Смерть 20-летней Екатерины Александровской в июле этого года потрясла спортивный мир. Австралийская, а в прошлом — российская фигуристка, чемпионка мира среди юниоров, участница Олимпийских игр 2018 года в Пхенчхане покончила с собой в Москве, оставив короткую, ничего не объясняющую записку. Очень скоро в прессе появились возможные причины: проблемы с психикой, эпилепсия и алкоголизм. Однако на деле в этой истории все гораздо сложнее. Журналисты изданий The Australian и The Daily Telegraph провели расследование гибели Александровской и вскрыли целый ряд других проблем, которые преследовали спортсменку в последние годы и оказались для нее неразрешимыми. «Лента.ру» изучила эти материалы, чтобы понять, что случилось в жизни фигуристки и почему никого не оказалось рядом в критический момент.
Большое совместное расследование The Australian и The Daily Telegraph было опубликовано 22 августа, чуть более чем через месяц после трагедии. «Короткая жизнь и душераздирающая смерть Кати Александровской» — гласит заголовок. Журналисты опросили российских и австралийских тренеров спортсменки, знакомых с ней фигуристов из сборной Австралии, ее партнера Харли Виндзора. Они рассказали о событиях, которые могли повлиять на психику Александровской, и о том, как менялось отношение фигуристки к себе и к жизни.
18 июля Александровская была найдена мертвой на тротуаре у собственного дома на улице 1905 года в Москве. В ее квартире прибывшие на место сотрудники правоохранительных органов обнаружили предсмертную записку: «Люблю». Почти сразу же телеканал РЕН ТВ на своем сайте опубликовал информацию, что в ночь гибели спортсменка вернулась домой в состоянии алкогольного опьянения. Так она якобы справлялась с депрессией, которую вызвали травма и возвращение в Россию. Кроме того, как сообщал телеканал, Александровская ранее уже пыталась свести счеты с жизнью.
Бывший тренер фигуристки Андрей Хекало рассказал телеканалу о ее лунатизме, приступах эпилепсии и о том, что усложнила положение Александровской пандемия коронавируса. «Люди переносят это по-разному», — заметил он. На сайте радио «Комсомольская правда» с формулировкой «по слухам» было написано, что из-за невостребованности Екатерина незадолго до гибели стала работать в стриптиз-клубе. А «Спорт-Экспресс» даже спросил об этом у заслуженного тренера СССР Татьяны Тарасовой, которая заявила: «Очень жалко эту девочку и ее родителей. Видимо, она уже закончила кататься, раз поступила в стриптиз-клуб. Наверное, не могла устроиться на работу, но точно я не знаю». В Рунете все это широко тиражировалось в первые дни, а спустя несколько недель забылось.
В превью к материалу австралийских журналистов на сайте The Daily Telegraph сказано: «Сообщения российских СМИ раскрывают спираль печальных событий, охватившую Александровскую за несколько месяцев до смерти [после приезда в Москву]. В ней, по мнению следователей, нет никаких подозрительных обстоятельств. Однако наше расследование показало, что эта спираль закрутилась много лет назад — еще до того, как 16-летняя Александровская приняла австралийское гражданство».
Но что авторы имеют в виду?
Александровская родилась 1 января 2000 года в Москве. До 11 лет занималась одиночным фигурным катанием, а весной 2012 года переехала в Днепропетровск, где встала в пару с Владиславом Лысовым. Просуществовал дуэт недолго: особых перспектив не наблюдалось, и в 2014-м Екатерина вернулась в Россию, чтобы попробовать с другим партнером — Александром Епифановым. Результаты, тем не менее, лучше не стали.
Спустя два сезона, весной 2016-го, на фигуристку вышла австралийская федерация фигурного катания с предложением сменить спортивное гражданство. Александровскую видели в паре с Харли Виндзором, учеником российских специалистов Галины и Андрея Пашиных. Главными тренерами новой пары должны были стать Андрей Хекало и Нина Мозер. Они подготовили, например, двукратных олимпийских чемпионов Сочи Татьяну Волосожар и Максима Транькова. Российская сторона быстро согласовала переход, поскольку всерьез не рассчитывала на спортсменку, и даже не стала настаивать на карантине. Уже в сентябре 2016-го пара Александровская — Виндзор дебютировала на международной арене. Жили они на две страны, чередуя тренировки в Москве со сборами в Сиднее, где работали с Пашиными.
