Узник «Трансинжстроя» Зачем следствие почти два года держит за решеткой пожилого предпринимателя

В редакцию «Ленты.ру» обратились родственники предпринимателя Виктора Репкина. 64-летний военный пенсионер вот уже более 21 месяца ждет решения своей судьбы в одном из столичных СИЗО. Репкин — единственный арестованный по делу о мошенничестве в особо крупном размере, совершенном организованной группой. Однако сам факт преступления под вопросом, и речь идет о событиях восьмилетней давности.

Летом 2014 года следователи УВД по ЦАО на основании материалов проверки ГУЭБиПК МВД России задержали военного пенсионера Виктора Репкина и привлекли его к уголовной ответственности по части 4 статьи 159 УК РФ («мошенничество в особо крупном размере»). Суть обвинений сводится к тому, что он совместно с неустановленными следствием соучастниками в феврале 2008 года продал корпорации «Трансинжстрой» по завышенной цене свои доли в двух фирмах — «Вилли-Вуд» и «Элит-Вуд».

Важная деталь — на тот момент фирма-покупатель являлась соучредителем и совладельцем этих же компаний. По версии следствия, при оценке рыночной стоимости активов, проведенной независимым оценщиком по инициативе самого «Трансинжстроя», в итоговую сумму была включена стоимость объектов, которые и так принадлежали покупателю, — столовая, гараж, котельная, три склада-ангара, деревообрабатывающий цех, будка сторожа и другие строения. Следствие оценивает ущерб, понесенный «Трансинжстроем», в сумму более чем 80 миллионов рублей. Эти средства во исполнение договора и получил Виктор Репкин.

По логике следствия, вырученные от сделки средства продавец каким-то образом разделил с неустановленными соучастниками. Подразумевается, что к сговору причастны совсем не рядовые сотрудники «Трансинжстроя». Значит, их подписи должны фигурировать в договорах. Однако в тюрьме сидит только Виктор Репкин.

В конце прошлого года все же назвали предполагаемого соучастника — это бывший замдиректора «Трансинжстроя» Валерий Тарасов. Но он находится за границей на лечении. Представитель Тарасова, известный адвокат Генрих Падва, сообщил изданию «Коммерсантъ», что в деле нет ни единого доказательств причастности его клиента к мошеннической схеме, как и ее наличия вообще.

«Следствие, не уведомив нас, как того требует закон, якобы предъявило господину Тарасову заочное обвинение и выделило новое дело в отдельное производство. При этом какие конкретно преступные действия, по мнению следствия, совершил мой подзащитный, как, впрочем, и Виктор Репкин, сформулировать не потрудились», — цитирует адвоката издание.

Была ли афера

С выводами следователей можно поспорить, и сделать это несложно — достаточно заглянуть в уголовное дело. Там представлены документы, подтверждающие, что все объекты, вошедшие в оценку, проведенную перед сделкой, находились в собственности «Вилли-Вуд» и «Элит-Вуд». По сути, сделка между Репкиным и строительной компанией — этап обычного процесса по выкупу долей одним совладельцем у другого.

Подобные расследования можно отнести к категории бесперспективных, однако в этом деле правоохранительная машина решила взять обвиняемого измором. По словам адвоката Николая Егорова, Репкина арестовали и предлагали ему свободу в обмен на самооговор и оговор других граждан в причастности к преступлению, которого на самом деле не было.

— Сейчас я убежден, что с самого начала у следствия был расчет на то, что кто-то из тех, кто имел в 2008 году отношение к сделкам, даст слабину и хотя бы частично признает сам факт некоего мифического сговора продавца и покупателя этой надуманной преступной схемы, — рассказал адвокат «Ленте.ру». — И Виктора Ивановича сразу после ареста убеждали: признайте, дайте показания на бывших руководителей «Трансинжстроя», и вы — на свободе. Даже фамилии конкретные назывались.

