«Дать возможность снова пойти» Жители Донбасса теряют конечности из-за мин и осколков. Кто им помогает?

Жители Донбасса постоянно подвергаются опасности из-за боевых действий. Нередко они, находясь дома, на работе или на улице, получают ранения во время обстрелов и взрывов, из-за которых теряют конечности. Им стараются помочь врачи церковной больницы Святителя Алексия, в подмосковном филиале которой специально создали Центр протезирования и медицинской адаптации. Туда на больничной машине скорой помощи регулярно привозят пациентов прямо из зоны СВО. Руководитель центра, врач-реабилитолог Кристина Иванченко рассказала «Ленте.ру», кто и как помогает людям вновь встать на ноги и вернуться к самостоятельной жизни.

* * *

Потерять руку или ногу — это не просто тяжелая травма, которая создает неудобства. Это необратимая утрата, с которой человеку справиться очень непросто. И хотя анатомически полное восстановление невозможно, восстановить функции утраченной конечности — вполне реально.

Цели должны быть конкретными и потому достижимыми: доходить до магазина за определенное время и без костылей, самостоятельно надевать верхнюю одежду, водить автомобиль.

Именно с таким приземленным настроем удается добиваться поразительных результатов. Вот в коридоре мужчина на протезах ловко отбивает футбольный мяч, который ему раз за разом посылает медсестра. Рядом другой пациент уже пробует бегать. Оба они еще несколько недель назад были прикованы к инвалидным коляскам и имели совсем другое выражение на бледно-серых лицах.

— Мы говорим про улучшение качества жизни, возвращение способности обслуживать себя самостоятельно, но за этим фактически стоит обретение свободы, — объясняет врач-реабилитолог Кристина Иванченко.

«Результат — способность самообслуживания в быту»

Центр протезирования и медицинской адаптации, которым руководит Кристина Иванченко, возник больше года назад на базе Елизаветинского филиала церковной больницы Святителя Алексия в подмосковном городе Жуковском. Это стационар на десять человек, протезная мастерская и зал ЛФК, где с пациентами работает инструктор-реабилитолог.

Острая необходимость в таких центрах возникла после начала СВО. Система российской медицины оказалась не готова к наплыву людей с ампутациями после минно-взрывных и других ранений. В стране на тот момент было всего два колледжа, готовивших техников-протезистов, далеко не все выпускники которых оставались в профессии.

Протезирование — это длительный процесс. Подготовка к протезированию должна начинаться практически сразу после ампутации. Суть ее — в необходимости возвращения к активной жизни, то есть движению и самообслуживанию, не дожидаясь протеза.

В среднем, по ее словам, после ампутации проходит два с половиной месяца до того момента, когда начинается процесс протезирования. Подготовка культи к протезированию должна начинаться сразу после снятия швов. Это время нужно, чтобы шов зажил окончательно и более-менее сошел отек. При ампутации бедра времени на заживление нужно больше.

Затягивать с протезированием тоже нельзя, даже если человеку удается быть активным без него, так как мозг может постепенно разучиться пользоваться той конечностью, которой больше нет, и протез, появившийся вместо нее, может человеку просто мешать.

— Таким людям требуется значительное время для перестройки нервной системы, для включения протеза в схему тела, для формирования нового двигательного стереотипа, — говорит собеседница «Ленты.ру».

Оказавшийся в Центре протезирования первым делом проходит подготовку под руководством инструктора: разрабатывает контрактуру, укрепляет мышцы, наращивает объем движения в суставах.

После получения протеза инструктор помогает, к примеру, пациенту, потерявшему ногу, не только делать первые шаги, тренировать ходьбу и наращивать скорость, но и самостоятельно надевать одежду, пользоваться обувью.

— Для нас результат — это способность самообслуживания в быту и возможность свободно передвигаться на протезе. Тут есть индивидуальные особенности, но в случае с ампутацией голени мы стараемся добиться того, чтобы человек научился передвигаться без дополнительных средств опоры, — рассказывает Кристина Иванченко.

По ее словам, в центре был пациент с парной ампутацией голени (то есть на обеих ногах). Уезжая домой, он взял с собой трость только для подстраховки, а так он уже успешно передвигался без нее.

Под индивидуальными особенностями понимается то, что у одних людей может быть больше проблем с равновесием, у других — с координацией движений, третьим нужна дополнительная работа с контрактурами, и так далее.

«Мне надо к первому сентября быть на ногах!»

Пациент в Центре протезирования чем-то похож на спортсмена, который старательно проходит тренировочные сборы, только здесь в роли будущих соревнований выступает сама жизнь.

И, конечно, многое тут зависит от мотивации, психологического состояния человека. Мирные жители, пострадавшие от минно-взрывных травм в зоне СВО, порой требуют профессионального психологического сопровождения не только из-за самого ранения, но и в целом из-за всего того стресса, с которым связана жизнь в прифронтовом городе. При необходимости Иванченко и ее коллеги подключают профильных специалистов.

