В массовом сознании история западноевропейских государств после Второй мировой войны ассоциируется с торжеством демократии, прав человека, социального государства и появлением Европейского экономического сообщества. Однако с подобной идиллической картиной были согласны далеко не все. Многие жители западноевропейских стран были уверены, что их власти идут совсем не по правильному пути, а единственный способ направить дела в нужное русло — социальная революция. Подготовить ее должен был террор против представителей государственной власти, крупных бизнесменов и промышленников. В конце 1960-х годов во Франции, Германии, Италии и соседних с ними государствах как грибы росли леворадикальные террористические организации, развернувшие на улицах городов настоящую войну. В рамках цикла, посвященного прошлому и будущему терроризма, «Лента.ру» вспоминала самые яркие страницы истории европейского левого радикализма.
31 мая 2023 года Высший земельный суд Дрездена приговорил студентку Лину Е. к 5 годам и 3 месяцам тюрьмы по обвинению в нанесении серьезных телесных повреждений и участии в криминальном сообществе. Трое других обвиняемых по этому делу также получили различные тюремные сроки. Дело вызвало в Германии общественный резонанс: студентка и ее сообщники совершили преступление по мотивам не расовой, а классовой ненависти — они напали на человека, которого сочли правым экстремистом. Выводы они сделали из-за логотипа на шапке — якобы такую одежду предпочитают скинхеды.
В своем докладе за 2022 год Федеральное ведомство защиты конституции и борьбы с терроризмом отмечало «по-прежнему высокий» потенциал опасности левого экстремизма. Число готовых к насилию левых радикалов в стране составляет более 10 тысяч человек. «Акты насилия целенаправленно и спланированно проводятся конспиративными и профессионально организованными мелкими группами», — говорится в докладе.
По данным спецслужбы, «атаки левых экстремистов направлены прежде всего на полицейских и правых экстремистов, но также на фирмы и предприятия в основном из сферы недвижимости».
Также правоохранители отмечают попытки левых радикалов распространить свое влияние на протестные движения, связанные с защитой климата.
«Начнем вооруженную борьбу! Создадим "Красную армию"!» — этими словами заканчивался манифест, опубликованный в западноберлинской подпольной газете Agit 883. Им заявила о себе «Фракция Красной армии» (РАФ), которая вскоре станет одной из самых жестоких террористических организаций в Европе и вызовет цепную реакцию из последователей.
В конце 1960-х годов среди западногерманской молодежи зрело недовольство правящим режимом и сложившейся в стране ситуацией.
Поначалу протестные акции были мирными. Все изменилось в 1967 году, когда на одной из них полицейский Хайнц Куррас в упор выстрелил в затылок студента-филолога Бенно Онезорга. Ответственности он не понес, правительственное расследование пришло к выводу, что полицейский действовал в рамках самообороны. Однако свидетели произошедшего рассказывали другое.
Громкое преступление способствовало радикализации студенческого протеста. В ночь с 2 на 3 апреля 1968 года в двух универмагах во Франкфурте сработали взрывные устройства. Уже 4 апреля за поджог были арестованы Андреас Баадер, Гудрун Энслин, Торвальд Пролль и Хорст Зенляйн. Всех четверых приговорили к трем годам тюрьмы, но летом 1969 года выпустили на свободу на время рассмотрения апелляции. Оказавшись на воле, они стали настоящими политическими звездами.
В 1970 Андреаса Баадера снова арестовали. Товарищи разработали план по его освобождению из тюрьмы и привлекли к нему популярную журналистку Ульрику Майнхоф, которая писала статьи в защиту активиста и его подельников во время первого судебного процесса. Она якобы должна была взять у подследственного интервью. Но в библиотеку, куда Андреаса Баадера доставили из камеры для разговора, она провела левых боевиков, которые освободили его.
После побега все участники операции перешли на нелегальное положение. По поддельным паспортам они выехали в Сирию, где проходили обучение на базе боевиков палестинского движения ФАТХ. Военная подготовка у «красноармейцев» не заладилась. У них постоянно возникали споры с палестинцами. Немцам не нравились скудная еда, отсутствие алкоголя и строгие правила, палестинцы же были недовольны раскрепощенными нравами рафовцев.
В августе 1970-го «красноармейцы» вернулись в ФРГ и сразу начали с ограблений банков. В организацию постоянно шел наплыв новых боевиков.
