«Страшно родиться в России» Россиян годами унижают из-за другого тела. Теперь политики хотят сделать их жизнь еще хуже

Пакет законопроектов с поправками в семейное законодательство, внесенный группой сенаторов во главе с Еленой Мизулиной, будет рассматриваться в думском комитете по делам семьи до 20 августа. Одна из инициатив предполагает запрет на юридическую смену пола, брак и усыновление детей для трансгендерных россиян. Защитники «семейных ценностей» не учитывают, что в России живет множество интерсекс-людей — то есть тех, у кого из-за особенностей полового развития организма тело формируется иначе: они могут выглядеть как женщины, но быть мужчинами, или наоборот, или же не быть ни теми, ни другими. Это не смена ориентации и пола по собственному решению — эти изменения часто происходят в подростковом возрасте сами по себе. Таких людей в мире может быть до 1,7 процента, то есть до миллиона человек в масштабах России. «Лента.ру» записала монолог интерсекс-персоны Андрея (имя изменено по просьбе героя) о том, какими могут быть интерсекс-люди, какие калечащие операции им проводят в детстве, какие унижения они терпят и почему новый закон сделает их жизнь еще хуже.

«Меня отдали в монастырь — считали, что во мне бесы»

Когда я родился, меня записали девочкой, потому что у меня наружные гениталии были определенно женские. И уже в подростковом возрасте, когда мне было 14 лет, у меня пошло половое созревание по мужскому типу. У меня изменилась фигура, сел голос, начала растительность появляться на лице, начались изменения гениталий и прочее.

Я не чувствовал себя девочкой. У меня были «мужские» увлечения. Считалось, что если ты любишь играть в футбол, любишь конструировать, из рогатки стрелять, любишь математику и физкультуру — значит, ты пацан. Собственно, меня и считали пацаном, ну или пацанкой, как вам угодно. Мне тогда и дали это имя [Антон], я его очень не люблю, но я его не выбирал. Как-то меня начали так называть в детстве, с этого все и пошло.

Когда мне было лет 13, я влюбился в девочку, и по всей логике вещей, воспитываясь в социуме, в котором гомосексуальные связи — это табу, я стал думать: может быть, я мальчик? Потом начались изменения, и я в этом мнении укрепился.

У меня была религиозная семья, поэтому меня отдали в монастырь — считали, что во мне бесы сидят, поэтому со мной такое происходит. Священники, монашки, настоятель говорили, что если буду молиться — я буду как девочка выглядеть, и все будет хорошо.

Месячных у меня не было. В 15 лет начал болеть живот. Когда начались сильные боли, меня повели к какой-то старушке, которая была знахаркой. Она мне пощупала живот и говорит: «У тебя месячные идут просто». Я говорю: «У меня месячных нет и никогда не было». Она отвечает: «Это они у тебя внутри идут, просто ты не видишь». Увезли меня в итоге уже в настоящую больницу. Там определили, что у меня в принципе нет никакой матки. На этом обследование закончилось, и никто с этим разбираться не стал.

До 18 лет я по документам прожил как девушка несмотря на то, что выглядел как мужчина. Это абсурдная ситуация была: в том же самом монастыре меня заставляли ходить в юбке и платке, и это многих людей смущало. У меня всегда были проблемы, связанные с документами. Я не мог себе купить ни сигарет, ни пива, — смотрят паспорт и говорят: «Что ты мне показываешь?».

«Такие люди с ума сходят»

По статистике, примерно полтора процента населения — интерсекс-люди. Интерсекс — это биологический термин, который к нам пришел из-за границы, правильнее было бы на русском языке называться «междупол» или «интерпол». Но «Интерпол» точно занято, «междупол» звучит некрасиво, поэтому мы решили использовать международный термин «интерсекс».

Интерсекс — это любое тело, которое отличается от стандартного строения мужского и женского тела. Это может быть вариация по хромосомам, по какой-то гормональной составляющей, по гонадам — все, что касается физиологических половых признаков. Интерсекс-вариаций всего около 40. Это необязательно люди со смешанными признаками, мужскими и женскими. Это может быть, например, полностью женские признаки, но с какими-то изменениями. Допустим, полностью женский организм, но без матки. Или полностью мужской организм, но с дополнительной хромосомой. Внешне, как правило, эти люди не отличаются от мужчин и женщин. Даже физиологически иногда их очень сложно отличить: люди могут проходить медицинское обследование, и никто со стороны не поймет, что с ними что-то не так.