Мощным мотиватором для новых пациентов, которым трудно даются тренировки, служат истории и возможность напрямую пообщаться с людьми, уже прошедшими через Центр протезирования.

— Один присылает видео, как он катается на велосипеде с протезом бедра, другой работает на станке, а человек с тройной ампутацией (обоих бедер и предплечья) — делает дома ремонт, — Кристина рада, что ее пациенты возвращаются к активной жизни и делают такие вещи, которые может далеко не каждый человек.

А некоторых людей мотивируют какие-то определенные события, в которых они хотят поучаствовать. Так, мужчина из-под Горловки очень хотел проводить внучку в первый класс: «Мне надо к 1 сентября быть на ногах!» — говорил он по приезде в Подмосковье этим летом.

— И у него в результате все получилось! Присылал фотографии со счастливой внучкой и букетами у школы, — отмечает Кристина.

Филиал больницы Святителя Алексия в Жуковском находится на территории храмового комплекса. К пациентам регулярно приходит больничный священник, и все, кто хочет, могут с ним поговорить, посоветоваться, вместе помолиться. Также у пациентов есть возможность посещать богослужения в храме.

— Духовная поддержка, конечно, существенно сказывается на состоянии пациентов, но мы не делаем акцента на вероисповедании человека — у нас лечатся и мусульмане, и атеисты, — объясняет Иванченко.

Конечно, легче и быстрее всего осваиваются на протезах молодые люди, которые до ампутации вели активный образ жизни. Однако в Центре протезирования больницы Святителя Алексия было уже несколько случаев успешного протезирования и реабилитации людей даже в очень пожилом возрасте.

Инженер-протезист центра Алексей Конфеткин — человек, достойный отдельного рассказа. Очень опытный мастер. Его девиз прост: «Каждому надо дать возможность снова пойти».

— Вот сейчас заканчиваем протезирование с пациенткой, у которой парная ампутация. Мы в нескольких местах консультировались [из-за ее общего состояния, готовности к вертикализации, наличия выраженных контрактур], прежде чем решились ее протезировать. Она опирается на ходунки, но тем не менее все же встала на протезы, — приводит пример Иванченко.

«Не будем никого заставлять работать через боль»

Еще одна важная особенность Центра протезирования — это умение работать с болью. Ведь зачастую во многих медицинских учреждениях ее принято игнорировать или постоянно глушить с помощью лекарств, отчего у некоторых пациентов возникает зависимость.

— Мы используем принятые в медицине критерии: просим пациента оценить свою боль по десятибалльной визуально-аналоговой шкале, — объясняет Иванченко. — Пробуем работать на минимальных показателях (один-два бала), если человек нормально переносит и боль не увеличивается.

Под работой с болью понимаются как мануальные манипуляции медиков (например, мягкие мануальные техники на расслабление мышц), так и движения, которые делают пациенты. Зачастую путем умелого физического воздействия или простой активности человека боль начинает уменьшаться или пропадает вовсе.

— Мы не будем никого заставлять работать через боль, — говорит собеседница «Ленты.ру». — Мы стараемся подобрать такую технику, чтобы человеку было удобно. Есть и такие пациенты, которые говорят: «Я готов потерпеть».

Восприятие боли у каждого пациента свое, но при сильной боли работать однозначно нельзя, даже если человек этого хочет, так как напряжение мышц в этот момент нарастает и объем движений рефлекторно снижается, что увеличивает риск травмирования. От физических манипуляций в таком состоянии может быть больше вреда, чем пользы.

У людей после ампутации, как известно, возникают проблемы с фантомными болями, и они тоже имеют индивидуальные особенности, которые нельзя рассматривать как какие-то причуды.

— Бывает, к примеру, такое, что они возникают на фоне какой-то определенной погоды. Мы стараемся подождать, когда боль пройдет, — приводит пример Иванченко. В ряде случаях против фантомных болей эффективно работают специальные методики, такие как зеркальная терапия.

«Совершать прорывы после тяжелых травм»

Происходящее сегодня в Донбассе для Кристины Иванченко еще и личная драма. Ее родители родились и выросли в Горловке.

В Москву семья переехала во многом из-за состояния здоровья дочери, которой каждый месяц нужно было бывать на медицинской консультации у столичного специалиста.

Будучи школьницей, Иванченко планировала учиться на историка, но у нее были одноклассники, желавшие учиться на врачей медицины катастроф. Когда в медвузе был день открытых дверей, она пошла с ними за компанию.

— На меня очень большое впечатление произвела работа медиков-спасателей, о которой я узнала, — вспоминает Кристина. Она решила идти в медвуз, но поскольку резкая перемена планов произошла уже тогда, когда начинались экзамены, не успела толком подготовиться и не поступила с первого раза. Иванченко пошла в медучилище и весь год затем готовилась к повторному поступлению. Вторая попытка была успешной.

После окончания института Кристина работала терапевтом в поликлинике, а потом перешла в область реабилитологии, в том числе потому, что здесь оказалось возможно проводить эффективное лечение без лекарств.

