На русском языке выходит книга «Женщина, у которой есть план: правила счастливой жизни». Это мемуары Мэй Маск, матери известного миллиардера и изобретателя. 71-летняя супермодель Мэй Маск расказывает о том, как несмотря на невзгоды — развод и статус многодетной матери-одиночки в 31 год, бедность и невостребованность — не опускала руки. Она упорно работала, боролась с жесткими стандартами в модной индустрии, воспитывала в детях независимость и амбициозность — смотрела в будущее с оптимизмом, имела четкий план действий и знала, куда и зачем идет. С разрешения издательства «Бомбора» «Лента.ру» публикует фрагмент текста.
Когда родился Илон, мне было двадцать три года — средний возраст молодой матери в 1971 году. Все началось с трех суток ложных схваток, которые длились весь день, но исчезали к ночи. Роды были тяжелыми, потому что он был крупным мальчиком с большой головой, весом в четыре килограмма. Я хотела родить естественным путем, без обезболивания — до сих пор помню эти муки.
Вся боль забылась, когда он появился на свет. Как же я была счастлива... Он был как маленький херувим. Я была уверена, что ничего прекраснее на свете не существует. Он лежал рядышком со мной, и я просто его разглядывала. Это был самый счастливый момент в моей жизни.
Три месяца я кормила его грудью — он был всегда голоден. Он часто плакал, поэтому с трех месяцев я начала прикармливать его смесью кипяченого молока и воды. К четырем месяцам он полностью перешел на молоко. С пяти месяцев ел детские кашки. Затем фруктовое и овощное пюре и то, чем обычно питалась я. Илон любил хорошо поесть.
Прекратив кормить, я почти сразу забеременела Кимбалом — он родился, когда мне было двадцать четыре. Кимбал был длинным худым малышом и весил на сто граммов больше старшего брата. Родить его было легче.
И снова я кормила грудью до трех месяцев, а когда аппетит Кимбала окреп, я перевела его на молочную смесь, как и Илона. Я убеждала нянечек, что прикорм должен начинаться с шести месяцев, но мои мальчики были крупными, и я ввела обычные продукты в их рацион раньше.
Я перестала кормить и через несколько месяцев снова забеременела. В двадцать пять лет я родила дочь. Тоска оказалась на двести граммов легче, чем Кимбал. Рождение дочери стало большим сюрпризом и невероятной радостью. Я носила младших детей на руках, а рядом топал мой первенец. Хлопот они мне, конечно, доставляли, но то были приятные хлопоты.
После троих родов за три года и три недели мой следующий визит к гинекологу закончился установкой внутриматочной спирали — мое тело нуждалось в восстановлении. А еще врач заметил синяки от побоев.
К тридцати одному году я превратилась в мать-одиночку, и моим главным приоритетом стала забота о детях. Я много работала — так же, как и мои родители. Но, в отличие от мамы с папой, я справлялась в одиночку. Мои дети — до сих пор самое важное в моей жизни.
Мама не испытывала чувства вины из-за того, что работала целыми днями. Я тоже не чувствовала себя виноватой, потому что у меня не было других вариантов. Я работала ради того, чтобы у нас была крыша над головой, еда в желудках и хоть какая-то одежда. Детям пришлось научиться занимать себя и не мешать мне работать, потому что я превратила спальню в собственный офис. Даже не думайте о чувстве вины. Если бы вы не работали и пребывали в унынии, вашим детям тоже было бы невесело.
Чтобы улучшить обстановку, запланируйте работать либо по полдня, либо на полной ставке, но принимайте при этом помощь в любом доступном виде. Скорректируйте рабочий график так, чтобы вы могли водить своих и соседских детей в школу, а соседка — их забирать. Вам понадобится няня, чтобы присматривать за детьми с обеда и до вашего прихода, зато вы будете возвращаться довольной, с чувством удовлетворения. Я так и делала.
Когда дети были малы, я давала консультации у себя на дому. Когда я брала модельные заказы, с ними оставалась няня. Иногда им приходилось сидеть на показах в первом ряду и читать, пока я ходила по подиуму.
