Юрий Владимирович Андропов управлял Советским Союзом 15 месяцев, а до этого 15 лет руководил КГБ, но споры о его роли в истории нашей страны продолжаются по сей день. Зачем он скрывал свое происхождение? Почему Андропов выжил во время «Ленинградского дела»? Как на него повлияли события в Венгрии осенью 1956 года? Собирался ли он на самом деле реформировать СССР? «Лента.ру» вспоминает биографию самого таинственного и загадочного советского правителя.
Сведения о подлинном происхождении Юрия Андропова до сих пор засекречены, неясны и противоречивы. По официальной версии, Юрий Владимирович Андропов родился 2 (15) июня 1914 года на железнодорожной станции Нагутская (ныне село Солуно-Дмитриевское Ставропольского края).
Отец — Владимир Константинович — происходил из донских казаков, работал телеграфистом на железной дороге. В своих анкетах Юрий Андропов указывал, что он скончался в 1919 году от сыпного тифа. Мать — Евгения Карловна (в девичестве Флекенштейн) — была учительницей музыки в женской гимназии.
По словам самого Андропова, она была приемной дочерью в состоятельной семье финских евреев, владевших ювелирным магазином на Большой Лубянке в Москве. Говорят, что из-за этого во время нахождения Андропова на посту председателя КГБ его ироничные подчиненные дали ему прозвище «Ювелир». После смерти мужа Евгения Карловна вышла замуж за помощника паровозного машиниста Виктора Федорова, который перевез семью в город Моздок (ныне в Северной Осетии), где будущий советский генсек вырос и в 1931 году окончил семилетнюю фабрично-заводскую школу.
В 1932 году Юрий Андропов поступил в техникум водного транспорта в городе Рыбинске (ныне Рыбинское речное училище имени В.И. Калашникова), после окончания которого в 1936 году стал комсоргом судоверфи имени Володарского.
С августа 1937 по декабрь 1938 года он занимал должности заведующего отделом пионеров Рыбинского горкома ВЛКСМ, заведующего отделом учащиеся и студенческой молодежи, заведующего отделом учащейся молодежи и третьего секретаря Ярославского обкома ВЛКСМ. В декабре 1938 года Андропова избрали первым секретарем Ярославского обкома ВЛКСМ, а в июне 1940-го — первым секретарем ЦК комсомола недавно созданной Карело-Финской ССР. В ВКП(б) он вступил в феврале 1939 года.
Официальная биография Андропова утверждает, что на военную службу во время Великой Отечественной войны его не призвали по состоянию здоровья — из-за плохого зрения и сахарного диабета. Поэтому в военные годы он сначала курировал по комсомольской линии деятельность партизанского движения на оккупированных территориях Карело-Финской ССР, а потом начал строить партийную карьеру.
В 1944 году по инициативе тогдашнего руководителя компартии Карело-Финской ССР Геннадия Куприянова Юрий Андропов стал вторым секретарем Петрозаводского горкома, а в 1947-м — вторым секретарем ЦК КП(б) Карело-Финской ССР (КФССР). В это время будущий генсек устранял лакуны в своем образовании (заочно). В 1947 году Андропов закончил Высшую партийную школу при ЦК КПСС, а в 1951-м — историко-филологический факультет Карело-Финского государственного университета (ныне Петрозаводский государственный университет).
Во время «Ленинградского дела» в январе 1950 года первого секретаря ЦК КФССР Геннадия Куприянова, недавнего покровителя Андропова и выдвиженца сталинского соратника Андрея Жданова, сняли с должности, арестовали и осудили на 25 лет лагерей (в 1956 году его реабилитировали).
На Пленуме ЦК КФССР 24-25 января 1950 года Юрий Андропов наряду с другими партийными функционерами республики выступил с унизительной самокритикой и поддержал все обвинения в адрес своего начальника.
Историк Рой Медведев, автор одной из биографий Андропова, так интерпретирует его поведение в тот момент:
Историки до сих пор выясняют, почему сам Андропов никак не пострадал во время «Ленинградского дела», а наоборот, вскоре ушел на повышение в Москву. Возможно, в этом ему помог другой высокопоставленный покровитель — видный деятель Коминтерна и председатель Президиума Верховного Совета Карело-Финской ССР Отто Куусинен. С июня 1951 года Юрий Владимирович работал в аппарате ЦК КПСС на должности инспектора, а с марта 1953-го — заведующего подотделом отдела партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК КПСС.
