Как и предполагала «Лента.ру», противостояние мятежников и силовиков в Таджикистане спустя почти неделю активных боевых действий в окрестностях Душанбе пока ничем не закончилось. Пресс-служба Министерства внутренних дел периодически публикует отчеты о ликвидации боевиков, а местные спецслужбы рассказывают об операции по задержанию сторонников подавшегося в бега бывшего заместителя министра обороны Абдухалима Назарова (Назарзоды, в годы гражданской войны известного полевого командира сил Объединенной таджикской оппозиции Ходжи Халима). Полную ликвидацию группировки, которая насчитывает, по некоторым данным, порядка 135 подготовленных десантников, силовые структуры обещали завершить в кратчайшие сроки, попутно выдвинув ряд обвинений. Свою версию происходящего высказал и генерал Назаров. «Лента.ру» попыталась разобраться в причинах конфликта, который привел к боевым действиям.
Согласно официальной версии, сторонники Назарзоды рано утром в пятницу, 4 сентября, совершили вооруженное нападение на здание ОВД в Вахдате и здание центрального аппарата министерства обороны республики, после чего скрылись в Ромитском ущелье в 50 километрах от Душанбе. Сам генерал в тот же день был уволен из военного ведомства. Спустя четыре дня Генеральная прокуратура Таджикистана возбудила уголовное дело в отношении генерал-майора Абдухалима Назарова и полковника министерства обороны Джунайдулло Умарова. В официальном заявлении им инкриминировались преступления по статьям о терроризме, измене государству, организации экстремистского сообщества и диверсии.
Высокопоставленный военный сумел связаться по телефону со своими сторонниками, которые 7 сентября выложили в социальные сети заявление Назарова. В этом открытом послании Назарзода сообщает, что 4 сентября он получил информацию о том, что в течение суток будут арестованы бывшие командиры Объединенной таджикской оппозиции (ОТО) и приближенные к ним люди. По словам генерала, он собрал у себя дома нескольких бывших полевых командиров. Узнав, что выезды из Душанбе перекрыты, они решили забрать оружие в одной из воинских частей и прорвать оцепление на одном из направлений. Назаров подчеркнул, что правительство президента Эмомали Рахмона решило ликвидировать многих бывших командиров ОТО, так как не все они подписались под ликвидацией Партии исламского возрождения Таджикистана.
На первый взгляд, версия происходящего, высказанная генералом, очень хорошо укладывается в контекст политического кризиса в стране. Еще 31 августа государственное информационное агентство «Ховар» сообщило о запрете Партии исламского возрождения — крупнейшей оппозиционной политической силы в республике (ее численность составляет около 50 тысяч человек), которая действительно имела отношение к Объединенной таджикской оппозиции в начале 1990-х годов. Проблема в том, что эта версия не вполне укладывается в биографию самого Назарова. Да, в годы гражданской войны он был полевым командиром и воевал со сторонниками и кланами будущего президента страны Эмомали Рахмонова.
Однако уже в мирное время Назаров занимался в министерстве обороны вопросами снабжения — в том числе вооружением и боевой техникой, то есть на должности, которая позволяет контролировать поставки оружия в страну и его распределение. Причем если других полевых командиров после заключения соглашения о мире в 1997 году постепенно и последовательно вычищали с должностей, Назарзода был назначен заместителем министра только в прошлом году. Причину доверия, которое Рахмон питал к заместителю министра обороны, можно усмотреть в том, что последний показал себя довольно лояльным и исполнительным офицером. В частности, можно предположить, что, управляя потоками оружия в республике и вообще в регионе (не нужно забывать о близости Афганистана и традиционно лояльном в Средней Азии отношении к коррупции), генерал был хорошо осведомлен о том, какое оружие и в каких количествах расходится в пределах как минимум трех стран.
Бывший «курбаши» настолько перековался, что соратники Назарова по борьбе с центральной властью в годы гражданской войны открыто обвиняли его в охоте на оппозиционеров. В частности, Махмадрузи Искандаров, один из полевых командиров и бывший лидер Демократической партии Таджикистана, выступал с заявлением, что к его похищению и вывозу в Таджикистан приложил руку именно Назаров. А известный диссидент и очень авторитетный журналист с обширными связями в политике Дододжон Атовуллоев и вовсе утверждал, что правительство Таджикистана выделило генералу Назарзоде миллион долларов для ликвидации деятелей оппозиции за пределами республики. Подчеркнем еще раз: генерал Назарзода, по всем данным, абсолютно вписался в сложившуюся элиту. В этих условиях предполагать, что генерала могли «зачистить» ради сомнительного удовольствия больше никогда не лицезреть представителя оппозиции во власти, как минимум наивно.
