Новый 2012 год начался с очень тревожных новостей из ближневосточного региона: Иран и США, потрясая оружием, вступили в оживленную словесную перепалку о том, кто кому при случае сильнее намнет бока. Ситуация сама по себе нездоровая, но причины, за ней стоящие, не могут не вызвать настоящего беспокойства.
Широкомасштабные учения ВМС Ирана в Ормузском проливе, начавшиеся еще до Нового года, по времени почти совпали с важным объявлением из Вашингтона и Брюсселя. Американцы и ЕС все-таки решились ударить по нефтяному экспорту Ирана, введя санкции против его Центрального банка. (Именно через ЦБ идут платежи за продаваемую нефть).
Если кому-то такое совпадение показалось случайным, то в Тегеране его объяснили прямым текстом: если иранская нефтяная торговля будет нарушена, то пострадают все, так как Ормузский пролив - нефтяные ворота Персидского залива - будет перекрыт.
Ожидаемому эффекту от подобного развития событий трудно подобрать определение. Может быть, "катастрофа" - самое верное тут слово. Через пролив на экспорт уходит до 20 процентов всей добываемой в мире нефти. Его закрытие означало бы взрыв цен на топливо и, как следствие, тяжелейший экономический кризис планетарного масштаба. В планы Барака Обамы, которому в текущем году переизбираться в президенты, ни мировые кризисы, ни катастрофы никак не входят, поэтому его министры и генералы тут же отреагировали: "Любая попытка перекрыть пролив будет немедленно пресечена".
Иранцы, естественно, тут же огрызнулись: "Наше дело, захотим - перекроем, захотим - оставим открытым. Возможности и для того, и для другого есть, поэтому никто (а особенно - американцы) - нам не указ". Американцы еще раз предупредили, что применят все средства, чтобы оставить пролив открытым, иранцы еще раз сказали: "Посмотрим", - и пообещали в феврале провести еще одни учения в Ормузском проливе. Диалог состоялся, все вроде закончилось миром. Но нефтетрейдеры все равно всполошились: цены на сырье быстро подросли до 112 долларов за баррель.
Надо сказать, что волнение на мировых рынках вполне оправдано. Хотя дело до прямого столкновения не дошло, ситуация развивается в совсем нехорошем направлении. Чтобы понять насколько нехорошем, надо немного вернуться назад.
В середине 2011 года в израильских СМИ появилось сразу несколько материалов, основанных на утечках из самых информированных кругов. Суть их сводилась к одному: Иерусалим больше не верит в международные санкции, поэтому будет решать иранскую ядерную проблему силой - то есть бомбардировками.
Для США это означало бы вовлечение в конфликт (возможно - затяжной) с неминуемым ростом цен на нефть, энергетической катастрофой и финансовым кризисом. Тоже нездорово для кампании Обамы. Между Вашингтоном и Иерусалимом началось дипломатическое мельтешение: разнокалиберные чиновники летали из столицы в столицу согласовывать позиции. Как выяснилось позже, основных тем для обсуждения было три.
Во-первых, американцы уговаривали израильтян не бомбить Иран, указывая на тяжкие последствия для мировой экономики. Во-вторых, израильтяне настоятельно рекомендовали американцам ввести "настоящие" санкции против Ирана, чтобы им не пришлось применять силу. В-третьих, стороны вырабатывали общую позицию насчет того, когда бомбить все-таки будет можно и нужно.
Тут надо отметить, что американцы долго не хотели мешать нефтяной торговле Ирана, поскольку понимали, что санкции против его Центробанка - палка о двух концах. Хуже станет не только Исламской республике, которая лишится основной статьи наполнения бюджета, но и мировым рынкам, которые потеряют важный источник сырья.
Результатом челночной дипломатии стало сегодняшнее состояние. Иран пока никто не бомбит, против него введены и в течение нескольких месяцев вступят в силу "настоящие" санкции, подрывающие нефтяной экспорт. При этом Израиль и США, похоже, пришли к согласию, при каких условиях бомбардировки могут стать приемлемыми для обеих стран - испытание иранского ядерного заряда и перекрытие Ормузского пролива. Оба повода озвучил Леон Панетта - министр обороны США, ранее говоривший, что любая бомбардировка обернется катастрофой с "непредвиденными последствиями". После длительных переговоров с израильтянами Панетта обнаружил куда большую гибкость и перестал пугать сограждан ужасами войны.
Хотя между Израилем и США появилось какое-никакое взаимопонимание и угроза скорого удара по ядерным объектам вроде бы отодвинулась, в действительности ситуация только ухудшилась. Причина тому - отношение к происходящему с иранской стороны, о которой все время почему-то забывают.
В Тегеране прекрасно понимают, что без нефтяных доходов существующему режиму придется очень туго. Стремительное ухудшение экономической ситуации способно вернуть из небытия подзабытое уже "Зеленое движение" - оппозицию, выступающую за демократизацию политической системы. Правители Исламской республики не могут себе позволить сидеть сложа руки и ждать, когда события на улицах начнут развиваться по образцу 2009 года.
Однако у Ирана осталась лишь одна, последняя возможность надавить на своих оппонентов - устроить им экономический кризис. Никаких других способов всерьез насолить Западу у Тегерана нет. Поэтому иранские генералы и политики не блефуют, когда говорят о готовности закрыть пролив в ответ на санкции. Иначе им просто не сохранить страну в своих руках. Возможная война руководство Ирана не слишком пугает, так как в этом случае жители страны с готовностью сплотятся вокруг своих лидеров, ведущих беспощадную борьбу против "колонизаторов".
Фактически санкции станут не заменой военной операции против Ирана (как то изначально задумывалось), а первым залпом войны, на который обязательно последует ответ. Только в этом случае ситуация перевернется с ног на голову - теперь уже Тегеран будет решать, где и когда нанести первый сугубо военный удар.
Доводить до такого развития событий никто не хочет ни в Вашингтоне, ни в Тегеране, однако выхода из сложившегося тупика не просматривается. Возможно, какие-то плоды принесет намечающаяся торговля за жизнь Амира Мирзы Хекмати - гражданина США и Ирана, приговоренного в Исламской республике к смерти за шпионаж. Однако, скорее всего, его судьба окажется слишком незначительной на фоне картины разворачивающегося противостояния, в котором ставки исключительно высоки.