В первом же совместном сезоне фигуристы совершили прорыв: выиграли один из этапов юниорского Гран-при, чемпионат страны и чемпионат мира среди юниоров. Это золото мирового первенства стало для Австралии первым в истории. К весне 2017 года Александровская и Виндзор обрели нешуточную популярность, а когда в новом сезоне выиграли юниорский финал Гран-при и на турнире в Оберсдорфе завоевали путевку на Олимпийские игры (возраст им уже позволял участвовать во взрослых соревнованиях), и вовсе стали спортсменами номер один на Зеленом континенте.
Чтобы беспрепятственно выступать на Играх, Екатерине нужен был австралийский паспорт. Власти страны оперативно решили этот вопрос — кроме Александровской и Виндзора в Пхенчхан отправлять было некого. Несмотря на долгую и упорную подготовку, на олимпийском льду пара показала не самый удачный прокат в короткой программе и не отобралась в финальную часть соревнований. Итог — 18-е место.
После окончания сезона-2017/2018 фигуристы оставили группу Мозер, а также прекратили тренировки у Пашиных, и переехали в Монреаль к Ришару Готье. Успеха это сотрудничество не имело, потому что спортсменов поочередно начали мучить травмы. Летом 2019-го пара перебралась в Сидней, где стала работать с бывшим тренером Хекало и новым, Белиндой Нунан. А в январе 2020-го у Екатерины случился эпилептический приступ, после чего врачи запретили ей профессионально кататься. Спустя месяц пара Александровская — Виндзор официально прекратила существование.
За этим сухим перечислением спортивных взлетов и падений — насыщенная, полная драмы личная история Александровской.
В 14 лет она потеряла отца. Накануне знакомства с Виндзором и первой совместной тренировки, пишут австралийские журналисты, был ровно год со дня его смерти. На лед Катя вышла в плохом самочувствии: весь вечер она пила водку. Бутылка должна была стать подарком тренеру, но девочка сама выпила большую часть. При этом встреча с Виндзором состоялась все-таки очень вовремя и вернула Александровскую к жизни. Галина Пашина, тренер фигуриста, вспоминала: «Да, день накануне был тяжелым для Кати, но потом она сказала: "Я узнала Харли, и это для меня самое светлое событие". Они сразу сблизились. Это было похоже на счастливый билет».
Мать девочки не ездила с ней в Австралию, и в Сиднее спортсменка жила у Пашиных. Хотя тренеры отмечали сложный характер Александровской, им вроде бы удавалось ладить. «Катя была иногда очень упрямой, но вела себя довольно уважительно и дружелюбно. Она скучала по дому, но никогда не признавалась в этом. Она пыталась приспособиться к условиям и новой жизни», — рассказывала Галина.
Правда, если в быту разногласий и не было, то на льду постоянно случались конфликты. В частности потому, что Пашины — приверженцы жесткого тренерского подхода, так называемой «русской школы». Андрей Пашин, как отмечают СМИ, был остер на язык, не стеснялся оскорблять спортсменов, и Александровской было тяжело с этим мириться. Подруга Кати замечала, что фигуристка часто жаловалась и всерьез обижалась на тренера. Такой стиль общения мог стать очередным толчком к появлению психологических проблем.
Еще одним фактором стали частые травмы и отсутствие адекватного лечения. После того как Александровская и Виндзор стали чемпионами мира среди юниоров, им предстояло повысить техническую базу, чтобы, выйдя на взрослый уровень, сразу же стать конкурентоспособными. Харли рассказывал: «Когда мы учили новые броски, она часто падала, и у нее была серьезная гематома на бедре, а однажды она порвала мышцы. В начале сезона мы пробовали новые поддержки, и она упала с одной из них. Сотрясение мозга не было очень серьезным. Врач назначил несколько дней отдыха».
Тренеров беспокоило состояние спортсменки, но сама она отмахивалась от помощи. В начале 2017 года у Александровской случился первый приступ. Это произошло в одном из сиднейских торговых центров. Незнакомец, увидевший ее обморок, вызвал скорую, но Александровская отказалась ехать в больницу и заявила, что с ней все в порядке. Второй раз это случилось спустя несколько месяцев, вечером после долгой тренировки. Спортсменка пожаловалась на головокружение и потеряла сознание на глазах у Пашиных. «Я тогда сказала: смотри, надо в больницу. Позвонила ее матери в Россию и сказала: "С ней что-то не так, а если она рухнет на льду?"» — вспоминала Галина. Местные врачи же подозревали, что дело в обезвоживании и низком уровне калия.
После неудачи на Олимпиаде в Пхенчхане пара попрощалась с Пашиными и переехала в Канаду, а оттуда вскоре вернулась в Сидней, к Белинде Нунан. Как раз тогда спортсменам резко урезали финансирование — настолько, что они едва сводили концы с концами. Тренироваться приходилось на катках в торговых центрах (чаще всего в Canterbury Ice Rink), где им позволяли не платить за аренду. Там же Александровская подрабатывала на детских массовых катаниях, чтобы заработать хотя бы на аренду квартиры.