В мае 1953 года Андропова перевели на дипломатическую работу. Сначала он был заведующим 4-м Европейским отделом МИД СССР, затем советником посольства СССР в Венгрии, а в 1954-м стал советским послом в Венгрии.
Андропов вместе с другими советскими дипломатами стал невольным свидетелем жестоких бессудных расправ повстанцев над венгерскими коммунистами и сотрудниками органов госбезопасности, происходивших прямо возле стен посольства СССР.
Существуют версия, что в эти критические дни венгерские повстанцы похитили сына Андропова 14-летнего Игоря, которого потом спасли бойцы советского спецназа КГБ будто бы под командованием азербайджанского чекиста Гейдара Алиева (документально это до сих пор не подтверждено). Жена Андропова Татьяна Филипповна из-за пережитого стресса (по некоторым сведениям, на ее глазах толпа линчевала человека) заработала тяжелое нервное расстройство, от которого уже никогда не оправилась. Сам Юрий Владимирович уже после подавления восстания, зимой 1956-1957 годов, на несколько недель слег в кардиологическое отделение больницы.
Однажды на улицах мятежного Будапешта машину, в которой ехал Андропов, обстреляли. Но это не заставило советского посла отказаться от поездок в здание парламента для тяжелых переговоров с венграми. Один из лидеров восстания генерал Бела Кирай с уважением отзывался о мужественном поведении Андропова в те дни:
Кровавая осень 1956 года в Будапеште стала для Андропова колоссальным моральным потрясением, но одновременно удачным трамплином для последующего карьерного взлета. Отличившийся в Венгрии посол уже в 1957 году пошел на повышение, возглавив созданный специально под него отдел ЦК КПСС, ведавший отношениями с компартиями социалистических стран.
Историк Леонид Млечин указывал, что Андропов сделал весьма своеобразные выводы из венгерского восстания 1956 года. Пережитый в Будапеште страх перед восставшим народом навсегда врезался ему в память:
Историк Александр Стыкалин добавляет, что приобретенный Андроповым в Венгрии жизненный опыт не только не пробудил в нем интереса к глубинным, системным реформам социализма — напротив, лишь укрепил в его сознании и без того глубоко укорененный антилибералистский и антиреформаторский настрой:
По итогам своей работы в Венгрии в июне 1957 года Юрий Андропов получил свой первый орден Ленина. С 1957 по 1967 год он возглавлял отдел ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран. Под его руководством готовились доклады и аналитические записки, обзоры печати социалистических стран, составлялись планы развития межпартийных связей, материалы к визитам советских партийных и государственных делегаций в социалистические страны.
В 1961-м Андропова избрали членом ЦК КПСС, с ноября 1962 по июнь 1967 года он был секретарем ЦК КПСС. В 1967 году по инициативе генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева Юрий Андропов возглавил Комитет государственной безопасности при Совете министров СССР (КГБ), которым он впоследствии руководил почти 15 лет.
В задачи КГБ при Андропове входили как обеспечение внешней безопасности страны, так и внутренняя охрана государственного строя и общественная безопасность. С его именем связан настоящий расцвет этой организации, которая в 1970-е и начале 1980-х годов достигла максимального могущества за всю советскую эпоху, значительно укрепив свое социальное и политическое влияние.
При всех крупных предприятиях и учреждениях действовали первые отделы — специальные режимно-секретные подразделения, курируемые органами госбезопасности. Без санкции КГБ были невозможны сколь-нибудь заметные кадровые назначения, под бдительным контролем андроповских чекистов находились промышленность, наука, образование и культура.
Одним из важных направлений своей деятельности на посту председателя КГБ Юрий Андропов считал борьбу с коррупцией во властных структурах.
По его инициативе внутри органов госбезопасности появились подразделения специального назначения «Альфа» (1974 год) и «Вымпел» (1981 год), было сформировано 5-е управление по защите конституционного строя.
