На днях власти Грузии в очередной раз актуализировали тему финансовых претензий к России. С предложением обратиться в суд и потребовать компенсации выступил депутат парламента Шота Малашхия. Сумму иска он оценил в 35 миллиардов долларов. Ранее самой Грузии предъявила похожие претензии отколовшаяся от нее Абхазия: в Сухуми заявили, что желают получить 13 миллиардов. Компенсацию от Грузии в свое время требовала и Южная Осетия.
Денег, как и следовало ожидать, никто никому выплачивать не стал. А выписывание друг другу многомиллиардных счетов стало в один ряд с другими заведомо невыполнимыми требованиями (вроде призыва немедленно вывести из Абхазии и Южной Осетии российские войска), которыми сопровождаются переговоры между участниками застарелого конфликта и которые по сути способствуют дальнейшему сохранению статус-кво.
Тема компенсаций в отношениях между участниками конфликта присутствует уже давно. Каждая из сторон, в общем, имеет основания для того, чтобы требовать возмещения ущерба. Для Абхазии и Южной Осетии это ущерб от действий грузинских войск, пытавшихся силой вернуть мятежные территории под свой контроль. Для Грузии - ущерб от российских войск, вторгшихся в августе 2008 года на грузинскую территорию (а также ущерб от потери жилья и другого имущества грузинами, бежавшими из Абхазии и Южной Осетии). Косвенно основания выдвинуть подобные требования есть и у России (учитывая, что у пострадавших жителей зон конфликта есть российские паспорта).
Компенсаций, к примеру, требовали в 2004 году в Цхинвали. Тогда, после очередного срыва переговоров по урегулированию конфликта, в Южной Осетии заявили, что не намерены продолжать их, пока не получат от Грузии миллиарда долларов. Через два года запросы существенно выросли: было объявлено о готовности обратиться в международный суд и требовать у Грузии 18 миллиардов долларов - за "геноцид осетинского народа". При этом претензии касались не только сравнительно недавней войны, но и эпизодов из прошлого века: подавления осетинских восстаний в Грузии в период с 1918 по 1921 годы.
Ущерб, нанесенный Южной Осетии августовской войной 2008 года, в Цхинвали оценили в несколько миллиардов долларов (в правительстве РФ, комментируя эту тему, назвали меньшую цифру - около одного миллиарда). В России, кстати, заявляли, что ущерб республике должны компенсировать грузинские власти: "Специалисты министерства готовы оказать помощь для организации работы по документированию и оценке причиненного ущерба. В дальнейшем предполагается обращение к властям Грузии с целью возмещения причиненного ущерба в гражданском порядке", - отмечал замминистра регионального развития РФ Владимир Бланк.
После войны многие жители республики обратились в Европейский суд по правам человека с исками против Грузии (которые предусматривают в том числе и выплату денежной компенсации). Однако, как стало известно в начале 2011 года, рассмотрение более половины исков было прекращено "из-за недостатка информации". По данным "Коммерсанта", значительная часть исков была неправильно оформлена, при этом некоторые юристы не уделяли процессу должного внимания. Так, несколько проживающих во Владикавказе адвокатов, представлявших интересы жителей Южной Осетии, не отвечали на запросы из Страсбурга, поскольку не знали английского языка.
Еще до войны 2008 года (которая завершилась официальным признанием Абхазии и Южной Осетии со стороны РФ и официальным размещением там российских войск) власти Грузии заявляли, что Россия фактически контролирует мятежные регионы и должна заплатить за "аннексию". Требование компенсации при этом, разумеется, не означало, что от этих территорий (даже в том случае, если бы деньги были выплачены), официальный Тбилиси готов был отказаться.
Идею компенсации пробивал упомянутый депутат парламента Грузии Шота Малашхия, который возглавляет комиссию по восстановлению территориальной целостности (формально комиссия именуется "временной", хотя фактически работает на постоянной основе). В конце 2005 года, к примеру, он сообщил, что Грузия потребует у России 15 миллиардов долларов. Тогда, как и теперь, было заявлено, что иск будет направлен в международный суд, а для защиты грузинских интересов будут привлечены зарубежные юридические фирмы.
