Ленту Кэтрин Бигелоу «Цель номер один» (оригинальное название — «Zero Dark Thirty») называют «исторической драмой». Если с характеристикой «историческая» поспорить сложно (насколько при этом фильм близок к реальной истории — это вопрос другой), то «драмы» в новой работе Бигелоу все же маловато. Как, впрочем, и свойств, которые позволили бы картине обоснованно претендовать на «Оскар» в номинации «Лучший фильм».
«Цель номер один» рассказывает о многолетней операции ЦРУ, в ходе которой был устранен Усама бин Ладен. В центре истории — хрупкая женщина, сотрудница управления по имени Майя (Джессика Честейн), в 2003 году приехавшая в Пакистан и с некоторым замешательством реагирующая на то, что информацию из пойманных пособников террористов выбивают с помощью пыток. Собственно, из-за этого эпизода о «Цели номер один» и узнали те, кому плевать и на Бигелоу, и на «Оскары». Некоторые американские сенаторы заявили, что фильм якобы оправдывает применение пыток.
Кое-какие полезные данные Майя действительно получает благодаря пыткам — с этой информации она и начинает собственное расследование. В успешный его исход, кроме самой героини, не верит никто, так что помехами на ее пути становятся не только террористы, но и нерешительные и недоверчивые коллеги из ЦРУ. (Видимо, в качестве шутки главой управления Бигелоу назначила Джеймса Гандольфини, который у большинства зрителей ассоциируется с мафиози.) Итог известен: в самом начале мая была проведена операция, в ходе которой главного террориста устранили. По версии Бигелоу и сценариста Марка Боала, спецоперация прошла успешно (да и вообще состоялась) исключительно благодаря упрямству (или, если хотите, упорству) одной-единственной сотрудницы ЦРУ.
При этом создатели картины, по-видимому, считают, что зрителю совершенно необязательно что-то знать об этой сотруднице: персонаж Честейн — это чистая функция, кусок пластика, с которым Бигелоу и Боалу было удобно работать. У нее нет ни фамилии, ни прошлого (в ЦРУ она пришла сразу после колледжа, поиски бин Ладена — ее первое дело), ни будущего. Когда в финале девушка пускает слезу — видимо, поняв, что дело закрыто и теперь ей некуда себя девать, — хочется не посочувствовать ей, а посоветовать отправиться на покой — на полку с документами в каком-нибудь ЦРУшном архиве.
О чем получилось кино? Видимо, о том, что один в поле очень даже воин. Или о том, что упрямство горы сворачивает. Правда, есть один нюанс: Бигелоу приступила к работе над фильмом еще до мая 2011 года, поэтому поначалу предполагалось, что речь пойдет о неудачной операции ЦРУ. Ну и что с того? Профессионала такие мелочи не смущают. Закончи Бигелоу раньше — было бы кино о том, что один в поле не воин, а упрямство — вещь бесполезная, а то и вредная. Скажите, Кэтрин, как вы считаете, на самом деле упрямство — это хорошо или плохо? Бигелоу в ответ молчит.
Отказывается она отвечать и на вопрос о том, являются ли пытки допустимым методом получения информации. В этом смысле американские сенаторы зря пристают к режиссеру: Бигелоу вовсе не оправдывает пытки — вполне возможно, что у нее просто-напросто вообще нет собственной точки зрения относительно их применения. Точно так же Бигелоу отказывается говорить, кем же была Майя — женщиной, умело скрывавшей собственную личную жизнь, или киборгом, созданным в недрах ЦРУ для охоты на бин Ладена. Хотя бывшей супруге Джеймса Кэмерона вообще плевать, про что снимать — хоть про провалившуюся операцию, хоть про успешную. В результате «Цель номер один» не вызывает ни малейшего желания сопереживать главной героине, да и вообще хоть кому-нибудь там сопереживать.
Впрочем, отсутствие четкой точки зрения, как выясняется, не мешает Бигелоу успешно снимать фильмы, которые номинируются на «Оскары». Талант ее в том, что она умело находит острые темы, а потом придает им округлую, доступную форму — приятную глазу киноакадемика. «Цель номер один» — не то чтобы плохое кино, но какая-то пустышка, не заслуживающая ни возникшей вокруг нее шумихи, ни порицаний со стороны политиков, ни многочисленных премий. Если кто в данном случае и может претендовать на награду, так это Джессика Честейн — в конце концов, она два с половиной часа собственным присутствием в кадре пытается прикрыть пустоту.