По словам Нунан, девушке работа нравилась. «Она была так счастлива и впервые завела много друзей. Но всякий раз, когда Катя приезжала на тренировку, я водила ее в супермаркет и покупала ей еду», — замечала тренер. При этом Нунан же говорит, что тогда Александровская стала выпивать. Специалист отправила ее к психологу, но эффект это имело краткосрочный, потому что последовал новый удар.
В мае 2019-го федерация перестала платить фигуристам. «Если бы мы захотели увидеть физиотерапевта, мы бы не смогли. Если нам нужна сауна для восстановления, у нас не было средств на это. Мы выживали изо дня в день», — объяснял Виндзор. На фоне катастрофического безденежья спортсмены перебрались в Москву. После очередного приступа, в декабре 2019-го, Александровскую положили-таки в больницу на обследование, где диагностировали эпилепсию. Ей запретили тренироваться, хотя она и упиралась, и Виндзор — потому что в Москве заняться было нечем, — уехал на родину. Ему предстояло найти новую партнершу. Это было прямо перед началом пандемии коронавируса.
Александровская осталась одна. В Москве живет ее мать, но какие у них были отношения, остается только гадать. Ясно лишь, что женщина почему-то не била тревогу, когда фигуристка в очередной раз впала в депрессию. Катя не могла отказаться от спорта, чувствовала себя брошенной и беспомощной. Средств недоставало, и тогда же, по сообщениям российских СМИ, спортсменка стала подрабатывать в стриптиз-клубе.
Виндзор знал о ее переживаниях и даже собирался приехать, но Россия как раз закрыла границы из-за вируса. Тогда Харли прислал девушке цветы, надеясь поднять настроение. Последний раз Виндзор и Александровская разговаривали по телефону в мае 2020 года. Нунан тоже старалась поддерживать связь с ученицей, но не слишком активно. «Каждые четыре или пять недель я отправляла ей сообщение в WhatsApp со словами "Привет, как дела?" Она всегда отвечала: "Хорошо, как твои дела?" Мне следовало позвонить, а не писать короткие текстовые сообщения», — призналась специалист.
18 июля спортсменку нашли мертвой.
Харли узнал о смерти Кати из SMS и долго не мог в это поверить. Как и все, кто знал Александровскую. Нунан и вовсе предположила, что у спортсменки был приступ, потому что сознательно на такой шаг она бы не пошла. Но поверить в эту версию мешает записка с признанием в любви. Ничего, правда, неизвестно о личной жизни спортсменки, так что кто адресат записки — загадка.
В Австралии заявили, что смерть фигуристки «опустошила спорт», но себя причастными к трагедии не посчитали. «Мы не знали, с какими проблемами она столкнулась, когда вернулась в Россию. Эти трудности повлияли на ее отношение к жизни. Ее оставили без будущего, для нее закрыли дверь, она больше не могла соревноваться, и это разбивает нам сердце. Они с Харли были звездами фигурного катания в Австралии. Это ужасная потеря для мирового спорта», — подчеркнул Петр Линч, президент австралийской федерации фигурного катания. В России произошедшее назвали из ряда вон выходящим, а тренеры, работавшие с Александровской в Москве, в один голос заявили, что у спортсменки не было суицидальных наклонностей.
В первые дни после смерти Александровской австралийский фигурист Грегори Мерриман, лично знакомый с ней, организовал сбор на платформе Go fund me. Согласно его идее, часть средств должна предназначаться на букеты для похорон, а остальные деньги — в помощь близким спортсменки. За 24 часа было собрано более 11 тысяч долларов. «Наша цель — наполнить церемонию цветами в напоминание о любви и радости, которую Катя принесла всем, кто живет в Австралии и по всему миру», — говорилось в описании сбора.
Позднее Мерриман, озлобленный и опустошенный, встретился с журналистом The Daily Telegraph. Он обвинил в халатности и эгоизме руководство австралийского спорта, которое не следило за здоровьем фигуристки. По его мнению, Александровская была интересна им, только когда приносила медали.
«Каждый мог сделать для Кати больше. Все начинается сверху. Им следовало бы заботиться о ней, а не о том, что они пытались от нее получить. Многие сейчас говорят: "Катя многого добилась в спорте". Да, конечно, но потом она совершила самоубийство! — негодует он. — Знаете, что было бы лучше, чем золотая медаль юниорcкого чемпионата мира и поездка на Олимпиаду? Жить и быть счастливой».