частным вкладчикам. На 1 ноября в банке было открыто депозитов населения более чем на 70 миллиардов рублей. Но объем вкладов в Мособлбанке на момент его вынужденного перехода под контроль санаторов — братьев Ротенбергов достигал 90 миллиардов рублей. А в «Трасте» граждане держали свыше 132 миллиардов рублей.
Но среди частных клиентов Внешпромбанка очень много «випов». По данным «Ведомостей», в ВПБ было открыто на 27 миллиардов рублей депозитов, размер каждого из которых превышает 1,4 миллиона. То есть их владельцы не попадают под действие закона о страховании вкладов и не смогут вернуть все свои средства в случае отзыва лицензии.
Кроме того, во Внешпромбанке держали свои счета крупные госкомпании, а с «Транснефтью» у ВПБ вообще было нечто вроде стратегического партнерства. Неслучайно в 2013-м банк хотел купить одноименную кэптивную страховую компанию и проиграл конкурс «Согазу» лишь потому, что предложил почти на 900 миллионов меньше. Но, например, среди совладельцев Внешпромбанка фигурирует Николай Чилингаров — сын известного полярника Артура Чилингарова, который с лета этого года входит в совет директоров «Транснефти».
Власти давно пытаются добиться от госолигархов большей разборчивости во взаимоотношениях с частными банкирами. Еще в мае 2014 года Владимир Путин поручил Минфину и ЦБ усилить контроль над денежными потоками стратегических компаний. Президентский пресс-секретарь Дмитрий Песков в подробности не вдавался, но упомянул про международную ситуацию, из-за которой возникла необходимость защитить финансовую систему и интересы госкомпаний.
Санкционная война с Западом к тому моменту только разгоралась, и желание Кремля обезопасить авуары национальных чемпионов от арестов и прочих недружественных демаршей вполне логично. Другое дело, что как раз с этой точки зрения перевод всех счетов, например, в государственные или квазигосударственные банки создал бы для госкомпаний другие, но не менее серьезные риски. Ведь все эти финансовые институты находятся под санкциями. И, следовательно, — под пристальным наблюдением со стороны американских и европейских надзорных ведомств.
При таком раскладе у сравнительно небольших банков вроде ВПБ, формально никак не связанных ни с государством, ни с госкомпаниями, появлялось намного больше шансов аккумулировать пусть и не все, но важные их счета. В том числе и личные сбережения топ-менеджмента. Благодаря «Внешпрому» и ему подобным госолигархический «кэш» оказывался недоступным «всевидящему глазу» как зарубежных, так и отечественных борцов за тотальную финансовую прозрачность.
Это то, что называется private banking и в чем весьма преуспели швейцарские «гномы». Но на то они и «гномы», что (перефразируя известную банковскую поговорку) не слишком велики, чтобы упасть. И потому они сторонятся корпоративного или розничного кредитования, предпочитая вкладывать клиентские деньги в госбумаги или золото.
Лариса Маркус и ее подчиненные предпочитали принципиально иную стратегию. Свыше 60 процентов чистых активов Внешпромбанка приходится как раз на кредиты промышленным и торговым компаниям, еще 10 процентов — на частные займы. Не самый удачный выбор, когда экономика падает, зарплаты сокращаются, и даже крупнейшие банки с заведомо более дешевыми ресурсами не могут найти выгодных и надежных заемщиков.
Понятно, что 1 миллиард рублей, выданный «Трансаэро», едва ли потянул бы ВПБ на дно, но это был далеко не единственный его проблемный заемщик. Неслучайно ЦБ требовал от Маркус сформировать резервы дополнительно на 7 миллиардов рублей. Для банка, чей капитал к 1 ноября немногим превышал 27 миллиардов рублей, сумма очень значительная.
Внешпромбанк был достаточно мал, чтобы рухнуть. Но имел достаточно статусных клиентов, чтобы лишиться лицензии и оставить их без значительной части размещенных в ВПБ средств. Введение временной администрации — единственно возможный в таком случае вариант. Но он не может застраховать от того, что оставшиеся у банка немногие ликвидные активы чудесным образом испарятся, стремительно увеличивая дыру в балансе. А чем она больше — тем дороже санация. Со всеми вытекающими отсюда расходами, ложащимися на ЦБ и Агентство по страхованию вкладов.
С другой стороны, нейтрализация руководства банка не только экономит госсредства. Это еще и довольно мощный инструмент воздействия на VIP-клиентов, которые, при прочих равных, без особых проблем вытащили бы свои деньги.
Любопытный штрих: Людмила Маркус была задержана в минувшую субботу. Накануне юбилея и профессионального праздника президента «Транснефти» Николая Токарева. Но трудно предположить, что действия правоохранительных органов в отношении главы Внешпромбанка стали подарком для топ-менеджера связанной с ним госкомпании.