В сети опубликован новый выпуск проекта Лилии Абрамовой (Татарка FM) «Лидеры с Лилией Абрамовой». Героем стал доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрами урологии и спортивной медицины РУДН, заведующий отделением онкоурологии и онкогинекологии ФГБУ РНЦРР МЗ РФ, хирург Александр Дзидзария. Александр поделился с Лилией взглядом молодого врача на современное состояние системы здравоохранения, вакцину от онкологии и эффективность ЭКО.
Узнайте больше в полной версии ➞Александр Дзидзария рассказал Лилии Абрамовой, что лечение онкологии за границей часто невыгодно пациенту, а зачастую и вовсе может маскировать мошенничество. «Я часто вижу в интернете объявления о сборах денег: "Помогите, спасите, Германия, Израиль!" В 99 процентах случаев такие ситуации можно лечить здесь, в России, абсолютно бесплатно. Я не раз пытался разобраться, на что именно собирают деньги. Оказывается, часто лечение действительно бесплатное, но люди просят помощи, потому что, например, не могут работать. Иногда не хватает средств на уход или реабилитацию, а иногда это просто мошенники. Бывают и такие случаи: мы честно говорим пациенту, что помочь уже невозможно, и предлагаем провести оставшиеся месяцы жизни достойно, например, в хосписе. Но вместо этого они пишут в Израиль, Турцию или Корею, где им обещают помощь. В итоге последние месяцы жизни они проводят за границей, отдают последние деньги и влезают в долги. Раньше, возможно, был смысл ехать за границу, но сейчас оборудование и протоколы лечения везде практически одинаковые. Клинические рекомендации обновляются ежегодно и основаны на статистике сотен тысяч пациентов. В Минздраве даже есть указание, что все протоколы лечения должны соответствовать этим стандартам. Поэтому, если в трех местах вам отказали, а в четвертом предлагают помощь, стоит задуматься: хотят ли на вас наживиться или действительно помочь?» — рассказал гость.
По его словам, человек может просто прийти с улицы, без направления, и оплатить консультацию — это стоит около полутора-двух тысяч рублей. «Если вы подходите под критерии лечения (например, у вас опухоль почки, которую мы готовы прооперировать), прямо на приеме оформляются все документы: скан паспорта, полис, СНИЛС. Через неделю квота готова, и вы ложитесь на операцию. Не нужно ждать полгода или год, как раньше. Иногда это занимает даже два дня, так как комиссия проходит два раза в неделю. Даже если вы живете в другом городе, получить квоту можно за неделю, а иногда и быстрее. Если квоты заканчиваются, пациента можно пролечить по полису. Второй вариант: вы получаете направление в поликлинике и приходите к нам. Вам оформляют бесплатную консультацию и лечение по ВМП (высокотехнологичная медицинская помощь) или по полису. Разницы для пациента нет — это просто разные потоки оформления», — добавил Александр Дзидзария.
В 2015 году Александр Дзидзария прошел стажировку во Франции и получил возможность сравнить ожидания от зарубежной практики и реальность. «Я понял, что, знаешь, еще в 2015 году, когда я был во Франции, мне стало ясно: раньше я летал туда с мыслью, что местные светила научат меня чему-то великому. Но в 2015 году я приехал и смотрел на них уже как на равных. Я осознал, что во многих аспектах мы знаем даже больше, чем они. Поэтому могу сказать: если кто-то думает, что где-то есть специалисты, которые значительно лучше разбираются в чем-то или оперируют, это не так. Стандарты сейчас едины, и мы работаем по одним и тем же протоколам. Конечно, где-то что-то может быть чуть лучше, а где-то чуть хуже, но если говорить о топовом уровне, мы абсолютно наравне», — отметил он.
Лилия Абрамова задала врачу вопрос об ЭКО, заметив, что популярность процедуры растет, а врачи назначают ее все чаще даже здоровым парам. Александр Дзидзария объяснил, что сама по себе процедура не опасна, но может триггерить уже существующие риски для здоровья женщины.
«Гормональная стимуляция может спровоцировать определенные процессы, но только в том случае, если для этого уже есть предпосылки. Сама по себе стимуляция не является причиной заболевания. Если бы гормоны напрямую приводили к онкологии, то все спортсмены, которые годами принимают большие дозы препаратов, уже страдали бы от рака. Однако это не так. Тем не менее, если у человека есть предрасположенность, гормональное воздействие может стать катализатором для развития заболевания. Например, опухоль, которая уже существовала, может начать расти на фоне стимулирующей терапии. Что касается процедуры ЭКО, я всегда выступаю за максимально естественное зачатие. Некоторые врачи сразу рекомендуют ЭКО, но не стоит спешить, особенно если вы молодая пара без явных проблем со здоровьем. Например, у нас с супругой ушло полтора года на зачатие ребенка, хотя мы оба здоровы. И это нормально», — рассказал Александр Дзидзария.
Александр Дзидзария работает в государственной больнице и уверен, что только в таких учреждениях можно получить настоящий врачебный опыт, но не осуждает коллег, которые выбирают работу в частных клиниках: «Деньги... Многие приходят в эту профессию, чтобы зарабатывать, и чаще всего так оно и есть. Я не вижу ничего плохого в том, что ты хорошо выполняешь свою работу и за это получаешь достойные деньги. Это нормально, в этом нет ничего дурного. Однако на первом месте должно быть служение людям, а не деньги. Если приходится выбирать, настоящий врач всегда выберет служение. Как бы тяжело мне ни было в жизни, как бы я ни нуждался, я никогда не оставлял свою государственную работу [...] я считаю, что самые лучшие специалисты работают в государственном секторе. Те, кто переходит в частный сектор, особенно в те места, где цены заоблачные, а подход порой циничный, — многие из них начинали со мной, работали в государственных учреждениях и ушли оттуда. По сути, это те же госработники, которые в какой-то момент решили, что им будет комфортнее или выгоднее в частной клинике. Но самые сильные специалисты, на мой взгляд, остаются в государственном секторе. Особенно те, кто не променял свое призвание на деньги», — отметил он.
«Я бы, пожалуй, даже ввел запрет на работу в частных клиниках в первые 5–7 лет после окончания вуза или ординатуры. Как бы людоедски это сейчас ни звучало, это помогло бы закрыть множество кадровых проблем, ведь у нас и так не хватает специалистов. Во-вторых, это не позволило бы молодым врачам сразу уходить на "вольные хлеба", где они могут делать что хотят. Мы бы приучили их к дисциплине, к труду, к работе по протоколам. Их бы ждал достаточно жесткий контроль, в отличие от частных клиник, где зачастую все строится на усмотрении врача. В результате мы бы гораздо быстрее получили высококвалифицированных специалистов. А когда врач сразу уходит в частный сектор, он часто действует как хочет, и это не всегда идет на пользу качеству медицины. Поэтому, как бы это ни звучало, я считаю, что первые 5–7 лет после окончания вуза или ординатуры врач должен отработать в государственном секторе», — резюмировал гость.