Особой поддержки в руководстве Грузии депутат, правда, не встретил. В начале 2006 года тогдашний министр по урегулированию конфликтов (имеются в виду грузино-абхазский и грузино-осетинский конфликты) Георгий Хаиндрава заявил, что требовать компенсацию от России правительство Грузии не намерено. "На повестке дня этот вопрос не стоит", - сказал он. Малашхия, однако, не сдавался и, в частности, добился того, что в парламенте было принято постановление о создании комиссии по подсчету ущерба.
В очередной раз тема была поднята весной 2008 года. Поводом послужило решение России о формальном отказе от экономических санкций, которые действовали в отношении Абхазии по линии СНГ (по сути это решение мало что изменило, учитывая что неофициальные экономические связи между Россией и Абхазией поддерживались и ранее). После того как Москва объявила о своем решении, Малашхия вспомнил о до сих пор не полученной компенсации. Теперь он назвал уже сумму "приблизительно в 20 миллиардов долларов" (пояснив, что пять миллиардов - это потери беженцев, лишившихся собственности, а остальная часть - потери грузинского государства).
При этом, правда, выяснилось, что организация процесса оставляет желать лучшего. Иск с претензиями к России (который был обещан еще два года назад), как оказалось, еще только планируется направить в суд. Вдобавок точная сумма ущерба так и не была подсчитана.
Нынешнее выступление Малашхии стало ответом на заявление, прозвучавшее из Абхазии. Представитель совместной российско-абхазской комиссии по имущественным спорам, Александр Адлейба, предложил Грузии выплатить компенсацию в 13 миллиардов долларов (за вооруженный конфликт начала 1990-х годов). Он заявил, что в противном случае этнические грузины, имеющие российские паспорта (из тех, кто лишился недвижимости в Абхазии), не получат за утраченное жилье никаких денег. Кстати, гораздо больший резонанс вызвали не претензии Адлейбы к Грузии, а то, что россиян грузинской национальности он фактически представил гражданами второго сорта (дополнительную остроту скандалу придало то, что позицию Адлейбы поддержал второй секретарь посольства РФ в Сухуми Дмитрий Вишернев: последний, как пишет "Новая газета", подтвердил, что заявления от "лиц грузинской национальности" рассматриваться не будут). Российским дипломатам после этого пришлось оправдываться. Глава российского МИДа Сергей Лавров, выступая на недавней пресс-конференции, уверял собравшихся, что "мы наших граждан по национальному признаку не разделяем". В Тбилиси, в свою очередь, заявили, что Россия, проводя соответствующую политику в Абхазии, "дискриминирует собственных граждан по этническому признаку".
Сумма компенсации, о которой говорят в грузинском парламенте, снова выросла. Малашхия теперь настаивает на 35 миллиардах долларов - и это только за ущерб, нанесенный Грузии российскими войсками в ходе войны 2008 года (ранее президент Грузии Михаил Саакашвили называл гораздо меньшую цифру - примерно два миллиарда долларов, хотя он, вероятно, не включал в нее ущерб от потери "оккупированных" территорий).
В остальном же схема осталась прежней. Глава парламентской комиссии вновь заявляет о намерении обратиться в международный суд, привлечь зарубежных юристов и уточнить (в который раз) размер ущерба. И это в ситуации, когда по крайней мере один такой иск в зарубежном суде уже лежит: в жалобе против России, которую Грузия направила в Международный суд ООН в Гааге в 2008 году, помимо прочего содержится требование выплатить компенсацию "за весь нанесенный ущерб" (иск при этом охватывает временной промежуток с 1990 по 2008 годы). В правительстве республики неоднократно заявляли, что верят в успех этого разбирательства. К чему тогда тратить время и деньги еще на один процесс?
Для Грузии победа в международном суде стала бы существенным внешнеполитическим достижением. Правда, какую практическую пользу в Тбилиси смогли бы извлечь из этой победы, сказать сложно. Возможности для международного воздействия на Россию, как Грузия могла убедиться в августе 2008 года, весьма ограничены. Едва ли составители подобных исков действительно верят в то, что Гаага или Страсбург заставят Россию расстаться с миллиардами. Очевидно, средствам, которые теперь планируется потратить на подготовку нового иска, гонорары зарубежным юристам и прочее, можно было бы найти лучшее применение.