Дело врачей при Сталине: в чем заключалось, как развалилось, краткая суть

Более 70 лет назад с публикации в газете «Правда» началось дело врачей, которое так же называли делом врачей-вредителей. Это был последний виток сталинских гонений, порожденный паранойей советского лидера, от которого пострадали уважаемые медицинские светила СССР. «Лента.ру» рассказывает, в чем суть дела врачей, существовал ли заговор на самом деле, кого задержали и как обвинение против них развалилось.

• Краткая суть дела врачей
• Предпосылки
• Начало дела врачей
• Обвиняемые
• Реакция в СССР
• Прекращение дела врачей

«Так вы будете давать показания или нет?» — в очередной раз спросил следователь у арестованного патологоанатома Якова Рапопорта. Услышав отказ, сотрудник МГБ кивнул вошедшему в кабинет надзирателю. Тот приказал доктору свести руки за спиной и защелкнул наручники. Браслеты были очень жесткими и при движении больно сжимали запястья. С закованными руками Рапопорту предстояло находиться и в камере. Наручники снимали только три раза в день для принятия пищи и справления нужды, а на время сна руки заковывали спереди.

«Надзиратель при каждом заведении рук за спину старался делать выламывающие и выворачивающие движения, причиняющие резкую боль, особенно левой руке, сломанной на фронте, и объем движений которой при заведении за спину был ограниченным. Наручники он надевал так, чтобы при ношении их грани браслетов причиняли боль», — вспоминал медик в своих мемуарах.

От отчаяния и бессилия Рапопорт начал биться головой о стену. Вбежавшие в камеру надзиратели оттащили его и пригрозили карцером. В наручниках врачу пришлось провести много дней. Рапопорта допрашивали каждую ночь, пытаясь вытянуть признания в преступлениях. Немолодой доктор держался из последних сил.

Рапопорт был одним из главных фигурантов дела врачей. Как и многих других, его обвиняли в еврейском буржуазном национализме и участии в шпионской организации «врачей-вредителей».

Краткая суть дела врачей

13 января 1953 года, в газете «Правда» вышли редакционная статья «Подлые шпионы под маской профессоров-врачей» и сообщение ТАСС «Арест группы врачей-вредителей». В этих материалах рассказывалось о раскрытом органами госбезопасности заговоре группы врачей, которые были агентами иностранных разведок и хотели избавиться от руководителей СССР.

После публикации по стране прокатилась волна (уже не первая) арестов медработников разного уровня. На допросах врачей заставляли признаться в шпионаже в пользу капиталистических стран, покушении на соратников Иосифа Сталина и прочей вредительской деятельности.

Многим арестованным крупно повезло: Сталин в это время тяжело болел и ушел из жизни 5 марта 1953-го, прежде чем врачей успели осудить. После дело врачей резко свернули, арестованных выпустили на свободу и полностью реабилитировали. Но не все они смогли оправиться от того, что пережили в застенках органов госбезопасности.

Предпосылки

В начале 1950-х годов в Советском Союзе нарастала новая волна гонений. Так называемое ленинградское дело ударило по группе высокопоставленных партийных и государственных деятелей, «ленинградцев», с которыми конкурировали Лаврентий Берия и Георгий Маленков. По делу Еврейского антифашистского комитета (ЕАК) избавились от видных еврейских общественных деятелей. А последним актом сталинских гонений стало дело врачей.

Сам Иосиф Сталин в тот период был словно ослеплен ненавистью к медикам. На заседании Президиума ЦК КПСС 1 декабря 1952 года, где обсуждался вопрос «о вредительстве в лечебном деле и положении в МГБ СССР», он заявил, что среди врачей много евреев-националистов и любой еврей-националист — это агент американской разведки.

Начало дела врачей

В тот день в газете «Правда» вышла статья под заголовком «Подлые шпионы под маской профессоров-врачей», в редактировании которой, скорее всего, участвовал Сталин. Из текста следовало, что «участники группы, используя свое положение врачей и злоупотребляя доверием больных, преднамеренно, злодейски подрывали их здоровье, ставили им неправильные диагнозы, а затем губили больных неправильным лечением».

