Совсем недавно секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины (СНБО) Алексей Данилов предложил перевести украинский язык на латиницу и повторил свою идею сделать вторым государственным языком английский. Инициатива встретила разные реакции — от одобрения до полного неприятия. Сторонники идеи считают, что это позволит окончательно разорвать связь с Россией и начать переход страны к западным стандартам жизни. В соседних с Украиной странах процесс «латинизации» начался давно. Правда, Молдавия, которая перешла на румынский алфавит еще в 1989 году, живет куда хуже, чем Украина. А Белоруссию, где русский язык настойчиво убирают из публичного пространства, вряд ли можно считать примером государства, ориентированного на западные ценности. «Лента.ру» разбиралась, почему республики бывшего СССР отказываются от кириллицы и как это отразится на России.
Идею отказаться от кириллического алфавита в пользу латиницы Алексей Данилов озвучил в эфире «Радио Свобода» (включено Минюстом в реестр организаций, выполняющих функции иностранного агента в России) 11 сентября. «Я считаю, что это будет одна из фундаментальных вещей: нам надо избавиться от кириллицы», — сказал он.
В украинском обществе эти слова вызвали бурную реакцию. Многие комментаторы расценили предложение Данилова как попытку отвлечь внимание населения от продолжающегося скандала вокруг «вагнеровцев», а также от грядущего повышения коммунальных тарифов на Украине — мол, народу предлагают «патриотизм вместо масла».
Раскритиковали идею и в экспертном сообществе: директор Института украинского языка Национальной академии наук Украины Павел Гриценко назвал предложение нонсенсом. «У нас есть прекрасная традиция кириллическая, у нас есть созданная огромная информационная база на кириллической основе. Киев был настолько матерью городам (княжествам) русским, что он посылал туда книги и грамотность. Теперь мы хотим это все ликвидировать?» — возмутился Гриценко.
Бывший министр иностранных дел Украины Павел Климкин заявил, что отказ Украины от кириллицы сыграет на руку президенту России Владимиру Путину. «Помните, он в своей статье писал, что Украины нет, она искусственная, а есть лишь попытки создать из нас "анти-Россию"», — напомнил политик.
Как бы то ни было, попытки системной латинизации украинского языка начались довольно давно, еще во времена Австрийской империи (1804-1867) — там этот процесс даже получил название «азбучных войн». Правда, язык тогда назывался русинским, и на нем говорили миллионы подданных австрийского императора, живших в основном в Галиции и Буковине. Сначала русинам пытались навязать слегка измененный польский алфавит, который русинская интеллигенция презрительно называла «абецадло». Но попытки его внедрения провалились в 1848 году, когда во время «Весны народов» (серии восстаний в европейских странах) поляки и русины оказались по разные стороны баррикад.
А в начале 1859 года чешский ученый Йозеф Йиречек предложил перевод русинского языка на сконструированный им алфавит — естественно, на основе латиницы. Власти поддержали проект и начали активно готовить к печати русинские буквари на латинице.
Тогда свой язык от латинизации спасли лидеры русинской общины, которых ныне в Киеве называют «москвофилами». В результате от внедрения идей Йиречека в Вене отказались, ограничившись реформой кириллического алфавита, которая убрала из него несколько букв. Из-за этого новый алфавит русины на протяжении десятилетий называли «какография» (от титула монарха Австро-Венгрии — Kaiser und Koenig, сокращенно — K&K).
После Первой мировой войны было несколько предложений относительно полной или частичной латинизации украинского языка — как на Западной Украине, оказавшейся под властью Польши, Чехословакии и Румынии, так и в советской республике. К примеру, нарком образования УССР Николай Скрипник в 1927 году предлагал по примеру сербохорватского языка ввести в украинский алфавит букву J и использовать ее вместо «Й» и для передачи йотированных звуков (JA вместо «Я» и так далее). Дискуссия, как и в случае с белорусской латиницей, была остановлена в 1930-м окриком из союзного центра. А после Второй мировой попытки латинизации заглохли даже в украинской диаспоре.
