Pepsi, пейджер, MTV. Как Россия полюбила «ВИА Гру», «Брата 2» и «Бандитский Петербург», но возненавидела Децла и рэп
16:02, 2 августа 2021
Ренессанс русского рока и первая популярность русского рэпа, наконец, самые откровенные (и самые успешные за рубежом) поп-группы в отечественной истории. Девяностые закончились, но спецпроект «Ленты.ру», посвященный истории российской поп-музыки, продолжается, плавно переходя к десятилетию, которое запомнится стране как «жирные нулевые». В первой серии — 2000 год: отвлечься от насущных забот всей стране помогала музыка в диапазоне от Аллы Пугачевой до Децла и от Найка Борзова до группы «ВИА Гра».
Откровение года — «ВИА Гра»
После бурных девяностых россиян уже невозможно было удивить девичьей поп-группой — страна успела познакомиться с таким количеством коллективов, подобранных исключительно по принципу привлекательности участниц, что в обиход прочно вошло унизительное выражение «поющие трусы». И все же появление на сцене украинского дуэта «ВИА Гра» произвело эффект разорвавшейся бомбы (к слову, название «Бомба» было и у одного из первых синглов группы), хотя, казалось бы, рецепт их успеха был примерно тем же, что и у десятков предшественниц: эффектная внешность девушек, простенькие, но прилипчивые песни и деятельный продюсер с диктаторскими замашками. «ВИА Гра», впрочем, довела эту формулу до совершенства: за музыку отвечал Константин Меладзе, участницы были не просто красивыми, а гиперсексуальными, и даже само название группы продюсер Дмитрий Костюк выбрал максимально провокационное — вдохновленное не чем-нибудь, а известным средством для повышения потенции.
Любопытно, что Костюк и Меладзе сначала задумывали «ВИА Гру» как трио, пока прямо перед съемками первого клипа не решили резко сдать назад. Они уволили двух участниц сразу, оставив в составе лишь Алену Винницкую, одаренную певицу, на вокале которой строились все ранние песни группы, и вновь принялись за отбор претенденток. Кастинг был таким долгим, что вместо трио в итоге получился дуэт: в пару к Винницкой взяли 18-летнюю Надежду Грановскую. Она, что характерно, не умела ни петь, ни давать интервью, зато танцевала так, что приводила каждого, кто на нее смотрел, в состояние нервного возбуждения. Именно беззастенчивая сексуальность и эффектные формы Грановской стали визитной карточкой группы — и ориентиром, по которому отбирали будущих участниц. В первом составе «ВИА Гра» прожила чуть больше года, потом Грановская забеременела, и ей на замену пришли сразу две девушки.
Надо сказать, что подобного развития событий продюсеры всеми силами пытались избежать: Винницкой и Грановской было категорически запрещено контактировать с поклонниками (многие из которых обладали большими возможностями и тугими кошельками), а чтобы имидж королев красоты сохранялся, они не могли даже появиться на людях с сигаретой в руке или в кроссовках (только каблуки!). Рабские условия труда, проще говоря, да еще и, как вспоминает Винницкая, на девушках экономили как могли:
Сначала продюсеры не могли позволить себе шить нам дорогие платья. Директор покупал самые дешевые ткани на оптовых рынках, и кроили одежду какие-то гастарбайтеры за копейки, а не именитые дизайнеры. Наряды, конечно, были очень открытые. В некоторых невозможно было выступать. В латексе мы потели, как мужики в спортзале, а в нижнем белье из синтетики и рюшей можно было околеть от холода
Тусовщик года — Данко
В 2000 году артисту балетной труппы Большого театра Александру Фадееву был 31 год — и он понял, что большая театральная карьера, кажется, подходит к концу. К счастью, у Фадеева были и другие таланты: он с детства писал песни и пел под гитару, но самое главное — умел тусоваться, как мало кто. На одной из клубных тусовок и решилась его судьба: бывший бас-гитарист советской рок-группы «Автограф» Леонид Гуткин согласился прослушать демо с песнями Фадеева — и ему понравилось. Так на поп-сцене появился певец Данко.
