За последний год число семей в России, желающих переехать в частные дома, выросло на 1,7 миллиона, превысив 45 миллионов домохозяйств. Осуществлению мечты мешают относительно высокие цены на индивидуальное жилье и дефицит соответствующих ипотечных продуктов: приобрести в кредит квартиру намного проще, чем добиться займа на готовый дом или его строительство. Но некоторым все же удается вырваться из тесноты многоэтажек — правда, впоследствии они не всегда оказываются довольны. Жительница Краснодара Наталья о переезде в частный дом не пожалела ни разу — она спокойно жила в нем почти десять лет, но вдруг разгорелся непонятный конфликт с соседями и с городской администрацией. Женщина рискует лишиться жилья. Ситуацию уже активно обсуждают сами краснодарцы — выяснилось, что под снос могут пойти дома многих. Свою историю Наталья рассказала «Ленте.ру».

В теплые края

В Краснодар я переехала в 2011 году. Моя семья — это я и мой младший сын, он тогда был в первом классе. Старший сын как раз закончил учиться, устроился на работу и остался в Новосибирске. На юг мы приехали, чтобы жить «на земле». Я купила однокомнатную квартиру, зная проблемы Краснодара с образовательными учреждениями. Брала специально около школы, чтобы можно было прописаться, некоторое время пожить и без проблем отдать сына учиться. Спустя некоторое время я поняла, что самый оптимальный для нашей семьи вариант решения жилищного вопроса — это покупка уже построенного дома с участком.

Мы посмотрели очень много объектов, в конечном итоге нашли подходящий. Это было в ноябре 2012 года. Заключили сделку купли-продажи. Конечно, я очень переживала, платила деньги юристам, чтобы они проверили все документы. Мне попался добропорядочный продавец, поэтому особых сомнений не возникло. Так мы купили небольшой дом с участком земли в пять соток. Предыдущий собственник в свое время купил 10 соток, построил на них два дома, участок поделил надвое и продал одну часть мне, другую, справа, — моим соседям. Строительство изначально велось в пределах одного участка, поэтому между двумя домами расстояние небольшое — 1,7 метра. Но это никого не смущало. Законодательство тогда это позволяло. Соседи, которые купили дом с другой частью участка, — хорошие, никаких конфликтов с ними не было. Они сами по себе, я сама по себе. Документы на землю и коттедж были оформлены абсолютно правильно.

В дом мы заселились в апреле 2013-го. С левой стороны тогда уже стоял другой дом на участке в 10 соток, и в нем тоже делали ремонт. Летом, буквально спустя пару месяцев после нашего новоселья, туда заехали жильцы. Какое-то время все жили спокойно, каждый занимался своим делом, устраивался на новом месте. Но в конце 2014 года соседи слева построили навес на границе моего участка и по этой границе провели газ. В Краснодаре провести газ — это очень длительный, трудоемкий и затратный процесс. Мы с другим соседом тоже этим занимались больше года. Проложили трубу по меже, при этом без конца писали друг другу согласия, которые затем подавали в газовую компанию. То есть пришлось подтверждать, что мы взаимно не возражаем против пролегания трубы в этом конкретном месте, по общей границе. Кучу документов собирали, чтобы решить этот вопрос. Соседи с другой стороны без единой бумажки умудрились поставить навес и провести под ним газ. Никаких согласий я не подписывала. Да меня никто и не спрашивал. Ну провели — и бог с вами. У меня претензий не было. Я понимала, что это не совсем правильно, но молчала — к чему ссориться, если мне особо ничего не мешает.

На тропе войны

В 2018 году ни с того ни с сего эти соседи начали инициировать конфликты, придираться по мелочи. То требовали убрать газон, с которого якобы летели насекомые и ели их урожай. Потом заявили, что я должна выдрать цветы, посаженные у границы с их участком. Мол, по нормативам я должна все растения отодвинуть на метр от их забора. Я понимала, что меня провоцируют на скандал, но старалась держать себя в руках, отшучивалась или делала вид, что их не слышу.

