Киргизия — одна из трех стран постсоветского пространства (наряду с Белоруссией и Казахстаном), где русский язык имеет официальный статус, а главой правительства до недавнего времени был этнический русский. Считалось, что страна демонстрирует нетипичный для Средней Азии пример межнационального мира, где конфликты между представителями разных этносов если и случаются, то разве что на бытовой почве. Однако не так давно произошло событие, выходящее за рамки заурядной ссоры: в спортивном лагере киргизские мальчики несколько недель избивали русского сверстника из-за его национальности и вероисповедания, а взрослые закрывали на это глаза. Этот инцидент дал повод говорить о том, что межнациональный мир в Киргизии если и не закончился, то уже не так крепок, как о нем говорят. Стоит ли ожидать подъема национализма в республике, чем это грозит русскому населению и как отразится на российско-киргизских отношениях — разбиралась «Лента.ру».
Подробности инцидента в спортивном лагере на озере Иссык-Куль журналистам рассказала Индира Саудова, адвокат семьи пострадавшего ребенка. Вместе со сверстниками из спортивной школы девятилетний мальчик отправился на сборы, а когда вернулся домой, родители заметили у сына следы побоев. Мальчик рассказал о стычке со сверстниками, однако позже выяснилось, что конфликт вышел далеко за пределы обычных мальчишеских драк.
Одним из поводов для нападок на мальчика другие дети посчитали то, что он ел свинину (что запрещено исламской традицией, так как свинья считается нечистым животным). После неоднократных придирок по этому поводу мальчик не выдержал и кинул в одного из обидчиков камень, после чего его избили. Но этим дело не кончились: избиения повторялись каждый день.
Мальчик был единственным немусульманином в группе, и каждый день сверстники били его за то, что он «не верит в аллаха, что он русский». Более того, оказалось, что тренер была в курсе конфликта, однако не вмешивалась и не сообщила о случившемся родителям мальчика.
Медики зафиксировали у ребенка черепно-мозговую травму. Киргизская милиция уже возбудила дело по статье о побоях, опросила родителей и персонал спортивного лагеря. Семья мальчика не желает общаться со СМИ, объясняя это тем, что шумиха вокруг инцидента лишь усугубит психологическое состояние ребенка, которому уже пришлось обращаться за помощью к специалистам. Впрочем, о случившемся уже стало известно далеко за пределами республики.
14 июля глава Россотрудничества Евгений Примаков официально призвал Киргизию разобраться в возникшей ситуации, при этом формулировки заявления были вполне однозначными и довольно жесткими. По словам Примакова, представитель Россотрудничества в Киргизии Виктор Нефедов съездил в город Чолпон-Ату Иссык-Кульской области, встретился с семьей пострадавшего мальчика и их адвокатом. Им была предложена помощь Россотрудничества, посольства и правового центра «Наше право». Семья поблагодарила ведомство за поддержку.
Примаков указал, что Москву не устроили объяснения киргизской стороны о том, что сборы были организованы в частном порядке, и все случившееся никак не тянет на межнациональный конфликт, а является конфликтом бытовым. Чиновник рассказал, что предложил семье помощь в переезде в Россию и получении российского гражданства.
После вмешательства Москвы на ситуацию отреагировали на самом верху. Дело взяли под личный контроль глава правительства Киргизии Улукбек Марипов и уполномоченной по правам ребенка Жыпариса Рысбекова.
Поддержала семью и Русская православная церковь в лице патриарха Кирилла. Он написал письмо с выражением сочувствия и отметил мужество и смелость мальчика, не побоявшегося защитить свою веру от нападок. Как и Примаков, патриарх пригласил семью в Москву.
Глава Евразийского аналитического клуба Никита Мендкович уверен, что история из спортивного лагеря — скорее проявление детской жестокости и школьной травли, которая может произойти в любой стране по абсолютно бытовым причинам, далеким от межэтнической розни. Он не считает, что положение русского населения в Киргизии как-то ухудшится в ближайшее время. В беседе с «Лентой.ру» политолог заявил, что инцидент с избитым мальчиком непоказателен в вопросе изменения отношения киргизов к русским.
Эксперт подчеркнул, что раньше о подобных инцидентах в республике было практически не слышно, так что не стоит воспринимать его как тенденцию. Мендкович пояснил, что в разных формах антирусский национализм встречается в регионе, но это скорее политическое течение, активно подпитываемое извне, а не реальный запрос широких слоев населения.
Тем не менее иссык-кульская история — все же не первый и не единичный случай притеснения русских в Киргизии. В частности, президент ассоциации «Славянская диаспора» в Жалалабадской области Валерий Улеев считает, что в отношении русского населения республики происходит так называемая «бархатная дискриминация». По его словам, многие возможности и перспективы карьерного роста остаются закрытыми для людей, не являющихся этническими киргизами.