При Андропове в СССР началась беспощадная борьба с диссидентами. Одних инакомыслящих сотрудники КГБ подвергали всяческим репрессиям (сажали в лагеря и тюрьмы или принудительно отправляли в психиатрические больницы), других выдавливали из страны, третьих — заставляли замолчать. Именно по предложению Андропова в 1974 году из СССР выслали писателя Александра Солженицына, а в 1980-м за правозащитную деятельность сослали в Горький (ныне Нижний Новгород) академика Андрея Сахарова. В результате к началу 1980-х диссидентское движение в СССР было практически полностью сломлено.
Юрий Андропов был одним из инициаторов советского военного вторжения в Чехословакию в 1968 году и в Афганистан в 1979 году. Он был депутатом Верховного Совета СССР 3, 6-10‑го созывов.
После кончины Михаила Суслова в январе 1982 года Юрий Андропов покинул пост председателя КГБ и с мая по ноябрь 1982-го занимал должность секретаря ЦК КПСС. На пленуме ЦК КПСС 12 ноября 1982 года Андропова избрали генеральным секретарем ЦК КПСС вместо только что скончавшегося Леонида Брежнева. С июня 1983 года Юрий Владимирович одновременно занимал пост председателя Президиума Верховного Совета СССР.
Придя к власти, Андропов пытался улучшить экономическое положение страны путем повышения эффективности управления без изменения основных принципов развития социалистического хозяйства. Для этого он начал проводить политику по наведению порядка и укреплению трудовой дисциплины.
Во многих городах в дневные часы проходили облавы в кинотеатрах, банях, ресторанах и других общественных местах. Так сотрудники милиции отлавливали возможных прогульщиков и тунеядцев.
Началась борьба с хищениями и злоупотреблениями в промышленности и торговле. Так, в 1984 году за хищения в особо крупном размере к высшей мере наказания приговорили директора столичного гастронома «Елисеевский» Юрия Соколова.
Масштабные чистки прошли в партийном аппарате, в органах государственной власти и даже внутри КГБ — как в Москве, так и в регионах. За 15 месяцев правления Андропова лишились должностей 18 союзных министров, 37 первых секретарей обкомов, крайкомов, ЦК компартий союзных республик, были заведены уголовные дела на некоторых высших партийных и государственных чиновников. При Андропове впервые обнародовали и подвергли критике факты застойных явлений в экономике, недовыполнения планов и торможения научно-технического прогресса.
Именно Андропову принадлежит знаменитая фраза, сказанная им 15 июня 1983 года на Пленуме ЦК КПСС:
Историки до сих пор спорят, планировал ли на самом деле новый генсек масштабные политические и экономические преобразования в жизни страны. «Андропов был, конечно, неглупым человеком, — рассказывал «Ленте.ру» министр экономики России в 1994-1997 годах Евгений Ясин. — Но у него не было ясного понимания, что именно нужно делать».
По словам Ясина, Юрий Владимирович пытался что-то предпринять — например, по его инициативе вышло совместное постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР об экономическом эксперименте в двух министерствах. Одно этот эксперимент был продолжением другого совместного постановления ЦК КПСС и Совета министров СССР, принятого еще в 1979 году.
Во внешней политике при Андропове произошло резкое обострение отношений СССР с США и остальным Западом. 1 сентября 1983 года советский летчик-истребитель сбил южнокорейский пассажирский самолет, нарушивший советское воздушное пространство. В результате этой авиакатастрофы погибли 246 пассажиров и 23 члена экипажа. Власти СССР отказались взять ответственность за случившееся, что вызвало резко негативную реакцию США и последующее знаменитое заявление президента Рональда Рейгана о Советском Союзе как об «империи зла».
После международного скандала, вызванного инцидентом с южнокорейским «Боингом», в ноябре 1983-го США приступили к размещению в Западной Европе ракет среднего дальности «Першинг-2», а переговоры в Женеве по вопросу ограничения ядерного вооружения в Европе были прерваны по инициативе советской делегации.
В интервью «Ленте.ру» бывший заместитель министра иностранных дел СССР и России, бывший посол СССР в Италии и России в Великобритании Анатолий Адамишин утверждал, что на самом деле Андропов искренне хотел вернуться к разрядке раннего Брежнева.
«Было видно, что он не хотел усиливать конфронтацию с Западом, был настроен на диалог с ним, — вспоминал дипломат. — Андропов понимал, что наша страна не выдерживает гонку вооружений». Однако злосчастный инцидент с южнокорейским «Боингом» в сентябре 1983 года похоронил все эти надежды.