Весной 2019 года ко мне внезапно заявился инспектор МЧС. Он пояснил, что пришел по жалобе соседей. Они сообщили, что я незаконно провела в свой дом электричество над их навесом и газовой трубой. Я удивилась — ведь дом приобретался с уже проведенным светом, я этим вопросом вообще не занималась. Инспектор осмотрел участок и подтвердил: не должно быть электрического провода над поликарбонатным навесом. Но этот навес построили сами соседи, нарушив градостроительные нормативы. Провод тогда уже был. Инспектор помялся и ушел, а осенью меня вызвали в суд — соседи все же потребовали убрать электрический столб.

Я представила все документы на дом, доказав, что я правопреемник предыдущего собственника, что электричество было подключено законным образом. Соседи хитрили, например, изложили вольным образом в суде письмо от компании, которая у нас в Краснодаре занимается проведением электричества. Там просто было написано, что любые работы по переподключению производятся по письменному согласию собственника. Соседи же заявили, что компания имеет техническую возможность другим образом переподключить мой дом. В суд вызвали представителя этой компании. В итоге дело решили не в пользу соседей. Суд встал на мою сторону, отметив, что истец сам нарушил градостроительные нормативы, разместив навес из горючего материала под электрическим проводом (копия решения суда есть в распоряжении «Ленты.ру»).

Соседи в 2020-м подали апелляцию в краевой суд, и тут началось самое интересное. По весне ко мне опять пришел инспектор МЧС — поступила жалоба, что я якобы жарила на участке шашлык, устроила пожарище. Потом еще раз пришел — по очередной жалобе от соседа, который потребовал отодвинуть мой дом на восемь метров от межи, потому что нарушены противопожарные нормативы. А у меня ширина участка — всего десять метров. В августе ко мне заявился и муниципальный контроль. Соседи сообщили, что я занимаюсь незаконным предпринимательством и что на моем участке возведены незарегистрированные хозяйственные постройки. Проверяющего я, конечно, пустила. Он попросил показать эти самые постройки (их за десять лет на участке не появилось — ни одной). Потом измерил расстояние между моим домом и границей моего участка со стороны конфликтного соседа — оно тоже оказалось достаточным.

Понял, что нарушений, указанных в жалобе, нет. Но заметил, что мой дом и дом другого соседа, с которым мы никогда не конфликтовали, построены слишком близко друг к другу. Я пояснила, что мы купили свои участки с уже возведенными коттеджами, сами их не строили. Чиновник ушел, попросив принести все документы на недвижимость в офис муниципального контроля.

В сентябре 2020-го я так и сделала — принесла договор купли-продажи, технический паспорт, кадастровый паспорт — все, что нужно. Мне сказали — мы тут только фиксируем факт нарушения, подпишите акт, у вас все хорошо, кроме вот этой мелочи. Если у нас будут вопросы, мы с вами свяжемся. Я на всякий случай уточнила, что живу не по прописке — зарегистрирована в квартире, а на самом деле вся семья постоянно проживает в доме. Оставила номер мобильного, написала его прямо на объяснительной записке. На этом мы и расстались.

Большой сюрприз

Работаю я дома, на удаленке. Спустя более чем полгода, 30 апреля 2021 года днем я загрузила почту. И вижу уведомления о снятии средств со счетов — индивидуального предпринимателя и личных. Тут же последовали и SMS. Судебные исполнители в общей сложности списали с меня больше 107 тысяч рублей (копии выписок о списании средств есть в распоряжении «Ленты.ру»). Я была в шоке. Начала звонить приставам, но дозвониться не смогла, ехать лично смысла не было — предпраздничный день. Зашла в свой профиль на портале госуслуг и увидела, что в отношении меня 29 апреля в 23:00 было возбуждено исполнительное производство, а 30 апреля ночью, то есть уже через пару часов с моих счетов списали деньги.

Нужно отметить, что в 2020 году мой младший сын окончил девять классов, поступил в московский колледж, чтобы стать программистом. За учебу надо платить. Деньги я на это и копила — до 2 августа нужно было внести платеж за третий семестр. Получилось, что именно их приставы и забрали. Не говоря о том, что внезапно не осталось средств даже на хлеб.

