Если не считать «Исламское государство», «Джабхат ан-Нусра» — самая известная и влиятельная исламистская группировка, воюющая в Сирии. «Лента.ру» постаралась разобраться в том, какие цели преследует «ан-Нусра», в чем ее отличие от других подобных структур и чем сирийский филиал «Аль-Каиды» привлекает в свои ряды радикалов из разных стран мира.
«Джабхат ан-Нусра ли-ахл аш-Шам» («Фронт помощи жителям Леванта») была основана в январе 2012 года, когда боевые действия между правительственной армией и группами вооруженной сирийской оппозиции (аль-му’арада ас-сурийа аль-мусаллаха) были в самом разгаре. В этот период сирийский конфликт открыл для транснациональных джихадистских движений, в частности для «Аль-Каиды», много новых возможностей: распространение идеологии, привлечение бойцов, спонсоров и приобретение военного опыта.
«Джабхат ан-Нусра» (запрещена в России) возникла при прямой поддержке иракской ячейки «Аль-Каиды» — организации «Исламского государства в Ираке», которой на тот момент руководил Абу Бакр аль-Багдади. Тогда «Аль-Каида» (запрещена в России) пыталась с помощью своего иракского союзника усилить дружественные ей джихадистские группы в Сирии и объединить их в одну боевую организацию.
В очень короткое время «Джабхат ан-Нусра» под руководством ее лидера Абу Мухаммада аль-Джулани добилась ряда военных успехов и приобрела славу одного из самых боеспособных подразделений на севере, северо-западе и северо-востоке Сирии. Еще до своего провозглашения отряды «Джабхат ан-Нусры» помогали «Свободной сирийской армии» (ССА) в боевых операциях на территории провинций Идлиб и Алеппо, происходивших в конце 2011 года.
К «Джабхат ан-Нусре» особенно часто обращались с просьбой предоставить «смертников», самоподрывы которых порой меняли положение на фронте. Взамен джихадисты требовали часть военных трофеев.
К концу 2012 года «Джабхат ан-Нусра» захватила ряд военных объектов на западе Алеппо — танки и крупные склады с оружием. После того как отряды «Джабхат ан-Нусры» укрепились в западных и восточных районах Алеппо, под их контроль попали основные пути сообщения между Алеппо и сирийско-турецкой границей, что заставило другие оппозиционные Башару Асаду отряды налаживать отношения с организацией и координировать с ней свои действия. Вскоре «Джабхат ан-Нусра» стала ориентиром и центром притяжения для сирийцев и иностранных бойцов, которые не верили в проект национального арабского светского государства, а желали жить в обществе, где установлены нормы исламского права.
9 апреля 2013 года Абу Бакр аль-Багдади неожиданно провозгласил единое исламское государство, которое объединяет территории Ирака и Сирии («Исламское государство Ирака и Леванта» — ИГИЛ) и потребовал от «Джабхат ан-Нусры» присяги. Но лидер «Джабхат ан-Нусры» аль-Джулани не признал новое государство и учтиво напомнил аль-Багдади, что присягнул лидеру «Аль-Каиды» Айману аз-Завахири.
Этот конфликт и раскол был логическим завершением борьбы за гегемонию над джихадистским движением между «Аль-Каидой» и ее иракской ячейкой. Усама бин Ладен, Айман аз-Завахири и другие лидеры и идеологи «Аль-Каиды» еще задолго до раскола были недовольны иракской ячейкой, обращались с наставительными письмами к ныне покойному руководителю и учителю аль-Багдади Абу Мус’абу аз-Заркави и просили его удержаться от чрезмерного насилия, остановить атаки на рядовых шиитов Ирака и обратить свой взор на США и их союзников.
Конфликт между «Аль-Каидой» и «ан-Нусрой» с одной стороны и «Исламским государством» (запрещено в России) — с другой ознаменовал глубокий методологический и идеологический разрыв в джихадистском движении. Пути двух организаций разошлись.