По этой же причине не выдерживает никакой критики и версия властей (она представлена в виде букета уголовных обвинений, выдвинутых против мятежника). Очень похоже, что власти выстраивают обвинительную линию в той же самой парадигме, что и опальный генерал: обида в ответ на закрытие ПИВТ, нарушение соглашений с оппозицией со стороны властей и преследование инакомыслящих.
И вот тут мы подходим к самому главному. События какого масштаба могли подтолкнуть такого человека к полной потере контроля над ситуацией и скатыванию к методам гражданской войны начала 1990-х годов? Чтобы понять это, надо вспомнить, что жесткое закручивание гаек в политическом и религиозном поле (вплоть до неформального запрета на ношение бороды и хиджаба) традиционно исламской страны привело за последние годы к резкому всплеску популярности радикальных исламских движений, которые дислоцируются не только на территории соседнего Афганистана, но и в Киргизии и Узбекистане. Речь не только о пресловутом «Исламском государстве» (ИГ, запрещенная на территории Российской Федерации организация).
Соответствующие сигналы власти Таджикистана получают в последнее время все чаще. В частности, еще в конце мая республику сотряс скандал: с видеообращением к соотечественникам выступил новобранец ИГ, в котором неожиданно узнали бывшего командира таджикского ОМОН полковника Гулмурода Халимова. Он заявил, что не хочет оставаться в Таджикистане, где «мужчины не могут свободно носить бороду, а женщины — хиджаб», и призвал других жителей региона последовать его примеру. О нарастающих проблемах в этой деликатной сфере говорят и статистические данные: согласно официальной информации МВД Таджикистана, из страны выехали 386 человек, все они намерены воевать на стороне ИГ.
Похоже, в этот же контекст укладывается и внезапный мятеж генерала. Сразу после нападения сторонников Назарова на отдел МВД в Вахдате появилось предположение, что первая перестрелка может быть связана с убийством 23-летнего студента одного из вузов Петербурга Умара Бободжонова. Сообщалось, что он приехал в маленький город под таджикской столицей к родителям на каникулы и 29 августа был избит (предположительно милиционерами) якобы за ношение бороды. Спустя несколько дней Бободжонов скончался. Первоначально нападение связывали с местью родственников студента, однако позже МВД официально опровергло связь нападения на пункт милиции со смертью студента. Потом в информационной горячке все забыли про этот случай. Оказывается, зря.
Как сообщили информированные источники «Ленты.ру» в силовых структурах России, Умар Бободжонов уже некоторое время был объектом пристального наблюдения соответствующих органов по месту его жительства в Санкт-Петербурге. Нельзя сказать, что Бободжонов был важной фигурой исламистского подполья — в противном случае его бы задержали еще на территории России. Тем не менее определенную роль в этих кругах он играл, и в ходе решения задачи по его нейтрализации российские силовики поделились оперативной информацией с таджикскими коллегами. В конце августа состоялась операция по задержанию подозреваемого в Вахдате, а спустя несколько дней СМИ сообщили о его смерти. Интересно, что источники «Ленты.ру» в разговоре с журналистами высказали недоумение по поводу хода следствия: по данным российской стороны, проводить «активный» антитеррористический допрос не было необходимости, ведь никаких сведений о готовящихся акциях устрашения не было, и получать информацию можно было более цивилизованными методами.
При этом, насколько можно судить из событий, которые последовали вслед за «допросом», подозреваемый все-таки поделился некой информацией с таджикскими спецслужбами. Причем, судя по резкой реакции генерала, выданные избитым до смерти «связным» данные вполне могли касаться причастности министерства обороны (а стало быть, и с большой вероятностью Назарова) к региональной торговле оружием — во всяком случае, такое предположение высказывают как минимум двое опрошенных редакцией специалистов по внутренней политике республики, проживающие на территории Таджикистана и по понятным причинам пожелавшие сохранить анонимность. Они предложили обратить внимание на сообщения правоохранительных органов республики о найденных дома у Назарова тайниках с внушительным оружейным арсеналом. По мнению специалистов, Назаров вполне мог иметь связи в террористическом подполье Афганистана и Киргизии (последняя вообще считается среди сотрудников спецслужб региона местом активности боевиков самых разных радикальных течений), что с учетом близости Назарова к распределению оружия вызывает массу вопросов.
Ну, а самое главное — о связях властей Таджикистана с террористическими организациями рассказывал еще в 2010 году лидер оппозиционного таджикского движения «Ватандор» Дододжон Атовуллоев. По его свидетельствам, в момент обострения межгосударственных отношений между Душанбе и Ташкентом таджикские спецслужбы не брезговали сотрудничать с боевиками Исламского движения Узбекистана (ИДУ). Он особенно подчеркивал, что в 1998 году бойцов ИДУ готовили и вооружали на специальных базах под крышей таджикского Комитета национальной безопасности.