Не стреляйте в сценариста Книги недели: как написать роман, ситком и найти гения

Написать роман за 30 дней без отрыва от основной работы и стать настоящим литератором (или, как вариант, оставить мысли о карьере романиста навсегда). Придумать сюжет для ситкома, которого еще не было, или пройти кастинг на роль ловеласа. Наконец, примерить на себя одежды опытного издателя и взглянуть на авторов другими глазами. Обо всем этом рассказывают книги, вошедшие в обзор этой недели.

Крис Бейти «Литературный марафон: как написать книгу за 30 дней» (перевод А. Коробейникова, изд-во «Манн, Иванов и Фербер»)

Считается, что для того, чтобы написать роман, нужны оригинальная идея, продуманные характеры персонажей и море свободного времени у автора. Поэтому для большинства писательство так и остается нереализованной мечтой. Однако Крис Бейти, основатель литературного марафона National Novel Writing Month (национальный месячник сочинения романов, сокращенно NaNoWriMo), убеждает начинающих авторов, что максимум, что может им понадобиться, — это месячный запас корма для домашних питомцев и чистого белья для членов семьи. Все остальное — от лукавого и больше мешает, чем способствует творческому процессу.

Во всяком случае, участники придуманного Бейти литературного марафона NaNoWriMo (все — обычные люди «с улицы», кстати) обязуются написать роман в 50 тысяч слов за календарный месяц, не бросая основной работы и не уходя из семьи. Судя по тому, что за 17 лет существования NaNoWriMo с его помощью на свет появилось двести профессиональных писателей и десяток из их произведений вошли в список бестселлеров New York Times, ему можно верить.

Свой опыт писания романов за месяц и руководства конкурсом NaNoWriMo Бейти изложил в сочинении «Литературный марафон: как написать книгу за 30 дней», в котором ниспроверг более или менее все прописные истины, касающиеся литературного труда, и поделился длинным перечнем неожиданных особенностей творческой работы. Например, по мнению Бейти, лучше всего вдохновению способствуют не тишина кабинета, а напряженный график и дедлайн (последнему автор буквально сочиняет оду, называя «повивальной бабкой творчества» и «пастухом энтузиазма»). Посетители кафе могут не только мешать сосредоточиться, но и стать прототипами героев книги. Не стоит заранее в деталях продумывать мир романа — потом будет скучно писать. На первой неделе работается легко, на второй начинается ступор и только на третьей персонажи перестают быть картонными дурилками и превращаются в подобие живых людей.

Может возникнуть вопрос, почему 50 тысяч за 30 дней? Потому что «Интервью с вампиром» Энн Райс было написано за пять недель, «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» Стивенсона — за три дня, «Бойцовский клуб» Чака Паланика — за две недели. А в объем 50 тысяч слов уложились Хаксли с «О дивный новый мир», Брэдбери с «451 градусом по Фаренгейту» и Фицджеральд с «Великим Гэтсби». Ну и еще одна вещь, которую важно держать в голове: если, следуя всем советам Криса Бейти, вам удалось за 30 дней настрочить 50 тысяч слов — это еще не роман, а черновик романа. Сколько времени может занять окончательная отделка текста, Бейти тактично умалчивает.

Скотт Седита «Восемь комедийных характеров. Руководство для сценаристов и актеров» (перевод М. Десятовой, изд-во «Альпина нон-фикшн»)

В том, что юмор — дело серьезное, решил в очередной раз убедить публику сценарист, режиссер кастинга и преподаватель актерского мастерства с 30-летним стажем Скотт Седита. Он подробно разбирает такую тонкую материю, как чувство юмора (хорошие новости: по мнению мэтра, шутить можно научиться) и «актерский ген» (плохие новости: природное умение перевоплощаться все равно требует огранки). Анализирует природу комического (за смешным всегда стоит трагедия — личная или мировая) и травит байки из жизни своих разведенных родителей («Мама, разъярившись, швырнула индейку через всю комнату, да так, что несчастная птица рассыпалась на куски прямо на лету. Папина реакция? "Отлично, теперь мне не придется ее резать!"»).

