Вокруг вечера памяти «Питер, мы с тобой!» три дня разгорались дикие страсти. Говорили о «циничном пиаре власти», о «перехвате митинговой повестки», о неизбежных толпах согнанных бюджетников и фальшивой активности прикормленных общественных организаций.
Если поверить этим прогнозам, то мероприятие намечалось чудовищное. Бронебойный официоз скорби в нежных лапах полиции и Росгвардии.
Ведь почему-то считается, что средний москвич совершенно неспособен добровольно выйти на любой митинг, если это не митинг против власти и коррупции. Гражданская солидарность у москвича отсутствует, проблемы других городов его не касаются, он сыто хрюкает и проходит мимо, пока не прикажет начальник.
В общем, я сходила на эту акцию и рассказываю, как это было.
Я пришла не к началу, поэтому самый официоз прошел мимо меня — может, и к лучшему. Наверное, там действительно были неидеальные речи (покажите мне митинг, на котором все речи идеальные!). Песни со сцены тоже звучали не такие, которые я слушаю дома. Есть вечная обойма музыкантов, которых зовут на митинги, — Скляр, Кортнев, Галанин. Это снова были они и снова пели то, что поют обычно.
Полиции и Росгвардии действительно было очень много.
Активисты НОД действительно явились со своими неуместными флагами — у этих ребят вообще проблемы с адекватностью.
Пока мы стояли на площади, моя знакомая журналистка писала пост за постом в свой Telegram-канал: «Вокруг сплошные бюджетники! Бюджетников опять согнали!» Я осмотрелась, ища приметы вымученной недобровольности вокруг. Бюджетники, подмигните два раза, если вам нужна помощь! О, вижу группу молодых людей в одинаковых зеленых куртках с нашивками, точно вместе пришли. Их человек пятнадцать. Смотрю, кто еще держится вместе. Есть такие.
Продолжаю смотреть вокруг и вижу, что толпа очень разнородна. Много людей, держащихся по одному, по двое, они явно такие же, как и я, — пришли сами. Особенно ярко это видно, когда люди проходят через рамки. Кстати, около рамок я ни одной организованной группы не видела, почти все шли поодиночке или парочками. Возраст разный, одеты по-разному, это, очевидно, были люди разных профессий и уровня дохода. Никто не был похож на «профессиональных митингующих». В обычный воскресный день такие люди гуляют по центру Москвы без всяких митингов.
Вообще, давайте будем честны. На любом митинге есть люди, пришедшие туда не по велению души. Что в Москве, что в регионах чиновники всегда используют административный ресурс, чтобы собрать побольше людей и хорошо выглядеть перед своими начальниками. Увы, это неотъемлемое свойство нашей политической системы.
Но полностью фейковый митинг всегда будет отличаться от настоящего. Людей можно заставить прийти, но нельзя заставить их выглядеть и вести себя естественно. А от этого тотально зависит атмосфера мероприятия. Какой же она была вчера, эта атмосфера?
Над площадью висела грусть. Обычная человеческая грусть. Не «скорбь» — это слишком сильное слово. Люди не плакали и не возмущались. Люди не особо разговаривали друг с другом, больше были сосредоточены на себе и своих ощущениях.
Эта грусть чувствовалась во всех. И в тех, кто пришел, и в тех, кто говорил со сцены, и в тех, кто охранял этот вечер памяти. Такое чувство одно на всех, настоящий, нефальшивый общий момент. «Мы все люди, нам всем грустно сейчас». Это ощущение действительно было, и подделать его было бы невозможно.
Поэтому я думаю, что люди не пожалели о том, что пришли вчера на Манежную. Я не пожалела, хотя ни с кем вчера не обменялась ни словом. В момент грусти трудно найти правильные слова.