Отцовская клиника всегда была рядом с домом, и мама работала в ней. С восьми лет мы с сестрой тоже там подрабатывали. Нам платили по пять центов в час за помощь с рассылкой отцовского ежемесячного бюллетеня. Мы были готовы трудиться и бесплатно, лишь бы помочь ему с работой. Папа диктовал текст бюллетеня маме, которая его стенографировала, а потом перепечатывала.
Наша работа заключалась в том, чтобы ставить штампы и надписывать адреса. Мы с Кэй сидели в гостиной на полу, складывали бюллетени втрое, вкладывали их в конверты и наклеивали сверху марки. Каждый месяц мы упаковывали примерно по тысяче таких писем. Тогда я была еще мала, чтобы понимать, что такое инструменты маркетинга — но это были именно они. Этот опыт очень пригодился мне в собственной работе.
Когда нам с Кэй исполнилось по двенадцать лет, мы стали работать у папы в приемной. Наши смены длились с 6:45 до 7:30 и с 16:00 до 18:00, и мы работали по очереди. Мы регистрировали пациентов, угощали их чаем, проявляли рентгеновские снимки и общались с посетителями, пока те ждали приема у папы.
К нам относились как к ответственным взрослым. Родители заметно повлияли на то, какую жизнь мы выбрали для себя и как воспитали собственных детей. Папа был ученым и вел свой бизнес — я и мой брат Скотт тоже стали учеными и предпринимателями. Мой брат Ли был владельцем бизнес-школы в ЮАР, а потом работал деканом и проректором в крупном техническом вузе в Канаде. У мамы была школа танцев — мои сестры Кэй и Линн тоже открыли свои танцевальные студии.
Дети с раннего возраста помогали мне с работой. Тоска усаживалась в моем кабинете и набирала письма врачам в текстовом редакторе. Она печатала имя врача, его адрес, стандартное приветствие и имя пациента, после чего я добавляла резюме проведенной консультации и возможные назначения. Илон очень доступно объяснял мне функции текстового редактора — что неудивительно. Кимбал тоже всегда помогал.
Когда мы жили в Блумфонтейне, я устроила Тоску на работу в свою школу модельного искусства и имиджа. Она преподавала дефиле, отвечала за хореографию показов и давала уроки этикета. Она была костюмером на всех моих шоу. В то время ей было около восьми лет. Что тут скажешь? Мне нужны были помощники.
Я взращивала в своих детях те же качества, которыми родители старались наделить нас с братьями и сестрами: самостоятельность, доброту, честность, рассудительность и вежливость, трудолюбие и отзывчивость. Я не относилась к ним как к малышам и не шпыняла их. Я никогда не указывала им, чему они должны учиться. Они просто уведомляли меня, какие предметы выбрали (или не выбрали). Я не проверяла их домашнюю работу — они сами за нее отвечали. На их карьеры это не повлияло.
Я думаю, что и мы с сестрами и братьями, и мои дети только выиграли оттого, что с раннего возраста приучились к ответственности. Повзрослев, они и дальше самостоятельно решали, что делать со своим будущим. Тоска нашла себе старшую школу. Дети сами отправили документы в выбранные ими университеты и сами подали заявления на стипендии и студенческие кредиты. Я даже не видела эти бумажки.
Детей не стоит оберегать от реалий ответственности. Мои дети видели, сколько мне приходится работать, чтобы обеспечить нам крышу над головой, еду и одежду из секонд-хендов, и это пошло им на пользу. Они хотят, чтобы и вы знали, что моя жизнь не всегда была похожа на сказку.
Во время учебы в университетах они жили в неважных условиях — матрасы на полу, шесть соседей или ветхое здание, — но их это не смущало. Если дети не приучены к роскоши, они умеют выживать. Вы не обязаны их баловать. Когда убедитесь, что с вашими детьми все в порядке, позвольте им самостоятельно о себе заботиться.
Работа полностью меня занимала, так что у детей было предостаточно времени на всякие выходки — подозреваю, я до сих пор не в курсе, что они вытворяли. (Предпочитаю думать, что я была строга с провинившимися, но они говорят, что отболтаться от меня было несложно.)