Советский народ неожиданно для себя узнал о «врачах-вредителях», которые, «прикрываясь высоким и благородным званием врача», встали на путь преступлений и осквернили честь ученых.

В частности, на обвиняемых возлагали ответственность за то, что ушли из жизни видные деятели из числа руководителей СССР. В сообщении указывалось, что жертвами «этой банды человекообразных зверей» пали член Политбюро ЦК ВКП(б) Андрей Жданов (скончался 31 августа 1948 года) и первый секретарь Московского обкома партии Александр Щербаков (10 мая 1945-го). В статье «Правды» утверждалось, что в случае с первым из них врачи «умышленно скрыли имевшийся у него инфаркт миокарда, назначили противопоказанный этому тяжелому заболеванию режим», а второго довели «неправильным применением сильнодействующих лекарственных средств и установлением пагубного режима».

Одни фигуранты дела — следовало из статьи — были куплены американской разведкой, тогда как другие оказались старыми агентами разведки английской. Вербовкой врачей якобы занималась международная еврейская благотворительная организация «Джойнт», которую авторы текста охарактеризовали как буржуазно-националистическую и шпионскую сионистскую. Под огонь критики попали органы госбезопасности и Министерство здравоохранения СССР.

Одновременно вышло сообщение ТАСС, в котором утверждалось, что «врачи-преступники» старались в первую очередь подорвать здоровье советских руководящих военных кадров — маршалов Александра Василевского, Леонида Говорова, Ивана Конева, генералов и адмиралов. Информацию о следствии по делу врачей передали и по радио.

Аресты были делом времени, и эта волна обрушилась на Москву во второй половине января — начале февраля 1953-го. Задерживали медиков разного ранга. Партийные верхи парализовал страх. Никто не знал, какое еще дело всплывет дальше.

Обвиняемые

Первой жертвой дела врачей стал кардиолог Яков Этингер, арестованный еще 8 ноября 1950 года. В ходе следствия его подвергали издевательствам, требуя подписать признательные показания в «преступном лечении» Щербакова, который, по слухам, сильно злоупотреблял алкоголем. 63-летний Этингер не выдержал допросов и 2 марта 1951-го ушел из жизни в Лефортовской тюрьме после очередного сердечного приступа. Его приемный сын, известный историк Яков Этингер, отбывал в это время десятилетний срок в Вятлаге.

«Очень хорошо помню 13 января 1953 года, — писал он. — Меня не вывели в этот день на работу на лесоповал, так как я был дневальным по бараку. В бараке была радиоточка. В 12 часов во время передачи последних известий я услышал сообщение ТАСС об "аресте группы врачей-вредителей". В числе врачей была названа и фамилия отца. Вечером я был помещен в небольшую тюрьму, расположенную на территории лагеря, и находился в ней вплоть до середины апреля 1953 года, когда врачи были реабилитированы. Правда, все это время меня продолжали выводить на работу, но вечером отправляли не в барак, а в лагерную тюрьму».

Большинство арестованных светил медицинской науки были евреями, что дало основания историкам считать дело врачей продолжением дела ЕАК — Еврейского антифашистского комитета, собиравшего деньги для борьбы СССР против Гитлера. В 1952 году в тюрьме оказались известные профессора — терапевты Борис Коган и Лев Берлин, невропатолог Александр Гринштейн, отоларинголог Александр Фельдман. Все они пользовались большим авторитетом и занимали высокие посты, руководили кафедрами серьезных медвузов.

Арестованных били, лишали сна и пищи. Тех же, кому посчастливилось избежать ареста, переводили на работу в провинцию. Так, например, поступили с гастроэнтерологом Александром Ногаллером, который дожил до 100 лет (ушел из жизни в 2021 году) и оставил воспоминания о том периоде. По словам медика, у его коллег постоянно интересовались, не являются ли они сами или их родственники евреями. Ногаллер считал, что в начале 1950-х антисемитизм в СССР проявлялся не только на государственном, но и на бытовом уровне.