Но конечно, главное место в книге отведено восьми основным типам комедийных характеров. Их придумал не Седита — он лишь суммировал имеющиеся у профессионалов навыки, описал свойства каждого характера и дал наводки актерам, как играть тот или иной тип. Итак, это: логичный умник, обаятельный неудачник, невротик, дуралей, язва/хам, меркантильный, ловелас/сердцеедка, чудаки не от мира сего. А также детально разобрал их повадки: речь, мимику, жесты, манеру одеваться, дал советы сценаристам, как добавить изюминку в каждый тип, и актерам, как изобразить каждого в большом кино и в телевизионном сериале (это две большие разницы).

Вообще-то первое издание книги Скотта Седиты вышло в период сериального межсезонья. Блистательная эпоха «Друзей», «Все любят Рэймонда» и «Секса в большом городе» уже прошла, а «Два с половиной человека», «Как я встретил вашу маму» и «Теория большого взрыва» еще не пришли им на смену. Так что вполне вероятно, что вторая волна популярности ситкомов случилась не без участия монументального труда Седиты.

Энрике Вила-Матас «Дублинеска» (перевод Л. Любомирской, изд-во «Эксмо»)

Кто-то мечтает стать писателем или сценаристом, а герой романа знаменитого испанца Энрике Вилы-Матаса выбрал издательскую карьеру, публиковал книги больших авторов, вел насыщенную светскую жизнь, много пил (пока не отказали почки), но цель жизни — найти и открыть по-настоящему гениального писателя — так и не была им достигнута. 60-летний герой «Дублинески» ушел на покой, хандрит, бесцельно уставившись в монитор, пока ему не приходит в голову светлая мысль: в компании единомышленников съездить в Дублин на Блумсдэй. Для него это не просто способ взбодриться, скорее наоборот — своеобразные похороны поверженного книгоиздания, реквием по настоящим писателям и талантливым читателям, тризна по печатной эпохе — золотой эре Гутенберга. И в какой-то степени прощание с собственной жизнью.

Медитативная проза Вилы-Матаса — заметки на полях «Улисса». Неслучайно герой едет в Дублин. У романа есть формальный сюжет: после проблем с почками, появившимися на фоне неумеренного пьянства, престарелый испанский издатель, житель Барселоны, отходит от дел и задумывает и осуществляет июньскую поездку в Дублин с друзьями, а потом возвращается туда же с женой. Но он говорит о книге чуть меньше, чем ничего. Потому что все главное — в странной ассоциативной логике, по которой тема сменяет тему, в спорадических рассуждениях прожившего жизнь человека о важном.

О том, что бывает редкая порода издателей, не опускающихся до публикации коммерческого мусора. Что издатель может быть в большей степени читателем, чем коммерсантом. Что выход на пенсию — своего рода социальная смерть и каждый переносит это по-разному. Что писатели — странные нелепые существа, сложные и самовлюбленные, но не лишенные определенного обаяния. Что можно тридцать лет прожить бок о бок с близким человеком и вдруг быть буквально парализованным глубиной незнания друг друга. Что в Испании принято занижать величие Джойса, бравируя недочитанным текстом. Что роман «Улисс» — символ всей эпохи Гутенберга, которая на протяжении веков казалось незыблемой, а теперь на глазах сдает позиции.

Чтобы показать, что все это не выдумка, чтобы стало по-настоящему грустно и страшно, Вила-Матас вводит в роман реальных литераторов: герой вспоминает свой визит в нью-йоркский дом Пола Остера и его жены Сири Хустведт, на полях мелькают Мишель Уэльбек, Арто Паасилинна и Мартин Эмис. И выдуманный художественный текст вдруг начинает работать как предсказание скорого будущего.