Идеи латинизации украинского языка вновь возникли после провозглашения независимости Украины в 1991 году. Однако почти все они ограничивались локальными дискуссиями или идеями в стиле Скрипника. Так, один из лидеров студенческого Майдана-1990 Олесь Доний в бытность депутатом Верховной Рады предлагал заменить букву «Н» на латинскую N, а следом поменять и другие буквы — «З» на Z и так далее. Звучали предложения использовать в качестве основы для украинской латиницы польский, хорватский, латвийский и даже турецкий алфавиты. Но все эти «новаторы» за 30 лет так и не смогли договориться.
Против украинских латинизаторов фактически выступали даже власти. Утвержденная правительством в 2010 году таблица транслитерации украинского языка на латиницу построена на голом английском алфавите из 26 букв, причем использование мягкого знака полностью упущено. Поэтому идея латинизации никогда не выходила за рамки узких кружков интеллектуалов, писателей или отдельных активистов.
Немудрено, что и представители украинского истеблишмента ранее высказывались на тему введения латиницы с большими оговорками. Так, 27 марта 2018 года тогдашний министр иностранных дел Украины, этнический русский Павел Климкин предложил «подискутировать» о параллельном использовании в стране кириллицы и латиницы. При этом он признал, что подобные предложения могут работать на разъединение украинской политической нации.
Команда нынешнего президента Владимира Зеленского изображает из себя гораздо больших патриотов, чем группировка Петра Порошенко, — теперь и в вопросе алфавита. При этом поддерживающие предложение Данилова украинские интеллектуалы не скрывают своей ксенофобии. К примеру, культуролог и писатель, почетный президент украинского ПЕН-клуба Николай Рябчук написал в Facebook: «Хитрые греки подсунули нам эту историю и оторвали на тысячу лет от цивилизованного мира (...) Другое дело — вводить латиницу надо разумно, медленно, параллельно с кириллицей (как в Сербии). И, конечно, с интенсивной англизацией — чтобы и латиница в украинском языке наших диких славян не слишком пугала».
И действительно, на протяжении последних десятилетий ситуация в Сербии и в соседней Черногории вдохновляла украинских сторонников латиницы. Дело в том, что сербский язык еще со второй половины XIX века, после реформ лингвиста и педагога Вука Караджича, имеет два алфавита. Собственно, тогда он назывался сербохорватским, и сербы использовали модернизированную Караджичем кириллицу, а хорваты — адаптированную на ее основе латиницу.
После создания в 1945 году Социалистической Федеративной Республики Югославия (СФРЮ) латиница получила неформальное преимущество. Многие связывают это с тем, что президент Иосип Броз Тито был хорватом. Однако в Сербии и Черногории, где большинство населения составляли сербы, а также в Македонии, населенной этническими болгарами, в основном использовали кириллицу.
С распадом СФРЮ в 1992 году в новой Югославии остались только Сербия и Черногория, и власти последней взяли резкий курс на латинизацию. После того как Черногория в 2006-м провозгласила независимость, сербами называли себя менее 30 процентов ее населения, а более 90 процентов печатной и аудиовизуальной продукции в стране ныне выпускается на латинице. Хотя на прошлогодних выборах впервые за 30 лет победила оппозиция, среди которой есть партии, ориентирующиеся на голоса сербов, однако пока Черногория в основном пользуется латиницей.
В Сербии ситуация несколько лучше, но все равно угрожающая для кириллицы. Согласно опросу Open Source от 2014 года, 65 процентов местной молодежи предпочитает писать на латинице, а на кириллице — только 18 процентов. Люди среднего возраста тоже предпочитают латиницу (58 процентов против 33 процентов). И только население старше 60 лет в большинстве своем пользуется кириллицей — 45 процентов против 33 процентов, предпочитающих латиницу. Неудивительно, что подавляющее большинство СМИ в Сербии и вывесок в центре ее столицы Белграда — на латинице. Похожая ситуация и в Республике Сербской — одном из двух субъектов Боснии и Герцеговины.