Известный писатель Генрих Белль, например, выступил с открытым письмом, где назвал борьбу властей против РАФ «откровенным фашизмом».
В мае 1972 года РАФ провела так называемое майское наступление. По всей стране происходили взрывы: в штабах Вооруженных сил США, полицейских участках, взрывались автомобили чиновников и судей. В ответ полиция провела мощнейшую операцию против радикалов.
9 мая 1976 года безжизненное тело Ульрики Майнхоф было найдено в ее камере. Год спустя в тюрьме при столь же загадочных обстоятельствах найдены тела других лидеров РАФ, Гудрун Энслин и Андреаса Баадера.
Находившиеся на свободе террористы были готовы на все и быстро перешли к захвату заложников. Акции с заложниками были проведены в посольстве ФРГ в Стокгольме, а 13 октября 1979 года четверо террористов из Народного фронта освобождения Палестины захватили самолет авиакомпании Lufthansa, на борту которого находились 86 пассажиров и 5 членов экипажа, в знак солидарности с РАФ.
Теракты продолжались до объединения Германии, постепенно сходя на нет. Правоохранители регулярно арестовывали рафовцев, общественная поддержка постепенно спадала. Официально о роспуске организации объявили только в 1998 году. «Фракция Красной армии» не добилась революции в Германии. Однако она посеяла семена, которые взошли в других западноевропейских странах.
С середины 1960-х годов в Италии начался серьезный социально-экономический кризис. Правительство христианских демократов усиленно старалось лавировать между различными политическими группами и экономическими кланами, но с каждым годом это получалось у него все хуже. Росла инфляция и безработица. Так же как и в ФРГ, молодежь была разочарована тем, что многие видные функционеры фашистского режима сохранили свое положение в политической и деловой элите.
Идея создания вооруженной партии витала в умах итальянских левых довольно давно, но воплотить ее в жизнь решился только Джанджакомо Фельтриннелли, миллионер и директор одного из крупнейших издательских домов Италии. Вскоре он сам погибнет при попытке совершить теракт, когда революционеры планировали взорвать электростанцию и вступили в перестрелку с охраной. Однако остатки его группы позже создали «Красные бригады», самую успешную итальянскую террористическую группировку 1970-х.
Начиналось все без особого насилия: портили имущество чиновников и обеспеченных людей. Позже перешли к похищениям — это позволяло пополнять партийные кассы или обменивать заложников на сидящих в тюрьме товарищей.
Основатель и идейный вдохновитель «бригадистов» Ренато Курчо начинал свою политическую карьеру как неофашистский активист, однако разругался с соратниками и ушел к левым радикалам.
Большинство активистов, так же как и Ренато Курчо, пришли из различных неофашистских организаций — у левых и правых радикалов попросту была одна социальная база из разочарованной и безработной молодежи.
Переломным для «бригадистов» стал 1974 год: они распробовали вкус крови, напав на двух активистов неофашистского Итальянского социального движения. За этим последовал арест Ренато Курчо, а вскоре в перестрелке с карабинерами (солдатами внутренних войск — прим. «Ленты.ру») пуля попадает в его жену Мару Кагол. Лидерство в организации перешло к Марио Моретти, под руководством которого и прошла основная волна насилия.
9 мая 1978 года на римской via Caetani было обнаружено изрешеченное тело пожилого мужчины в дорогом костюме. То был Альдо Моро, бывший премьер-министр Италии, незадолго до этого похищенный террористами из «Красных бригад». Похитители выдвинули требование — освобождение 13 своих боевиков, начиная с Ренато Курчо. Правительство Джулио Андреотти отказывалось от каких-либо переговоров и уступок террористам, но полицейские операции по розыску не давали результатов. В конце концов террористы устали ждать...
В письмах самого Альдо Моро говорилось, что он подвергается моральным унижениям и физическим пыткам, медицинское обследование тела констатировало переломы ребер. Но содеянное ничего не дало террористам — лидерство в Христианско-демократической партии окончательно перешло к людям, которые были намерены жестко решать проблему с левыми радикалами.
Следующий 1979 год стал пиком активности «Красных бригад». Было проведено 2150 акций, из них 133 нападения на журналистов и редакции и 207 — на отделения различных политических партий.
