На днях Goldman Sachs сразил наповал экспертов, исключив акции «Лукойла» из списка наиболее привлекательных ценных бумаг для покупки в регионе CEEMEA (Центральная и Восточная Европа, Ближний Восток и Африка). GS понять можно: в прошлом году акции «Лукойла» снизились на семь процентов, тогда как акции других российских нефтяных компаний подешевели в среднем на шесть процентов. Пессимизма добавил президент «Лукойла» господин Алекперов, фактически переложивший ответственность за собственную неэффективную работу на Минфин, намеревающийся повысить налоги для нефтяников.
«Стрижка» нефтяных компаний — одно из любимых занятий российского монетарного брадобрея, на то он и государственный цирюльник, чтобы блюсти аккуратность казны. Нужно ли «стричь» нефтяников в кризис? На мой непросвещенный взгляд нет, поскольку так можно и до лысины достричься, когда укорачивать будет нечего.
Причем газовикам почему-то оставляют длинные прически, хотя авторы доклада Goldman Sachs этому факту очень удивляются и предлагают обкарнать «Газпром» по тому же принципу, что и нефтяные компании. Действительно, почему бы не разделить налоговую нагрузку между нефтяниками и газовиками? Ведь, как отмечают аналитики, «такое решение может быть принято ввиду большей прибыльности газового экспорта по сравнению с нефтяным при цене 30 долларов за баррель. А также — с учетом нынешнего налогового режима. Его составляющие включают, в частности, обложение газового экспорта по ставке 36 процентов против 43 процентов — для нефтяного. Кроме того, норма доходности газовых месторождений выше, чем на зрелых нефтяных месторождениях, а большой объем мощностей по хранению означает, что повышение налога не приведет к снижению добычи».
Пока, правда, до очередной минфиновской стрижки нефтяники тоже выглядят более чем аккуратно и ухоженно. Например, не так давно глава британской ВР Роберт Дадли публично высказал удовлетворение от сотрудничества с российской «Роснефтью»: «Роснефть, в которой мы владеем 19,75 процента, показывает хорошую операционную и финансовую стойкость перед сложной рыночной средой», — сказал он.
Еще бы не быть довольным: по итогам независимого аудита запасов углеводородов, проведенного компанией DeGolyer & MacNaughton «Роснефть» по классификации SEC (Комиссии по ценным бумагам и биржам США), на конец 2015 года владела доказанными запасами углеводородов на 34,5 миллиарда баррелей нефтяного эквивалента (б.н.э.). Притом, что в 2015 году запасы выросли на 0,5 миллиарда б.н.э. Для сравнения: у самой ВР аналогичный показатель равен 17,5 миллиарда б.н.э., у Shell — 11,7 миллиарда б.н.э., у Statoil — 5,1 миллиарда б.н.э.
Получается, что «Роснефть» — абсолютный чемпион мира в этой «дисциплине», правда, среди публичных нефтяных компаний.
Рост доказанных запасов был достигнут несмотря на значительное снижение средних эталонных нефтяных цен (коэффициент замещения доказанных запасов углеводородов по классификации SEC составил 124 процента). По итогам 2015 года обеспеченность «Роснефти» доказанными запасами углеводородов по классификации SEC составила 19 лет.
«Роснефть» лидирует и в добыче: в четвертом квартале 2015 года добыча углеводородов составила 479 миллионов б.н.э. (в том числе жидких углеводородов — 378 миллиона б.н.э., газа — 101 миллиона б.н.э.). Чего не скажешь о налогах — у «Роснефти» соотношение налогов к выручке составило 45 процентов, тогда как, к примеру, у Statoil — всего девять процентов. Что тут говорить: берегут норвежские фискалы своих лидеров.
Хотя по свободному денежному потоку, позволяющему не только стабильно выплачивать налоги, но и осуществлять геологоразведочные и прочие нефтесервисные работы, мы вновь фавориты: у «Роснефти» он составляет шесть долларов/б.н.э., тогда как у Statoil — он отрицательный (минус три доллара/б.н.э.). Сопоставьте свободный денежный поток «Роснефти» и других публичных нефтяных компаний — Shell (три доллара/б.н.э.) и ВР (0,4 доллара/б.н.э.) — мне одному кажется, что у нас есть повод для гордости?
Глядя на все эти цифры, вспоминается, как пару лет назад многочисленные кликуши предрекали «Роснефти» провал в росте доказанных запасов и нефтедобыче вследствие введения санкций. Оставим эти измышления на некомпетентной совести «оракулов», скажем лишь, что в последнее время доля эксплуатационного бурения «Роснефти», а также других нефтесервисных работ, выполненных своими силами, стабильно превышает 50 процентов.
Частично этот успех достигнут за счет внедрения «домашних» наработок, частично — через приобретение и интеграцию иностранных профильных компаний (из последних — подразделение крупного нефтесервисного оператора Trican Well Service, занимающегося гидравлическим разрывом пласта). И это несмотря ни на санкции, ни на низкие цены на нефть.
Надо сказать, что успешная работа «Роснефти» была бы невозможна без высококвалифицированной команды, состоящей как из российских, так и иностранных менеджеров. И это хорошо, что в компании есть понимание того, что компетенция — это самый дорогой товар в наше время, который необходимо вовремя и в полной мере оплачивать.