Лидер «Справедливой России» Сергей Миронов на старте избирательной кампании рассказал «Ленте.ру», чем его партия отличается от «Единой России» и КПРФ, почему у Бориса Титова ничего не получится с Оксаной Дмитриевой, как он планирует делить округа с конкурентами и сколько мест рассчитывает получить в новой Думе.
«Лента.ру»: Сергей Михайлович, каков ваш прогноз по результату партии на выборах?
Сергей Миронов: Я могу сказать, что в качестве одномандатников наша фракция выступит успешнее всех, даже успешнее «Единой России». Вот если взять пропорцию, сейчас сколько там – нет даже 300 единороссов? Вот увидите, сколько единороссов пройдет одномандатниками в процентном соотношении. У них там 10 человек, которые помнят и знают, что такое избираться по одномандатным округам. Остальные ― никакого опыта. Вот нас (депутатов «Справедливой России» ― прим. «Ленты.ру») 64, допустим, хотя там многие уже отсеялись, значит, даже 54 действующих депутата. Сколько из них в процентном соотношении пройдут как одномандатники? У нас процент будет выше всех. Мы в этом плане опередим «Единую Россию», я даже в этом не сомневаюсь.
А по спискам сколько планируете взять?
Я задачу поставил ― не ниже второго места. Второе место — это 20 процентов. Если просто победа, то мы возражать не будем.
Мы помним, конечно, что в 2011 году СР набрала больше, чем давали ей социологи, но тогда за вас голосовали как за альтернативу. А потом вы поддержали многие резонансные законопроекты «Единой России», и многие сказали: «О, "Справедливая Россия" ― это то же самое, больше не будем за нее голосовать».
Мы очень хорошо проанализировали наши результаты [в 2011 году] ― 13,5 процента. Рассерженные горожане дали максимум 1,8-2 процента, всё! 11,5 процента ― это люди, которые голосовали за программу нашей партии, многим нравится название нашей партии и многим нравится то, что мы предложили в качестве программы «Пять шагов справедливости». Мы перечислили в ней те законопроекты, которые мы обязуемся внести. Мы реалисты: внести и принять закон ― это разные вещи, но разработать его, подготовить юридически грамотно и внести ― это были наши обязательства. Мы все их внесли. И мы будем нашим избирателям демонстрировать 100-процентное выполнение своих обещаний.
Но есть такое понятие в политтехнологическом языке ― «отстройка от конкурентов». Чем вы отличаетесь от ЕР и КПРФ ― коротко: раз, два, три?
«Единая Россия» ― это партия крупного капитала, партия чиновников, наша партия ― партия защиты людей труда. «Единая Россия» выполняет то, что ей скажут в Белом доме, Дмитрий Анатольевич Медведев. Мы сами вносим инициативы, вносим предложения ― в частности, мы единственная партия, которая разработала альтернативный бюджет. С КПРФ у нас зачастую многие идеи общие, но ошибка КПРФ в том, что они пытаются идти вперед с головой, повернутой назад. Ленина и Сталина нужно было оставить в XX веке. Мы президента нашего поддерживаем, но мы критикуем жестко наше правительство в лице председателя «Единой России» господина Медведева. Мы инициировали сбор 10 миллионов подписей под лозунгом «Делай или уходи!». Мы требуем три позиции: отменить транспортный налог, убрать поборный капитальный ремонт, вернуть налог на имущество со ставкой [которая действовала] до 1 января 2016 года.
Вы упомянули про капитальный ремонт. Вы в третьем чтении по этому закону не голосовали совсем, а почему? Почему не проголосовали против?
Мы пытались вразумить правительство и фракцию «Единая Россия», вносили поправки вполне здравые, их у нас готовила Галина Петровна Хованская. Но когда наши поправки в большинстве были отклонены, естественно, мы за этот закон не голосовали. Мы, с одной стороны, понимали, что у нас обветшалый жилищный фонд, его нужно капитально ремонтировать, но мы категорические противники того, что эту проблему государство решает, занимаясь поборами с граждан. Мы говорили: давайте продолжим действие Фонда поддержки ЖКХ, когда всего 5 процентов средств на ремонт собирают жильцы дома, а 95 дает государство. Подали запрос в Конституционный суд, вот через месяц ждем его результата.
Сложно это для избирателей. Вот коммунисты выйдут и скажут: «"Справедливая Россия" не проголосовала "против", а мы проголосовали, потому что у нас жесткая позиция».
Это не имеет никакого значения, потому что мы не поддержали этот законопроект. Более того, «Единая Россия» в единственном числе проголосовала за капитальный ремонт. И знаете, я вам расскажу вот историю. Почему мы говорим, что нужно быть профессионалами? Вот мы взяли и подготовили запрос [в Конституционный суд] ― грамотный, юридически просто четкий. Но коммунисты решили, что они поумнее спросят ― и полезли в дебри! Громили потом в суде их позицию, [Вадим] Соловьев (главный юрист КПРФ ― прим. «Ленты.ру») пытался там чему-то учить юридически неграмотно, его громили. А против Хованской ничего сказать нельзя, потому что она профессионал. Получается, если бы они присоединились к нашему запросу, было бы больше толку.
По поводу разъединенных сил. Вы говорили несколько лет назад, что можно было даже объединиться эсерам и коммунистам...
Я говорил простую вещь: исторически это будет неизбежно, хотя, может, лет двадцать пройдет. Но я точно знаю, что Геннадий Андреевич [Зюганов] не объединится никогда. Он привык быть вождем, ему нравится 22 апреля галстуки повязывать на Красной площади. Пускай занимается своими галстуками, портретами Ленина и защищает Владимира Ильича в мавзолее от выноса, как будто больше других проблем нету.
Вернемся к одномандатникам. Была информация, что идут переговоры о разделе округов, из них 40 ЕР отдает оппозиции. Вы в этом участвуете?
Я консультации такие веду, потому что мы реалисты. 14 партий будет иметь право участвовать в выборах без сбора подписей. Кто-то там еще со сбором подписей независимый пойдет. Допустим, есть какой-то округ. В этом округе столкнутся профессионал из нашей фракции, профессионал из фракции КПРФ, профессионал из фракции ЛДПР и фракции «Единой России». Я дважды избирался на региональном уровне как одномандатник, я знаю, что это такое. Два сильных оппонента борются, а проходит третий, ничего из себя не представляющий, никто и звать никак. Набрал на полпроцента больше и стал депутатом! Кстати, нужно было в округах предусматривать второй тур.
Для одномандатников?
Конечно. Вот представьте себе, есть 14 кандидатов. Допустим, лидер наберет 11 процентов, второй ―10,5, кто-то 10… И вот так все растащат. А явка избирателей ― ну, допустим, 60 процентов. И значит, ты набрал 11 процентов от 60 пришедших на выборы ― и ты уже депутат Госдумы! Это же мизер. Почему тогда не взять и во втором туре тех, кто набрал 11 и 10,5 ― вот, давайте уже определяйтесь. К сожалению, «Единая Россия» такую поправку не приняла. Но я считаю, что можно попробовать «на берегу» провести консультации и размен [округов] сделать. Условно говоря, здесь у нас суперсильный кандидат, давайте мы здесь его оставим без конкуренции с другими парламентскими партиями. Я лично веду такие консультации.
А если договоритесь, то партия не во всех округах будет выставлять кандидатов, где-то вы расчистите дорогу конкурентам?
Нет, выставим обязательно. Все округа закроем. Но смотрите: вот есть Челябинская область, по-моему, пять или шесть округов. У нас Валерий Гартунг ― он может в любом [округе] пойти и выиграть, не сомневаюсь. В любом из пяти. Хорошо, говорю, давайте вот мы берем этот округ номер «икс» ― тут вы не ставьте сильного кандидата, все равно вам Гартунг все перешибет. А в четырех других мы тоже выставим, но там уже пускай будет борьба такая, с неопределенным исходом.
Кроме Гартунга, кто еще обязательно пойдет по одномандатному?
Практически все, даже на 100 процентов могу сказать, что все депутаты нашей фракции обязательно пойдут в качестве одномандатников, одновременно возглавляя региональные группы. Тогда у кандидата двойные возможности: и как одномандатник он работает, и как человек, который возглавляет региональную группу.
Недавно вы озвучили инициативу лишать мандатов тех депутатов, кто не ходит на заседания Госдумы. Мы так понимаем, что это направлено в основном против Пономарева и Митрофанова? (Избранные от СР Илья Пономарев и Алексей Митрофанов находятся за границей ― прим. «Ленты.ру»)
Законы принимаются, конечно, не по поводу конкретных людей. Мы столкнулись в этом созыве с ситуацией, когда некоторые депутаты более года не участвуют в работе Государственной Думы, не ходят на пленарные заседания, не принимают участия в работе профильных комитетов и комиссий, не встречаются с избирателями, находятся вообще за рубежом, то ли в бегах, то ли непонятно где. При этом еще получают зарплату, очень не маленькую по российским меркам. А с какого перепуга, почему они должны быть депутатами? Тот же господин Пономарев вещает везде как депутат Государственной Думы, поливает Россию грязью, призывает к свержению существующего строя власти. Что за депутат такой странный? А если одномандатник избрался, сказал «до свидания» избирателям, Государственной Думе и поехал на Канары и ничего не собирается делать? Законопроект претерпит, естественно, изменения, но суть должна остаться: если депутат манкирует своими обязанностями, нечего ему делать в Государственной Думе.
Особенно если это ряд депутатов, с которыми партия разошлась. Хотя и они были достаточно популярны, те же Пономарев, Дмитрий Гудков, Оксана Дмитриева. Как вы с ними теперь?
Да бог с ним, Оксану Дмитриеву никто не собирается лишать мандата.
Я имею в виду, что политики они неплохие, а тут выборы, Дмитриеву многие звали к себе… Вы с ними окончательно порвали отношения?
Начнем с того, что Оксана Дмитриева сама порвала отношения. Но вы знаете, есть такая замечательная пословица русская про кобылу, которой легче стало. Либо ты член команды, либо ты работаешь на себя. Я не завидую господину Титову, который, видимо, рассматривает ее как некое хорошее приобретение. Мой прогноз ― ничего у них не получится, таких попыток было много. Россия в целом ― это страна левого электората.
Кстати говоря, по поводу Петербурга. У вас же теперь нет губернатора, поскольку Ильковский (экс-глава Забайкальского края, эсер ― прим. «Ленты.ру») ушел в отставку. Может, Оксана Дмитриева могла бы в Санкт-Петербурге побороться от вашей партии?
Ничего она бы не смогла, если уж совсем откровенно. Это большой миф. Популярность Оксаны Дмитриевой в Петербурге очень преувеличена, я уже не говорю про всю Россию. Ну, поверьте, у меня на столе лежат последние социологические опросы ― даже ее известность в Петербурге только 44 процента, вот вам реалии! А по поводу Константина Ильковского ― знаете, в отличие от того же Худилайнена, он поступил по-честному: написал заявление, за место не держится. Не справился, значит все, ушел. Но я вас уверяю, от нашей партии еще будут губернаторы.
Прямо в сентябре?
В сентябре, наверное, еще пока нет. Но именно так, во множественном числе. Не губернатор [будет от «Справедливой России»], а губернаторы.
Сергей Михайлович, Николай Левичев уходит в Центризбирком. Ходят слухи, что это следствие аппаратных конфликтов, что вы тянете партию в разные стороны.
Мы с ним друг друга знаем с детства. У нас с ним дружеские отношения. Это прежде всего решение самого Николая Владимировича, потому что он очень опытен именно в избирательном праве, в избирательных политтехнологиях. Он принесет Центральной избирательной комиссии пользу, прежде всего всей стране. Безусловно, это будет наш представитель: если кто-то захочет что-то там по-хитрому сделать, он не допустит, я в этом не сомневаюсь.
А мандат его кому отойдет?
Здесь варианта два: у нас как бы на очереди есть Олег Шеин и Ирина Петеляева из Карелии. Если быть точным, первая — Петеляева, второй — Шеин. Есть плюсы и минусы для того, чтобы мандат дать и тому, и другому. Президиум нашей партии примет взвешенное справедливое решение с точки зрения необходимости даже на несколько месяцев получить мандат, это в том числе стартовые позиции для избирательной кампании в регионе.
После ухода Левичева в Центризбирком в СР появится новый член руководящего дуумвирата или вы единолично сконцентрируете управление в своих руках?
У нас председатель партии по уставу один. Он принимает все необходимые решения; это и сейчас происходит, всегда происходило. У нас самый демократичный коллегиальный орган ― президиум. Ну, например, на президиуме бывают вопросы, когда я как председатель партии остаюсь в меньшинстве, президиум голосует ― и я подчиняюсь. Но раз решение приняли большинством членов, оно исполняется. Поэтому здесь как было единоначалие, так оно и сохранится.
В заключение можно вопрос личного характера? Ваш брак с журналисткой Ольгой Радиевской пару лет назад наделал немало переполоха среди молодых журналисток. Расскажите немного о семье, помогает ли жена в карьере.
Не очень хочется об этом говорить, потому что все-таки личная жизнь должна быть. Коротко скажу: все очень хорошо, у нас общий младший сын, ему 10 лет, ходит в четвертый класс. Оля не работает по профессии, она нашла себя в другом. Все у нас замечательно.