В его дебютном альбоме, что вообще характерно для продюсерских проектов, есть песни, пытающиеся, кажется, угодить абсолютно всем: трек для романтичных девочек, трек для страдающих мальчиков, трек для суровых, но тоже ищущих любви пацанов (рэп-куплет для песни «Я умру без твоей любви» написал Дельфин, а исполнил Паштет из IFK). Ну и не обошлось без оды любимому занятию Данко: «Московская ночь» воспевает клубную жизнь не без приятной, как будто бы уже обещающей утреннего отхода меланхолии.
Да, я жестким тусером был! Прям конкретным. Ну, а что... Тогда эпоха такая была. Это сейчас все куда-то ушло. Тогда клубы — это было круто! Вообще, такие были клубные движухи — просто жесть
Больше всего певец, впрочем, гордится другим своим хитом — не лишенной провокационности песней «Малыш», в которой лирический герой артиста сокрушается о том, что дама его сердца родила от другого. По словам Данко, это ни больше ни меньше самая популярная композиция всех времен и народов. «Все-таки песня "Малыш" — это песня, которая, по-моему, в книге рекордов Гиннесса как самая ротируемая песня за все времена. То есть это до сих пор крутится и набивает рейтинги», — убежден Данко. Поверим певцу на слово.
Саундтрек года — «Брат 2»
Если в кадре первого фильма дилогии «Брат» появлялся титан русского рока Вячеслав Бутусов, то важную роль в «Брате 2» сыграла уже поп-звезда — Ирина Салтыкова. Попробуйте, впрочем, поискать ее среди артистов, принявших участие в записи саундтрека фильма, — и не найдете. В этом есть что-то несправедливое. С другой стороны, кто знает, стал бы альбом с песнями из «Брата 2» таким популярным, если бы между работами «Маши и Медведей», «Сплина», Земфиры и «Аукцыона» затесались, например, «Серые глаза»? В том же виде, в котором он увидел свет, альбом стал настоящим всероссийским феноменом: он не только ввел в обиход простого русского человека само понятие саундтрека и был провозглашен альбомом года на премии звукозаписи «Рекордъ-2001», но еще и, в сущности, запустил карьеру сразу нескольких молодых групп, в одночасье ставших известными. Так фильм Балабанова стал точкой отсчета для ренессанса русского рока, который испускал дух почти все предыдущее десятилетие.
Стоит, к слову, отметить провидческий гений Балабанова, который в «Брате 2» метко диагностировал зреющие в нутре общества настроения: спустя 20 лет очевидно, что надежда на «кирдык Америке» стала основным принципом российской внешней политики, а обещание призвать Украину к ответу за Севастополь и вовсе претворилось в жизнь. Да, сиквел был принят публикой неоднозначно — хватает и тех, кто до сих пор винит Балабанова в воплощении на экране имперских комплексов России. А ведь он всего лишь не стал давать четкую оценку действиям своих персонажей, предоставив это право зрителям. Не все из них, похоже, справились. Удивительно, но раскол по политической линии коснулся и участников саундтрека: когда-то и «Океан Ельзи», и Чичерина могли сосуществовать на одном диске и на одной сцене, а теперь песни одних звучат на Майдане, а другая поет «Ту-лу-ла» в ЛНР.
Галлюцинация года — «Город, которого нет»
Если самым народным фильмом 2000-го для россиян стал «Брат 2», то главным сериалом года оказался, конечно, «Бандитский Петербург». Бесконечную борьбу за власть в преступном мире Северной столицы экранизация романов Андрея Константинова показывала так смачно — во всей красе характерных примет времени, от раскаленного утюга на теле несчастного коммерса до погонь на подержанных «Мерседесах», — что к экранам прилипли зрители по всей России. Тем более что экранные авторитеты, все эти Бароны и Антибиотики в исполнении лучших актеров Советского Союза, выглядели, прямо скажем, несколько харизматичнее реальных. Не будет преувеличением сказать, что не меньший, чем персонажи и сюжет, вклад в популярность «Бандитского Петербурга» внесла основная музыкальная тема — песня-галлюцинация Игоря Корнелюка «Город, которого нет».
