«Лента.ру» продолжает цикл статей об истории украинского национального движения. В предыдущем материале речь шла о том, что к началу Второй мировой войны украинские националисты подошли в очень хорошей форме. Имея за плечами 20 лет успешной подпольной работы и получив опыт лучших специалистов германской военной разведки, они по праву считали, что смогут наконец создать украинское национальное государство. И у них это даже получилось, однако его концепция не вписалась в представления немцев о национальном государстве. В итоге кто-то пошел по пути коллаборационизма, а кто-то остался верен идее создания Украинской державы и вернулся к хорошо знакомой подпольной борьбе. О непростой истории украинского национального движения в годы Великой Отечественной войны — в материале «Ленты.ру».
Теплое июньское солнце озарило древний город. Ночью Львов оставили последние советские части, а уже утром в него вошли передовые подразделения немцев. Форма абвера не вводила местных жителей в заблуждение — между собой бойцы батальона «Нахтигаль», сформированного из украинских националистов, переговаривались на родном языке, а в ком-то из солдат горожане узнавали старых знакомых. Военные оперативно взяли под контроль вокзал, радиостанцию и другие ключевые объекты инфраструктуры.
На следующий день, 30 июня 1941 года, в сопровождении походных групп боевиков Организации украинских националистов (ОУН, запрещена в РФ) в город прибыли украинские политики. Ярослав Стецько, соратник лидера ОУН Степана Бандеры, на немецком и украинском языках провозгласил восстановление «Украинской державы», а над городом был поднят национальный желто-синий стяг. Украинское национальное государство, которое так и не состоялось в годы революции и гражданской войны, наконец-то возродилось.
Украинские националисты в деле создания своего государства сделали ставку на Германию задолго до Второй мировой войны. Еще до Первой мировой украинские политики под руководством Дмитрия Донцова, получив моральную и финансовую поддержку немцев и австрийцев, четко и доступно обосновывали необходимость борьбы с Россией ради «независимой» Украины — правда, под протекторатом Германии. А в годы революции правительство Украинской народной республики пригласило немецкую армию, чтобы та освободила Киев от большевиков.
В межвоенный период националисты снова ориентировались на немцев. Еще в 1921 году немецкая военная разведка (абвер) начала готовить бойцов Украинской войсковой организации, состоящей из ветеранов гражданской войны. За 20 лет, прошедших от начала этого сотрудничества до входа украинских подразделений в захваченный Львов, произошло многое.
Украинские националисты оформились в слаженную и эффективную радикальную партию ОУН. Внутри этой партии произошел раскол на «консерваторов» Мельника и «радикалов» Бандеры, между которыми шла непримиримая борьба. Германия из умеренной Веймарской республики превратилась в тоталитарный Третий рейх. Однако ориентир украинских националистов на союз с Германией ради возрождения Украины сохранялся.
Поэтому неудивительно, что акт о воссоздании Украинского государства содержал следующие строки: «Создающееся Украинское Государство будет тесно взаимодействовать с Национал-Социалистической Велико-Германией, которая под руководством своего Вождя Адольфа Гитлера создает новый порядок в Европе и в мире и помогает украинскому народу освободиться из-под московской оккупации».
Бандеровцы полагали, что, поставив Гитлера перед фактом провозглашения своего государства, они явочным порядком добьются его признания. Немецкое руководство такой подход не устроил, ведь украинцы, еще не принеся никакой пользы рейху, уже начали на что-то претендовать. Поэтому Бандеру, Стецька и ряд других лидеров радикального крыла ОУН немцы арестовали, чтобы у них была возможность пересмотреть свои взгляды на отношения с Германией.
Степан Бандера никогда не признавал авторитетов и сделал себе имя в 1935 году, когда открыто пошел против воли руководства ОУН и организовал ряд громких политических убийств, в том числе и министра внутренних дел Польши. Члены ОУН (б — бандеровцы) выступали за этнически чистую украинскую державу, «без жидов, ляхов и москалей», возглавлять которую должен был тоталитарный вождь Бандера.
Консерватор Андрей Мельник, давний соратник первого вожака ОУН Евгения Коновальца (его ликвидировал в 1938 году агент НКВД Павел Судоплатов), представлял старую гвардию националистов. В отличие от тоталитарного Бандеры, он был несколько мягче. Расхождение во взглядах наглядно демонстрируют планы устройства Украины, поданные мельниковцами и бандеровцами накануне войны в рейхсканцелярию Адольфа Гитлера.
Мельник предлагал фюреру «возродить» независимое этнократическое украинское государство в пределах от Карпат до Волги. Русских предлагалось выселить в Сибирь. Украина же, по планам мельниковцев, должна была стать буфером для сдерживания «российской агрессии». В экономическом плане страна рассматривалась в качестве аграрно-сырьевого придатка индустриальной Европы.
