«Расслабился — погиб» Что происходит на Луганском направлении СВО и почему его считают самым опасным?

Сражения на северо-западе Луганской народной республики (ЛНР) отличаются высокой динамикой и интенсивностью. Именно здесь на протяжении всей зимы Вооруженные силы Украины (ВСУ) упорно пытались вернуть потерянные территории, но в последние недели российские части перехватили инициативу. На наиболее сложных участках задействованы подразделения воздушно-десантных войск, их поддерживают танковые части, не позволяющие противнику перейти в контрнаступление. Корреспондент «Ленты.ру» посетил передовые позиции Вооруженных сил России в районе Кременной и выяснил, как устроена украинская оборона на этом участке фронта и почему он считается наиболее опасным в зоне специальной военной операции.

Крупнокалиберные осадки

Природный ландшафт северных районов ЛНР не похож на тот, что простирается на прочей территории Донбасса. Болота, густые леса, местами хвойные, сделали эти земли практически идеальными для боевых действий: легко замаскировать технику, заминировать посадку, скрытно подобраться к противнику.

Однако сезон распутицы вносит коррективы. Жирная грязь вперемешку с прошлогодними листьями и потоки талых вод превратили дороги, ведущие к позициям обеих сторон, в едва проходимые. Вязнут грузовики с боеприпасами и снаряжением, застревают колонны тяжелой техники, обувь бойцов насквозь промокает уже через два-три километра марша.

Ведь если на степных просторах каждую пушку приходится тщательно прятать в немногочисленных посадках и руинах населенных пунктов, то густой лес позволяет усеять орудиями практически любой участок.

Раскатистые звуки залпов и разрывов слышны еще на подъездах к Кременной, а по мере приближения к линии соприкосновения канонада превращается в почти непрерывную — снаряды и мины падают каждые 10-15 секунд.

Армейский КамАЗ, который везет нас через луганские леса к позициям ивановских десантников, то и дело садится на брюхо. В какой-то момент приходится покинуть машину и продолжить путь пешим маршем.

Из оврагов и кустов то и дело возникают саперы. Увешанные тяжелым снаряжением и защитой, они почти не обращают на нас внимания — слишком много работы. Военные рассказывают, что найти здесь под ногами «Лепесток» или не детонировавший суббоеприпас от кассеты проще простого.

Отряд десантников встречает нас возле поляны, превращенной в полевую кухню. Под широким навесом разместился обеденный стол, полочки для продуктов, костровище и... телевизор, само собой не работающий. Выглядит по-домашнему. «Это для уюта, по вечерам можно залипать в пустой экран с кружкой кофе», — иронично поясняет один из бойцов.

За небольшим перелеском уже передовые позиции. Каждый блиндаж и наблюдательный пункт тщательно замаскированы.

Этим обстоятельством пользуются и ивановские десантники. На одной из опушек перед широким полем расположился расчет 100-милиметровой противотанковой пушки МТ-12 «Рапира». Орудие было разработано в конце 1960-х годов, и сейчас его мощности недостаточно для борьбы с современной тяжелобронированной техникой.

Но этого и не требуется. Легкая пушка поддерживает наступающую пехоту залпами фугасных боеприпасов, уничтожает слабо защищенные машины: БМП, грузовики или бронированные внедорожники.

Для борьбы с танками есть более современные средства, например противотанковые ракетные комплексы. Их, как признаются военные, нередко устанавливают на вездеходы, чтобы после поражения цели быстро уехать на безопасное расстояние. Практично.

До сентября прошлого года мужчина работал техническим специалистом в банке. После объявления мобилизации попал в ВДВ и до середины зимы обучался на полигоне. На передовой оказался в феврале и почти сразу отправился в бой.

В расчете «Рапиры» служат шесть человек. Что примечательно, все мобилизованные. Это касается и части офицеров, которые командуют целыми батареями этих орудий.

«Подготовка артиллеристов занимает не менее четырех месяцев. Этого минимально хватает, чтобы овладеть теорией и получить основные практические навыки. Остальному приходилось учиться в бою. Но дивизия нас не бросила, доучила, объяснила тонкости работы», — говорит командир взвода с позывным Кино.

Офицер, окончивший военную кафедру по специальности, связанной с Воздушно-космическими силами (ВКС), быстро освоился в артиллерии. В его подчинении находятся три орудия, за работой приходится следить почти круглосуточно. Как он признается, главное условие выживания — строгое соблюдение правил безопасности.

Пока беседуем, поступает команда: «К бою!» — и бойцы бросаются к орудию. Тяжелый осколочный боеприпас скользит сквозь затвор, завершая путь на глубокой металлической ноте. Голос из рации сообщает координаты для ведения огня. Наводчик смотрит в буссоль, поправляет прицел.

Следует команда к перезарядке. Спустя несколько минут бойцы спешно собирают «Рапиру» и готовятся сменить позицию. Мы тоже покидаем опасный участок, отправляемся в сторону соседних подразделений.

Недолгую прогулку прерывает внезапный свист над головой — начался минометный обстрел. Первая мина падает метрах в ста от нас, вторая — чуть дальше. Падаю на землю, закрыв шею руками, затем короткими перебежками добираюсь до блиндажа. Страх догоняет уже там. Собственно, вот и «ответка» на залпы «Рапир».

«Если свистит, значит, не твоя», — с улыбкой отзывается боец-калмык, сидящий со мной в укрытии. «Если твоя, услышать не успеешь», — черно шутит боец. Шутка кажется действительно смешной. Он продолжает, что 100 метров — это совсем не страшно и украинский минометчик изрядно промазал, ведь периодически падает гораздо точнее.

