Мир, труп, май Кинопремьеры недели от «Человека — швейцарского ножа» до «Тарзана»

В прокате в эти выходные парад героев, во всех смыслах чрезмерных: Дэниел Рэдклифф исполняет роль трупа с повышенным выделением газов, а Александр Скарсгард возвращает из забвения повелителя джунглей. Стивен Спилберг представляет большого и доброго великана, а Джейк Джилленхол в «Разрушении» уходит от горя с помощью дрели. Подробнее — в обзоре «Ленты.ру».

«Человек — швейцарский нож» (Swiss Army Man)
Режиссеры — Дэн Кван, Дэниел Шайнерт

Хэнк Томпсон (Пол Дано) хочет умереть. Вокруг — пустынный пляж на каком-то крошечном и, судя по всему, необитаемом острове, на лице — печать отшельничества и отчаяния, на шее вот-вот затянется удавка. Мысли о смерти, впрочем, уступят любопытству — когда за секунду до предполагаемого суицида прибоем вынесет на берег чье-то тело (Дэниел Рэдклифф). Покойник хотя и начал разлагаться, но назвать его бездыханным язык не поворачивается — труп почти непрерывно испускает зловонные газы. Вскоре мертвец с метеоризмом поспособствует возвращению Хэнка на материк, выступив человеком-гидроциклом, а затем и вовсе вступит с горе-самоубийцей в коммуникацию, представится как Мэнни и попросит рассказать о том, как устроен мир людей. И не только — прозвучит, например, и «Что это такое у меня между ног?».

Это, конечно, один из самых причудливых в кино 2016 года сюжетов: депрессивный лузер и труп с кишечными газами познают мир, уединившись в лесной глуши. Дебютанты Кван и Шайнерт еще и плотно насыщают эту историю гэгами разной степени неприличия — выстроенными не только вокруг отходов человеческой жизнедеятельности, но и на показном, образцовом инфантилизме: о жизни Хэнк рассказывает Мэнни с помощью подробных сценок а-ля Мишель Гондри и приспособленного под реквизит лесного хлама. Такое кино обычно сильно сдает, когда нужно оправдать экранную эксцентрику хоть какими-то идеями, и, да, «Человек — швейцарский нож», кроме газов и аутистских шуток, мало имеет за душой, кроме мысли о том, что взросление — штука травматичная, но неизбежная. Другое дело, что Квану и Шайнерту удается обойтись без лишних нравоучений — более того, кажется, они не столько проповедуют инфантильный подход к жизни, сколько над ним обаятельно издеваются. Иначе чем же еще объяснить тот факт, что юношеский максимализм и другие заблуждения отражены здесь в образе зловонного покойника на спине?

«Большой и добрый великан» (The BFG)
Режиссер — Стивен Спилберг

Стриженой под мальчика английской сиротке Софи (Руби Барнхилл) не спится по ночам — да еще и крайне любопытно, кто там шумит за окном приюта. Возмутителем тишины оказывается самый настоящий великан (Марк Райлэнс) — который, конечно, не может позволить Софи рассказать о нем миру и потому похищает девочку, чтобы унести ее в страну, где обитают гиганты. На счастье сиротке, великан (вспомним о названии фильма) — не только большой, но и добрый. Более того, он ведет кропотливую работу по избавлению человечества от ночных кошмаров. К неудовольствию своих еще более огромных сородичей — они людей предпочитают употреблять в пищу.

Даже самые серьезные из фильмов Стивена Спилберга часто проникнуты ностальгией взрослого, не способного отделаться от воспоминаний о том первооткрывательском восторге, с которым ребенок познает мир. Что ж, в экранизации сказки Роальда Даля об одном фантазийном сне сиротки Софи режиссер наконец снял свое первое по-настоящему детское кино. Это не то чтобы комплимент. Визуально роскошный, полный как сумасшедших по красоте сцен, так и фирменного для Даля лингвистического юмора, БДВ наверняка поразит воображение юных зрителей, но вот тех, кто постарше, своим мерным ритмом и довольно предсказуемым набором идей рискует просто-напросто убаюкать. В какой-то степени в этом есть определенная логика — что вообще взрослым делать на откровенно детской сказке? Вот только и сам Спилберг в «Инопланетянине», и, например, Уэс Андерсон в своей экранизации того же Даля «Невероятный мистер Лис» доказывали, что некоторые детские истории работают на ура независимо от возраста зрителя. Про «Великана» со всеми его благородными достоинствами этого никак не скажешь.

«Тарзан. Легенда» (The Legend of Tarzan)
Режиссер — Дэвид Йэтс

1890 год. Пока в Конго руками бельгийских колонизаторов (Кристоф Вальц с фирменными усиками и смертельными четками) творится натуральный геноцид местного населения, большой друг африканских людей и зверей Джон Клейтон III, лорд Грейсток, он же Тарзан (Александр Скарсгард), мучается в промозглой Англии, пытаясь доказать всем, а особенно себе, что настоящему дворянину не пристало скакать по лианам в одной набедренной повязке. Но от судьбы повелителя джунглей не уйти, напомнит ему заезжий американец с неординарной биографией (Сэмюэл Л. Джексон) и увлечет с собой в Африку — пока Конго не превратилось в одну большую тюрьму народов. Уговорить остаться дома жену Джейн (Марго Робби) лорд Грейсток не сможет — приключения она любит не меньше своего брутального супруга.

На фоне склонного бесконечно пережевывать одни и те же истории Голливуда перезапущенный «Тарзан» — вещь почти уже раритетная: его авторы, во всяком случае, обходятся без того, чтобы по унылой традиции ремейков в очередной раз рассказать миру о рождении своего героя. Каноническое детство Тарзана среди обезьян мелькает здесь только во флешбэках. Центральный же план отдан на откуп не только традиционным для жанра развлечениям (от эффектного зоо-экшена до массовых батальных сцен), но и сюжету, по крайней мере претендующему на оригинальность. У Скарсгарда Тарзан получается достаточно убедительным (уж точно лучше, чем у Кристофера Ламберта с Каспером ван Дином), но еще внятнее и ярче здесь прорисован исторический фон, куда фильм его забрасывает. Именно эта мрачная страница колониального прошлого, пусть и поданная здесь в несколько упрощенной форме и с помощью обязательного белого спасителя туземцев, как раз и придает «Тарзану» живую, напряженную энергию, без которой все эти прыжки по горам и лианам и мачо-бравада выглядели бы очередным супергеройским позерством.

«Разрушение» (Demolition)
Режиссер — Жан-Марк Валле

Богатые, как известно, тоже имеют право всплакнуть — но только, похоже, никто не сообщил об этом Дэвису Митчеллу (Джейк Джилленхол), бойкому инвестиционному банкиру, чей мир должен бы рухнуть с гибелью жены в автокатастрофе. Тесть и начальник в одном лице (Крис Купер) не стесняется давать волю страданию, постоянно взрываясь истериками или слезами, а сам вдовец старательно делает вид, что жизнь продолжается. Неизжитая боль прорывается только в виде жалобных писем-исповедей в вендинговую компанию, чей автомат не выдал ему пачку M&Ms — до тех пор пока Дэвис не сорвется по-настоящему и вдруг не выяснит, что некоторое облегчение ему доставляет только крушение собственного дома. С помощью молотка, дрели, экскаватора.

«Разрушение» не имело бы решительно никакого смысла без Джилленхола — которому хватает таланта и глубины, чтобы играть кризис среднего возраста и горе утраты как триллер медленно, но верно сдающих нервов. Другое дело, что его режиссера (Жан-Марк Валле до этого снял, например, «Далласский клуб покупателей» и «Дикую») подлинное исследование краха показной маскулинности и хрупкости любой души интересует не слишком — Валле больше нравится снимать броские и простенькие истории о том, что никакая боль не вечна, а счастье, конечно же, не за горами. Не стесняется он ни откровенно жульничать с помощью такого сценарного приема, как счастливое совпадение, ни подменять подлинную драму слезливой мелодрамой. Когда адресатом писем героя вдруг окажется женщина с внешностью Наоми Уоттс и отсутствием ухажеров, такое допущение еще можно будет принять на веру. Но когда режиссер просигнализирует о возвращении героя на карусель нормальной жизни тем, что посадит его на натуральную детскую карусельку, останется только усмехнуться — к этому моменту весь мощный эмоциональный заряд, привнесенный в фильм Джилленхолом, уже будет растрачен на клише и патетические рекомендации из серии «помоги себе сам».