15 сентября 2021 года парламенты Сербии и Республики Сербской синхронно приняли законы о защите кириллицы, согласно которым все государственные предприятия и местные органы власти обязаны использовать в деловой корреспонденции кириллический алфавит. При этом латиницу никто запрещать не собирается, просто для частных предприятий и СМИ, которые используют в своей работе кириллицу, предусмотрены меры поощрения, в том числе финансовые.
В этом решении есть момент, о котором власти Сербии и Республики Сербской напрямую не говорят. Дело в том, что местные СМИ, принадлежащие западным хозяевам, не просто используют исключительно латиницу, но еще и позиционируют кириллицу как признак отсталости и чуть ли не главную причину медленного продвижения Сербии на пути в Европейский союз (ЕС).
Не забывают они бросить камень и в сторону России: мол, благодаря похожему алфавиту эта страна сохраняет и расширяет возможность своего влияния на Сербию (точно такой же аргумент приводят и украинские латинизаторы). И поскольку официальный Белград по европейским нормам напрямую не может спонсировать лояльные СМИ, теперь это будет сделано в рамках нового закона.
Активный процесс дерусификации до недавнего времени продолжался и в соседней Белоруссии. Мягкая белорусизация, внедрение латиницы, католичества, идей нейтралитета — реальность официальной государственной политики президента Александра Лукашенко.
Хотя языковая история территорий, входящих в современную Белоруссию, куда сложнее. С последней четверти XVI века для записи текстов на западнорусском языке (в Белоруссии этот язык называют старобелорусским, на Украине — староукраинским) иногда использовался польский алфавит. С его помощью были написаны некоторые произведения белорусской литературы XIX века, на нем издавалась первая газета на белорусском языке Mużyckaja prauda (1862-1863). Параллельно на латинице и кириллице в Российской империи выходила белорусская газета «Наша Ніва» (1906-1915).
Именно издатели этой газеты в 1907 году предложили реформированную белорусскую латиницу, добавив к польскому алфавиту три буквы из чешского (Č, Š и Ž), а также одну оригинальную (Ǔ). Вскоре эта форма записи стала практически общепринятым стандартом, известным как «нашаниўская лацинка».
После победы советской власти в Белоруссии продолжались эксперименты с латиницей, однако они были остановлены в 1930 году, когда Иосиф Сталин отверг все идеи по латинизации русского языка. В годы гитлеровской оккупации белорусские коллаборационисты использовали латиницу, однако широкого распространения она не получила.
После 1989 года, когда националистически настроенная интеллигенция стала продвигать идеи белорусизации, причем на основе правописания 1930 года, в республике заговорили и о латинизации белорусского языка. Эти идеи постоянно поддерживают из-за рубежа, и речь идет не только о белорусской эмиграции, но и о польских СМИ, финансируемых из польского же бюджета.
Инструкция по транслитерации географических названий Белоруссии буквами латинского алфавита, утвержденная Государственным комитетом по земельным ресурсам, геодезии и картографии в 2000 году, установила правила передачи географических названий на белорусском языке средствами латинского алфавита. В 2007 году таблица транслитерации была пересмотрена, и в итоге стала почти полностью соответствовать продвигаемой националистами белоруской латинице — за исключением передачи мягкой и твердой буквы «Л».
При этом массовый процесс внедрения латиницы в публичное пространство Белоруссии, сопровождающийся исчезновением из него русского языка, начался в 2010-м. С 2014 года этот процесс еще ускорился. В 2018-м один из главных латинизаторов Винцук Вячорка заявил, что белорусский язык будет признан двухалфавитным, в том числе и на международном уровне. «Вернется в практику классическая латиница, и нам не понадобится транслитерация для присутствия в мировом латиничном пространстве», — пообещал он.