В отличие от Мельника, который открыто декларировал готовность ограничить украинский суверенитет ради существования Украины как таковой, Бандера выступил с куда более жестких позиций. Он открыто угрожал Гитлеру «нежелательными последствиями» в том случае, если Германия не поддержит создание независимого украинского государства, которое должно занять достойное место в будущем европейском порядке.
Сразу после начала войны обе организации перешли от слов к делу. Походные группы ОУН(б) и ОУН(м — мельниковцы) одновременно направились на Украину ради захвата власти на оккупированных немцами территориях. Преуспевали зачастую бандеровцы.
Они были более решительны и жестоки, нежели мельниковцы, к тому же их было больше. Они также имели законспирированные ячейки на территории Волыни и Правобережной Украины.
Однако идеологическое противостояние внутри националистического лагеря все же не отвлекало их от более важных задач — уничтожения этнически чуждых элементов. Походным группам ОУН и СБ ОУН(б) поручалось при входе на «освобожденные от советской власти» территории «убирать» все нежелательное население в виде евреев, поляков и русских.
Например, только в ходе львовского погрома было убито несколько тысяч евреев и поляков. В расправах принимали участие бойцы батальона военной разведки «Нахтигаль» и походных групп, члены подпольных ячеек и даже дети — «пионеры» ОУН из организации «Юношество», которая насчитывала до семи тысяч человек.
Подобные расправы происходили на территории Украины повсеместно. Жертвами националистов становились как обычные мирные жители, так и видные члены общества, чиновники, учителя и многие из тех, кто мог хоть как-то организовать жизнь на оккупированных территориях в условиях военного времени. Устроенный бандеровцами хаос и террор за первые месяцы войны достигли такого масштаба, что уже в сентябре немцы решили закрыть радикальный проект, и ОУН(б) пришлось перейти на нелегальное положение.
Бандеру вместе с другими лидерами отправили в 1942 году в концлагерь Заксенхаузен, где он пробыл практически до конца войны. Заксенхаузен стал последним пристанищем более чем для ста тысяч заключенных, но вожди ОУН, как особо важные узники, содержались в отдельном блоке Целленбау. Как рассказывает украинский историк, сотрудник Академии наук Василий Расевич, у Бандеры была двухкомнатная «камера» с коврами и картинами, которая не запиралась в дневное время.
Изоляция Бандеры и переход ОУН (б) на нелегальное положение развязали руки мельниковцам, которые смогли приступить к активной бумажной работе по «возрождению Украинского государства». Одной из таких основ были национальные вооруженные силы. В начале 1942 года послание Гитлеру с предложением создать украинские части подписали вождь ОУН Мельник, греко-католический митрополит Шептицкий и другие отцы нации.
Они выражали надежду, что «поражение России должно дать возможность Украине присоединиться к политической системе Европы», и заверяли «Ваше Превосходительство [Гитлера], что руководящие круги на Украине готовы к теснейшему сотрудничеству с Германией». Впрочем, в начале 1942 года немцы чувствовали себя вполне уверенно и предложения о помощи от своих пособников полностью игнорировали.
Единственными украинскими частями, которые немцы использовали на первых порах, были добровольные помощники из числа националистов. Они занимались охраной концлагерей и оказывали поддержку айнзатцгруппам. Например, батальоны «Нахтигаль» и «Роланд» немцы свели в единый 201-й шуцманшафт-батальон, который участвовал в карательных операциях против белорусских партизан. По данным украинских исследователей, в 1942 году националисты уничтожили около двух тысяч советских партизан. Сами же они потеряли убитыми не более 50 бойцов.
Но если в 1941-1942 годах немцы доверяли украинцам лишь второстепенные и «грязные» задачи, то в 1943 году ситуация на фронтах поменялась. После Сталинграда Германия нуждалась во всех, кто готов был за нее воевать, поэтому в начале 1943 года Мельник и Шептицкий снова пишут письмо, на этот раз начальнику штаба Верховного командования вермахта Кейтелю, в котором «украинские верноподданные выражают готовность к разрешению этого вопроса [формированию украинских вооруженных сил], которому мы во имя победоносного окончания борьбы с Москвой придаем огромное значение».
Ставка дала добро, и весной 1943 года из галичан формируется дивизия СС «Галичина». Принадлежность подразделения к элите Третьего рейха спровоцировала огромный энтузиазм населения, и за первые два месяца добровольцами в нее записались более 80 тысяч человек (около двух процентов населения дистрикта Галиция, где проходил набор).