Для Корнелюка возможность поработать над музыкой для сериала стала в некотором роде карьерным спасением: оба своих главных хита — «Билет на балет» и «Дожди» — он записал еще в 1980-х. Много заработать на «Бандитском Петербурге» не получилось.
Зато с тех пор он много и успешно сочиняет для кино и телевидения. Ну и, конечно, «Город, которого нет» стал самой известной работой Корнелюка, той самой песней, которую целое поколение узнает по первым же аккордам.
Провокатор года — Найк Борзов
К 2000 году 28-летний Найк Борзов вполне мог считаться суперменом — но, правда, лишь на уровне андерграунда. Создатель панк-группы «Инфекция», участник легендарного проекта «*** забей», адепт вычурного психоделического рока, он уже попадал в активную радиоротацию в 1997-м, когда выпустил под брендом «Инфекции» трек «Лошадка», исповедь непарнокопытного драгдилера, упрямо тянущего к успеху свою тележку с кокаином. Широкие массы, впрочем, как следует узнали Борзова только в 2000-м, когда он выпустил на лейбле Олега Нестерова «Снегири» свой четвертый сольный альбом под названием «Супермен». На пластинке имелся настоящий, стопроцентный хит (который, как водится, Найк включать в альбом не хотел, считая композицию не вписывающейся в концепцию) — напоминающий Бека с его Loser гимн расслабленного пэтэушника «Три слова». Слова были матерными, а кроме того, пусть лирический герой Борзова и провозглашал, что «на этом словарный запас мой исчерпан», его вокабуляра все-таки хватало и на то, чтобы сообщить о содержимом своих штанин («В кармане пакетик с киви»), и на то, чтобы представиться: «Меня зовут Вова, просто Вова». Логично, что 20 лет спустя сам Борзов беззастенчиво называет свою песню гимном России ХХI века — и небезосновательно.
В 2000 году, впрочем, некоторых слушателей больше смущала строчка «Я знаю три слова, три матерных слова» — причем слушатели эти были вполне высокопоставленными: «Три слова» даже на полном серьезе спровоцировали обсуждение морали в Госдуме, а Борзов не без удовольствия на него сходил, вручил спикеру билеты на свой концерт и заценил меню парламентской столовой. На волне успеха артист перевыпустил и «Лошадку» — та обзавелась полноценным клипом и обернулась мемом на все времена, даже более живучим, чем «Три слова»: мат в России скоро из публичного поля так или иначе выведут (перестанет быть форматным, к слову, другой хит 2000-го — «Матная песня» Макса Покровского и «Ногу свело!»), а вот лошадки-трудоголики, на горбах которых стоит черная экономика, заведутся даже в аргентинских посольствах.
Джингл года — «Pepsi, пейджер, MTV»
Взлет Децла начался еще в конце 90-х — но именно в 2000 году дредастый невысокий 17-летний подросток превратился в лицо поколения. Степень его популярности невозможно переоценить: туалеты всех школ страны и тетрадки миллионов восьмиклассниц были исписаны его именем, он не сходил с экранов телевизоров, где представал то в дуэте с Иосифом Кобзоном, то в несмешной пародии Максима Галкина, то в растерянном виде на десятке телешоу, редакторы и ведущие которых с удовольствием пользовались неопытностью рэпера, чтобы выставить его идиотом. Юный Кирилл Толмацкий не особенно обращал на это внимание — ведь он уже несколько раз подряд собирал «Олимпийский», разъезжал по стране, выступая почти исключительно на стадионах, и капитализировал популярность с помощью Pepsi: корпорация проспонсировала клип «Вечеринка» и попыталась озвучить ценности олицетворяемого Децлом поколения в джингле «Pepsi, пейджер, MTV».