Организация аль-Багдади объявила подконтрольные ей территории частью «Исламского государства» и велела всем группам и отрядам на данных территориях либо присягнуть халифу, либо покинуть территорию халифата. Сторонники ИГ легитимной признают только свою организацию, в то время как все остальные оппозиционные Башару Асаду группы обвиняют либо в неверии (если речь идет о «Свободной сирийской армии»), либо в вероотступничестве (прежде всего — отряды «Исламского фронта» и «Джабхат ан-Нусры»).
Обе организации умело использовали раскол в своих пропагандистских целях. ИГ вскоре объявило «халифат» и стала вменять в вину старой «Аль-Каиде» и ее союзнице «ан-Нусре» нежелание и медлительность в вопросе создания исламского государства. Что касается лидеров и идеологов «ан-Нусры», то они постоянно противопоставляют свою организацию «халифату» аль-Багдади.
Противопоставление это заключается в следующем: «Джабхат ан-Нусра» не уничтожает идеологически отличные от нее отряды и группы, не собирается провозглашать исламское государство без совещания со всеми сторонами, принимавшими участия в боевых действиях против Асада. Цель «ан-Нусры» на данном этапе — не установление определенной политической системы, а свержение режима Асада. «Ан-Нусра», чтобы избежать военных конфликтов, всегда пытается договориться и решить возникшие проблемы посредством совещания (шура) с остальными группами в Сирии.
На самом деле движение, признанное Советом Безопасности ООН террористическим, активно ведет многоуровневую политическую борьбу. Речи лидеров «ан-Нусры» о совещании и диалоге — не просто лозунги. Эта организация активно работает с населением, она развернула широкую благотворительную и проповедническую деятельность на севере Сирии (в городах и деревнях Идлиба и Алеппо). Под ее руководством действуют шариатские суды, исламские информационные центры, ведущие активную идеологическую и информационную войну как со СМИ Асада, так и с пропагандистской машиной ИГ.
В июне 2014 года был открыт «Центр проповедников джихада», при котором действуют школы для детей, исламский университет, который готовит проповедников для «ан-Нусры» и других идеологически близких объединений, библиотека, информационные центры. Недавно центр стал издавать журнал «Джихадистские вдохновения», который печатает статьи и интервью идеологов «салафитского джихадизма», руководства (фетвы) по актуальным для сирийских муджахидов вопросам и излагает позицию «Джабхат ан-Нусры» и близких к ней групп (прежде всего «Ахрар аш-Шам» — исламского движения «Свободных людей Леванта») по различным событиям, имеющим отношение к сирийскому конфликту. Руководит этим центром один из главных проповедников «сирийского джихада» Абдалла аль-Мухайсини.
«Джабхат ан-Нусра» тесно сотрудничает не только с богословами, прямо связанными с «Аль-Каидой», но и с теми, кто идеологически близок к ней или даже не разделяет те или иные принципы организации. Например, аль-Мухайсини официально не состоит ни в одной из оппозиционных группировок, но в то же время ведет большую мобилизационную и пропагандистскую работу во благо «ан-Нусры», порой говорит от имени других сообществ, в частности, входящих в «Исламский фронт» («аль-Джабха аль-Исламийа»).
В то же время «Джабхат ан-Нусра» пытается показать, что ее политика в отношении религиозных меньшинств в Сирии резко отличается от политики ИГ. Лидер «ан-Нусры» аль-Джулани объявил, что ни алавиты, ни друзы, ни христиане не будут обижены. Например, когда в середине июня 2015 года бойцы «ан-Нусры» убили около 40 представителей друзской общины в деревне Кальб Луза под Идлибом, то командование организации официально заявило, что это было ужасной ошибкой и инцидент будет расследован.
Кроме того, террористы объявили, что не будут требовать от христиан Идлиба выплаты джизьи (налога, который, согласно исламскому праву, взимается с немусульман), так как джизью выплачивают в том случае, если христианам гарантируется полная защита, а в условиях Сирии такой гарантии «Джабхат ан-Нусра» предоставить не может. Кроме того, монахини, попавшие в плен к «ан-Нусре» в феврале 2014 года, были вскоре отпущены и свидетельствовали, что с ними обращались хорошо.