Сегодня во всей Белоруссии не осталось ни одной таблички или указателя, где название было бы написано на русском языке. При этом большинство надписей на белорусском сделаны в двух вариантах — кириллицей и латиницей. Власти оправдывают это заботой об иностранных туристах, несмотря на то, что их поток за последний год практически иссяк. Видимо, туристы из России, а также собственные граждане, более 90 процентов которых считают русский язык родным, в расчет не берутся.
Первой страной бывшего Советского Союза, которая перешла на латиницу, стала Молдавская ССР. Это произошло 31 августа 1989 года, когда Верховный Совет провозгласил молдавский официальным языком в «политической, экономической, социальной и культурной сферах», а также принял закон о возврате молдавского языка к латинской графике. Все случилось под давлением улицы: на протяжении нескольких месяцев подобные требования выдвигал националистический «Народный фронт Молдовы», который 27 августа собрал у стен Верховного Совета в Кишиневе огромную демонстрацию.
Уже в следующем году 31 августа было объявлено Национальным днем языка, во многих населенных пунктах Молдавии появились улицы имени 31 августа 1989 года — к примеру, в Кишиневе это бывшая улица Киевская. Примечательно, что между двумя главными документами современной Молдавии до сих пор существует коллизия в языковом вопросе. Так, в Декларации о независимости Молдовы государственный язык назван румынским — депутаты, голосовавшие за возврат молдавского языка к латинской графике, прямо заявляли, что речь идет о переходе республики на румынский язык. А вот в Конституции Молдавии указано, что государственный язык — молдавский.
Следствием перехода Молдавии на румынский язык стал раскол страны. Хотя русский формально сохранил статус языка межнационального общения, молдавские националисты и моментально вставшая на их сторону номенклатура начали требовать закрытия русских школ и фактического запрета русского языка. Острее всего на подобные действия отреагировали в левобережной части Молдавии, где компактно проживали русские и украинцы.
Дополнительным поводом для конфликта стала и заметная социальная дистанция между национальными общинами: молдаване составляли большинство сельского населения, русские и украинцы преимущественно жили в городах.
Противостояние привело к созданию в сентябре 1990 года Приднестровской Молдавской Советской Социалистической Республики, где вскоре провозгласили три государственных языка: русский, украинский и молдавский, причем у последнего была сохранена кириллическая графика.
Стоит отметить, что первым алфавитом молдавского языка была именно кириллица. Предки нынешних молдаван и румын стали писать на ней со времени распространения в Восточной Европе христианства греческого образца. Причиной этого было использование в богослужении церковнославянского (староболгарского) языка, и произошло это более тысячи лет назад, в период Первого Болгарского царства.
Само название «румынский язык» появилось в процессе объединения двух Дунайских княжеств — Молдавии и Валахии — в единое государство, названное Румынией. Через год после официального создания, в 1862 году, Румыния официально перешла на латинский алфавит, при этом Румынская православная церковь сохранила кириллицу. Таким образом, для румынского (молдавского) языка латинская графика — это скорее модернизм, чем «возврат к корням».
Для бывших республик СССР развитие местного национализма, латинизация и дерусификация являются не целью, а средством дальнейшего обособления от России. За вытеснением русского языка следует рост антироссийских настроений, а затем и развал «братских» политических отношений. Эти процессы увеличивают разрыв между народами и отрывают население Украины, Белоруссии и Молдавии от огромного пласта русской культуры.
Сегодня человек, переехавший с Украины или из Белоруссии в Россию, довольно быстро интегрируется в общество благодаря знанию языка. Но через десяток лет с этим могут возникнуть проблемы. Таким образом Россия потеряет один из немногих инструментов борьбы с демографическим кризисом. А еще придется забыть о возможности хоть какого-то влияния на умы граждан соседних стран — они просто перестанут понимать русский язык.