Выяснилось, что еще 17 декабря 2020 года было принято заочное решение суда (копия есть у «Ленты.ру») о сносе моего дома — по иску администрации города. Якобы я нарушила градостроительные нормативы, поэтому должна сама, за свой счет, снести собственное жилье. В законную силу решение вступило 29 января. За каждый день неисполнения этого решения взималось по полторы тысячи рублей. К маю накопилась серьезная сумма — около 90 тысяч. При этом приставы одновременно попытались снять эту сумму с каждого моего счета. В итоге списались все накопления.

О том, что был суд, я ничего не знала. При этом я давно зарегистрирована на госуслугах, подписана на уведомления от судов общей юрисдикции, на уведомления от «Почты России» — мне должны приходить SMS о получении корреспонденции на мое имя или указанные мною адреса. Ничего не приходило.

В первые дни мая я сидела и изучала юриспруденцию, сама подготовила заявление об отмене заочного решения суда и ходатайство о приостановлении исполнительного производства. 4 мая пришла к приставам, попросив вернуть хотя бы минимум средств — на хлеб и на содержание ребенка, которому нужны деньги на транспорт, на еду в Москве (их я обычно переводила сыну раз в неделю — около 2 тысяч рублей). В ответ мне заявили, что я обязана до 11 мая снести свой дом. Если я этого не сделаю, то сносом займутся приставы, а расходы на работы впоследствии все равно возложат на меня.

Состояние было шоковым. В карманах ни копейки, сын в Москве без денег на обеды и проезд, а у моей 76-летней мамы пенсия — 15 тысяч рублей. Но даже эти деньги она не могла мне перечислить, потому что все снимали приставы. В итоге она приехала жить со мной, чтобы мы могли на ее пенсию покупать еду. Люди, которые живут на моей улице, в первое время приносили мне картошку и другие продукты.

Дом как угроза

Разбирательство об отмене заочного решения суда, постановившего снести мой дом, назначили на 13 июля, хотя по закону его должны были провести в течение десяти дней после моего обращения. Таким образом, на протяжении двух месяцев все мои счета оставались заблокированными. Я писала жалобы, требовала разблокировать хотя бы один счет, чтобы мои родственники смогли переводить мне средства на питание. Но все эти ходатайства не удовлетворялись. Одно хорошо — суд отменил прежнее решение о сносе (копия определения об отмене есть у «Ленты.ру»). 26 июля все мои счета разблокировали, но деньги не вернули до сих пор. Судебные приставы перечислили их в администрацию города, и теперь я должна там как-то решать вопрос о возврате средств. Возможно, придется обращаться в суд.

На 6 сентября назначили очередное слушание по делу. Изучив все материалы, я узнала, что мои соседи, с которыми у нас и раньше были конфликты, еще в 2020 году присоединились к процессу, инициированному администрацией города, в качестве третьей стороны. Грубо говоря, они знали, что администрация города подала на меня в суд, а я — нет. В ходе разбирательства выяснилось, что в августе соседи подали против меня еще один иск — о нарушении норм противопожарной безопасности. Сосед со своим адвокатом присутствовал в зале суда. Он попросил судью вынести решение о сносе моего дома, а за каждый день невыполнения этого требования назначить неустойку в размере 3 тысяч рублей, которую мне бы пришлось платить уже ему лично (копия искового заявления есть у «Ленты.ру»). Таким образом, за каждый день сохранения моего дома с меня будут взыскивать уже по 4,5 тысячи рублей.

Судья взяла паузу до 22 сентября. Я тем временем решила обратиться за помощью к общественности, предать дело огласке. Откликнулись очень хорошие адвокаты, готовые оказать юридическую поддержку безвозмездно, и Марина Репещук, координатор общественного движения «Транспортная инициатива». Я им привезла все документы, и они, изучив материалы, сказали, что дело бредовое — мол, не надо переживать, потому что никаких оснований для сноса дома нет.

Но соседи решили продолжать войну. На очередном заседании (оно состоялось 22 сентября) они попросили признать незаконной сделку купли-продажи моего дома, которую я заключила почти десять лет назад. Якобы я вообще покупала не дом, а земельный участок. Потом потребовали привлечь к процессу еще и МЧС. Кроме того, адвокат соседа подал ходатайство о признании недействительной отмены заочного решения суда о сносе. Мои адвокаты сидели и смеялись, мне, конечно, было не смешно. Один из них спросил прямо — какое именно ваше право нарушает существование дома ответчицы (то есть моего). Ни сосед, ни его адвокат ответа не дали.