Подобная «открытость» организации и примирительная стратегия дала свои плоды. «Джабхат ан-Нусра» не только приобрела определенную поддержку среди населения подконтрольных ей территорий на севере Сирии, но и добилась военных успехов. Она выступила на стороне отрядов «Исламского фронта» (девяти «умеренных» исламистских групп, которые объединились в ноябре 2014 года, чтобы противопоставить себя как ИГ, так и «светской оппозиции») в войне против ИГ. С конца 2014 года «ан-Нусра» и «Исламский фронт» (прежде всего «Ахрар аш-Шам») совместно проводят военные операции против ИГ и войск Асада.
Сегодня наиболее боеспособной военной коалицией, воюющей против Асада, является «Джейш аль-Фатах» («Армия завоевания»), созданная 24 марта 2015 года для ведения боев на севере Сирии — прежде всего в провинции Идлиб. Основу данной коалиции составляют отряды «Джабхат ан-Нусры» и «Ахрар аш-Шам». В ее состав также входят объединения, идеологически и политически отличные от «ан-Нусры», например, такие как «Аджнад аш-Шам» («Войско Леванта») и «Файлак аш-Шам» («Левантийский легион»), идеологически связанная с сирийскими «Братьями мусульманами».
Коалиция «Джейш аль-Фатах» смогла в марте 2015 года взять под контроль практически всю территорию провинции Идлиб, в конце апреля был взят город Джиср аш-Шугур, а 9 сентября захвачен военный аэропорт Абу аз-Зухур. К слову, военные успехи «Армии завоевания» привлекли и иностранных бойцов, воюющих на территории Сирии: в конце сентября «Армия переселенцев и помощников» («Джейш аль-Мухаджирун ва аль-Ансар»), состоящая в основном из граждан стран СНГ, присягнула «ан-Нусре» (по всей видимости, из-за ослабления Имарата Кавказ). Присягнул и так называемый батальон «имам Бухари», который состоит в основном из жителей среднеазиатских республик.
Вопрос лишь в том, что является целью сотрудничества «Джабхат ан-Нусры» с другими оппозиционными группами и трансформации сирийской ячейки «Аль-Каиды», которая из подпольной группы превращается в широкое социально-политическое и военное движение. Сам лидер «ан-Нусры» аль-Джулани объясняет эту «гибкую политику» тем, что он получил указание от высшего командования «Аль-Каиды» сотрудничать и работать сообща с оппозиционными Асаду группами и привлекать на свою сторону местное население. С одной стороны, это на самом деле так. С другой стороны, за этой примирительной политикой скрываются конкретные стратегические цели «Аль-Каиды».
Если проследить действия «ан-Нусры» начиная с 2014 года, можно заметить, что, окрепнув, она приступила к систематическому ослаблению «умеренных» военных групп, представляющих светскую и национальную оппозицию. Можно даже сказать, что она сыграла важную роль в провале проекта США по созданию «светской военной оппозиции» в Сирии.
Например, в ноябре 2014 года «Джабхат ан-Нусра» атаковала «Сирийский революционный фронт» (Джабхат ас-суввар ас-сурийа) — крупное объединение, воевавшее под флагом ССА и Национальной коалиции сирийских революционных и оппозиционных сил (Нацкоалиции) и получавшее помощь от США и ее союзников. Ее лидер, Джамал Ма’руф вынужден был бежать в Турцию. Затем джихадисты атаковали лагеря «Движения Хазм (Стойкое движение)» (Харакат Хазм), которое США планировало основательно тренировать и снабдить оружием и которое многие американские аналитики рассматривали как наиболее приемлемый вариант умеренной оппозиции.