Решаем не дожидаться повторных прилетов и направляемся к грузовикам. Издалека доносятся звуки автоматных и пулеметных выстрелов.

Муравейники

Масштабы боев под Кременной, как уже было сказано, несравнимо больше тех, что развернулись в районе Донецка. Вереницы противотанковых рвов и надлобов, бетонных огневых точек, артиллерийских окопов, блиндажей и минных полей складываются в пейзажи, известные многим по фильмам о Великой Отечественной.

Впрочем, современная оборона ВСУ выстроена почти аналогично. Ведь хорошо окопавшейся пехоте почти не страшны ни лобовые штурмы, ни попытки прорывов по флангам.

Опора современного общевойскового наступления — «танковый кулак». Но тяжелую технику подчас применяют не только в качестве тарана по слабым участкам фронта. Крупнокалиберные орудия российских машин с легкостью «разбирают» многоуровневые опорные пункты и целые укрепрайоны — хребет украинской обороны на подступах к границам ЛНР.

Так, подразделениям ВДВ, несущим службу в этом районе, выделили на помощь гвардейскую танковую дивизию Центрального военного округа (ЦВО). На ее вооружении состоят новейшие Т-90М «Прорыв» — самые современные машины Вооруженных сил России, а также Т-80 БВ, отличающиеся серьезным превосходством в скорости.

На хорошо замаскированной поляне встречаемся с командиром одной из танковых рот. Офицер с позывным Мудрый приглашает нас запечатлеть работу сразу нескольких экипажей на боевых задачах: «Проехаться можете прямо на броне. Работать придется с дистанции 8-9 километров, навесом, так что за безопасность не беспокойтесь. К тому же к нам недавно прибыло пополнение, выезд будет отчасти учебным. Парням пора привыкать к работе по настоящим целям, а не как на полигоне».

Колонна Т-80 БВМ уже построена и готова к выезду. Занимаю место возле ПКТ (пулемет Калашникова танковый), упираясь ногами в коробки динамической защиты.

Сегодня за операцию отвечает Шеремет, так что стараюсь держаться поближе. Мчим на броне сквозь море луганской грязи, на бездорожье машину трясет вверх-вниз, но препятствия преодолеваются легко — 46 тонн стали.

На месте наводчика сидит немолодой мужчина. Он представляется Исаем. Спустя несколько минут беседы нехотя повествует, что помнит новогоднюю ночь в Грозном 1996 года. Тогда он тоже был наводчиком, правда, совсем молодым.

Исай неразговорчив, не прячет лица, зато может выбить навесом укрепленный пункт врага на расстоянии 10-11 километров. Такая точность под силу далеко не каждому. С отеческой заботой военный показывает, «как не удариться [лицом] о крышку люка», и ласково называет «щеглом». И это совсем не обидно.

Приехали. Танки расположились на слегка покатом склоне, чтобы в случае прилета снизить вероятность поражения. Главная угроза для работы с таких дистанций — радиолокационные станции противника. Они вычисляют траекторию полета снарядов и передают координаты в штаб. По этой причине на передислокацию, как и у артиллеристов, отводится несколько минут.

«Вообще наш костяк — Т-90М. Они лучше адаптированы к современным условиям, особенно к ближнему бою. На моей памяти одна из машин выдержала три попадания ПТУРа (противотанковая управляемая ракета). Новая электроника помогает корректировать огонь, у экипажа меньше заморочек. Т-80 БВ тоже используем, но чаще для стрельбы навесом, как сейчас», — объясняет Шеремет.

Шеремет мобилизованный, но танкист опытный. «Срочку» служил наводчиком, командиром машины поставили уже здесь. Участвовал и в контактных боях. Рассказывает, что в один из выходов пришлось сражаться на расстоянии всего 200 метров.

Готовимся к стрельбе, но «птица», которую должны запустить пехотинцы, все не взлетает. Низкая облачность вселяет тревогу, дроны неприятеля могут появиться в любую секунду. Перед стрельбой машины стоят заглушенными, выключают средства связи. Меньше шума и радиосигнала — меньше рисков быть обнаруженным.

Внезапно у одной из машин отказывает барабан заряжения. Из-под стальной брони слышится скрип механизма. Из люка появляется наводчик, в недоумении разводящий руками. Уже через секунду к танку несется командир, прыгает внутрь и за полминуты приводит устройство в порядок.

«В таких условиях важно как можно скорее устранить поломку или покинуть позицию. Промедление может стоить жизни. А вообще, командир должен знать устройство танка вплоть до каждой заклепки. Такие случаи не редкость, а необученный экипаж обычно не живет слишком долго», — объясняет мне один из солдат.

Он же показывает, куда лучше залечь в случае обстрела, но сам выглядит совершенно невозмутимым. «Если не относиться к происходящему с юмором, можно поехать крышей. Вообще не стоит воспринимать все слишком серьезно, поверь, так все переносится легче», — продолжает боец.

Задача выполнена, и мы спешно покидаем опасную зону. Продавливая чернозем гусеницами, на большой скорости мчим в лагерь. Там нас уже поджидает ротный. Пока экипажи были на выезде, Мудрый приготовил на всех бойцов огромный казан с пловом, замариновал лук и заверил, что не отпустит нас, пока не отведаем угощения.

***

Вокруг костра собираются танкисты и десантники из соседних подразделений. Неспеша рассказывают каждый о своем: боевые вылазки, жизнь до мобилизации, травят анекдоты. На луганские леса опускается закат, и солдаты потихоньку расходятся по своим позициям. Ночью обязательно будут бомбить, а утром экипажи вновь отправятся «разбирать» украинскую оборону.