Дети напомнили, что, когда я встречалась с курильщиком — который им не нравился, потому что мы были категорически против курения, — они засовывали маленькие петарды в его сигареты. Он поджег одну такую, и случился ВЗРЫВ! Они умирали со смеху. Мне тоже было смешно. А вот он не смеялся. Но наказания так и не последовало.
Но не то чтобы я была равнодушна к дисциплине. Я наказывала их за шум или непослушание. Я запрещала им смотреть телевизор или отправляла в свои комнаты. Правда, теперь они рассказывают, что, когда им надлежало сидеть в своих комнатах, они все равно тайком пробирались в гостиную и включали видеомагнитофон, чтобы записать свои любимые сериалы «Команда “А”» и «Секретный агент Макгайвер», а потом убегали обратно в свои комнаты. Я была у себя в кабинете и ничего не замечала. По их мнению, это один из плюсов при работающей матери.
Многие спрашивают, как я воспитала таких успешных детей. Мой ответ — просто позволяла им заниматься любимым делом. Я души не чаю в своих детях и очень горжусь всем, чего они добились.
Мой старший, Илон, разрабатывает электромобили ради заботы об окружающей среде и запускает ракеты в космос. Мой средний, Кимбал, открывает рестораны с концепцией «с фермы на стол» и по всей стране учит детей из малообеспеченных школ разбивать сады и огороды. У моей младшей, Тоски, собственная кинокомпания, и она продюсирует и снимает фильмы по любовным романам-бестселлерам. У всех у них разные интересы.
Мы с братьями и сестрами были такими же: каждый из нас пошел своим путем. Родители с удовольствием поддерживали наши разнообразные увлечения. То же случилось и с моими детьми: они проявили свои интересы еще в раннем возрасте и до сих пор увлеченно занимаются все тем же.
Я поддерживала их, когда они в этом нуждались. Давала советы, когда они их просили. Вообще-то я немногословный советчик, но для этой книги постаралась на славу. Ха!
Кимбал очень мило написал об этом в своем Instagram: «Моя мать @MayeMusk всегда была путеводной звездой в моей жизни. Помимо того, что в 70 лет она стала лицом CoverGirl, у нее две степени магистра в нутрициологии, и она всегда ратовала за #realfood. Она всегда была и остается для меня источником вдохновения. Я очень благодарен ей за поддержку @BigGreen — программы, которая учит молодое поколение, как важно высаживать, растить и употреблять натуральную еду. Спасибо, мама!!»
К двенадцати годам мои дети определились со своими увлечениями, которые позже стали делом жизни для каждого из них.
Я заметила, что Илон еще малышом читал все подряд. Я тоже любила читать, но сюжет вылетал у меня из головы, как только я закрывала книгу. Илон же, напротив, запоминал все, что прочел. Он постоянно впитывал информацию. Мы звали Илона ходячей энциклопедией, потому что он помнил все, что прочитал в «Британской энциклопедии» и «Энциклопедии Кольера». Поэтому мы дали ему прозвище «маленький гений». Его можно было спросить о чем угодно. И это было до появления Интернета. Думаю, сейчас мы прозвали бы его «Интернетом».
Первый компьютер появился у него в двенадцать лет. Это был 1983 год, и компьютер тогда был совершенно непривычной штукой. Он разобрался, как им пользоваться, и написал компьютерную программу BLASTAR — игру. Я показала ее студентам из университета, которые ходили в мою модельную школу. Их поразило, что он умел программировать. Те ребята учились на втором или третьем курсе компьютерного факультета и были очень впечатлены.
Я велела ему отправить программу в журнал о компьютерах. Он отправил BLASTAR в PC Magazine, и они заплатили ему 500 рэнд (500 долларов). Думаю, что они были не в курсе, что ему двенадцать лет. Программу опубликовали, когда ему исполнилось тринадцать. Я и не догадывалась, что он продолжит этим заниматься.
Перевод Д. Ключаревой