Во вторник, 15 ноября, Литва вернула России последние обломки истребителя Су-27, который разбился в середине сентября в Шакяйском районе республики. Этот самолет, заблудившийся над Балтийским морем из-за отказа в системе навигации и упавший в Литве после того, как у него кончилось горючее, оказался подарком судьбы для литовских властей, отношение которых к России и без того нельзя было назвать дружелюбным. Они постарались выжать из этой истории максимум политических дивидендов. Впрочем, особой политической выгоды эта авария литовцам не принесла, как не нанесла она и вреда престижу ВВС России.
Падение вооруженного российского истребителя на территории одного из прибалтийских государств в течение двух месяцев было настоящим новостным телесериалом. В нем развивались сразу несколько сюжетных линий, одна интереснее другой. При этом в руках у литовцев до 6 октября оставался пилот Су-27 - майор ВВС Валерий Троянов. Это обстоятельство делало сюжет особенно интригующим.
Почти сразу же после ареста литовские власти обвинили летчика в провокации и шпионаже. Несмотря на всю абсурдность таких обвинений (ну что он, специально, что ли, разбил свой самолет "назло надменному соседу"?), провокатором и шпионом Троянова продолжали считать в течение нескольких дней. Министр обороны республики Гедиминас Киркилас вполне серьезно утверждал, что катастрофа могла быть заранее спланирована. "Очень может быть, что несчастный случай был разыгран. Учитывая привычки нашего соседа - России, всякое может быть", - поделился он своими соображениями с литовскими журналистами спустя несколько дней после аварии.
Поводом для сомнений в честности пилота стал тот факт, что сразу после ареста на первых допросах пилот истребителя путал показания. Однако сами же литовцы признавали, что состояние здоровья летчика после катапультирования оставляло желать лучшего. Его даже отвезли в больницу для медицинского освидетельствования. Почему-то связать два этих факта - шоковое состояние после аварии и сбивчивые объяснения - следователи смогли лишь спустя неделю. Здравый смысл, в конце концов, победил - 23 сентября Троянова простили, а 6 октября отпустили на родину.
Литва попыталась разыграть еще одну политическую карту, заявив, что в ее лице Россия дискредитировала НАТО в глазах мирового сообщества. Однако тут литовцев не поддержал сам Североатлантический альянс. Без поддержки Брюсселя эта тема довольно быстро перестала звучать в заявлениях официального Вильнюса. Оно и понятно - прежде чем рухнуть на землю, самолет 20 минут летал над Литвой, не встречая никакого противодействия со стороны натовской ПВО, и шум вокруг этого факта был не выгоден командованию военного союза.
Самостоятельно защитить воздушное пространство прибалтийские страны не могут. Им в этом деле помогают перехватчики альянса, которые дислоцируются на авиабазе "Зокняй" под Шяуляем. В рамках миссии "Воздушная полиция" раз в три месяца на "Зокняй" прибывают представители ВВС одного из членов НАТО. На момент аварии там дежурили немецкие F-4F Fantom, с 30 сентября их сменили американские F-16 Fighting Falcon. Немцы прибыли к месту аварии уже после того, как Су-27 разбился - им оставалось лишь барражировать над районом падения, демонстрируя свое присутствие. Разумеется, этот факт никак не обрадовал командование альянса, и в Брюсселе инцидент с Су-27 сразу же объявили "несчастным случаем".
Литва, правда, сделала несколько громких заявлений с предложением реформировать систему охраны воздушных границ. Власти республики объявили, что в будущем они намерены модернизировать радары ПВО. Министерство обороны обратилось в правительство с просьбой выделить 54 миллионов литов (20 миллионов долларов) на эти цели. Литву поддержали Латвия и Эстония, которые почувствовали себя неуютно после того, как российский военный самолет спокойно нарушил литовские границы.
Впрочем, заявления о провокации против НАТО со временем сменились на вполне дружелюбные упреки. Так, премьер-министр Эстонии Андрус Ансип заявил, что модернизация ПВО в этом регионе, хоть и необходима, но в любом случае останется задачей мирного времени. "Сложно представить себе воздушные сражения в небе над странами Балтии", - признал он.
Другой политической картой, которую все-таки сумели разыграть литовцы, стала секретная аппаратура Су-27. После того как 5 сентября в Северной Атлантике утонул палубный истребитель Су-33, один из российских военачальников заявил, что система опознавания "свой-чужой" военного самолета теоретически может попасть к врагу. Эта система в автоматическом режиме передает радиосигналы, в которых зашифрована информация о государственной принадлежности самолета, и если такой сигнал сможет передавать вражеский истребитель, то его не собьет ни одна зенитная ракета. На самом деле такое оборудование оснащено специальной системой уничтожения информации, и даже если оно попадет к врагу, то никакой пользы от него иностранным разведкам не будет - об этом Минобороны заявило еще после авиакатастрофы в Атлантике.