Из общего числа добровольцев сразу в штат подразделения зачислили 13 тысяч. Современные украинские идеологи рассматривают дивизию чуть ли не как одну из первых национальных воинских частей в истории Украины, однако исторические факты этого не подтверждают. Присяга «галичанина» начиналась словами: «Я присягаю Немецкому Вождю и Верховному Командующему Немецкой Армии Адольфу Гитлеру в неизменной верности и послушании», что вряд ли можно трактовать в качестве примера украинского патриотизма.
Считается, что первым и последним боем дивизии было сражение под Бродами, где, не выдержав натиска советской армии, она потеряла убитыми три четверти бойцов. Однако это не так. Первым боевым опытом дивизии стало массовое убийство поляков и евреев в селе Гута Пеняцкая в современной Львовской области 28 февраля 1944 года.
Взаимная нелюбовь украинцев и поляков обострилась с началом войны. Польские и украинские националисты активно проводили этнические чистки на Волыни и в Галичине, поэтому к 1944 году украинцы относились к полякам резко негативно. Вину жителей конкретного села усугубляло то, что они оказывали помощь советским и польским партизанам. Для подавления гнезда бунтовщиков немцы отправили 2-й батальон 4-го полка дивизии.
Немногочисленный отряд местной самообороны оказался бессилен. Из тысячи жителей села около 500 человек «галичане» загнали в костел и сожгли заживо, еще около 400 жителей пытали, расстреливали и сжигали в школе и в их домах. В ответ на запрос поляков о причинах расправы оккупационная администрация назвала случившееся «досадной ошибкой».
Командный состав дивизии СС «Галичина» полностью состоял из немцев. Нацисты не доверяли украинцам, которые, по их мнению, принадлежали к «низшей расе». Впрочем, и само арийское командование было отнюдь не блестящим. Например, командир дивизии генерал Фриц Фрайтаг до того, как приступить к командованию «Галичиной», руководил лишь полицейскими частями и практически не имел боевого опыта. Как вспоминали потом «галичане», он отличался «некоторой неуравновешенностью».
Другие немецкие офицеры тоже ссылались в «Галичину», если были недостаточно хороши для «арийских» частей. Свое назначение они воспринимали как наказание и отыгрывались на своих подчиненных. Достаточно сказать, что основанием для обвинения в нарушении дисциплины и последующего расстрела были слишком громкие шутки или съеденный 17-летним солдатом кусок колбасы из НЗ.
Отношение немцев к украинцам хорошо иллюстрируют воспоминания командира батальона дивизии по фамилии Побегущий. Он вспоминает, что во время переброски «Галичины» в Югославию они проходили через территорию Австрии. На «арийской» земле бойцам дивизии запрещали останавливаться на постой в немецких домах или даже в бараках. «Немцы разрешали нам ночевать только в хлевах, — вспоминает Побегущий. — Каждый, кто маршировал тогда, вспоминает, как приходилось там мерзнуть».
Единственным по настоящему крупным сражением дивизии стала битва под Бродами — городком в Львовской области. Летом 1944 года Красная армия освобождала Западную Украину, и на ее пути оказались немецкие части, в том числе «Галичина». Сражение длилось неделю и закончилось полным разгромом немцев и их пособников. Из 11 тысяч бойцов в строю остались лишь три тысячи. Остальные погибли, попали в плен или разбежались по лесам.
Подразделение отвели в тыл, а после перебросили в Югославию, где «галичане» боролись с партизанами Тито. На излете войны, в конце апреля 1945-го, «Галичину» переименовали в 1-ю украинскую дивизию Украинской национальной армии, однако шаг этот был скорее символическим. Война закончилась, и украинские националисты оказались на «неправильной» стороне истории.
По соглашению между СССР и западными союзниками последние обязывались передать Союзу советских граждан, перешедших на сторону нацистов. Именно по этой причине англичане и американцы выдали, например, бойцов армии Власова и донских казаков. Однако бойцы дивизии СС «Галичина» к началу Второй мировой войны юридически были гражданами Польши, что и помогло им остаться на Западе.
Как пишет британский военный историк Гордон Уильямсон, «несмотря на то, что они служили в составе Ваффен-СС, польский генерал Андерс предпочел рассмотреть ситуацию с прагматической точки зрения и решил простить им их прошлое. А учитывая их потенциальную полезность как истинных антикоммунистов, поддержал их заявления о том, что они являются поляками». Так — признанием себя «ляхами» — закончилась история украинских националистов-мельниковцев.
В отличии от мельниковцев, бандеровцы не собирались так легко сдаваться. Первые опыты по созданию не просто подпольных боевых отрядов, а полноценной повстанческой армии принадлежат командиру с характерным именем Тарас Бульба-Боровец. Действуя на Волыни и в Полесье, он провозгласил создание Полесской Сечи и в 1941 году три месяца даже управлял собственной квазиреспубликой со столицей в Олевске.