Образ Децла был запоминающимся, но по прошествии времени хорошо заметно, как юношу на самом деле штормило: в одной песне он представал уличным спортсменом-зожником, в другой выдавал себя за раскрепощенного раздолбая; то он агитировал против употребления наркотиков, то хвастал способностью вылакать «полбутылки водки для поддержания боевого духа». По большому счету, пластинка «Кто ты» благодаря этим метаниям сумела описать многочисленные противоречия, раздиравшие отечественную молодежь рубежа столетий. Целевую аудиторию Децла одинаково волновали расставания с отличницами и мечты о Нью-Йорке, лицемерие взрослых и соблазны взрослого мира. Обратной стороной этой славы стали килотонны свалившегося на Децла хейта: фраза «Децл лох» так и вовсе сменила старую мантру «рэп это кал». Через несколько лет эта ненависть (и ссора с отцом и продюсером Александром Толмацким) подтолкнет взрослеющего артиста удариться в андерграунд.
Баттл года — скины против рэперов
Урок 1996 года не прошел для отечественных политиков бесследно: они четко усвоили, что бесплатные концерты звезд поп-сцены вполне могут быть эффективным способом объяснить электорату, за кого голосовать. И вот за неделю до президентских выборов 2000-го в ДС «Динамо» прошел эпохальный (по крайней мере по своему замыслу) фестиваль «Бит-битва», идея которого заключалась в примирении рока и рэпа — под знаменами партии «Яблоко» и ее лидера Григория Явлинского. За последнего агитировали «Океан Ельзи» и Bad Balance, «Грин Грей» и Децл, а когда Дельфин колбасился на сцене со своей «Я буду жить», камера то и дело выхватывала в зале лицо Явлинского. Вот с кем заживем по-настоящему! Явлинский для полноты эффекта еще и заказал Децлу с «Bad B. Альянсом» полноценные песню и клип к случаю: правда, «Надежда на завтра» получилась скорее неуклюжим антиполитическим высказыванием, чем настоящей агиткой.
Опора на хип-хоп Явлинскому не помогла — выборы он проиграл. А вот «Бит-битва» запомнилась не столько сценическим баттлом рэперов против рокеров, сколько баталиями, случившимися после фестиваля: на покидавших ДС «Динамо» зрителей и участников налетела толпа скинхедов с ножами, заточками и велосипедными цепями. Десятки пострадавших увезли на скорой, пресса называла произошедшее натуральной резней. Чем больше времени проходит, тем сильнее активность скинов в Москве 2000-го обрастает почти мифическими деталями, особенно в рассказах ветеранов русского рэпа, стремящихся объяснить фрешменам, в какие кровавые времена ковалась их любовь к жанру. В полноценный мем лютующие при виде подростка в широких штанах скины превратились в 2017-м, когда Птаха из «Центра» в красках поведает о рэпере, повешенном неонацистами на Арбате, о людях, брошенных под электрички, и о том, как однажды он сам был избит бритоголовыми в троллейбусе. Так в лексикон интернет-троллей прочно войдет издевательский термин «Первая троллейбусная война», отделаться от которого Птахе уже вряд ли когда-то суждено.
Расставание года — Максим Фадеев и Линда
По состоянию на 2000 год дуэт певицы Линды и продюсера Максима Фадеева казался самым плодотворным творческим союзом русской эстрады — загадочной и скандальной парой, которая выдает один за другим хиты, не похожие ни на что другое в отечественном попе (что касается сходства с зарубежными хитами — это уже другой разговор). Их последний совместный трек — песня «Белым на белом» — уже был написан: Фадеев отработал контракт с певицей и отправил ее в самостоятельное плавание. Желтая пресса принялась гадать, что стало причиной разрыва. Самой популярной версией считались творческие разногласия: якобы самодур Фадеев пытался заставить вышедшую на пик карьеры певицу замолчать сразу на два года, а не оценившая такой авангардной идеи Линда обалдела и на этом сотрудничество с продюсером прекратила.