В сентябре 1983 года после перенесенного простудного заболевания на отдыхе в Крыму состояние здоровья генсека резко ухудшилось. Последние месяцы своей жизни он почти не вставал с постели и непрерывно находился в больнице.
Юрий Владимирович Андропов скончался 9 февраля 1984 года в Москве (официальная версия — отказ почек) на 70-м году жизни. Похоронили его в Москве на Красной площади у Кремлевской стены.
Юрий Андропов был женат дважды. Первая жена — Нина Ивановна (в девичестве — Енгалычева) была дочерью председателя отделения Госбанка СССР в Череповце, потом работала в Ярославском архиве НКВД, скончалась в 1994 году. От первого брака у Юрия Андропова двое детей: дочь Евгения (1936 года рождения) окончила медицинский институт, работала врачом-дерматологом в Ярославле; сын Владимир (1940-1975 годы) дважды сидел в тюрьме за кражи, потом работал слесарем на швейной фабрике в Тирасполе.
Вторая жена — Татьяна Филипповна (в девичестве — Лебедева) окончила курсы комсомольских работников, после возвращения из командировки мужа в Венгрии много болела и почти не появлялась на людях. Дети от второго брака: сын Игорь (1941-2006 годы) — выпускник МГИМО, был послом СССР в Греции.
Дочь Ирина окончила филфак МГУ, работала редактором в издательстве «Жизнь замечательных людей» и журнале «Советская музыка».
Юрий Андропов — генерал армии (1976), Герой Социалистического Труда. Он был награжден четырьмя орденами Ленина, тремя орденами Трудового Красного Знамени, орденами Октябрьской революции и Красного Знамени, медалью «Партизану Отечественной войны» I степени. Был удостоен наград иностранных государств, среди них — орден Сухэ-Батора (Монголия), орден «Народная Республика Болгария». Имя Андропова с 1984 года по 1989 год носил город Рыбинск в Ярославской области.
Политолог и автор публикаций о лидерах СССР второй половины XX века Федор Бурлацкий, работавший под началом Андропова еще в отделе ЦК КПСС в первой половине 1960-х, полагал, что если бы генсек прожил еще 5-6 лет, то мог стать советским Дэн Сяопином и осуществить в СССР демократические реформы.
Дипломат Анатолий Адамишин считает, что после прихода к власти в конце 1982 году у Андропова действительно были намерения что-то изменить и реформировать, поскольку после правления Брежнева наша страна была не в лучшей форме.
О подлинных намерениях Андропова дипломат вспоминает с его слов, пересказанных заместителем министра иностранных дел Анатолием Ковалевым:
Как пишет современный историк Никита Петров в книге «Время Андропова», соратники по партии отмечали его замкнутость, высокомерие, недоверчивость к людям, консерватизм в оценке жизненных явлений, чрезмерную бюрократичность. В быту он отличался скромностью на грани аскетизма, не любил излишества и роскошь.
Юрий Владимирович имел репутацию начитанного, интеллигентного человека, под внешней мягкостью которого скрывались несгибаемая воля и решительность. Не зря во время Венгерского восстания 1956 года недоброжелатели прозвали его «жандармом в смокинге».
Академик Евгений Чазов, много лет лечивший Андропова, называл своего высокопоставленного пациента интеллигентным, широко образованным человеком, прекрасно разбирающимся в литературе и искусстве. По мнению кремлевского врача, Андропов был расчетлив и хитер, как Макиавелли, а его память и аналитический склад ума всех покоряли.
Историк Дмитрий Волкогонов писал, что Андропов отличался от прочих советских руководителей манерами немного старомодного интеллигента. «Он всегда смотрел в глаза и не отводил взгляд, как Черненко, — подчеркивал Волкогонов. — Никогда не кричал, как Хрущев, не "матерился", как Горбачев, не любил много говорить о себе, как Брежнев».
Генерал КГБ Олег Калугин отмечал в своем начальнике внутреннюю собранность, несомненный организаторский талант, разносторонние знания во всем, что касается международной политики. А многолетний сотрудник ЦК КПСС Карен Брутенц, много лет вблизи наблюдавший за Андроповым, назвал его драматической фигурой: