Чуть-чуть не дождавшись Дня народного единства, Фонд поддержки олимпийцев России огорошил отечественных болельщиков удивительной щедростью: выделил 40 миллионов рублей на премирование легкоатлетов, которые не смогли выступить на недавней Олимпиаде в Бразилии из-за злополучной допинговой истории. Заметьте, именно и только легкоатлетов.
Казалось бы, порадоваться надо за спортсменов, которым неожиданное счастье привалило, но у нас так не принято. Сразу посыпались упреки: от «не тем дали» и «почему не всем дали» до «лучше бы пенсионерам помогли» и т.д. Зависть у нас в крови. Видимо, сказывается тяжелое генетическое наследие времен древнерусской общинности или недавнего совка. Но вопросы-то закономерные, тем более что никто в фонде или Министерстве спорта так и не объяснил, почему же «королеве спорта» такие преференции перед менее титулованными видами.
Публичных заявлений по поводу премий фонд не делал. И на его красивом официальном сайте сообщений об этом найти не удалось. Информация появилась в виде утечек от «людей, близких к источникам», а первым озвучил ее ТАСС. Наверное, был «уполномочен заявить». Все спортивные издания взбудоражились, стали обзванивать знающих людей, и наконец президент Всероссийской федерации легкой атлетики Дмитрий Шляхтин подтвердил, что решение действительно принято, в списке 42 человека, из которых трое получат по четыре миллиона, а остальные — в соответствии с заслугами, упущенными потенциальными победами и потерями от пропуска Олимпиады. Три счастливчика: прыгуньи Елена Исинбаева и Мария Кучина, а также спринтер-барьерист Сергей Шубенков.
Нет сомнений, что легкоатлеты действительно пострадали сильнее других коллег, поскольку дисквалификации подверглась вся федерация (спасибо ее бывшему руководителю Балахничеву, докторам Португалову и Родченкову, Ламину Диаку и другим фигурантам допингового дела), а не отдельные персоналии. То есть под раздачу попали и заведомо «чистые» спортсмены. Исключение было сделано лишь для Дарьи Клишиной, которая уже несколько лет живет за рубежом и, по мнению чиновников, имела «допинговое алиби». Был вариант выступать под олимпийским флагом, чтобы формально обойти запрет, но патриотичные спортсмены от этого отказались. Помимо того, что не удалось заработать в Бразилии, наши легкоатлеты потеряли теоретические доходы и от других соревнований, ведь дисквалификация распространялась на все официальные старты. Не исключено, что на рекламных контрактах это тоже отразилось. По сути, бегуны, прыгуны и метатели остались без средств к существованию, а у каждого спортсмена мирового уровня целая команда из тренеров, массажистов и т.д. Они пользуются услугами врачей, физиотерапевтов, и все это тоже стоит денег. В конечном итоге все эти люди «кормятся» призовыми. Так что исходя из высшей справедливости все логично: легкоатлеты действительно материально пострадали, причем многие незаслуженно, что дает им право претендовать на компенсацию. И, что важно, государство в лице некоторых чиновников от спорта в этом непосредственно повинно.
Но пострадали ведь не только легкоатлеты. Тяжелоатлеты в точно такой же ситуации, их тоже отстранили всех. А еще двадцать представителей академической гребли, четырех велосипедистов, шестерых байдарочников и каноистов, двух пятиборцев. И логично, что главы федераций тяжелой атлетики, гребли и велоспорта немедленно вступились за своих. Но им ответили отказом.
Можно все упростить до банальной формулировки «хозяин — барин». Фонд поддержки олимпийцев России денег от государства не берет и существует исключительно на частные пожертвования. В его совете Роман Абрамович, Петр Авен, Вагит Алекперов, Виктор Вексельберг, Олег Дерипаска, Владимир Лисин, Михаил Прохоров, Владимир Потанин, Алишер Усманов и другие уважаемые и очень платежеспособные господа. Кому захотели, тому и дали. А не захотели — извините. Но все не так просто. В президиуме фонда большинство мужей государственных: Игорь Левитин, Александр Жуков, Владислав Третьяк и, конечно, Виталий Мутко. А глава попечительского совета — аж сам премьер-министр! То есть деньги-то негосударственные, но решения по их распределению очень даже государственные. И поддержка определенных спортсменов, как и отсутствие оной в отношении других, становится знаковым сюжетом.
У велосипедистов, гребцов и пятиборцев были индивидуальные дисквалификации, в отличие от уже упомянутых легкоатлетов и тяжелоатлетов. Напомним, что наши мастера штанги нарушили правило Международной федерации тяжелой атлетики, в соответствии с которыми всю национальную команду на год отстраняют от соревнований, если у трех атлетов одной страны обнаружен допинг. У нас при перепроверке допинг нашли у семерых, и еще четверо фигурировали в печально известном докладе Макларена. Но вполне возможно, что кто-то из силачей пострадал безвинно, что ставит таковых в один ряд с легкоатлетами. Но это частности.
Индивидуальное же отстранение остальных россиян по международным правилам было вполне законным. Как минимум основания для этого были. И, да простят меня наши несостоявшиеся олимпийцы, было бы понятно и даже разумно не премировать тех, кто оказался уличен в употреблении допинга. Тем более что мы с этим явлением теперь собрались бороться в уголовном порядке. Но вот беда: что же тогда делать с громогласными утверждениями о «заговоре против наших», «мировой закулисе», «диктате врагов России» и прочими лозунгами, которые мы уже год слышим со всех сторон? Официальные чины и патриотичные журналисты так долго убеждали нас в том, что все обвинения российских атлетов в использовании допинга — это поклеп и провокация, что было бы как-то странно вдруг признать логику в действиях олимпийских чиновников. Хотя вообще-то так оно и есть. Получается, что компенсация коллективно обвиненным легкоатлетам — это тот случай, когда в принципе все сделано правильно, но сказать об этом нельзя. Посему делить наших атлетов на справедливо и несправедливо пострадавших пришлось втихаря — что и вызвало справедливые вопросы.
Если бы спортивные чиновники, всевозможные депутаты и экранные политологи не соревновались бы в красноречии, переводя стрелки со спорта на геополитику, а старались разобраться в каждом случае допинга и в причинах каждой отдельной дисквалификации, сейчас проблемы не было бы. Но они были увлечены самопиаром, дружно клеймили Запад и зарабатывали политический капитал. Наговорили столько, что все смешалось в кучу. В итоге большинство людей не понимают, кто из спортсменов пострадал за дело, а кто нет. Где настоящий допинг, а где коллективная ответственность. Полезна ли эта шумиха для нашего спорта и страны в целом? Конечно, нет. Но парадокс в том, что эта история даст тем же экранным персонажам новый повод покрасоваться в эфире и снова поставить все вверх ногами.
И еще один нюанс. Представляете, если бы на государственном уровне Россия публично поощрила бы атлетов, реально пойманных на допинге? Параллельно принимая закон об уголовной ответственности за его распространение. Как бы это встретили в мире, в олимпийском движении? По сути это было бы прямым признанием того, что наше государство (Министерство спорта и Олимпийский комитет — официальные партнеры фонда) покрывает допинговую систему, а это как раз то, за что отстраняли наших атлетов и спортсменов-инвалидов. Это вполне могло бы привести к ужесточению санкций и увеличению сроков дисквалификаций. Так что лучше уж потихоньку. Чтобы все знали, но без помпезных официальных церемоний. Как говорил царь в великом филатовском «Иване-стрельце»: «Чтоб худого про царя не болтал народ зазря, действуй строго по закону, то бишь… действуй втихаря».