Реальность, впрочем, была куда прозаичнее. У спонсировавшего карьеру Линды на протяжении семи лет отца певицы, банкира Льва Геймана, попросту кончились деньги. Работать за идею Фадеев не стал — и ушел. А Линда потом обвинила продюсера в том, что он присвоил купленную на деньги ее родителей студию. Как, впрочем, говорит журналист и продюсер Александр Кушнир, в лучшем случае речь может идти о части аппаратуры, а не о полноценной студии: «Как ты представляешь себе — Макс возьмет Pro Tools и повезет на машине кому-то возвращать? Тоже как-то странно. Ну, это издержки производства». Жизнь в итоге расставила все по своим местам: Фадеев быстро превратился в самого успешного и одиозного продюсера страны, хитмейкера и творца герлз-бэндов, а вот Линда без него в творческом плане медленно увяла.
Собутыльники года — Алла Пугачева и Никита Михалков
Подобно тому, как есть скоротечная мода, а есть вечные ценности, и на российской эстраде есть обреченные на скорое забвение фрешмены, а есть имена, десятилетиями остающиеся в звездной обойме. Самое яркое из них — конечно, Алла Пугачева, в 2000 году вновь, уже раз двадцатый в карьере, оседлавшая волну актуальности. Сделала это она с композицией, прямо скажем, неконвенциональной: иронично-истерическая «Мадам Брошкина», этакий крик души зрелой разведенки, больше напоминала не песню, а анекдот. Неудивительно то есть, что именно под аккомпанемент «Брошкиной» развернулся один из самых абсурдистских эпизодов в истории постсоветской культуры. Исполняя свой новый хит на десятилетнем юбилее компании «Балтика», Примадонна вытащила на сцену режиссера Никиту Михалкова и заставила его не только внимать перипетиям сюжета песни, но и прихлебывать «четверку» из горла. К счастью, это пивное рандеву оказалось запечатлено на видео.
Более того, деятельность Пугачевой в 2000 году не ограничилась выступлениями от лица всех русских брошенок и пропагандой пенного при помощи кинематографистов. Она также выступила автором идеи и продюсером удивительного альбома «Челофилия», записанного дуэтом тогдашнего мужа Примадонны Филиппа Киркорова и ее бывшего возлюбленного Сергея Челобанова. Пластинка у этого неочевидного мезальянса получилась странной не только по концепции, но и по звучанию, да и единственный ее хит — песня «Огонь и вода» — оказалась написанной вовсе не Челобановым, сочинительский талант которого «Челофилия», по идее, и должна была раскрыть. Тем не менее аналог подобному альбому в истории поп-музыки, не только русской, но и зарубежной, найти почти невозможно. Круче было бы, только если Пугачева замутила бы сиквел, в котором к Киркорову с Челобановым присоединился Максим Галкин.
Серебро года — Алсу на Евровидении
Мало что так возбуждает нашего человека, как победы российского флага, — и 2000 год был бы на них не сильно богат (на чемпионат Европы по футболу сборная страны не попала, на домашнем чемпионате мира по хоккею и вовсе провалилась, а на Олимпиаде в Сиднее в общем зачете победили американцы), если бы не Алсу. Россия много раз до нее посылала своих представителей на Евровидение — и все они, включая вышеупомянутых Пугачеву и Киркорова, не попадали даже в первую десятку. На этом фоне второе место Алсу стало настоящей сенсацией и было сродни победе. Именно благодаря этому результату интерес к Евровидению превратился в России в национальный спорт — кажется, ни одна другая страна в мире не относится к этому музыкальному конкурсу так серьезно.
Что же касается Алсу, то ее успех во многом был предопределен тем, что на Евровидении она сумела выйти за рамки сложившегося образа — англоязычная песня Solo ей подходила и уж точно выгодно отличалась от того репертуара, который сделал ее известной на родине и состоял в основном из баллад для немолодых папиков. Автором же Solo выступил некогда сотрудничавший с TLC и Backstreet Boys чернокожий продюсер Эндрю Лейн — по легенде, написавший песню задолго до Евровидения и мечтавший сделать ее хитом в исполнении своего сына. Менеджменту Алсу тем не менее каким-то образом удалось Лейна уговорить. К слову, если карьера Алсу со временем подзатухла, то у Эндрю Лейна все хорошо: он успешно пишет музыку для диснеевских фильмов и телешоу.
Создано при поддержке АНО «ИРИ»
