Президиум Верховного суда отменил приговор Ильдару Дадину, осужденному по статье 212.1 УК РФ «Неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования». Дадин был не первым, кому вменили эту появившуюся летом 2014 года статью. Но он стал первым осужденным по этой статье на реальный срок. И, символически, первым, на ком проявилась новая таинственная оттепель, ощущение которой уже несколько недель витало если не в воздухе, то в Telegram-каналах уж точно.
Необычные признаки, из которых, как из кусочков мозаики, складывается это ощущение оттепели, просто повсюду. Того же Дадина по первому его заявлению об издевательствах в колонии немедленно переводят в другую колонию. Государственные СМИ и представители президента осаживают наиболее одиозных общественников. Первый канал на протяжении трех (!) выпусков топового шоу подряд пытается объяснить ожесточенному обществу, что жертва не всегда может быть виновата в своем изнасиловании. Правительство всерьез соглашается с IT-индустрией, что закон Яровой в его нынешнем виде неисполним, и обсуждает детали его возможного изменения. На регионы сажают шокирующе молодых, не связанных с местными элитами людей. Генеральная прокуратура выходит в Верховный суд с кассацией на дело осужденной за репост Евгении Чудновец. Требует отменить приговор за отсутствием состава преступления! Что происходит?!
Верховный суд нашел для своего решения формальное основание: те административные наказания, за которые Дадин попал под уголовную статью (что само по себе звучит довольно странно) на момент вынесения приговора еще не вступили в силу. Но это основание именно что формальное. Верховный суд был обязан отменить этот приговор, потому что таково было решение Конституционного суда.
А решения Конституционного суда стали обязательными к исполнению в самом конце декабря минувшего года. А законопроект, наделяющий Конституционный суд правом официального толкования, внес президент. То есть все происходящее вокруг — это не спонтанный каприз, а отдельные детали единого плана, который, очевидно, существует, хотя нам о нем традиционно никто не рассказывает.
И интересный вопрос: почему именно Дадин? Малоприятный скандалист. Не очень адекватный окружающему его миру человек. Который, оказавшись на свободе, наверняка продолжит делать то же самое, что делал и раньше, — стоять в пикетах по любому поводу, от защиты бездомных собак до защиты людей от бездомных собак. Его жена Анастасия Зотова, понимая это куда лучше меня, говорит, что попытается убедить супруга уехать куда-нибудь за границу. Но что-то подсказывает мне, что он не уедет. Такие люди возможны только в сопротивляющейся среде. Если среда перестанет им сопротивляться, они перестанут ориентироваться в пространстве. Дадин наверняка будет вынуждать систему снова его репрессировать. Зачем же системе было его отпускать? Тем более что сидеть Дадину оставалось до лета.
Ответ на этот вопрос вот какой: Ильдар Дадин был единственным в нашей стране политическим заключенным. Да, у нас есть целый список людей, которые считаются политическими заключенными. У нас есть целый список людей, сидящих по 282 статье УК РФ «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». Но про любого из них можно сказать: возбуждение ненависти несет общественную опасность. Нам не нужны религиозные и социальные войны. Не надо раскачивать лодку. Ничего из этого невозможно сказать про человека, который стоит с плакатом возле учреждения. Действия Дадина никакой общественной опасности не несли. Он — единственный истинный, чистый, незамутненный в России политический заключенный. А политические заключенные нам не нужны. Мы живем в свободной стране.
Ну хорошо, а зачем же система (читай, Путин) откручивает гайки? Как раз тогда, когда надо зацементировать ситуацию перед президентскими выборами. А главное — тогда, когда общество готово к этому цементированию, приветствует его и совершенно не ждет никакой оттепели. Всё очень просто: Путин перестал быть самым плохим парнем на свете. Самого плохого парня на свете теперь зовут Дональд Трамп. И возникновение какого-нибудь своего Дадина у Дональда Трампа — это вопрос времени. Если исходить из исторического опыта, то осенью следует ожидать в США довольно массовых протестов. И когда Трамп отреагирует на эти протесты со свойственной ему простотой, Путину останется только улыбнуться и произнести: «Ну вот видите. А у нас совершенно не так».
И хотя это всего лишь маленький приятный бонус к разворачивающемуся процессу упромысливания спаянных региональных элит (которые, например, не хотят отпускать Чудновец, потому что машина назад не проворачивается) — но этот маленький приятный бонус было бы грех упускать. Тем более что цена откручивания этой конкретной гайки копеечная — никому, в общем, не нужный, кроме своей жены, активист, от которого в колонии головной боли значительно больше, чем было, когда он был на свободе. Вполне элегантно.
А если вам интересно, что будет делать система с Дадиным, который продолжит свои бесконечные пикеты, ознакомьтесь с непростой, но любопытнейшей биографией Эдуарда Лимонова. Которого каждое 31 число на протяжении лет забирали с Триумфальной площади в полицию, где оперативники встречали его с чаем, улыбками и уважением. И, после зачистки площади, отпускали. Разумеется, без составления протокола.