Джордж Буш добился легализации того, чем верные ему спецслужбы занимались в течение последних пяти лет, прошедших после терактов в Вашингтоне и Нью-Йорке. Обе палаты Конгресса утвердили законопроект, регламентирующий процесс задержания, процедуры допроса и условия содержания подозреваемых в террористической деятельности, а также позволяющий защитить агентов спецслужб, уличенных в жестоком обращении с пленными, от возможного уголовного преследования. Однако победа Буша вполне может оказаться пирровой.
Тот факт, что его рыцари плаща и кинжала не носят белых перчаток, Буш не скрывал никогда. Более того, до июня 2006 года он пребывал в полной уверенности, что программы по перемещению подозреваемых в секретные тюрьмы министерства обороны и ЦРУ, а также лишенные сантиментов процедуры их допросов находятся полностью в его юрисдикции и ему не требуется специальных разрешений для их реализации. Но Верховный суд посчитал иначе и объявил уже применяемые на практике меры неконституционными, потребовав, чтобы Буш получил одобрение Конгресса.
Развернувшаяся затем борьба за предложенный администрацией законопроект выявила главное: в Республиканской партии, обычно сплоченной вокруг идеи обеспечения национальной безопасности, единства нет. Основной причиной внутрипартийных разногласий стали приближающиеся промежуточные выборы в Конгресс, в канун которых многие республиканцы постарались дистанцироваться от непопулярного президента. К тому же маячащая на горизонте схватка за Белый дом заставила иных видных партийных функционеров, вроде того же сенатора Маккейна, открыто продемонстрировать свою самостоятельность. В итоге сложилась та самая революционная ситуация, когда верхи не могут, а низы не хотят.
И, чтобы сохранить монолитность партийных рядов перед выборами, Буш был вынужден пойти на компромисс хотя бы по той части законопроекта, в которой шла речь об обязательствах США, принятых в рамках Женевской конвенции. В то же время он убедил своих соратников несколько расширить понятие "подозреваемый" в контексте закона. Отныне наслаждаться всеми "прелестями" секретных тюрем и объективностью военных трибуналов могут не только иностранные граждане, представляющие угрозу для США, или пойманные на поле боя с оружием в руках, но и те, кто им "целенаправленно оказывал материальную и иную поддержку". Что, несомненно, существенно увеличило список потенциальных клиентов системы.
На том и порешили. С разрывом в сутки обе палаты Конгресса утвердили компромиссный вариант закона, легализовав симбиоз военных трибуналов и усеченных прав подозреваемых, который возрождался всего четыре раза в истории США: во время Войны за независимость, Американо-мексиканской, Гражданской и Второй мировой войн. Теперь, в частности, обвинение может использовать в качестве доказательств в суде информацию, основанную на слухах или полученную с использованием мер принуждения. А самим обвиняемым запрещается представлять самих себя в трибунале и требовать рассмотрения дела в обычном суде.
Вот и все. По коридорам Белого дома, наверняка, прокатилось короткое и жаркое ликование с раздачей бесплатных крекеров или чего-то еще, не столь угрожающего национальной безопасности. Но есть одно "но", которое в любом случае обязаны учесть "ястребы" из администрации. С одной стороны, утверждение законопроекта - несомненная победа Буша и его команды. С другой - оно таит в себе потенциальную опасность, которая проявит себя, скорее всего, ближе к президентским выборам. Если присмотреться внимательнее к срокам, самой процедуре голосования и процентному соотношению голосов, то станет понятно, что основание для оптимизма не столь внушительно, как кажется.
В октябре 2002 года, также в преддверии очередных выборов в Конгресс, Буш предложил законодателям утвердить другой, не менее значимый законопроект, имевший, по его мнению непосредственное отношение к обеспечению национальной безопасности. Речь идет о предоставлении Бушу права начать военную операцию против Ирака. Дальнейшее известно всем. Подавляющее большинство конгрессменов и сенаторов, в том числе и демократической ориентации, поддержало эту инициативу, по той простой причине, что не поддержать ее в тот момент было просто невозможно. Среди проголосовавших "за" был и будущий конкурент Буша на выборах Джон Керри. Именно эта непоследовательность в дальнейшем стоила ему президентства.
И что же произошло далее? А далее ситуация в Ираке стала главным козырем демократов на выборах всех уровней, превратившись к нынешнему осеннему противостоянию стараниями неизвестных пока членов разведывательного сообщества в козырного туза. Публикация доклада, утверждающего, что иракская кампания существенно ухудшила общемировую ситуацию с терроризмом, вполне может стоить республиканцам большинства в Конгрессе.
Что касается голосования по антитеррористическому биллю, то здесь демократы были осторожнее. Так, в Сенате против данного законопроекта высказались 32 демократа, и лишь 12 согласились поддержать его, причем, именно те, кто испытывает большие проблемы с переизбранием в своих штатах. Это означает, что, проиграв на данном этапе, демократы вполне могут взять реванш после парламентских выборов, использовав все свои таланты для убеждения американских выборщиков в том, что администрация Буша серьезно ограничивает их права ради малопонятных целей.
Такая тактика, если она действительно будет применена, может принести свои плоды. Ведь президент и его администрация пользуются сейчас куда меньшей поддержкой электората, чем это было в 2002 году. А если еще приплюсовать сюда потенциальные дивиденды, которые могут сулить политические манипуляции с утвержденной 28 сентября Конгрессом программой прослушивания, то перспективы демократов представятся еще более внушительными.
И в конце концов может сложиться ситуация, которую так красочно описал в интервью телеканалу CBS герой Уотергейтского скандала Боб Вудворд. Действия Джорджа Буша будет поддерживать только верная Лаура. Но ей не привыкать. Она видела своего супруга и в более печальном состоянии.
Андрей Воронцов