Следует отметить, что, во-первых, это не называется гермафродит, потому что гермафродит, согласно официальному определению, — это существо, которое может само себя удовлетворять, имеет обе половые системы, женскую и мужскую. Если мы говорим «гермафродит», то имеем в виду кольчатых червей, улиток и так далее — среди людей такое не встречается. Мы также избегаем слов «патология», «диагноз», потому что мы придерживаемся мнения, что это не патология, исправлять это не нужно, потому это никак на здоровье человека не влияет, это просто особенность организма.

Основные вариации, наиболее часто встречающиеся, — это синдром Клайнфельтера, когда у человека имеется дополнительная хромосома, у таких мальчиков выделение женских гормонов повышенное. Далее вариация Майера — Рокитанского — Кустера — Хаузера, с которой рождается одна на 4,5 тысячи девочек — без матки и без влагалища. Нечувствительность к андрогенам — когда человек рождается с мужским кариотипом, у эмбриона формируются яички, но при выработке тестостерона все остальное не реагирует на него, поэтому внешне человек рождается как девочка, и, соответственно, половые признаки, гениталии женские. Узнают об этом, как правило, в подростковом возрасте.

Иногда при неполной чувствительности к андрогенам могут сформироваться гениталии промежуточного типа. Чаще всего этих детей делают девочками. Представляете себе, родился мальчик, и у него половые органы не совсем похожи на мужские, ему делают косметическую пластику, удаляют яички и формируют из этого ребенка девочку, хотя он мальчик! Если бы этого не делали, то, возможно, он был бы нормальным мальчиком. Очень много случаев, когда такие люди с ума сходят на протяжении всей жизни и находятся в глубокой депрессии, потому что косметические методы... Во-первых, хирургия несовершенна в этой области, во-вторых, это несет потерю чувствительности, потерю сексуальных ощущений, проблемы с мочеиспусканием, проблемы с почками — с чем угодно...

«Как ты трахаешься?»

О том, что я мальчик, мне запрещено было говорить. Наказывали сильно за это. Это был очень тяжелый период в жизни, потому что не принимал никто вокруг, абсолютно. С одной стороны, родственники, которые ненавидели и за человека не считали, с другой — монастырь, в котором абсолютно такая же ситуация, с третьей стороны — учителя, которые обзывали гермафродитом и орали на учеников, чтобы они не смели никогда называть меня мужским именем. Мне каждый день говорили, что я урод. Ко мне по-другому никак вообще не обращались ни мои родственники, ни мои воспитатели. У меня детства не было, я считаю, вообще.

Я жил в маленьком городе с населением около 50 тысяч человек, и только ленивый не знал, как меня зовут по паспорту и как я выгляжу. Вопросы «как ты писаешь?», «как ты трахаешься?», «ты можешь родить?», «ты можешь зачать?», «есть ли у тебя яйца?», «есть ли у тебя член?», «что у тебя между ног?» мне задавали абсолютно все. Люди, которые меня знают, которые меня не знают, которые меня в первый раз увидели, показывали на меня пальцем и говорили: «О, это оно».

Человеческая психика так работает: ты либо с этим учишься жить, либо ты ******* (совершаешь суицид — прим. «Ленты.ру»). Когда я был ребенком, я понял, что либо я ни с кем не общаюсь и сижу, закрываюсь в своей ракушке, никому ничего не рассказываю, либо я просто всем честно рассказываю: так и так. Я выбрал второй вариант — я человек общительный и не представляю себя без взаимодействия с социумом, поэтому я всем рассказывал, насколько я тогда мог это понимать, что со мной происходит. Конечно, я встречал непонимание, мягко говоря. И «трансвестит», и «извращенец»...

Я обследовался в психоневрологическом диспансере, мне поставили ПТСР (посттравматический синдром — прим. «Ленты.ру») из-за событий, которые произошли у меня в детстве. И это негативно отражается на моей жизни, потому что у меня периодически происходят нервные срывы, приступы на этой почве. Если человеку говорить каждый день, что он свинья, он через год захрюкает.

«Ни в коем случае никому не рассказывай».

Когда я поступал в институт, у меня были еще женские документы, и ЕГЭ было сдано на женское имя, тоже пришлось все объяснять комиссии. В общем, когда мне 18 лет исполнилось, я понял, что так жить нельзя, вся моя жизнь превратится в выяснение отношений. Поэтому я решил документы поменять.