В итоге «Джабхат ан-Нусра» в конце октября 2014 года захватила базу «Движения Хазм» в Идлибе, а в январе 2015 года вытеснило его из Алеппо, фактически вынудив распуститься и слиться с другими военными группами. А совсем недавно, в конце сентября 2015-го, «ан-Нусра» атаковала 30-ю дивизию «Свободной сирийской армии», вынудив часть бойцов вместе с оружием перейти на свою сторону. Боевые действия против «умеренной оппозиции» джихадисты особенно активизировали после того, как в конце сентября 2014 года США и их союзники стали наносить авиаудары не только по позициям ИГ, но и по «Джабхат ан-Нусре».
Отряды «Джабхат ан-Нусры» порой атакуют и своих союзников из «Исламского фронта». Причины бывают разные: нежелание пропускать в стратегически важные пункты, выдавать бойцов, совершивших преступление, защита союзниками тех или иных бойцов ССА и так далее. Даже когда в конце сентября ВКС ВС России приступили к военной операции на территории Сирии, «Джабхат ан-Нусра», несмотря на свои призывы объединяться перед внешней угрозой, атаковала отряды «умеренного» исламского движения «Нур ад-Дин аз-Занги».
При этом со своими союзниками, и прежде всего с движениями, не признающими ССА и Национальную коалицию (речь прежде всего об «Исламском фронте»), «Джабхат ан-Нусра», в отличие от ИГ, охотно решает конфликты посредством шариатского суда. Однако периодически идеологи «Джабхат ан-Нусры» призывают своих коллег из «Исламского фронта» определиться с позицией по национальному государству, выборам, парламенту, сотрудничеству с соседними государствами (в частности, с Турцией) и объявить четкую программу. Принимая во внимание данный факт, в случае ухода Асада сложно предположить, насколько гладко будут развиваться отношения между сегодняшними союзниками — «Исламским фронтом» и «Джабхат ан-Нусрой».
Тем не менее определенные выводы сделать можно.
Стратегия «Джабхат ан-Нусры» направлена на борьбу за гегемонию над джихадистским движением с «Исламским государством», а также на борьбу со всеми светскими и националистическими военными группами, партиями и проектами в Сирии.
Примечательно, что в своем последнем послании муджахидам Сирии «Российское вторжение… Последняя стрела» лидер «ан-Нусры» аль-Джулани больше, чем действия России, критикует позицию тех сирийских группировок, которые сотрудничают с арабскими и западными странами, Турцией и «верят в решения, которые они предлагают». Первый номер журнала «Джихадистские вдохновения» также посвящен критике демократии и национального светского государства.
Наконец, «Джабхат ан-Нусра» пытается балансировать между различными группами «Исламского фронта» и укреплять свое сотрудничество с ними. Во-первых, потому, что эти группы идеологически близки джихадистам. Во-вторых, усиливая свое влияние, «ан-Нусра» становится все более привлекательной для бойцов из этих групп, и они чаще вступают в ее ряды — например, так было с бойцами из «Ахрар аш-Шам». В третьих, в долгосрочные планы идеологов «ан-Нусры» входит привить сирийским салафитским движениям из «Исламского фронта» более глобальную, транснациональную идеологию «Аль-Каиды».
Поэтому когда говорят о примирительном характере «ан-Нусры» и называют ее частью сирийской оппозиции, нужно иметь в виду, что примирительную позицию эта организация демонстрирует только в отношении идеологически близких к ней исламских движений, следуя заветам книги «Общие указания о ведении джихада» Аймана аз-Завахири. Что касается военной оппозиции, которую сирийская Нацкоалиция, США и их союзники считают умеренной, то в политическом проекте «ан-Нусры» им места нет.
Сможет ли Нацкоалиция, пытающаяся убедить мировое сообщество, что способна построить многонациональную демократическую Сирию после ухода Асада, договориться с «Джабхат ан-Нусрой»? Сможет ли «Исламский фронт», который во всем своем многообразии представляет проект «политического ислама», так или иначе связанного с сирийским национализмом, устоять перед транснациональной идеологией «Аль-Каиды» и растущим влиянием «Джабхат ан-Нусры»? Эти вопросы пока остаются открытыми. Нацкоалиция и «Исламский фронт» предпочитают их игнорировать.