В материалах дела представлены документы о том, что злополучные объекты уже в течение 15 лет находились на балансе «Вилли-Вуд» и «Элит-Вуд» — фирм, доли в которых и продал Виктор Репкин. Причем в 2008 году продавец отчуждал именно принадлежащие ему обезличенные доли в ООО, а не конкретные объекты, а сама сделка все это время ни одной из сторон ни в досудебном, ни в судебном порядке не оспаривалась. Более того, вопрос о выкупе у Репкина его долей, в результате чего «Трансинжстрой» становился стопроцентным собственником компаний «Вилли-Вуд» и «Элит-Вуд», был утвержден на заседании совета директоров — экономическая целесообразность сделки не вызвала никаких сомнений.

Адвокат Егоров считает, что в продвижении этого шитого белыми нитками расследования расчет изначально делался на некий административный ресурс, который позволит направить в суд сомнительные материалы с многочисленными нарушениями закона и без доказательственной базы.

Пикантные детали

Из материалов дела, а также списка вещдоков, приложенных к нему, исчезли 4 миллиона рублей, изъятые в доме Виктора Репкина при его задержании. Эта сумма фигурирует в протоколе обыска, но более никаких упоминаний о ее дальнейшей судьбе нет. Следователь, которому сейчас передали материалы, так и не смог ответить на вопрос защитника о том, где все-таки находятся изъятые деньги. А что же его предшественник? Ему-то должна быть известна судьба миллионов?

Следователь СУ УВД по ЦАО ГУ МВД по Москве Дмитрий Мещеряков, в 2014 году лично принявший решение возбудить уголовное дело и возглавлявший следственную группу по нему, ходатайствовавший об аресте Репкина, сам привлечен к уголовной ответственности, правда, по другому уголовному делу. Как сообщали в марте ГСУ СК по Москве и городская прокуратура, Дмитрию Мещерякову и следователю по особо важным делам Дмитрию Алтынову предъявлено обвинение в воспрепятствовании осуществлению правосудия и производству предварительного следствия (часть 3 статьи 294 УК РФ).

«Воспрепятствовав производству предварительного следствия по уголовному делу, в ходе которого рассматривалась версия незаконного получения Мещеряковым денежных средств, он попросил своего сослуживца Алтынова вынести сумку с принадлежащим ему ноутбуком из его кабинета с целью недопущения обнаружения следователями искомой информации. В июне при проведении повторного обыска в помещении УВД указанный ноутбук все же был найден и изъят в кабинете Мещерякова. В ходе осмотра было установлено, что содержащиеся на нем файлы имеют непосредственное отношение к исследуемым в рамках уголовного дела событиям», — говорилось в официальном сообщении ГСУ СК по Москве. Дело с обвинительным заключением уже направлено в суд.

Вопросы к потерпевшему

В 2014 году формальным поводом к возбуждению уголовного дела послужило заявление гендиректора «Трансинжстроя» Анатолия Гончарова, сообщавшего о том, что в ходе некоей внутренней проверки на предприятии выяснилось: восемь лет назад компании был нанесен особо крупный ущерб при сделке с Виктором Репкиным. В документе указывается, что злосчастные объекты, стоимость которых была включена в оценку, принадлежали «Трансинжстрою». При этом заявитель ссылается на свидетельства о праве собственности, полученные — внимание! — в сентябре 2008 года. То есть спустя полгода после заключения договора купли-продажи с Репкиным. Тут стоит уточнить, что на документах о февральской сделке 2008 года, помимо подписей других руководителей «Трансинжстроя», стояла и виза Гончарова, в ту пору главного инженера компании. А в 2009-2010 годах он же руководил комиссией по приемке на баланс купленного имущества. То есть Гончаров как никто другой был осведомлен о том, что «Трансинжстрою» до 2008 года объекты принадлежать не могли.

Вполне возможно, что Гончаров не представлял, на какую беду обрекает малознакомого ему предпринимателя. Вот что он впоследствии пояснил на своем допросе: «В июне 2014 года, когда я был назначен на должность генерального директора ОАО "Трансинжстрой", кто-то из сотрудников компании принес мне на подпись заявление в УЭБиПК ГУ МВД России по Москве (…). Считая, что информация, изложенная там, достоверна, я подписал заявление. Мне неизвестно, на основании каких документов был сделан такой вывод».