Обратился к врачу-сексологу в областной центр. Он сказал, что изменить документы можно, но в нашей стране это можно сделать, только если ты транссексуал. Говорит: «В общем-то, твой случай подходит, мы можем тебе написать справку о том, что у тебя транссексуализм, и тебе документ поменяют». Я пришел с этой справкой в загс, они сказали, что должна быть справка от комиссии. Я обратно приехал к этому врачу, он очень разозлился, позвал еще какого-то врача, санитара, медбрата, уборщицу — всех подряд, просил расписаться на этой справке, поставил печати, подписи. Но мне написали официальный отказ. Я пошел в суд. Судья была в некотором шоке от этого всего. Она задавала вопросы, как я сексом занимаюсь, как я в туалет хожу. И говорит: «А вы завтра не передумаете? Я вам сейчас напишу решение положительное, а вы завтра придете и скажете, что женщина». Я говорю: «Посмотрите, я похож на женщину?». В итоге я получил положительное решение.

У меня снова начались серьезные боли в животе, и я все-таки обратился к врачам. Мне сказали, что надо срочно все удалить, потому что иначе начнется рак — непонятно, почему. У меня в брюшной полости было с одной стороны яичко, которое гормоны выделяло, а с другой стороны — ткань, которая не сформировалась ни в яичник, ни в яичко. Мне удалили яичко в брюшной полости. После этого я стал гормонозависимым. На тот момент я не знал, что такое интерсекс, и мне как сказали, так я и сделал.

Мне выписали рецепт на адриол — запрещенный сегодня в России препарат, но это было очень дорого, и я перешел на аналог — анадрен. Его нужно было делать курсом раз в месяц. Это тоже недешевое развлечение, скажем так. Потом я вообще потерял эти ампулы, и сейчас уже около полугода живу без гормонов. Но если у человека организм не вырабатывает никаких своих гормонов — ни тестостерона, ни эстрогена, запускается процесс старения.

Но даже после смены документов на работе — я тогда был лаборантом звукооператорской рубки — надо мной издевались. В 20 лет я переехал в Москву, и на этом все эти штуки закончились, потому что я никому не рассказывал, какие у меня раньше были документы. Единственный человек, кто об этом знал, была моя тогдашняя супруга. Она говорила: «Ни в коем случае никому не рассказывай».

Мне было 23 года, когда я развелся и стал встречаться с другими женщинами. Не все адекватно реагировали на мою вариацию. Была девушка, мы с ней работали вместе (это уже мой косяк, потому что нельзя ни с кем встречаться на работе), и когда мы с ней расстались, она решила рассказать всем обо мне. Естественно, никто ей не поверил. В итоге я сам всем рассказал, потому что решил, что уже без разницы. Уже тогда я решил стать интерсекс-активистом, потому что я понял, что, во-первых, я хочу защищать права других людей, во-вторых, хочу открыто об этом говорить.

«Остается только терпеть»

Год назад мы сидели с друзьями в баре, я пошел в курилку. Спускался вниз по крутой лестнице, упал и ударился головой. Потерял сознание. Мне вызвали скорую. Я был в таком состоянии, что слышал, что происходит, но пошевелиться и даже глаз открыть не мог. Меня повезли на каталке, и врачи начали меня осматривать. У них закралось подозрение, что со мной что-то не так, потому что у меня носки были розовые. Они посчитали, что я голубой. И они решили проверить, а вообще мужик или баба, и в итоге они посмотрели, что у меня в штанах, начали ржать надо мной, один из врачей просто плюнул на мое тело, развернулся и сказал: «Я это лечить не собираюсь, вы это отвезите туда, где нашли, и выкиньте». А у меня всего-навсего был перелом, и кровь из головы текла, не из влагалища, необязательно было туда смотреть.

Я проснулся на следующий день в женской палате, без одежды, без всего. В палате женщины оторопевшие, потому что не понимают, что происходит, почему к ним положили мужика. Приходят врачи, ржут надо мной. В итоге за мной пришла подруга — она пыталась меня найти, обзванивала больницы скорой помощи, как-то нашла, но меня в мужских палатах не было. Случайно услышала разговор двух врачей, когда один другому говорил про мой случай.

Мне пластырь просто налепили на голову — не зашили ничего, у меня еще кровь текла. С горем пополам забрали мою одежду, документы, еще несколько санитаров я послал на три буквы, и они меня послали на три буквы. Мы оттуда ушли, и я думал, что забуду как страшный сон этот случай.

