Союз московских художников провел 17 февраля чрезвычайный съезд, на котором обсуждались как хозяйственные проблемы, вроде подорожания аренды мастерских, так и драматические события, связанные с закрытием Дома скульпторов в Спасоналивковском переулке и с утратой Союзом мастерских и выставочных залов. Никаких конкретных решений съезд не принял, но и так понятно, что у этой истории будет продолжение.
Суть конфликта вокруг Дома скульпторов заключается в следующем. Историческое здание в Спасоналивковском переулке, часть усадьбы князя Петра Вяземского, было спасено от сноса и отреставрировано московскими скульпторами в 1970-х - 1980-х годах. Город в знак признательности передал здание в аренду объединению скульпторов. Однако в 2006 году здание, признанное памятником культуры федерального значения, перестало считаться московской собственностью и отошло Росимуществу. Это ведомство распорядилось отдать дом Межгосударственному фонду гуманитарного сотрудничества государств - участников СНГ. В результате, Объединение московских скульпторов оказалось не у дел: отреставрированный ими дом у них отобрали по закону.
Скульпторы, возмущенные несправедливостью, предприняли ряд действий. Так, в октябре 2007 года они написали открытое письмо Владимиру Путину с просьбой вернуть им здание. Параллельно они обивали пороги разных ведомств, но безуспешно. В январе 2008-го, после того как первый и подвальный этажи опечатали представители охранного предприятия, связанного с Фондом гуманитарного сотрудничества, пришло время митингов, голодовок и новых писем во все инстанции. Эти меры подействовали: скульпторы, так и не получив ответов на вопросы и просьбы, продолжая митинговать, тем не менее смогли вернуться в Спасоналивковский и даже возобновить там выставки. Стоит отметить, что все проекты в Доме скульптора были бесплатными.
Очередной кризис случился 4 февраля 2009 года, когда судебные приставы опечатали второй этаж дома в Спасоналивковском. Начальник отдела по связям с общественностью Росимущества Татьяна Зубанова в интервью телеканалу НТВ разъяснила ситуацию следующим образом: "Скульпторы могли использовать здание под свои уставные цели. К сожалению, они попытались на субаренде заработать. Коммерческое использование объекта, который подразумевает безвозмездное использование, конечно, не могло остаться безнаказанным. Росимущество всегда в такой ситуации настаивает на соблюдении буквы закона".
Субарендаторами, судя по репортажу НТВ, оказались банк и турфирма. Скульпторы объяснили, что на доходы от сдачи помещений в наем шли на поддержание выставочной деятельности. Председатель правления МСХ и Объединения скульпторов академик Иван Казанский, чей голос в этой истории звучит чаще других, сказал: "На какие деньги мы должны были содержать общедоступный культурный центр, который не брал плату ни с художников, ни со зрителей, никогда не просил государственных средств на ремонт?"
Теоретически спор вокруг Дома скульпторов можно ввести в юридическое русло. Например, адвокат скульпторов Александр Калинин в интервью ТВЦ 5 февраля отметил то, что приставы опечатали имущество, не имеющее отношение к хозяйственному спору. Академик Казанский на съезде художников указывал и на иное обстоятельство: "Между 1974 и 1992 годами тоже были законы! Ну что им стоило поднять постановление Моссовета от 25 июля 1974 года, по передаче нам дома в долгосрочную аренду!".
Впрочем, похоже, никто не верит в судебную перспективу. Тот же Иван Павлович Казанский утверждает: "Вопрос-то, безусловно, не юридический, не имущественный, вопрос сугубо политический. Есть вообще в руководстве страны желание поддерживать труд художников, композиторов, писателей? Если нет, надо об этом сказать. И Дмитрий Анатольевич пусть выскажется, и Владимир Владимирович. Пусть скажут: "Нет, мы не собираемся ни художников, ни музыкантов, ни литераторов, ни философов…". Все будет ясно! Мы тогда будем знать, как нам действовать".
На самом деле, вряд ли кто-то точно знает, как именно действовать и за что придется бороться в первую очередь: за сохранение ли собственности Союза московских художников или за сохранение самого Союза, если он окажется никому не нужным. Ведь история с Домом скульптора в очередной раз показала, в какую сложную ситуацию попали благородные реликты советской культурной политики - творческие союзы. Невозможно удержаться, чтобы не процитировать Ивана Казанского еще раз: "Когда я смотрю телевизор, слушаю радио, и мне рассказывают про Союз кинематографистов, мне хочется заорать прямо в это радио, в этот телевизор: да нет никакого Союза кинематографистов, опомнитесь! Нет никакого Союза художников, нет никакого Союза писателей! Сегодня вообще нету ни одного союза деятелей искусств. Если мы соберемся и зарегистрируем Общество поощрения лягушек или Общество любителей укропа, то мы будем в своем правовом статусе полностью равны Московскому Союзу художников".
Как будет развиваться эта ситуация, покажет время. В идеале при содействии высокопоставленных чиновников будет достигнут компромисс, подобный тому, который оставил Центральному дому актера здание на Арбате, то есть скульпторы никуда не поедут. Но это слишком похоже на утопию.