Представив в сентябре 2019 года модель Taycan, Porsche стал уже четвертым премиум-брендом, пытающимся догнать Tesla на рынке премиальных электромобилей. Ранее свои полностью электрические модели представили Jaguar, Audi и Mercedes-Benz. Пока только у Porsche получилось создать машину, которая не уступает Tesla. «Лента.ру» разобралась, как гиганты мирового автопрома проспали электрическую революцию и теперь пытаются приблизиться к калифорнийскому стартапу по уровню технологий и числу проданных электромобилей.
В 2018 году Cadillac впервые за послевоенную историю перестал быть самым популярным национальным премиум-брендом на американском рынке — его обогнала Tesla. Электромобили Илона Маска приобрели 191 627 американцев, а Cadillac — всего 154 702 покупателя. И речь не об электромобилях или гибридах, а обо всех моделях и модификациях некогда славной марки. Более того, лишь четыре премиум-бренда оказались популярнее Tesla: Mercedes-Benz (около 325 тысяч проданных машин), BMW (около 311 тысяч), Lexus (около 298 тысяч) и Audi (около 223 тысяч). Причем в отдельные месяцы Tesla входила в тройку по популярности.
Хуже того — все премиум-бренды, кроме Genesis, предлагают в США куда более широкую модельную линейку, в то время как у Tesla пока всего три модели: S, X и 3. Успех американской марки связан главным образом с запуском полномасштабного производства Model 3, которая быстро стала самым популярным премиальным автомобилем на рынке. В сегменте легковых автомобилей Tesla уже вышла в лидеры премиум-рынка, а отставание от Mercedes-Benz, BMW, Lexus и Audi обусловлено наличием в модельной гамме лишь одного кроссовера.
Выход на рынок в конце 2020 года компактного кроссовера Model Y, скорее всего, позволит Tesla опередить Audi и максимально приблизиться к тройке лидеров. Пусть на других крупных рынках дела у Tesla идут пока не столь успешно, электрическая угроза заставляет классические автомобильные бренды в ускоренном режиме готовить свой ответ.
Tesla не была пионером в разработке электромобилей — такие машины пользовались спросом еще в конце XIX века. Более того, электромобили добились определенных успехов. Рубеж в 100 километров в час впервые в истории преодолел именно электрический La Jamais Contente («Вечно недовольная»), а компания Detroit Electric ежегодно продавала перед Первой мировой войной несколько тысяч электромобилей. Однако со временем стало ясно, что при том уровне развития технологий это был тупиковый путь. Аккумуляторы весили много, стоили дорого, а запас хода обеспечивали небольшой.
Эти проблемы не удавалось решить на протяжении почти столетия. Область использования электромобилей оставалась очень узкой: гольф-кары, машины для работы под землей и в помещениях. Прорыв мог случиться лишь с появлением нового типа аккумуляторов. Например, электромобиль General Motors EV1, выпускавшийся с 1996-го по 1999 год, со свинцово-кислотным аккумулятором мог проехать на одной зарядке не более 160 километров даже в идеальных условиях, в реальности же выходило меньше 100. Но с никель-металл-гидридной батареей запас хода вырос уже до 160-230 километров.
Однако реальная цена за компактный автомобиль была столь высока (80-100 тысяч долларов), что его сдавали в лизинг по цене от 394 до 574 долларов в месяц. В долларах 2019 года стоимость машины составляла бы 105-130 тысяч, а ежемесячный платеж — 520-750 долларов. Тем не менее шум EV1 поднял большой. Стало ясно — интерес к электромобилям, по крайней мере в Калифорнии, есть. И люди готовы платить за них большие деньги. Нужен лишь больший запас хода, а следовательно — аккумулятор нового типа.
В действительности батареи нового типа уже существовали — Sony представил первый литий-ионный аккумулятор еще в 1991 году в видеокамере CCD-TR1. На протяжении всех 1990-х и начала 2000-х годов емкость литий-ионных аккумуляторов росла, а сами они потихоньку завоевывали мир. Свои версии таких батарей представили Panasonic, Samsung, LG, Sanyo и многие другие. Их появление в автомобилях было лишь вопросом времени. Удивительно, но прорыв удалось совершить не автомобильному гиганту, а маленькому стартапу из Кремниевой долины.
В июле 2003 года Мартин Эберхард и Марк Тарпеннинг создали компанию Tesla Inc., которая должна была ни много ни мало совершить революцию в разработке электромобилей. В феврале 2004 года они нашли первого крупного инвестора — создателя платежной системы PayPal южноафриканца Илона Маска, который вложил в проект 6,5 миллиона долларов. Стоящая за Tesla идея была до гениального простой: если электромобиль стоит дорого в силу своей конструкции — значит, его и продавать нужно за большие деньги. Поэтому производство электромобилей в виде компактных городских машин не имеет смысла — такое задорого не продашь. Стратегия Tesla предполагала постепенный приход в массовые сегменты с соответствующим наращиванием объема выпуска.
