От запрета до заката Когда аборт становится преступлением

Опасность запрета абортов, кажется, отступила, но осадок остался. Тем более что голоса «за» продолжают раздаваться. И это голоса известных людей, аргументы которых звучат по-рыцарски возвышенно, типа «прерывание беременности — это преступление, это человекоубийство, мы не допустим!» или «я сама мать, понимаю, что предназначение женщины — стать матерью, и выступаю против абортов». Звучит все это действительно прекрасно, но быть против абортов и выступать за их запрет — разные вещи. А преступлением аборт становится именно тогда, когда его официально запрещают. И женщина-мать, и благородный муж, выступающие против абортов легальных, автоматически способствуют росту абортов криминальных.

Впрочем, по статистике, среди тех, кто за легальный аборт, — большинство женщин и небольшая кучка мужчин. И наоборот, среди сторонников запрета мужчин — 90 процентов.

И все мы знаем, что это за мужчины. Обращаясь к ним, хочу напомнить, что женщины требуют права на аборт не от хорошей жизни. Что они его не для удовольствия требуют, в том числе и женщины, которые «хотят» сделать аборт. Что аборт для любой женщины — это выстраданное, тяжелейшее решение. Она от него точно не в восторге. Как и вы, она скорбит и понимает, что это трагедия, но у нее есть веские причины действовать так, а не иначе, и она уверена, что это единственный выход.

Очень часто даже не после аборта, а еще при принятии решения о нем женщина впадает в депрессию (из которой может не выбраться уже никогда). Она понимает, что это решение может ее искалечить, она может остаться бесплодной на всю оставшуюся жизнь — после первого и после каждого последующего аборта. Врачи об этом первым делом предупреждают.

Немного об истории вопроса. С самых древних времен, со Средневековья включительно, женщина не пользовалась уважением общества и была призвана служить интересам мужчины и социума. Первобытной общине жизненно важно было расширяться, увеличивать популяцию, а средневековый феодал всегда был заинтересован в росте числа своих подданных. В сочетании с бесправным положением женщин это закономерно породило запрет на их право распоряжаться своим телом.

В Европе на рубеже XIX и XX веков началась интенсивная борьба женщин за свои права, и отмена запрета на аборты была одним из основных требований феминисток. Во многих странах они этого добились.

В XX веке аборты стали запрещать в тоталитарных и ультрарелигиозных государствах, потому что тут даже речи не идет об уважении к личности как приоритете государственной политики, тут людей держат за рабочую силу и пушечное мясо. Как говорил Сталин, «бабы новых нарожают».

Широко известная статистика: в 1935 году смерти от искусственного прерывания беременности составляли 26 процентов всех случаев материнской смертности, а в 1940 году — 51 процент, в начале 1950-х — более 70 процентов. Число убийств детей в возрасте до года в период с 1934-го по 1940 год увеличилось почти в 2,5 раза — с 5,8 процента до 14,3 процента. То есть 70 процентов женщин, умерших в связи с беременностью или родами, стали жертвами криминальных абортов. Каждый четвертый погибший ребенок был убит собственной матерью.

Я понимаю аргументы как противников, так и сторонников легальных абортов, но считаю, что женщина вправе принимать решение и должна иметь право выбора, когда дело касается ее тела и ее жизни. Тем более в государстве, где у нее нет никаких гарантий качественного медицинского обслуживания и материальной поддержки как беременности, так и материнства.

На законодательном уровне не заботятся о том, чтобы она не дергалась по поводу роддома, декрета, детсадика, чтобы чувствовала, что ее ребенок нужен кому-то, кроме нее, например — тому самому родному государству.

На законодательном уровне не заботятся о широкой, постоянной и всенародной пропаганде защищенного секса, ответственного отношения к себе, своей жизни, своему здоровью и здоровью своих партнеров. А это могло бы снизить количество абортов в разы, в сотни раз.

Когда в 90-х об этом стали говорить в печатных СМИ и с телеэкранов, объяснять, как и почему необходимо пользоваться презервативами, издавать какие-то пособия, чиновники сочли это пропагандой, навязанной американцами в целях уничтожения российского народа. С тех пор к этому вопросу не возвращались.

Опасность запрета абортов, кажется, отступила, но осадок остался. Недавно в Facebook попалась фотография из католической Польши (там 90 процентов населения — католики): вся Польша вышла на улицы, чтобы участвовать в демонстрации, требующей разрешения абортов. Возвращение ли это к новому Средневековью или старому тоталитаризму, но у нас, даже если запрет все-таки будет введен, вряд ли такое возможно.