Биохимика Бориса Збарского не спасло даже то, что он создал препарат для бальзамирования тела Ленина и организовал специальную лабораторию при Мавзолее. Ему поставили в вину то, что в своей брошюре «Мавзолей Ленина», впервые изданной в 1944 году, он не отразил роль Сталина в дни Октябрьской революции. После реабилитации Збарский прожил совсем недолго и скончался 7 октября 1954 года в возрасте 69 лет.

Педиатру Евгении Лифшиц, скорее всего, крупно не повезло с местом работы — Кремлевская больница. Она тоже не перенесла ужасов тюремного заключения и ушла из жизни вскоре после освобождения.

Многие люди не верили во вредительскую деятельность врачей и наличие каких-либо заговоров, но предпочитали молчать. Лишь очень немногие решались открыто выступить против линии партии и правительства. Например, доцент кафедры терапии и курортологии Центрального института усовершенствования врачей Евгения Федорова на собрании, где планировалось осуждение деятельности «подлых шпионов и вредителей», вступилась за завкафедрой Вениамина Незлина, назвав выдвинутые против него обвинения ошибкой. Впрочем, от следствия кардиолога это не спасло. Но он вышел после того, как ушел из жизни Сталин, руководил отделом в Институте сердечно-сосудистой хирургии (ныне Национальный медицинский исследовательский центр сердечно-сосудистой хирургии имени А. Н. Бакулева) и ушел из жизни в 1975-м в преклонном возрасте.

Среди обвиняемых были и русские профессора — например, личный врач Сталина Владимир Виноградов. Поговаривали, что во время очередной консультации он рекомендовал своему высокопоставленному пациенту ограничить нагрузку, учитывая его возраст и наличие гипертонии. Сталину это могло сильно не понравиться, и он решил отомстить Виноградову: без ведома первого лица в МГБ не решились бы арестовать медика такого ранга. Доктора обвинили в том, что ушел из жизни Жданов, шпионаже в пользу США и многом другом.

Еще один пострадавший — Владимир Василенко — много лет заведовал кафедрой пропедевтики внутренних болезней 1-го Московского медицинского института (ныне Сеченовский университет), также был главным терапевтом 4-го управления Министерства здравоохранения СССР и главным терапевтом Кремлевской больницы, что, скорее всего, и послужило причиной ареста. По свидетельству Ногаллера, Василенко был доброжелательным, остроумным, широко эрудированным и скромным человеком. Он был одним из немногих, кто не признал выдвинутых против него обвинений. Вместе с тем Василенко очень не любил вспоминать свое пребывание в тюрьме, поэтому многие узнали о том, что он пережил, лишь многие годы спустя.

«Я бывал на его лекциях, — рассказал «Ленте.ру» один из московских врачей, учившийся у Василенко в начале 1980-х. — На допросах ему поломали пальцы, могли быть и другие повреждения. Говорили, что перед лекцией он всегда выпивал стопку коньяка. Ну а вообще о деле врачей даже в то время предпочитали не распространяться. Гласность наступила позже, тогда и выяснились многие страшные факты».

Несмотря на перенесенные побои, Василенко дожил до 90 лет и ушел из жизни 19 декабря 1987-го. Он до последнего сохранял ясность ума и оставался на работе, призывал бороться с лженаукой в медицине и выступал против появившихся в перестройку экстрасенсов, а также лечебных браслетов и эбонитовых дисков.

Реакция в СССР

Опыт Москвы подхватили и в провинции. Так, собравшиеся на митинг преподаватели и студенты Челябинского мединститута (ныне Южно-Уральский государственный медицинский университет) заклеймили позором своих московских коллег-медиков и потребовали наказания для них. Как заявил завкафедрой госпитальной терапии Григорий Благман, «среди профессоров-врачей оказались такие звери, которые ряд лет занимались вредительской деятельностью, они действовали как агенты американской разведки, служили ей с давних пор, выполняли ее самые грязные, преступные задания».

