В среду, 8 июня, состоялся обмен танками между Россией и Израилем: каждая сторона передала другой по одной машине М48 «Магах-3». Израиль получил танк из числа трофеев сирийской армии, взятых в бою у селения Султан-Яакуб в Ливане в 1982 году. Россия — аналогичную машину с базы хранения ЦАХАЛ.
Израильский танк М48 с характерными крупными пластинами динамической защиты первого поколения появился в ангаре танкового музея в подмосковной Кубинке в 1983 году. Предыстория была достаточно стандартной для поступавших в музей послевоенных иностранных машин: большинство из них были захвачены в качестве трофеев на полях боев многочисленных локальных конфликтов. Очередная машина, захваченная сирийцами в ходе боевых действий в Ливане летом 1982 года, не стала исключением.
Танк американского производства был поставлен в Израиль в 1960-х годах и модернизирован в 1970-х по стандарту «Магах-3». При модернизации вместо 90-миллиметрового американского орудия M41 на танк устанавливалось британское 105-миллиметровое орудие L7, командирская башенка M1 менялась на низкопрофильную израильскую (производилась на заводе «Урдан»), трансмиссия General Motors CD-850-4A заменялась на новую — Allison CD-850-6, а бензиновый двигатель — на дизельный Continental AVDS-1790-2A мощностью 750 лошадиных сил. Это сочетание вооружения, трансмиссии и двигателя было принято Израилем в качестве стандартного при модернизации танков М48 и британских «Центурион», что упрощало обслуживание разномастного парка.
В первую очередь по стандарту «Магах-3» модернизировались наиболее старые танки — M48A1. К началу 1980-х годов танки «Маrах» прошли очередной этап модернизации, получив более современные радиостанции израильского производства и комплект динамической защиты «Блейзер» первого поколения общей массой 800-1000 килограммов, предназначенной для лучшей защищенности от кумулятивных снарядов, гранатометных выстрелов и противотанковых ракет.
Именно таким образом были оснащены танки 362-го батальона 734-й резервной танковой бригады 90-й бронетанковой дивизии Армии обороны Израиля, получившие 10 июня 1982 года приказ о выдвижении в район Султан-Яакуб. Общее руководство операцией на начальном этапе осуществлял исполнявший обязанности командира корпуса Эхуд Барак, будущий премьер-министр Израиля, а затем командир корпуса Януш Бен Галь.
Целью выдвижения было выставление заслонов на важной группе перекрестков, однако, по воспоминаниям Дова Гилада, во время Первой ливанской войны служившего офицером оперотдела штаба корпуса на восточном направлении, в состав которого входили части, участвовавшие в бою за Султан-Яакуб, наступление не было в достаточной мере обеспечено разведывательной информацией.
«...В 19:00 Эхуд Барак приказывает комдиву 90-й дивизии (Гиора Лев) взять контроль над треугольником дорог 3,5 км южнее Султан-Яакуба. Барак предупреждает Лева не приближаться ночью ближе к Султан-Яакубу из-за его господствующего положения над "Цир Питулим". Султан-Яакуб получает статус района, потенциально удерживаемого противником. То есть района, куда можно передвинуть войска, но делая это осторожно. Лев не знает (!), что наблюдатели из его дивизии постоянно наблюдают движение сирийских сил в Султан-Яакуб даже в последний час. Эта информация не доходит до комдива (!), и он, соответственно, не может предупредить Барака», — пишет Дов Гилад.
По воспоминаниям Гилада, мобилизованная с началом войны 734-я бригада Михаэля Шахара не имела разведроты, которую днем ранее передали в одну из соседних частей. Это значительно понизило возможности штаба бригады контролировать обстановку вокруг себя. В завершение всего 362-й батальон ночью проскочил нужную точку, оказавшись среди боевых порядков сирийцев. Причиной ошибки Гилад называет желание комбата занять более выгодную для стрельбы позицию и давление со стороны командующего корпусом Януша Бен Галя, нередко позволявшего себе управлять батальонами непосредственно минуя штабы дивизий и бригад. Так или иначе, «Магахи» батальона оказались под огнем сирийских боевых машин пехоты, оснащенных противотанковыми ракетными комплексами 9К11 «Малютка» (AT-3 Sagger по классификации НАТО).
Как сообщил корреспонденту «Ленты.ру» израильский военный историк Давид Гендельман: «Вместе с применением ПТРК, РПГ, минометным и пулеметным огнем, по батальону также велся огонь артиллерии прямой наводкой. Как курьез можно отметить, что израильский 362-й батальон 734-й танковой бригады столкнулся в этом бою с подразделением с тем же номером: сирийским 362-м батальоном 58-й механизированной бригады. Кроме того, дошло до рукопашной танкистов с сирийскими коммандос».
