В архивах ФСБ могут находиться ранее неизвестные протоколы заседаний особых троек НКВД с фамилиями осужденных, которые позволят уточнить число жертв репрессий 1930-х годов, выяснил исследователь этого исторического периода Сергей Прудовский. Требуя предоставить к ним доступ, он подал в суд на управления спецслужбы в Ивановской и Тульской областях, которые отказываются раскрывать документы, заявляя, что они содержат сведения, разжигающую расовую, национальную и религиозную ненависть, сообщает в понедельник, 1 ноября, «Коммерсантъ».
Узнайте больше в полной версии ➞Прудовский поочередно запрашивает в региональных управлениях ФСБ доступ к информации о протоколах заседаний особых троек НКВД, выясняя, рассекречены ли они и как получить их для изучения. Оказалось, что в некоторых регионах эти архивные данные, вопреки указу президента России от 23 июня 1992 года, до сих пор недоступны.
Процедура рассекречивания началась в этих УФСБ лишь после запросов Прудовского. При этом выдавать документы ему все равно отказались, ссылаясь на то, что доступ к протоколам заседаний особых троек ограничен.
Внимание Прудовского привлекли Тульская и Ивановская области, которые не упоминаются в отчете НКВД по «национальным операциям», — в нем перечисляются регионы, где действовали особые тройки. Исследователь считает, что это странно, поскольку оба региона уже существовали в 1937 году. После его запроса в УСФБ выяснилось, что в Туле хранится восемь протоколов, сколько хранится в Иваново — до сих пор неизвестно.
В Иваново, где процесс по иску Прудовского уже начался, в ходе судебного заседания представитель местного управления ФСБ заявил, что решение об ограничении доступа к документам было принято экспертной комиссией, которая занималась их рассекречиванием. По его словам, было установлено, что они «содержат сведения, распространение которых может повлечь разжигание национальной, расовой или религиозной ненависти или вражды».
«У нас закон о реабилитации жертв репрессий говорит, что это невинные люди. Президент поручает создать единую базу жертв репрессий и чтить их память, а в ФСБ говорят, что сведения о жертвах разжигают рознь», — прокомментировал это заявление Прудовский.
Региональные управления ФСБ по Ингушетии, Чечне, Кабардино-Балкарии, Курской, Нижегородской, Орловской, Самарской областям сообщили об отсутствии у них на хранении протоколов особых троек. При этом известно, что в тот период особые тройки на данных территориях действовали и вынесли приговоры в общей сложности 2,3 тысячи гражданам.
Помимо этого, в УФСБ Бурятии заявили, что у них находится только часть протоколов. В Башкирии рассказали, что протоколы «находятся в архивных уголовных делах в отношении репрессированных».
Прудовский написал главе Управления регистрации и архивных фондов ФСБ России Алексею Васильеву с просьбой разобраться, где все же находятся документы. В ответ в Центральном архиве ФСБ заявили, что эти бумаги никуда не передавались.
Особые тройки НКВД работали с сентября по ноябрь 1938 года. Они состояли из начальника УНКВД, секретаря обкома и прокурора региона, которые получили право приговаривать арестованных к расстрелу, заключению в лагеря или тюрьмы на срок от восьми до десяти лет. Протоколы их заседаний стали одним из источников сведений о числе жертв советских политических репрессий 1937-1938 годов.
За два месяца через особые тройки прошли дела примерно 108 тысяч человек, арестованных до 1 августа 1938 года. Почти 70 процентов людей были приговорены к расстрелу.
Большинство членов троек тоже были репрессированы до ноября 1938 года, то есть приговоры им выносили те же тройки, членами которых они были ранее. Ликвидируя эти органы, власти СССР отмечали грубые нарушения ими процессуальных правил — в частности, фальсификации, подлоги, осуждение невиновных. В 1989 году указом Президиума Верховного Совета СССР тройки были признаны антиконституционными, а их судебные решения отменены.