Начали с небольшого спорткара тиражом в несколько сотен экземпляров. Следующим шагом должен был стать полноразмерный автомобиль, затем большой кроссовер и только после этого — по-настоящему массовый автомобиль. Второе важное отличие Tesla от других электромобилей — специально разработанная платформа, которая преобразовывала бы врожденные минусы конструкции таких машин в плюсы.
Наконец, третьим и самым важным отличием Tesla от всего, что было до нее, стал аккумулятор. И дело даже не в том, что американцы с самого начала отдавали предпочтение литий-ионным аккумуляторам, а в их принципиально новой форме: вместо больших батарей, ограничивающих варианты компоновок, в Tesla использовали состоящие из небольших цилиндрических ячеек блоки. Батареи поставлял японский гигант Panasonic, а за разработку собственно автомобиля отвечала британская компания Lotus — в основе первой Tesla Roadster лежала ее модель Elise.
Таким образом, дебютировавший в 2008 году родстер стал первым электромобилем с литий-ионными аккумуляторами и первым электромобилем с запасом хода более 200 миль (320 километров). При цене 98 950 долларов Roadster был прекрасной игрушкой для обеспеченных калифорнийцев за вполне адекватные деньги.
В это время автопроизводители продолжали гнуть свою линию и засовывать массивные аккумуляторы в компактные машины, лишая их багажников и загоняя цену в небеса. Пока Tesla выпускала нишевый Roadster, на нее особо не обращали внимания, но когда в июне 2012 года публике был представлен хэтчбек Model S, всем стало не до смеха.
Если Tesla Roadster использовала платформу уже существующего автомобиля, изначально разработанного под двигатель внутреннего сгорания (ДВС), то Model S с первого скетча создавался именно как электромобиль. От предшественников его отличало несколько решений, ныне ставших нормой для всей отрасли. Во-первых, состоявшая из компактных ячеек плоская батарея Panasonic была размещена под полом, что обеспечивало низкий центр тяжести и, как следствие, отличную управляемость.
Во-вторых, компактные электромоторы размещались непосредственно на осях автомобиля, под полом двух багажников — переднего и заднего. Благодаря этому салон и пространство для багажа у Model S были не меньше, чем в автомобилях с ДВС аналогичного размера, как это бывало у других электромобилей, а наоборот — больше. Model S оказалась очень дорогой машиной — за 92,4 тысячи долларов в 2012 году можно было купить Mercedes-Benz S-Class. Но американский хэтчбек был электромобилем, а конкуренты предлагали максимум гибриды — большие аккумуляторы, необходимые для обеспечения большого запаса хода, просто негде было размещать в существующих платформах.
Проблемой крупных автопроизводителей стало отсутствие гибкости: разработка новой платформы занимает три-четыре года, причем одну платформу используют для множества разных моделей, входящих в тот или иной концерн брендов. И главной новинкой начала 2010-х годов в индустрии стали так называемые модульные платформы, у которых фиксированным было по сути лишь подкапотное пространство. Первенцем стала архитектура MQB (Modularer Querbaukasten — модульная поперечная матрица) концерна Volkswagen. На ней были созданы десятки моделей — от компактного Volkswagen Polo до огромного кроссовера Terramont. Впоследствии свои модульные платформы представили почти все ведущие автомобильные концерны.
Модульные платформы позволили сильно снизить издержки, быстро создавать новые модели и легко менять их на конвейерах заводов. Вот только у них было два больших минуса. Во-первых, они не предполагали создание электромобилей по образу и подобию Tesla — с батареей в полу и электромоторами на осях. Так, у созданного на платформе MQB Volkswagen e-Golf электромотор был расположен под капотом, на месте ДВС, а батареи разместили в багажнике и под задним диваном. Их емкость из-за этого не поражала воображение, а объем пространства для поклажи уменьшился. Но была у модульных платформ и другая беда — большая цена. Компания Volvo потратила на свою модульную платформу SPA около десяти миллиардов долларов, а Volkswagen — все двадцать миллиардов.
Таким образом, для создания электромобилей, конструктивно идентичных Tesla, требовалось разработать отдельную платформу, а денег на нее не было. Более того, не было и желания рисковать, ведь Tesla была первопроходцем. До ее взлета никто не знал, как много электромобилей готовы покупать традиционные клиенты премиум-брендов. Создание отдельной платформы для электромобилей стало бы ответом на вызовы завтрашнего дня, а автомобильные концерны предпочли работать с вызовами дня сегодняшнего.
Когда стало ясно, что жители многих штатов США и стран Европы и Азии готовы десятками тысяч покупать премиальные электромобили, а Tesla в деле их производства опережает гигантов индустрии на целое поколение, в погоню за американцами ринулись все. Успех виделся в копировании решений Tesla, сдобренных куда большим опытом в создании собственно автомобилей, — американские электромобили ругали за недостаточное качество отделки, неудобные сиденья и огрехи в мелочах.