Со стороны администрации города в суде тоже присутствовал юрист. Он занял нейтральную позицию — сказал, что все решит суд. Судья его спросила — на каком основании вы приходили с проверкой к ответчице. Он сказал — по жалобе.

Между тем 29 сентября ко мне пришел пристав — спросить, почему же я не сношу свой дом. Я сказала, что 13 июля решение о сносе было отменено, 24 июля я лично отдала в службу судебных приставов все документы, взамен получила бумагу о прекращении исполнительного производства (копия постановления есть в распоряжении «Ленты.ру»). Но они все равно приходят и говорят, что я должна уничтожить собственное жилье.

«Ко всем применяется примерно одна и та же схема»

Что меня удивляет в этой истории? Акт муниципального контроля (копия есть у «Ленты.ру») был подписан 8 сентября. И уже 10 октября дело о сносе моего дома было зарегистрировано в суде. Поверьте, такой волшебной почты и такой скорости заведения судебных дел в нашей стране нет. Никакого досудебного урегулирования не было. То есть администрация моментально двинулась в суд. Чиновники знали, где я живу, у них был мой номер телефона. Повестку при этом прислали по месту прописки. Она судебная, поэтому хранилась на почте ровно семь дней. В квартире, где я зарегистрирована, никто не живет. В лучшем случае я там бываю раз в месяц. Это позволило заочно, без моего ведома, вынести решение о сносе дома. Ни в госуслугах, ни с почты никаких уведомлений мне не приходило. Без меня меня женили. В исковом заявлении, которое подала администрация (копия есть у «Ленты.ру»), почему-то указаны градостроительные нормы, действующие сейчас, а не десять лет назад, когда, собственно, и строился дом. Там речь идет уже о двух нарушениях, а не об одном, указанном в акте муниципального контроля.

Когда я стала анализировать всю эту ситуацию, поднимать судебную практику, смотреть материалы заседаний, выяснила, что с конца 2019-го — начала 2020 года количество исков о сносе домов, поданных городской администрацией, резко увеличилось. Ко всем применяется примерно одна и та же схема — приходят по жалобе соседей или других заинтересованных лиц, выявляют какой-то недочет, выносится решение о сносе. При этом иски составляются так, чтобы третье лицо (сосед-жалобщик) могло легко вступить в процесс. У меня, например, в акте муниципального контроля не прописано нарушение по отношению к соседу, а в исковом заявлении оно появилось. Более того, в нем администрация голословно утверждает, что мой дом представляет угрозу жизни окружающих.

К соседям, которые на меня жаловались, у властей почему-то претензий нет, хотя на их участке тоже есть градостроительные нарушения. Есть и решение суда, в котором указано, что именно они создают пожароопасную ситуацию — соседский навес построен с нарушениями.

Когда я привлекла внимание общественности к своей истории, ко мне стали обращаться люди с аналогичными проблемами. Все они рискуют лишиться жилья. Мало того — за то, что люди не хотят сносить дома, администрация может изъять у них земельные участки и продать их на торгах.

Странно и то, что открытого конфликта с соседями у меня не было — только мелкие недопонимания. Никто мне в лицо ничего не заявлял. За все время разбирательств мне ни разу не удалось с ними поговорить. Более того, когда к ним приехал местный корреспондент, узнавший о моей проблеме, они ему заявили, что никакого искового заявления не подавали, конфликта нет, а я все придумала и всех ввожу в заблуждение.

Думаю, у меня просто хотят отжать землю. Писала обращение в Общественную палату России (копия есть у «Ленты.ру»). Там отреагировали, отправили запрос в прокуратуру Краснодарского края, оттуда оно ушло в прокуратуру Краснодара, затем — в администрацию города. От местных чиновников пришел ответ, что суд признал мой дом подлежащим сносу (копия есть у «Ленты.ру»). Я этот ответ отправила опять в Общественную палату — попросила, чтобы не пересылали мою жалобу тем, на кого, собственно, я и жалуюсь. На сей раз обращение дошло до Евгения Первышова (мэр Краснодара, занимал этот пост до 23 сентября 2021-го, перешел в Госдуму — прим. «Ленты.ру»). Но уведомление из прокуратуры Краснодара о том, что моя жалоба переадресована мэру, пришло 14 июля, уже после того, как суд отменил заочное решение о сносе дома.