Вместе с профессором Рафаилом Дымшицем он потребовал самого сурового наказания. Но прошло всего полтора месяца, и их самих арестовали по обвинению в принадлежности к антисоветской группе еврейских националистов. Число арестованных сотрудников ЧМИ росло с каждым днем. Их по много часов допрашивали местные чекисты, работавшие под надзором московских кураторов.

Миф о подлых шпионах под маской врачей оказал влияние и на умы дальневосточников, указывает историк Наталья Камардина в своей статье, посвященной делу врачей на Дальнем Востоке. К примеру, механик Ворошиловского шахтоуправления Емельянов после ознакомления со статьей в «Правде» заявил секретарю партийной организации о своем отказе идти в больницу на плановую операцию, поскольку там работает много врачей-евреев. В разных населенных пунктах Приморского края распространилось мнение, что евреев нужно снять с руководящих постов и выселить из всех больших городов. А в средней школе №14 Ворошилова (ныне Уссурийск) 15 января 1953 года некоторые ученики демонстративно покинули занятия, заявив, что не хотят учиться у евреев.

«Нужно в нашем райздравотделе проверить всех врачей, особенно евреев, так как их у нас 80 процентов», , — предлагали в те дни жители Хасанского района.

Люди призывали расправиться с врачами или хотя бы выселить их на Колыму. Впрочем, попадались и анонимные листовки с текстом в защиту евреев и критикой власти.

Нездоровая атмосфера в сфере здравоохранения привела к проверке многих медучреждений. В Тюмени занимавших ответственные посты и «не внушавших политического доверия» медработников переводили на рядовые должности или отправляли в отдаленные северные районы области. Если в Новосибирске по большей части ограничились увольнениями «неблагонадежных» сотрудников, то в Кемерове прошли массовые аресты профессоров уже после Сталина — 14 марта 1953 года.

Прекращение дела врачей

Обстоятельства дела врачей известны благодаря рассекреченным документам и воспоминаниям подследственных. Яков Рапопорт после реабилитации много лет заведовал лабораторией патоморфологии Института сердечно-сосудистой хирургии. Он ушел из жизни 17 марта 1996 года в возрасте 97 лет, а в 1988-м вышла книга «На рубеже двух эпох. Дело врачей 1953 года», в которой врач подробно описал все произошедшее с ним до и после ареста. У Рапопорта сложилось впечатление, что в начале марта 1953-го соратники Сталина при помощи следователей МГБ пытались выяснить у томившихся в «Лефортово» профессоров шансы вождя на выздоровление.

«Моя "экспертиза" должна была их успокоить, и ближайшие события подтвердили ее профессиональную безупречность», — вспоминал он.

Наследники Сталина хорошо понимали всю абсурдность дела врачей. Выгоду из прекращения гонений на медиков попытался извлечь Берия, после возглавивший Министерство внутренних дел СССР. Уже в марте следствие приостановили и вскоре окончательно свернули. А 4 апреля 1953 года в той же «Правде», где всего тремя месяцами ранее всячески обличали «врачей-вредителей», было напечатано небольшое сообщение МВД, в котором заявлялось о неправомерном аресте без каких-либо законных оснований профессоров Вовси, Виноградова, Когана, Фельдмана, Этингера, Василенко, Фельдмана, Гринштейна и многих других, проходивших по делу. Всю вину за фальсификацию следствия возложили на МГБ, которое к тому моменту прекратило существование как отдельное ведомство и влилось в МВД. Выдвинутые против врачей обвинения были объявлены ложными.

Решением следственной комиссии МВД, проводившей проверку этого дела, а скорее даже по личному распоряжению Берии арестованные медики признавались полностью реабилитированными. Их следователей, напротив, привлекли к уголовной ответственности. Это была невероятная для сталинского СССР история с действительно счастливым концом.

Хотя некоторым дело врачей все же аукнулось при попытке трудоустройства — их опасались брать на работу и отказывали под разными предлогами (в большей степени это касалось рядовых врачей, в меньшей — известных профессоров). От безысходности этим людям приходилось соглашаться на тяжелую и низкооплачиваемую работу не по специальности и без каких-либо перспектив роста в профессии.