После семичасового боя командир батальона Ира Эфрон при поддержке некоторых других частей и артиллерии дивизии смог вывести свои танки из окружения. Как отметил Давид Гендельман, главную роль сыграла именно артиллерия корпусного подчинения: «Артиллеристы показали себя прекрасно, передавая командование от одной дивизии другой на ходу, и сосредоточив в пользу 362-го батальона 18 артдивизионов, включая дивизион РСЗО MAR-290. В результате мощного огневого прикрытия батальон смог отойти. Как обычно, такие чудеса сноровки понадобились из-за указанных выше первоначальных ошибок» — сообщил он.
Общие потери ЦАХАЛ в бою у Султан-Яакуб оцениваются примерно в 30 человек погибшими. На поле боя остались 10 пропавших без вести бойцов и восемь подбитых машин, четыре из них впоследствии эвакуировали израильтяне, еще четыре — сирийцы. Один из этих четырех танков был передан Советскому Союзу для изучения израильской конструкции динамической защиты.
Из числа пропавших бойцов двое попали в плен и были затем освобождены в ходе обмена, гибель еще пятерых была достоверно установлена. Судьба трех остальных солдат — Цви Фельдмана, Иегуды Каца и Захарии Баумеля — неизвестна до сих пор.
«Мы всевозможными путями продолжаем выяснять, что случилось с Цви Фельдманом, Захарией Баумелем и Иегудой Кацем, и не успокоимся, пока не выясним. Но сейчас я хотел бы поблагодарить президента России за этот гуманитарный жест», — сказал глава правительства Израиля Биньямин Нетаньяху, комментируя решение президента России Владимира Путина о возвращении хранящегося в Кубинке танка. «Магах», подбитый под Султан-Яакубом, должен стать своеобразным памятником троим бойцам 362-го батальона ЦАХАЛ, пропавшим без вести в июне 1982 года. Следует отметить, что пропавшие танкисты не были членами экипажа одной машины, и таким образом, переданный танк, участвовавший в бою у Султан-Яакуб, становится «общим» памятником.
Идея обмена возникла еще в 1990-е годы, когда в танковый музей в Кубинке был открыт свободный доступ всем желающим. Очень скоро в Израиле узнали, что один из захваченных сирийцами в 1982 году танков находится в ангаре иностранных послевоенных машин. Учитывая важность, которую придают в Израиле теме розыска пропавших без вести солдат, вопрос о возможности возвращения танка очень быстро вышел на государственный уровень.
Не менее важным условием обмена было общее потепление отношений между Россией и Израилем в последние 25 лет, переросшее в полноценное сотрудничество военных ведомств в рамках российской операции в Сирии. Действующая координационная комиссия во главе с заместителями генеральных штабов позволяет оперативно улаживать разногласия, включая периодические случайные нарушения воздушного пространства Израиля российскими самолетами, и сделала для взаимопонимания между военными двух стран больше, чем все предшествующие контакты вместе взятые. Мы пока не знаем, как именно была достигнута договоренность об обмене, но, вероятно, этот вопрос решался просто «на полях» комиссии.
В обмен на возвращенный «Магах» Израиль передал России аналогичный модернизированный М48 с армейского «танкового кладбища», где машина, списанная уже и из боевых частей, и из резерва, доживала свой век заодно с другими ветеранами многочисленных ближневосточных конфликтов. Впрочем, несмотря на давно утраченный боевой статус переданный Израилем танк может передвигаться своим ходом.
Определенная часть патриотически настроенного сообщества в России с самого начала выступала против обмена, сперва опасаясь, что трофей 1982 года отдадут «просто так», а затем выдвигая аргументы о том, что Россия отдает машину с историей, получая взамен ничем не примечательный танк, пусть и той же модели и модификации. Недовольные были и в Израиле — в основном, правда, не столько обменом, сколько «тесными контактами» израильского правительства с «российской диктатурой, поддерживающей тирана Асада».
Последнее, впрочем, стоит оставить на совести политически воспаленных граждан, а аргумент об обмене «вещи с историей» на «вещь без истории» можно повернуть иначе. В Кубинке до этого времени стояла машина, не имевшая для России никакого значения, кроме чисто технического: ее изучение в 1980-х убедило советское военное руководство в необходимости скорейшего запуска в серию собственной динамической защиты для танков, к тому времени уже разработанной. «Магах» с израильской базы хранения списанной техники был еще менее примечателен, не имея за душой ничего, кроме честно отбытой долгой службы и, очевидно, участия в нескольких войнах — что вполне обычно для любого танка.
Теперь ситуация меняется: в израильский танковый музей в Латруне приходит памятник пропавшим без вести солдатам. В российский танковый музей в Кубинке — символ умения договариваться. История советской и российской динамической защиты при этом никак не страдает: пластины «Контакта-5» на броне Т-90, участвующих сегодня в боях в Сирии, хуже в любом случае не становятся.