Чтобы повысить статус, Бульба-Боровец переименовал свои отряды в Украинскую повстанческую армию, которая не имела отношения к созданной в 1943 году УПА Степана Бандеры (запрещена в РФ). С 1941-го по 1943 год Бульба-Боровец находился в постоянных скитаниях между нейтралитетом, поддержкой немцев, сотрудничеством с советскими партизанами и войной с советскими партизанами.
Его терзания прекратились в августе 1943 года, когда отряды бандеровской УПА поставили перед «бульбовцами» ультиматум: подчинение или смерть. После ожесточенной, но непродолжительной борьбы большая часть бойцов Бульбы-Боровца влилась в ряды бандеровцев, а сам он бежал к немцам.
УПА Бандеры формировалась как вооруженное крыло радикальной партии ОУН и формально готовилась для борьбы со всеми врагами украинского народа — немцами, Советами, поляками и «неправильными» украинцами.
Впрочем, в первое время бандеровцы пытались добиться сотрудничества с немцами. Националисты получали от немцев оружие и припасы, в обмен предоставляли разведданные, боролись с польскими и советскими партизанами и устраивали диверсии в тылу советских войск. Сотрудничество порой приостанавливалось ради «защиты украинского народа от оккупационного режима», однако реальная борьба с немцами велась крайне ограниченными силами.
В истории ОУН и УПА, изданной украинской Академией наук, отмечается, что летом 1943 года УПА насчитывала около 20 тысяч человек. При этом боевые столкновения исчисляются всего лишь десятками в месяц, и менее половины из них приходится на сражения с немцами. Характерно, что бой с 30 немцами описывался как знаковое событие для бандеровцев.
Куда активнее они действовали против польских и советских партизан. Так, именно ОУН (б) и УПА виновны в волынской резне, когда в ходе этнических чисток на Волыни было вырезано до 50 тысяч мирных поляков. Бывали случаи, когда бандеровцы атаковали до сотни польских сел в день.
От бандеровцев доставалось и советским войскам. И если отдельные нападения на обозы еще можно было до поры до времени игнорировать, то нападение на штабную колонну и смертельное ранение командующего 1-м Украинским фронтом Николая Ватутина вызвало гнев в Москве.
На освобожденных от немцев территориях начали работать отряды НКВД. Всего к осени 1944 года, когда ключевой регион УПА — Галичина — был занят советскими войсками, на ее территории действовали 26 тысяч бойцов внутренних войск, усиленные танками и бронепоездами.
Но выделенных сил было явно недостаточно, поскольку, по данным советских органов госбезопасности, в одной только Станиславской области
(ныне Ивано-Франковской) действовало более 20 тысяч бандеровцев. В прямых столкновениях с регулярными частями они зачастую проигрывали. Тем не менее постоянные нападения на маленькие отряды, засады, террор против украинских специалистов, приехавших «с востока» для восстановления мирной жизни на Западной Украине, давали о себе знать.
Коренной перелом в борьбе с бандеровцами наступил лишь после 1945 года. Война закончилась, подпитка от немцев прекратилась, и советские органы госбезопасности смогли наладить полноценную блокаду Западной Украины. Помимо этого, энкавэдэшники активно вербовали членов подполья, использовали двойных агентов и смогли развалить националистическую организацию изнутри.
Свою роль играла и позиция местного населения. За десятилетия вооруженного противостояния люди устали от войны, а советская власть обустраивала мирную жизнь, давала людям работу и образование. Отдельные очаги сопротивления сохранялись аж до 1956 года, однако существенного влияния на жизнь в Советской Украине уже не имели.
Но конец истории УПА наступил, как ни странно, не на Украине. 15 октября 1959 года в Мюнхене Степан Бандера, сменивший подпольную работу на жизнь респектабельного бюргера, возвращался домой. У подъезда он отпустил телохранителей и вошел в парадное. Навстречу ему спускался молодой незнакомец, которого он уже где-то видел. «Что вы здесь делаете?» — успел спросить Бандера, прежде чем завербованный НКВД украинский националист Богдан Сташинский выстрелил ему в лицо из пистолета-шприца с ядом. Соседи обнаружили еще живого Бандеру, однако он умер, не приходя в сознание, по дороге в больницу.
В начале Великой Отечественной войны украинские националисты, казалось, добились своей цели — создания Украинской державы. Однако роман с Третьим рейхом длился недолго. Максимум, на что пошли немцы, — создание Украинской дивизии СС. Война закончилась, а с ней и активная фаза борьбы украинцев за независимость. Однако украинский национализм, потерпев поражение в боях, дал ростки в обществе и государственном аппарате Украинской ССР.
Продолжение следует