Началось обратное движение, усиление консервативных сил, а общество сплотилось вокруг идей борьбы с политическим насилием. К 1982-1984 годам «Красные бригады» были полностью разгромлены.
Вечером 17 ноября 1986 года генеральный директор крупнейшей французской автомобильной компании Renault Жорж Бесс вышел из автомобиля и направился в сторону своего дома. Но до входной двери Жоржу Бессу дойти так и не удалось — неожиданно раздались выстрелы. Четыре огнестрельных ранения в голову и грудь. У руководителя крупнейшей компании французского автопрома не было шансов на спасение. Ответственность за преступление вскоре взяла на себя организация «Прямое действие» («ПД»).
Истоки «Прямого действия», как и других европейских леворадикальных террористических организаций второй половины ХХ века, уходят корнями в «Красный май» 1968 года. Тогда студенческие протесты сошли на нет и хоть и изменили западноевропейское общество, но не привели к радикальным немедленным переменам. Молодежи же хотелось революции. Тем более в этом ее поддерживали ведущие французские философы, такие как Жан-Поль Сартр и Мишель Фуко.
Союзниками «ПД» стали мигранты из стран Северной Африки и Ближнего Востока. Арабская молодежь, трудившаяся на французских предприятиях, была очень восприимчива к радикальным идеям. Через них левые радикалы имели выходы на террористические группировки Ближнего Востока, такие как ФАТХ, ранее помогавший немецкой «Фракции Красной армии». Из-за этого уровень подготовки боевиков был очень высокий — полицейские, жандармы и военнослужащие регулярно теряли людей. При этом за семь лет активности «ПД» правоохранители смогли уничтожить только одного террориста, итальянца Чиро Риццато.
Из-за большого количества мигрантов в своих рядах организация отличалась от других европейских левых, она стояла чуть ли не на антисемитских позициях и отказывала в праве Израилю на существование. К примеру, в 1982 году после очередного обострения на Ближнем Востоке боевики «Прямого действия» обстреляли представительство Министерства обороны Израиля в Париже.
Например, боевиками организации были сорваны готовившиеся французской стороной поставки вооружения в ЮАР, власти которой тогда вели войну против национально-освободительного движения, возглавляемого Африканским национальным конгрессом.
Первое время организация стремилась избегать жертв среди мирного населения. Исключение делали лишь для силовиков — полицейских, жандармов, военнослужащих. Однако в 1984 году произошел поворот в деятельности организации. 2 августа 1984 года прогремел взрыв в фойе Европейского космического агентства, а год спустя были совершены два громких преступления — в пригороде Парижа напали на главного инженера Министерства обороны Франции Рене Одрана, а в Германии — на президента аэрокосмической промышленности ФРГ Эрнеста Циммермана.
В связи с активизацией «Прямого действия» французская полиция была вынуждена усилить меры безопасности.
Из тюрем они смогли выйти только в XXI веке, будучи освобожденными по медицинским показаниям. Никто из них так и не раскаялся.
Политолог, директор Фонда прогрессивной политики Олег Бондаренко для объяснения феномена левого терроризма призывает вспомнить контекст конца шестидесятых годов прошлого века. «После Второй мировой войны одна половина Европы оказалась в социалистическом лагере, а во второй половине произошел ренессанс левых настроений», — напомнил он в разговоре с «Лентой.ру». По его словам, в некоторых европейских странах левые были в шаге от того, чтобы войти во власть и только усилия со стороны США не позволили этому случиться.
При этом Олег Бондаренко уверен — левые радикалы не могли добиться успеха. Еще французский философ Ги Дебор признавал террористов частью буржуазного «общества спектакля». «Захватив очередного министра финансов или взорвав банкира, ты не разрушишь общество потребления, а лишь сплотишь своих врагов», — подчеркнул эксперт.
Левый терроризм в целом был тупиковой ветвью политической борьбы, и это поставило крест на концепции террора.
Нынешняя ситуация в Европейском союзе действительно во многом перекликается с тем кризисом, который охватил европейские общества в 1970-е годы. Люди устали от традиционных партий и политиков, они разочарованы традиционными политическими системами.
Год от года в европейских странах растет прослойка мигрантов, оказывающихся на обочине политической и экономической жизни и восприимчивых к радикальным идеям. Левая профессура в университетах готова дать им эти идеи, обратив гнев мигрантов на саму систему европейского образа жизни.