— Это ощущение, когда лежачий или сидячий пациент твоими стараниями возвращает себе способность сидеть или ходить, очень мне дорого и важно, — объясняет Иванченко.

Реабилитологи мыслят о том, как восстанавливать организм, используя его внутренние возможности по принципу «меньше химии и больше физики».

Кристина признается, что сменила бы курс еще в вузе, если бы там реабилитацию студентам преподносили не только в виде лечебной физкультуры, которая в те времена ассоциировалась с утренней гимнастикой в санаториях для пенсионеров. Студенты не догадывались о возможностях реабилитации.

— Нам не рассказывали о том, что люди после инсульта благодаря реабилитологу могут вернуться к активной самостоятельной жизни или совершать прорывы после тяжелых травм, — говорит собеседница «Ленты.ру».

Следующие открытия касались уже паллиатива, к которому тоже до сих пор многие относятся с негативным предубеждением — как к простому уходу за умирающим вместо активной борьбы за его исцеление.

В паллиативе, по словам Иванченко, есть люди с очень большим реабилитационным потенциалом, и зачастую этот потенциал не оценивается на предыдущих этапах лечения человека. Пациенты с прогрессирующими заболеваниями — к примеру, с рассеянным склерозом и даже боковым амиотрофическим склерозом, работая с реабилитологом, могут существенно отодвинуть утяжеление симптомов.

— У нас до сих пор принято считать, что онкобольным противопоказана активность, а на самом деле наоборот: для продления жизни, для сохранения ряда жизненно важных функций им нужно заниматься, — сетует врач-реабилитолог.

В пример она приводит случай, когда пациентке с давно прогрессирующим рассеянным склерозом удалось вернуть способность самостоятельно садиться, поворачиваться, а затем и пересаживаться с кровати в коляску. Это удивило даже врачей, потому что двигательные возможности этой пациентки прежде только ухудшались, и цели занятий с реабилитологом изначально были куда скромнее.

Самый распространенный пример работы реабилитолога — это снятие боли с помощью различных мануальных техник, без применения лекарств. А еще повышение общей активности положительно влияет на сон и аппетит, с чем у многих пациентов бывают большие и мучительные проблемы.

«Горловка — большой город»

Кристина с родителями в юности часто ездила в Донбасс навещать родственников. Теперь она это делает по работе. Иванченко замечает, что люди, постоянно живущие в зоне боевых действий, стараются вести себя максимально осторожно и хорошо осведомлены о грозящих им опасностях, но уберечься полностью все равно, конечно же, не могут.

Чаще всего к ампутации приводит минно-взрывная травма — к примеру, когда человек нарывается на так называемые мины-«лепестки». Еще люди могут попасть под обстрел, получить осколочные ранения от попадания снаряда: дома, на дороге или на работе — нигде для них нет безопасного места.

— Кто-то уезжает, но Горловка — большой город. Многим некуда ехать, и они не готовы бросать свои дома. У многих пожилые родственники не готовы никуда ехать, — объясняет Иванченко.

Кристине повезло. Сама она под обстрел еще не попадала, но иногда это происходило в зоне видимости. Часто бывало так, что Иванченко с коллегами узнавала о прилетах туда, где они были за несколько часов до этого.

Не ездить в зону СВО она тоже не может. Ее Центру протезирования важно находиться в тесной связи с донбасскими врачами и коллегами — медиками-добровольцами из больницы Святителя Алексия, которые работают там вахтами.

По ее словам, потребности в протезировании у мирных жителей Донбасса, конечно, превышают возможности центра, ограниченного количеством коек и специалистов. Иванченко хотела бы принимать больше пациентов, но так, чтобы это не отражалось на качестве оказываемой помощи.

В планах больницы Святителя Алексия — открыть в начале следующего года центр протезирования и медицинской адаптации в Горловке, чтобы охватить большее количество пациентов. А еще на базе больницы регулярно проводятся курсы для младших сестер по уходу.

— На новых территориях, в ЛНР и ДНР, большая потребность в специалистах по уходу, — говорит врач-реабилитолог. — Там и родственников обучают, и младший медперсонал, и волонтеров. Наши специалисты по уходу ездят по городам Донбасса, рассказывают о том, как предотвратить страшные последствия обездвиживания человека — пролежни и прочее. Всеми секретами мастерства делятся.

Для всей этой работы Иванченко и ее коллегам тоже нужна мотивация.
И они, как и их новые пациенты, получают ее в общении с теми, кому уже помогли.

Так, один из бывших пациентов Центра протезирования — учитель физкультуры в горловской школе, который уже вернулся к преподаванию.

— Насколько я знаю, дети его очень любят за тот заряд бодрости и позитива, который он в себе несет. Этим летом он женился! — говорит Кристина. Теперь уже она надеется на его помощь в том самом центре протезирования с залом ЛФК и протезной мастерской, который больница Святителя Алексия планирует открыть в Горловке.