В СМИ также появляются истории о случаях бытовой дискриминации русских. В частности, в прошлом году киргизские медиа писали о том, что один из санаториев в Нарынской области увеличил цены для этнических русских — как туристов из РФ, так и граждан Киргизии. Свое решение руководство объяснило негативной экономической ситуацией, сложившейся из-за пандемии коронавируса. Впрочем, отношения русских и киргизов в республике имеют куда более глубокие и системные проблемы.
Русская диаспора в Киргизии — одна из крупнейших за пределами России. На северные территории страны (которые тогда назывались Семиречье) русские пришли еще в середине XIX века, во время колонизации Средней Азии.
Второй толчок росту русского населения Киргизии дала советская индустриализация. Стремясь модернизировать экономику республик Средней Азии, Москва строила там предприятия и направляла туда молодых специалистов, многие из которых оседали там и приобретали новую малую родину. Во время Великой Отечественной войны в среднеазиатских республиках развернули госпитали, эвакуированные производства. В итоге к моменту распада Советского Союза в Киргизии проживало более миллиона русских. В тот период русская община играла в жизни республики огромную роль. Преимущественно это были инженеры, управленцы, квалифицированные специалисты, интеллигенция.
Для русского населения Средней Азии распад Советского Союза стал катастрофой. За прошедшие 30 лет численность русских там упала в несколько раз. Разумеется, основной причиной эмиграции стал экономический коллапс, который сопровождал разрушение хозяйственных цепочек между бывшими союзными республиками. Среднеазиатские страны погрузились в политическую и экономическую нестабильность (в Таджикистане она и вовсе вылилась в гражданскую войну), и Россия, несмотря на все свои проблемы, казалась более благополучной. Уезжали и направленные по распределению специалисты, которых более ничто не связывало с новым местом жительства.
Не удивительно, что исход русских из Средней Азии сопровождался взрывным ростом этнического национализма, который зачастую подпитывался властями республик. Леденящие кровь истории происходили в Таджикистане и Узбекистане, людям приходилось бросать свои дома и имущество и бежать от вчерашних соседей, которые неожиданно стали для них врагами.
Киргизия выделялась на фоне соседних республик Азии. Да, конфликты между титульным населением и русской общиной происходили, однако никогда не были системными и не подогревались властями. Русскому языку сначала дали статус языка межнационального общения, а в 2001-м закрепили его в конституции как официальный. Массовый миграционный отток (с 1991 по 1993 год Киргизию покинули 250 тысяч русских, украинцев и белорусов) был вызван прежде всего экономическими причинами.
Смена статуса отразилась на повседневной жизни русских в Киргизии. Руководящие посты заняли представители титульной национальности, топонимика и массовая культура прошли «киргизификацию» при поддержке властей. По данным на 2021 год, русские составляют всего пять процентов населения страны (около 340 тысяч человек).
При этом община живет довольно отчужденно. Во время политических акций и протестов официальная позиция диаспоры всегда выражается в нейтралитете и отстраненности от происходящего. При этом раньше, когда русских в республике было больше, политические силы Киргизии активно использовали «русский вопрос». С помощью назначения этнических русских власти пытались показать, что в республике существует межнациональное согласие (особенно ярко это проявлялось в периоды межэтнической напряженности на юге страны, где существует крупная и влиятельная узбекская община).
При первых двух президентах — Аскаре Акаеве и Курманбеке Бакиеве — ряд государственных постов был закреплен за этническими русскими. Их можно было встретить среди кандидатов в парламенты разного уровня и депутатов. А вот в верхушку исполнительной власти русских пускали неохотно.
Власти страны заявляют, что русское население имеет равные с другими этническими меньшинствами возможности быть представленными в госструктурах, а малое количество представителей русского населения на местах объясняют их пассивностью. Фактически же можно сказать, что русскому населению дается свобода в культурном и экономическом плане, но не в политике. Существует негласная договоренность между властями и нацменьшинствами о непритеснении взамен на молчание — то есть отсутствие критики в адрес властей.
При этом русский язык в республике позиции не сдает, особенно на севере, где исторически проживало русское население. В стране каждому доступно высшее образование на русском языке, его флагманом является Киргизско-Славянский университет в Бишкеке, который готовит специалистов по множеству профилей — от гуманитариев до врачей.
А вот школьное образование на русском языке доступно не везде. Киргизия постепенно превращается в моноэтническую страну: на 70 процентов территории проживает преимущественно одна этническая группа — киргизы. В связи с этим количество школ с преподаванием на русском языке резко сократилось, качество преподавания тоже ухудшается.
