Тема русской гражданской смуты остается актуальной. Ее не заслоняют ни митинги протеста, ни зарубежные неурядицы. На днях на заседании палаты попечителей Патриаршей литературной премии оценку трагедии вековой давности дал предстоятель Русской православной церкви патриарх Кирилл.
С одной стороны, он опечален «войной исторических аргументов» и тем, что «общество до сих пор не примирилось». А с другой — сам парадоксальным образом винит в беде русскую интеллигенцию, которая, по его мнению, совершила «страшные преступления… против веры, против Бога, против своего народа, против своей страны».
Впрочем, нередко звучит мнение, что никакого раскола российского общества на красных и белых — нет, проблематика революции и гражданской войны больше не актуальна, а потомки тогдашних противников не конфликтуют.
Верно. Конфликтуют не потомки. А наследники. Тех идей, битву которых отразило сражение людей — красных и белых.
Да, эти идеи большинство ливших кровь усвоило слабо. Но четко воплощало. И излагало: «Долой самодержавие!» «Смерть капиталу!» «Земля — крестьянам! Заводы — рабочим!» «Весь мир насилья мы разрушим!» «Вперед — за мировую революцию!» «Да здравствуют Советы!» Они кричали о чаяниях миллионов, разъяренных нищетой, спесью элит и ужасом чуждой войны. Их в тысячах версий тиражировала пропаганда «красных», которую они сделали мощным орудием управления массовым поведением и сознанием, заменив понимание эмоциональными штампами: «Владыкой мира станет труд!» и точка.
«За царя! За Родину! За веру! Ура!» «Большевики приносят Россию в жертву Интернационалу». «Долой комиссаров!» «За единую Россию!», отвечали их противники с очень разными взглядами — от сторонников Учредительного собрания до ярых монархистов, готовых после взятия Москвы-матушки повесить их рядом с «рачьими и собачьими депутатами».
И всех вела ненависть. Она же рождала ярлыки: «белая контра» и «краснопузая сволочь», «палачи народа» и «губители России»…
Эти омытые кровью ключевые слова несли целевым аудиториям смыслы брендов «красные» и «белые». Их и наследуют ныне те, кому девиз «долой самодержавие!» что штык под ребро, и те, кому «вперед за царя!» что саблей по шее. Первые проводят шоу «Прости нас, государь» и ждут монархии. Вторые открывают интернет-приемные ВрИО президента СССР и желают Советской власти.
Нельзя сказать, что их очень много. Но шумят они так, будто в эфире и Интернете идет новая гражданская война.
А казалось, попытка официальных кругов соединить демократическую революцию весны-лета-осени 1917 года и большевистский переворот в бренде «Великая Русская Революция» — смелый, оригинальный и успешный ход. Но нет. Конфликт вокруг эпохального столетнего юбилея разрастается и обостряется. И наглядно демонстрирует: никакой «консенсус», как пишут иные, нынешних белых и красных не примирил. Напротив, они еще сильнее белеют и краснеют.
«России нужна монархия», — заявляет глава Крыма Сергей Аксенов.
«Монархический режим — идеальный для России, — вторит Владимир Жириновский. — Россия может быть связана только монархом».
Председатель «Союза ревнителей памяти императора Николая II» Алексей Васильев настаивает: «монархический строй всегда был нашим. <…> Империя просуществовала 300 лет... Советская власть — 70... Нынешняя демократия — еще меньше. Если возродится империя, Россия может снова стать мощной страной. А кто будет царем — вопрос последний…»
Но бизнесмен Олег Тиньков более конкретен: «Считаю очень рациональным помазание Путина на царство и восстановление империи!»
«Его неоднократно спрашивали, и он весьма прохладно относится к таким дискуссиям», — рассказывает Дмитрий Песков о реакции президента на подобные предложения.
И социология оправдывает его скепсис. По данным ВЦИОМ, против реставрации монархии не возражают 28 процентов россиян. И лишь 8 процентов считают ее формой правления, больше других подходящей стране. А 68 процентов — категорически против.
Эти данные любопытно сравнить с итогами декабрьского опроса по поводу СССР — 63 процента сожалеют о его распаде. Хотя лишь 23 процента считают возможным его восстановить.
Очевидно, это группа поддержки нынешних красных всех оттенков — от розоватой КПРФ до махрово-пунцового «Движения граждан СССР».
Недавно, представляя книгу «Время выбора, время действий. 1917-2017», Геннадий Зюганов прямо сказал: «Вершина нашей государственности — советская власть». Ну а монархия «перед 1917 годом… проиграла подряд три войны. Сначала с позором Крымскую… Затем с еще большим позором Русско-Японскую... И, наконец, ее спалили в Первой мировой…» Ну, а в будущем он «сторонник восстановления советского народовластия на новой основе», о чем и сообщает «Комсомольской правде».
В программе «Движения граждан СССР» сказано: «Для нас Советский Союз не «распался», а продолжает существовать де-юре, как страна… временно оккупированная силами глобалистского империализма. Способ вывести страну из катастрофы — новая консолидация Советского народа… и организация национально-освободительной борьбы за независимость, территориальную целостность, суверенитет, геополитическую мощь социалистического Отечества».
Напомню: между тыловиками из КПРФ и буйными буденновцами, готовыми в бой за «возрождение социалистического государства под тем же названием Союза ССР», лежит пространство, полное множества красных партизан. Одних «коммунистических партий» аж семь. Плюс маоисты. Троцкисты разных тенденций. И они (хоть кто в лес, кто по дрова, но громко) клеймят белых и стремятся в коммунистическое завтра. Или — вчера?
Этот вопрос отражает суть конфликта красных и белых. Теперь она не в битве людей и идей, а в схватке двух прошлых — вчерашнего (советского) и позавчерашнего (царского).
Кстати, при ее внимательном изучении видно: интенсивность полемики, ее тон, словарь и масштабы создают у аудитории впечатление, что восстановление в России монархии (причем абсолютной) и власти рабочих и крестьян — это тема широчайшей национальной дискуссии. И для тех, кому политическая интернет-реальность почти заменяет подлинную, все примерно так и обстоит.
Схватка советского с царским повторяет яркий конфликт советского кино: архаичных неуловимых мстителей с такими же архаичными господами офицерами. Но стоит опустить виртуальные сабли и штыки, как в стороне от поля боя можно будет видеть вовсе не боевые порядки более дружественных пользователю идей. Скажем, народной республики, объявленной в России в сентябре 1917-го; конституционной демократии Павла Милюкова; народного самоуправления Питирима Сорокина; христианской демократии, обоснованной философом Федором Степуном.
Кстати, эти доктрины в разных версиях много где приняты. А христианские демократы в ряде стран были или остаются у власти. Как в ФРГ, где толки о реставрации династии Гогенцоллернов или гэдээровской версии социализма — удел маргинальных чудаков.
В России же об этом спорят важные люди. А поднятые красными и белыми информационный шум и боевая пыль, оставляют вне поля зрения бойцов немало выгодных перспектив и возможностей. Значит, их используют другие.