По данным стороны защиты, недавно в «Трансинжстрое» произошли очередные кадровые перестановки — «технический» автор заявления смещен с поста гендиректора.

Бессрочный арест — изматывающая тактика

Напомним, что отставной подполковник был задержан 7 августа 2014 года, когда по первой же повестке добровольно явился к следователю на допрос в качестве свидетеля. А уже на следующий день он был взят под стражу и помещен в СИЗО №2 — печально известную «Бутырку», где провел год. Затем его перевели в СИЗО №4, именуемое в определенных кругах «Медведь», где и находится по сей день. Срок содержания под стражей продлевался судом уже множество раз.

Следователи мотивируют свои ходатайства тем, что сообщники Репкина до сих пор не установлены и находятся на свободе. Хотя все участники сделки изначально известны и неоднократно допрошены. А пожилой человек, страдающий целым рядом хронических заболеваний, уже почти два года находится в условиях строгой изоляции — без свиданий с близкими и должной медицинской помощи.

Но суд и прокуратура не обращают на это внимания. Как и на то, что, согласно части 3 статьи 109 Уголовно-процессуального кодекса, срок содержания под стражей свыше 12 месяцев может быть продлен до 18 месяцев лишь в исключительных случаях, в отношении граждан, обвиняемых в особо тяжких преступлениях. Мошенничество, даже совершенное группой лиц в особо крупном размере (на чем настаивает следствие), таковым не является. То есть Репкина обязаны были давно освободить из-под стражи. Но этого не случилось.

Несмотря на многочисленные нарушения прав пенсионера, в ноябре прошлого года прокуратура ЦАО Москвы, осуществляющая надзор за расследованием, утвердила обвинительное заключение по делу и направила его в Замоскворецкий районный суд. Суд рассматривать дело не стал, вернув его прокурору в связи с грубыми нарушениями закона, допущенными при расследовании.

В частности, в ходе предварительного слушания выяснилось, что обвинение в июле 2015 года было предъявлено Репкину без участия защитника, что по закону просто недопустимо. Мосгорсуд признал решение районного суда о возврате дела обоснованным.

Адвокат Владислав Поликаркин, не так давно вступивший в дело, полагает, что сейчас прокуратуре ЦАО выгодно дальнейшее пребывание Репкина за решеткой хотя бы из тех соображений, что его освобождение послужит основанием для внутриведомственной проверки. По мнению защитника, неизбежно всплывут неудобные вопросы: как все это время прокуратура ЦАО осуществляла надзор за расследованием, почему направила в суд дело, по которому допускались такие грубые нарушения прав обвиняемого.

Хорошо сидит

Родственники тоже уверены, что следствию удобно держать Виктора Репкина в СИЗО. Доведенный до отчаяния пожилой человек, которого на свободе ждет страдающая онкозаболеванием жена, в конце концов вынужден будет оговорить и себя, и бывших деловых партнеров. Иногда после «чистосердечного признания» следственная машина действительно ослабляет хватку, и человеку меняют меру пресечения.

Но это признание — почти стопроцентная гарантия того, что дело окончится обвинительным приговором. Это в свою очередь позволит в упрощенном порядке (так называемая преюдиция) привлечь к уголовной ответственности практически любого из числа бывших руководителей «Трансинжстроя». А многие из них сегодня — весьма заметные фигуры в столичной строительной отрасли.

На горизонте маячит весьма экзотический для нашей правоприменительной практики оправдательный приговор. Возможно, это и есть ключ к разгадке истинных целей странного расследования заурядной коммерческой сделки давно минувших дней. Пусть доказательная база слаба, а отставной офицер КГБ непоколебим — до судебного разбирательства пенсионер может попросту не дожить. А его смерть за решеткой многих бы устроила — ведь тогда дело прекратится по нереабилитирующим основаниям и не испортит полицейским статистику.