Однако русский язык уже пытались лишить официального статуса. Впервые это случилось в 2011 году, когда с такой инициативой выступила временный президент страны Роза Отунбаева. Однако сохранить власть ей не удалось, и идея оказалась под ковром. К ней вернулись в 2015-м, когда глава Национальной комиссии по государственному языку Киргизии Эгемберди Эрматов заявил, что русский язык мешает развиваться киргизскому. Якобы государственные ведомства из-за официального статуса русского языка вынуждены вести всю документацию на русском. Третью кампанию против русского языка провел в 2018 году оппозиционный политик Азимбек Бекназаров. Он предлагал вернуться к практике 1990-х, когда русский был закреплен лишь в качестве языка межнационального общения.
Подобные инициативы пока не находят поддержки. Население понимает, что высшее образование на русском дает большую конкурентоспособность на рынке труда, особенно с учетом того, что многие киргизы едут работать в Россию. Но подвижки к ограничению русского языка в пользу государственного уже есть. Например, в 2019 году Министерство образования Киргизии издало распоряжение, согласно которому при поступлении на бюджетные места в вузы предпочтение будет отдаваться абитуриентам, у которых есть сертификат о владении киргизским языком на определенном уровне. Новый президент Садыр Жапаров тоже выступает против изменения статуса русского языка. Но это не значит, что политическая конъюнктура никогда не изменится. Тем более что она уже менялась.
Первые лидеры страны Аскар Акаев и Курманбек Бакиев были, в общем-то, советскими чиновниками с абсолютно советской же ментальностью. Любой национализм и национальное строительство были для них лишь способом укрепления собственной власти. А вот те, кто пришел им на смену, были уже искренними сторонниками построения киргизской государственности на основе именно киргизского этнического ядра.
В частности, после свержения Бакиева в 2010 году к власти временно пришла команда Розы Отунбаевой. Эмильбек Каптагаев, глава ее администрации, на круглом столе, посвященном глобальной политической реформе заявил: «Киргизия — государство для киргизов, кого это не устраивает — может здесь не жить». Текст новой конституции, разработанной командой переходного президента, предполагал «добровольную ассимиляцию этнических групп под контролем титульной нации». Отунбаева поясняла сторонникам на одном из митингов, что это необходимо для того, чтобы «защитить этнические меньшинства от самих себя».
После этого националистические мотивы стали появляться и в идеологии крупнейших партий. Например, лидер вроде бы социалистической «Ата Мекен» Топчубек Тургуналиев после революции 2010-го внес в парламент законопроект о титульной нации и во время его обсуждения заявлял, что заниматься политикой — прерогатива именно титульной нации. Камчибек Тошиев из «Ата Журт» и вовсе указал, что страна развалится, если «русские, узбеки или китайцы скажут, что они находятся наравне с киргизами».
Эта тенденция продолжилась и при президенте Алмазбеке Атамбаеве, который считал, что конституция республики должна защищать права исключительно киргизов как титульной нации. По мнению Фернана де Варена, специального докладчика ООН по вопросам меньшинств, при преемнике Атамбаева Сооронбае Жээнбекове власти страны окончательно перешли на «поощрение киргизской этнической принадлежности, а не национального гражданства всех киргизстанцев».
Таким образом, за последние десять лет в Киргизии заметно укрепилось представление о гражданине страны именно как об этническом киргизе, говорящем на киргизском языке. И оно остается неизменным вне зависимости от личности президента и названия правящей партии. Пока это не переходит в агрессивный национализм и последовательную дискриминацию меньшинств, однако подобные процессы всегда занимают время. И чем пассивнее будет позиция меньшинств, тем страшнее окажутся перемены, когда они наступят. Кроме того, численность русской общины в Киргизии постоянно падает, она стареет. В республике предпочитают оставаться те, кто прожил там всю жизнь, а молодежь уезжает в Россию. Чем меньше становится русская диаспора, тем она беззащитнее.
Не стоит забывать и о том, что Киргизия — член ЕАЭС и ОДКБ, к тому же страна довольно сильно связана с российской экономикой. И дело не только в денежных переводах от мигрантов-гастарбайтеров, но и во включенности Киргизии в логистические цепочки российской торговли, в участии России в разных инфраструктурных проектах, российских инвестициях в киргизскую экономику. Российская авиабаза в Канте обеспечивает безопасность республики в условиях роста напряженности в соседнем Афганистане. И в том случае, если преследования русского населения станут тенденцией, Москва может ответить не только заявлениями, но и более действенными мерами.
Что касается социальных последствий, то, возможно, печальная история с избиением мальчика приведет к тому, что в России все-таки обратят более пристальное внимание на русскую общину в Киргизии. Ведь до 2014 года с Украины тоже не приходило сообщений о конфликтах с национальным подтекстом, но в определенный момент эта страна выбрала для себя четко антироссийский вектор.