Однако 5 октября Министерство обороны Литвы публично "признало", что специалисты обнаружили среди обломков эту аппаратуру. Прежде чем российские военные выступили с разъяснениями по этому поводу, глава литовской комиссии по расследованию причин катастрофы бригадный генерал Виталиюс Вайкшнорас намекнул, что систему "свой-чужой" готовят к отправке в натовский технический центр, где эксперты обязательно считают все секретные коды. В результате потребовались многочисленные заверения российских военных специалистов и министра обороны, чтобы утихомирить очередную волну публикаций в российской прессе.
С этой системой "свой-чужой" был связан скандал, который произошел в командовании ВВС Литвы. 6 сентября министр обороны Гядиминас Киркилас уволил командующего Военно-воздушными силами республики полковника Йонаса Марцинкуса. По слухам, причиной стало "разглашение гостайны". По данным сотрудников госбезопасности Литвы, сразу же после катастрофы Марцинкус несколько раз связывался по телефону с командованием 6-й армии ВВС и ПВО РФ. Что он наговорил российским военачальникам, доподлинно неизвестно, но - по крайней мере, такая версия высказывалась в СМИ - он мог рассказать именно о приборе опознавания, который попал в руки натовцев.
Высказывались правда и другие версии. Главком ВВС России Владимир Михайлов сказал, что это увольнение абсолютно логично. Потеря должности это самое легкое наказание для военачальника, допустившего иностранный самолет в воздушное пространство своей страны.
Еще одну версию высказал литовский офицер, лично знавший Марцинкуса. В интервью "Коммерсанту" он разоткровенничался и заявил, что скорее всего отставка была связана с пристрастием бывшего командующего к алкоголю. Так или иначе, но в результате аварии Су-27 литовские ВВС лишились своего командира.
Пострадали также и российские военные. По окончании российского расследования аварии были сделаны выговоры двум высокопоставленным офицерам 6-й армии ВВС и ПВО, к которой принадлежал истребитель. Санкциям были подвергнуты
генерал-майор Владимир Свиридов и начальник авиации - заместитель командующего армией по авиации Герой России генерал-майор Раиф Сахабутдинов.
В ходе расследования возникали некоторые проблемы, связанные с точной оценкой суммы компенсации нанесенного ущерба. Поначалу МИД Литвы оценил нанесенный ущерб в 103 тысяч литов (29 тысяч евро), однако затем после переговоров сумма компенсации была снижена до 67 тысяч литов (19 тысяч евро).
Россия выплатила эту сумму, и теперь 12 тысяч будут перечислены сельскохозяйственной общине, на поле которой упал истребитель, а остальные семь тысяч станут компенсацией литовскому государству за загрязнение окружающей среды и грунта. Сразу же после выплаты литовские власти начали передавать России обломки истребителя. Этот процесс продолжался с 26 октября вплоть до 15 ноября, когда России вернули кресло Валерия Троянова.
Независимая литовская комиссия, которая закончила расследование 5 октября, заключила, что Су-27 был технически исправен, но его подготовка к полету была проведена в спешке и в нарушение установленной очередности работ, что могло отразиться на точности работы навигационного оборудования. Эти выводы Россия не приняла, назвав "субъективными". Впрочем, пока что своих официальных итогов этой эпопеи Россия не озвучила.
Литовский сейм также распространил политическое заявление, которое оказалось неожиданно мягким, учитывая ту позицию, которую депутаты заняли сразу после катастрофы. В результате они лишь признали, что "полеты российских самолетов вблизи границ Литвы и других стран-членов НАТО несут угрозу", так как "Россия не в состоянии обеспечить безопасность полетов своих военных самолетов". Что ж, после того, как российский истребитель разбился посередине Литвы, с этим утверждением спорить никто не стал, тем более, что на какие-либо радикальные политические шаги Сейм не пошел - попросил лишь изменить мандат "Воздушной полиции", сделав ее постоянной.
Что касается самого летчика, то его карьера в результате аварии не пострадала. Более того, по слухам, его даже собирались наградить - ведь он, летая над Литвой, специально выбрал безлюдное место для аварии. Кто-то предложил ему вести уроки мужества в школах... Сам Троянов назвал эти сообщения "перегибами". Впрочем, летчик действительно стал настоящим героем в глазах россиян - литовцы, державшие пилота под арестом, сами того не желая, создали ему ореол пострадавшего во имя России. Бюллетени о состоянии здоровья майора зачитывал журналистам сам начальник пресс-службы ВВС, губернатор Ленинградской области лично пообещал улучшить социально-бытовые условия жизни семьи Трояновых. Для самого пилота лучшей наградой, судя по его интервью, стало разрешение вернуться в родную часть и приступить к полетам.
Скандал, поначалу развивавшийся довольно бурно, затих сам собой. Обломки вывезли, сельскохозяйственной общине оплатили разрушенную пашню, Сейм принял резолюцию, а пилот отправился на авиабазу продолжать полеты. Итог этому конфликту торжественно подвел глава министерства иностранных дел Литвы Антанас Валионис, который пригласил Валерия Троянова посетить Вильнюс в качестве гостя, но с одним условием - если тот приедет на поезде.
Павел Аксенов