Удивительно, но первым реального конкурента Tesla представили не немецкие концерны, а Jaguar Land Rover (JLR). Кроссовер I-Pace был приготовлен по тому же рецепту: собранный из ячеек аккумулятор в полу, электромоторы на осях, два багажника, просторный салон с большими дисплеями, чтобы выглядеть технологичнее. Уходя от прямой конкуренции с Model X, кроссовер Jaguar сделали компактнее и, как следствие, дешевле.
Затем подоспели Audi E-Tron и Mercedes-Benz EQC — дети компромисса и спешки. Батарея у обоих — под полом, но в основе все же не разработанная с нуля платформа. Поэтому нет переднего багажника, достаточно высокий центр тяжести, большая масса, не столь продуманная аэродинамика — и, как следствие, заметно меньший, чем у Tesla, реальный запас хода.
По сути первым серьезным конкурентом американских электромобилей стал построенный на оригинальной платформе PPE седан Porsche Taycan. Он не только не уступает Tesla по характеристикам, но и в чем-то превосходит Model S. Флагманский Taycan Turbo S все еще немного медленнее самой свежей версии Tesla — до 100 километров в час он разгоняется до 2,8 секунды против 2,5 секунды у Model S P100D Performance. Максимальный запас хода — от 381 до 450 километров против 552 километров у Tesla. Ради того чтобы на бумаге не слишком отставать от американского электромобиля, в Porsche даже изменили традиционную очередность появления модификаций, сразу выкатив флагманскую версию Turbo S.
Но у Porsche есть свой козырь в рукаве: Taycan бьет Model S напряжением, ведь это первый электромобиль с электрической системой на 800 вольт вместо привычных 350-400. Это позволяет немецкому автомобилю вывести скорость зарядки на новый уровень. 80 процентов заряда можно пополнить за 22 минуты, а на полную зарядку уйдет всего час. На электромобиле теперь легко можно осуществлять трансконтинентальные пробеги — пока машина заряжается на зарядной станции, можно успеть выпить кофе.
Еще одно преимущество системы на 800 вольт — литий-ионная батарея дольше сохраняет напряжение, позволяя стартовать в пол до десяти раз подряд. У Model S динамика ухудшается быстрее. Наконец, Porsche быстрее на гоночном треке: Turbo S отнял у P100D звание самого быстрого электромобиля на Северной петле Нюрбургринга. Казалось бы, Taycan — спортивный седан, а Model S — семиместный семейный автомобиль, которому неважна скорость на автодроме. Но, видно, Илону Маску это достижение важно — новые версии Model S вовсю тестируются на петле. И, судя по шпионским фотоснимкам, отличаться они будут шасси и аэродинамикой.
Даже если Model S пройдет круг по Нюрбургрингу быстрее Taycan, ее время уходит. Старая и дорогая, она теряет клиентов. По итогам третьего квартала 2019 года падение комбинированных продаж Model S и Model X составило около 30 процентов по сравнению с тем же периодом прошлого года. По итогам года две дорогие модели Tesla найдут около 75 тысяч покупателей — в два раза больше производственного плана Taycan (30 тысяч машин) на 2020 год. Таким образом, Porsche по силам опередить Model S по продажам. Хотя вполне вероятно, что покупатели у машин будут разные, ведь Taycan — спортивный седан с тесноватым салоном и небольшими, по сравнению с Tesla, багажниками, а Model S — автомобиль для большой семьи.
Впрочем, несмотря на преимущества в технологиях и скорости, Porsche все еще на шаг позади. Пока в Цуффенхаузене создали близкий к идеальному дорогой электромобиль, в Пало-Альто уже вовсю выпускают куда более дешевую и массовую Model 3. По итогам трех кварталов 2019 года Tesla поставила клиентам более 250 тысяч машин, а Porsche — 205 тысяч. И речь не об электромобилях, а вообще обо всех Porsche. На подходе — кроссовер Model Y, который еще сильнее увеличит объем, и Roadster нового поколения, который бросит вызов лучшим суперкарам с ДВС и поможет восстановить несколько пошатнувшийся имидж Tesla как лидера электромобилестроения.
С другой стороны, на платформе PPE будет создано еще много электромобилей: кроссовер Porsche, несколько моделей Audi и, вероятно, Bentley. На подходе — разработанные на новых платформах Mercedes-Benz. Наверняка расширит свою линейку и Jaguar. К 2025 году на рынок должно выйти несколько десятков (!) моделей премиальных электромобилей. И этот снежный ком уже не остановить — даже отменой льгот для электромобилей, предпринятой правительствами некоторых стран. Во-первых, богатые клиенты покупают электромобили не потому, что хотят сэкономить, а потому, что это круто. Во-вторых, на разработку платформы вроде PPE уходит шесть-десять миллиардов, которые нужно возвращать.
Так что подопечным Илона Маска все сложнее удерживать лидерство, а его компания демонстрирует убытки, но лидерство пока сохраняет. Надолго ли?