В целом хочется спросить — почему в России принимаются заочные решения суда такого характера? Можно запросто снести дом, лишить человека жилья, имущества. Можно заочно отобрать все и поставить человека перед фактом, как это случилось со мной. Я как гражданин имею все регистрационные документы на свою собственность. Государство, по сути, подтверждает, что эта собственность моя, начисляет налоги, которые я выплачиваю. И вдруг через десяток лет оно передумало и в лице администрации Краснодара явилось ко мне с решением о сносе. Я не понимаю, зачем настраивать народ против государства.

По словам общественницы Марины Репещук, к ней обратились еще несколько семей, которые оказались заложниками имущественных разбирательств с краснодарской администрацией. «Администрация вообще не вникает в суть произошедшего несколько лет назад и просто-напросто выписывает предписания и добивается через суд сноса домов, — рассказала Репещук «Ленте.ру». — Мы прекрасно понимаем, что тот район Краснодара, где проживают эти семьи, расположен недалеко от центра города, от улицы Красной. Это лакомый кусок для других желающих построить там жилье». Одну из семей уличили в превышении площади застройки на 4 процента. Муниципальный контроль пришел к ней также по жалобе соседа. Семья в свое время приобретала уже построенный и официально зарегистрированный дом. Глава семьи полагает, что снос инициирован для того, чтобы изъять землю, — денег на проведение работ у них нет, поэтому дом потенциально может быть ликвидирован третьей стороной, которая затем добьется продажи участка на торгах с целью возмещения расходов.

Другая семья купила половину частного дома, который впоследствии был разделен на две части и признан домом блокированной застройки. По закону на его возведение нужно разрешение, которого изначально не было (так как строился индивидуальный жилой дом). В исковом заявлении власти указали, что здание представляет угрозу безопасности граждан. Никаких экспертиз при этом не проводилось. «Я неоднократно звонил юристу из муниципального контроля, предлагал — давайте разберемся в ситуации, найдем какой-то компромисс. Мы покупатели, мы покупали [дом] семь лет назад. Но они мне намекнули, что, мол, в суде разбирайтесь. Никто особо меня не слушал», — рассказал глава семьи Марине Репещук (запись разговора есть в распоряжении «Ленты.ру»). «Этот район совсем близко к центру города. Сейчас там идет активное развитие, в этом году собираются строить дороги. Немудрено, что такой интерес именно к этому месту. Мне еще одна семья из этого поселка сообщила об аналогичной ситуации, в итоге им удалось договориться с соседями. В какую сумму это обошлось, они не сообщают — боятся. Государство, которое должно выступать гарантом прав владельцев собственности, в данных случаях не защищает своих же граждан», — резюмирует Репещук.

«Лента.ру» обратилась в пресс-службу администрации Краснодара и в Главное управление Федеральной службы судебных приставов по Краснодарскому краю за комментариями по поводу обоснованности жалоб Натальи. В пресс-службе управления судебных приставов заверили, что исполнительное производство в отношении женщины прекращено. Изначально там затруднились пояснить, почему 29 сентября пристав вновь приходила к дому Натальи. Впоследствии исполнитель позвонила Наталье лично и пояснила, что произошла ошибка. Тем не менее 4 октября с одного из счетов женщины вновь были списаны деньги (в размере 87,69 тысячи рублей). Списание произведено на основании постановления по уже прекращенному исполнительному производству (принтскрин есть у «Ленты.ру»).

Из администрации Краснодара тем временем пришло письмо, в котором говорится, что Прикубанским районным судом назначена судебная строительно-техническая экспертиза в отношении дома Натальи. Производство по делу приостановлено до ее выполнения. Снос дома был инициирован администрацией из-за того, что «дом построен с нарушениями предельных параметров разрешенного строительства в части несоблюдения минимального отступа строения от границы смежного земельного участка». Дом назван самовольно возведенным, при этом в том же письме приведены данные о его регистрации и постановке на кадастровый учет.