Но второй такой случай был, когда у меня опять начались боли. Они до сих пор продолжаются, никто ничего не делает с этим, потому что никто не знает, что с этим делать. У меня начала кровь идти между ног. Я на работе сидел, появилось ощущение дискомфорта, пошел в туалет — все в крови. Я отпросился, побежал в ближайшую платную клинику. Записался под чужим именем, чтобы никого не шокировать. Зашел к гинекологу, она на меня посмотрела в шоке, я с порога начал ей рассказывать, как это называется, что это такое, что это вариация, что у меня нет матки, что у меня там то-то, тогда-то это оперировали... Она поспрашивала, пригласила на кресло, а сама вышла и на весь коридор начала кричать: «Вы знаете, какой у нас тут случай, это кошмар! Я вам сейчас покажу...». Пришла, за ней следом еще какой-то врач. Как в зоопарке они на меня смотрели.

Сделали УЗИ, матки не обнаружили, еще час меня продержали и в итоге выписали заключение, в котором было написано: диагноз «гермафродитизм». Говорят: «Мы вообще не в курсе, что происходит, мы такое в первый раз видим. Вам не к нам. Вам надо к какому-то специализированному врачу обращаться». Взяли с меня семь тысяч рублей за это обследование. Я после этого нигде не обследовался, потому что уже не хочу. Остается только терпеть.

«Это что-то из разряда фашистских пыток»

Когда я увидел законопроект Мизулиной, у меня был гнев. Меня прямо трясло от злости. Так как в нашей стране нет закона, который бы предполагал смену пола для интерсекс-людей, они могут изменить графу эту в документах только через статью «транссексуализм». Это означает, что они автоматически попадают под этот законопроект, и в глазах государства они становятся транссексуалами, хотя таковыми не являются.

Я недавно интересовался вопросом усыновления ребенка. У меня был опыт работы в детдоме — я работал и как волонтер, и как музыкальный педагог, и как звукорежиссер, я знаю, что это за дети, как процесс весь происходит. В ближайшем будущем я собирался это сделать, потому что детей очень люблю, и у меня было несколько депрессий по поводу того, что я не могу иметь своих детей.

И тут я вижу, что даже жениться теперь не могу! Что они следующее примут? Я понимаю, что я не один в такой ситуации, нас много. Это именно интерсекс-люди, которые много всего в этой жизни претерпели уже разного, отвратительного, а сейчас их и этого хотят лишить. Может, просто всем им отрубим голову, зачем они нужны?

Есть такая вариация, при которой человек рождается с мужским кариотипом, но у него в детстве гениталии больше на женские похожи, и он растет как девочка, а потом, в переходном возрасте, превращается в мальчика. Если такой закон выйдет, получается, этому ребенку нужно будет все хирургически отрезать и сделать его девочкой. Это что-то из разряда фашистских пыток.

Это принудительная калечащая операция с целью стандартизации анатомии человека. У нас одна интерсекс-активистка Татьяна — ее полностью изрезали, несколько операций сделали. Один раз не нашли яичко, второй раз тоже не нашли, зато порезали кишечник, началось загноение, она всю жизнь от этого мучается. Когда она в последний раз приходила к врачу, ей сказали: «В общем-то вам и не нужна была операция».

Другому моему другу сейчас больше 40 лет. У него как раз неполная чувствительность к тестостерону. Ребенком родители отвезли его в Москву к врачу, и тот сказал, что будет круто, если мы сделаем из этого ребенка девочку. Сейчас хирургия косметическая, мягко говоря, неидеальна, а какая она была 40 лет назад? Человек навсегда потерял возможность заниматься сексом, иметь детей. И этот врач сказал: ребенку ни в коем случае нельзя об этом рассказывать, вы этого ребенка воспитывайте как девочку. Его пичкали женскими гормонами, он постоянно ощущал себя не в своем теле. Естественно, у него не начались менструации. Он понимал, что он не такой, как другие, чувствовал себя изгоем, у него были «мужские» интересы. В итоге он совершенно случайно нашел медицинские документы, и с того момента у него началась депрессия. Каждый день он говорит, что хочет покончить с собой. Он считает, что вся его жизнь была спущена в унитаз.

У нас есть инициативная группа (я считаюсь ее основателем) — человек десять интерсекс-активистов. Мы боремся за то, чтобы эти операции не проводили на детях без их согласия. Когда человеку исполнится 18, он сам должен решить, нужна ли ему эта операция. Это не тот случай, когда нужно что-то срочно делать, иначе что-то изменится. Ничего не поменяется.

Мне безумно жаль этих людей, мне за них обидно. Каждый раз испытываешь боль, потому что эти истории от раза к разу все хуже и хуже. Людям страшно жить, страшно родиться интерсекс-человеком в России.

Я решил, что если буду открыто заявлять и всем объяснять, кто я, от этого изменится качество жизни других людей. Моя жизнь пока меняется качественно в отрицательную сторону, но я готов на такую жертву.