26 апреля в Российском государственном гуманитарном университете пройдет ученый совет, посвященный, в частности, новым нормативам нагрузки преподавателей. Теперь преподаватели будут тратить на проверку контрольных работ, а также на ведение бакалавров и магистрантов существенно меньше времени. Пропорционально изменению нагрузки снизится и их зарплата. Впрочем, сколько преподавательских и научных ставок в этом году РГГУ готов выставить на конкурс — вопрос. Их количество держится в секрете. «Лента.ру» разбиралась в тонкостях университетской оптимизации.
29 марта аббревиатуру РГГУ выучил даже самый отчаянный негуманитарий. Тогда новая администрация (3 марта Минобрнауки утвердило ректором Евгения Ивахненко, он сменил на этом посту Ефима Пивовара) главного гуманитарного вуза страны прославилась тем, что решила уволить шестерых заслуженных ученых, практически икон современной гуманитарной науки, на основании их преклонного возраста. Среди прочих в ряд попрошенных на пенсию попал, например, латинист Николай Федоров, автор учебника по латыни, по которому студенты занимаются уже несколько десятилетий, учитель академика Михаила Гаспарова и кавалер орденов Сергия Радонежского II степени, Даниила Московского III степени и Иннокентия Московского III степени, врученных ему Патриархом Всея Руси Алексеем II с формулировками: «Во внимание к деятельности на ниве просвещения», «За большой вклад в развитие высшего образования», «Во внимание к усердным миссионерским трудам».
Также звонки из отдела кадров об увольнении получили лингвист, академик РАН Владимир Дыбо; крупнейший специалист по творчеству Гоголя Юрий Манн; германист, член правления международного общества имени Гете Нина Павлова; известнейший театровед Вадим Гаевский и лингвист Александр Милитарев. Вечером того же дня администрация РГГУ впопыхах вывесила в Сеть справку на устаревшем бланке, что об увольнении Манна, Дыбо, Павловой и Гаевского речи не шло. Позднее выяснилось, что и Федоров с Милитаревым остаются на своих местах.
Следующего подвоха преподавательский состав РГГУ ждал в связи с «Конкурсом на замещение должностей научных и педагогических работников», который проходит в вузе прямо сейчас. Как оказалось, не зря.
Согласно приказу еще прежнего ректора РГГУ Ефима Пивовара, контракт с каждым преподавателем заключается сроком на один год (стандартный контракт в других вузах — три-пять лет). В конце каждого учебного года большинство ставок университета объявляются вакантными. Предполагается, что на любое место может претендовать любой преподаватель, как уже работающий в РГГУ, так и со стороны. На конкурс соискатель представляет свои достижения в области научной и педагогической работы, а также справку об отсутствии судимости. Решение о том или ином кандидате принимается голосованием членов кафедры.
Очевидно, что конкурс — удобный способ «оптимизировать» количество ставок и сократить состав преподавателей вуза. Воспользуется ли им руководство в этом году — сказать трудно, потому что в текущем конкурсе не указано количество ставок, только их наименования. Скажем, известно, что кафедре иностранных языков в следующем учебном году понадобятся доценты, старшие преподаватели, преподаватели и ассистенты, но в каких количествах — неизвестно. Число ставок не прописано, хотя сообщать о количестве вакантных должностей было обычной практикой проведения конкурса.
«Лента.ру» попросила прокомментировать ситуацию со ставками ректора РГГУ Евгения Ивахненко, но он не смог найти времени в своем плотном графике. На поставленные вопросы отвечал проректор по информационной политике Алексей Титков.
«Лента.ру»: В этом году, в отличие от прошлых лет, в конкурсе указан только перечень вакансий, но нет их количества. Означает ли это, что их станет больше или меньше?
Титков: «У вас неверная информация: в прошлом году количество вакансий тоже не указывалось, потому что в соответствии с Приказом Министерства образования и науки № 749 это не требуется, равно как не требуется указывать доли ставки, которая присваивается тому или иному педагогическому работнику. Это зависит от выполняемой им нагрузки, которая заранее неизвестна».
К сожалению, найти на сайте прошлогодний приказ об объявлении конкурса не представляется возможным. По словам же преподавателей РГГУ, количество ставок в нем было обозначено. К моменту начала прошлогоднего конкурса нагрузка не была определена и окончательный ее вариант преподаватели получили только в сентябре. Таким образом, «доля ставки» преподавателя определялась «на глаз» администрацией университета.
«Лента.ру»: В конкурсе на замещение преподавательских должностей участвуют не все преподаватели РГГУ. Есть такие, чей контракт не истекает 1 июля. Каким образом поступят с ними? Они будут работать по действующим нормативам или для них введут новые до истечения срока их контракта?
Титков: «Это обо всем и ни о чем. Конкурс объявляется для тех, у кого срок трудового договора истекает 30 июня 2016 года. У кого трудовой договор был, например, до 30 июня 2017 года, те продолжают работать. Те, у кого трудовой договор не истекает 1 июля, будут продолжать работать. Все зависит не от нормативов, а от нагрузки. Если нагрузки не будет, конечно, кто-то пойдет на понижение ставки, а если у кого-то будет нагрузка больше, тот пойдет на повышение. Заранее об этом говорить бессмысленно».
Остается неясным: если у преподавателей, чей контракт еще не истек, уменьшится нагрузка — их могут перевести на меньшую долю ставки? Тогда это прямое нарушение нормы Трудового Кодекса (статья 74), согласно которой в случае изменений условий трудового договора работодатель обязан уведомить работника об этом за два месяца в письменной форме. Если же у тех, кто в этом году не проходит конкурс, условия труда не изменятся, то почему они должны измениться у тех, кто этот конкурс проходит?
900 часов — верхний предел учебной нагрузки, определяемый по должностям профессорско-преподавательского состава. Соответствующий приказ Министерства образования и науки России вступил в силу 22 декабря 2014 года. Он стал следствием знаменитых майских указов президента Владимира Путина от 2012 года, в которых, в частности, говорилось о необходимости поднять зарплату преподавателям. В эти 900 часов входит не только чтение лекций и проведение семинаров, но и невидимая непосвященным работа. Например, ведение курсовых и дипломов или проверка контрольных работ (привычных сессий с вопросами по билетам в РГГУ давно нет) — так называемый «контроль самостоятельной работы» студента (КСР).
В начале 2015 года поднялся шум, лейтмотивом которого был аргумент, что преподаватели вузов — не аудиокниги. Читать лекции и проводить семинары — лишь часть их обязанностей. Хороший преподаватель — это еще и действующий академический ученый, которому нужно дополнительное время для собственной научной работы. Если же он будет транслировать студентам исключительно компиляцию из трех учебников или собственный курс десятилетней давности, то грош такому преподавателю цена. К жалобам, конечно, не прислушались, преподаватели свыклись и как-то приспособились.
Теперь придется приспосабливаться опять. 26 апреля в РГГУ пройдет ученый совет, на котором среди прочего будут обнародованы новые нормативы преподавательских нагрузок. По данным, которые есть у преподавателей РГГУ, количество часов на КСР и ведение дипломных работ будет сокращено почти вдвое.
То есть преподаватели, загруженные сейчас до верхней отметки допустимой нормы, по сути, при тех же обязанностях формально получат вдвое меньше нагрузки. У них есть два варианта: либо получать меньше при прежнем объеме работы, либо столько же, взяв на себя дополнительные обязанности. Если, конечно, будет где их взять — количество ставок, напомним, не обнародовано.
Алексей Титков никакой проблемы в сокращении нормативов не видит: «Сравнительный анализ РГГУ и других вузов по количеству педагогической нагрузки показал, что мы абсолютно не выходим из коридора, который установлен другим вузам. Они спокойно работают по этим нормативам, но при этом, например, у ВШЭ, у Финансового университета, у РУДН финансирование значительно больше нашего.
Сокращая эту нагрузку, мы подчиняемся тем нормативам, которые ставит Учредитель, но при этом мы ничего не нарушаем и находимся в одном коридоре с вузами, которые имеют гораздо больше финансов. Важно учесть, что те реформы, которые сейчас проходят в РГГУ, другие вузы провели еще раньше. Более того, мы еще дали людям на КСР и на контроль выпускных квалификационных работ больше времени, чем остальные вузы.
Сейчас мы вынуждены работать по стандарту. Время для расчета педагогической нагрузки в РГГУ — 900 часов на ставку (доценты, преподаватели и профессора). В ходе аудита мы перепроверим всю нагрузку в университете, если будут хоть какие-то резервы, мы сделаем профессору, как в других вузах, 850-800 часов. Пока 900.
При этом, например, в МГИМО 14 часов на выпускную квалификационную работу бакалавриата, у нас — 15, а было — 22. ВКП специалистов — 20, а было 26. ВКП магистра — 24, а было 33. Кроме того, уменьшается нагрузка на единицу типовой работы.
Руководству РГГУ хорошо известно, что в первую очередь "сливают" вузы, которые расходуют денег больше 80 процентов на фонд зарплаты. Это вопрос дальнейшего развития вуза и маневра его ресурсами».
Образование так устроено, что предполагает постоянный контроль: на входе (вступительные испытания / ЕГЭ), в процессе (сессии / контрольные), на выходе (диплом). Сокращение времени на контроль по сути предполагает снижение качества образования. Впрочем, Титков отмечает, что «студент сам должен быть заинтересован в собственных результатах». И с этим, конечно, трудно спорить. Другое дело, будет ли у преподавателя возможность ответить взаимной заинтересованностью.
Есть еще один нюанс: учредитель не оговаривает конкретные нормативы нагрузки, оставляя это на откуп вузам. Очевидно, руководство РГГУ недостаточно осведомлено о том, какая нагрузка имеется в вузе, поскольку только собирается проводить «аудит». Однако конкурс уже объявлен, документы на него следует подать до середины мая — а итогов аудита ждать, по-видимому, еще долго.
Сейчас РГГУ по количеству нагрузки действительно «не выходит из коридора, который установлен другим вузам». Однако если будут приняты новые нормы — из этого «коридора» придется выйти. Так, например, в ВШЭ на руководство одной выпускной работой бакалавра положено 20 часов, на руководство соответствующей магистерской работой — 35 часов. Нормативы расчета учебной нагрузки научно-педагогических работников Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» на 2016-2017 учебный год можно посмотреть на сайте ВШЭ.
Есть еще один момент — дифференциация нагрузки, оговоренная все тем же приказом Министерства образования и науки России от 2014 года в пункте 6.2: «Учебная нагрузка каждого педагогического работника определяется в зависимости от занимаемой им должности, уровня квалификации и не может превышать верхних пределов, устанавливаемых по должностям профессорско-преподавательского состава в порядке, установленном пунктом 6.1 настоящего Порядка». В переводе с юридического языка на общепонятный это означает, что педагогическая нагрузка профессора должна быть меньше, чем у ассистента. А не «900 часов на ставку (доценты, преподаватели и профессора)» — как это видится сейчас администрации РГГУ. Такой подход — прямое нарушение законодательства.
«Устанавливая общую достаточно высокую нагрузку, мы обязательно будем проводить дифференциацию, но это будет в августе, после того, как сейчас новым учебно-методическим управлением будет проведен аудит нагрузки по всем кафедрам, — объясняет Алексей Титков. — После проведения аудита и пересчета всех учебных планов будет проведена дифференциация, и профессор, возможно, будет иметь меньшую нагрузку, чем преподаватель».
Обещание рассмотреть вопрос о дифференциации нагрузки после «аудита» нарушает министерскую инструкцию №1601, согласно которой верхние пределы учебной нагрузки должны быть дифференцированы «по должностям профессорско-преподавательского состава» не в августе, а в принципе. И этот принцип должен быть изначально заложен в документы, определяющие нормы учебной нагрузки в РГГУ.
Риторика ректора РГГУ Евгения Ивахненко при встрече с коллегами в упрощенном виде звучит так: денег нет, поэтому давайте сейчас все немного потерпим, затянем пояса, иначе РГГУ сольют с другим вузом. Напрашивается вопрос, у какого вуза больше шансов быть «слитым»? У того, в котором маленький преподавательский состав и слабые выпускники, потому что у преподавателей нет времени ими заниматься? Или у того, где достаточно преподавателей и у них есть оплаченное время, чтобы хорошо готовить выпускников?
Алексей Титков считает, что численность преподавательского состава должна соответствовать выделяемым средствам: «Мы не можем понижать количество студентов на одного преподавателя. И в этих условиях считаются все остальные показатели. Это как условия задачи. У нас есть средняя зарплата — мы не можем ее делать меньше, чем средняя по Москве. Группа студентов не может быть меньше, чем 12 человек. А дальше все расчеты происходят исходя из этих цифр. Что такое маленький преподавательский состав? Он не может быть маленький или не маленький, он должен соответствовать нормативам, которые нам в дорожной карте спустило Министерство образования и науки. Мы — государственный вуз, у нас есть учредитель, который выделяет нам определенное количество денег, но при этом ставит условие, что этих денег нам хватит в том случае, если у нас соотношение "преподаватель-студент" будет 1 к 12. Все процентные соотношения уже заложены в дорожной карте, и все остальное из этого вытекает».
Сотрудники РГГУ опасаются, что в этой «дорожной карте» заложена еще одна напрямую не проговоренная опция: необходимость работать в прежнем объеме, но за существенно меньшие деньги. Этот вариант развития событий неприятен, но уж точно неудивителен. В истории РГГУ такое случалось не раз.