«Хотели пожениться, когда приедет в отпуск» У гражданских жен бойцов СВО почти нет прав. С какими проблемами они сталкиваются?

Законопроект, позволяющий гражданским женам погибших и пропавших без вести участников СВО через суд признавать их отношения браком и получать право на наследство и льготы, уже полтора года находится на рассмотрении в Госдуме и еще не принят даже в первом чтении. И это несмотря на то, что в прошлом году его поддержал кабмин, а президент России Владимир Путин ранее поручил внести меры поддержки россиянок, которые не заключили браки с погибшими участниками СВО. «Ленте.ру» стало известно, что как минимум 140 гражданских жен участников спецоперации столкнулись с проблемами при похоронах своих мужей или поисках информации об их пропаже. О том, почему статус неофициальной жены усложняет поиски и как это влияет на семьи военных, — в материале «Ленты.ру».

«Жили как все»

31 декабря 2024 года Андрей Соколов позвонил Екатерине и сказал, что уходит на задание и месяц будет без связи. 12 ноября он уехал из Мурома в зону СВО и всегда старался звонить или писать жене, чтобы та не волновалась. Однако через месяц Андрей так и не вышел на связь.

1 февраля 2025 года Екатерина почувствовала неладное и пошла в военкомат. Там ей сначала сказали, что для Андрея она никто и никакую информацию получить не может, хотя тот и указал ее как первого человека, который должен в случае чего получить информацию о гибели или ранении. Затем 6 февраля Екатерину вызвали в военкомат и оповестили о смерти гражданского мужа.

«Он у меня был человек самовольный. Много его друзей ушли на спецоперацию, и он тоже решил, что надо сходить в военкомат и подписать контракт, — рассказывает Екатерина. — 7 ноября 2024 года пришел домой, поставил меня в известность и сказал, что не будет отсиживаться. Сказал, годик побегает и вернется домой. Я стала его ругать, но назад дороги не было».

Андрей и Екатерина были вместе девять лет, вели совместное хозяйство. Они познакомились на похоронах отчима Андрея, и через полгода Екатерина переехала к нему. «У него не получился первый брак, у меня тоже, — вспоминает Екатерина. — Муж стал наркоманом, выкинул меня с пятого этажа. Затем его посадили в тюрьму, а после того как он вышел, убили».

С Андреем они «жили как все». Он работал грузчиком-экспедитором, Екатерина подрабатывала на заводе по шесть часов в сутки. «Соседи и друзья знают, что мы всегда были вместе», — отмечает Екатерина.

Перед отправкой на СВО Андрей снова предложил гражданской жене зарегистрировать отношения, но командир не отпустил его в отпуск по женитьбе. Тогда пара решила пожениться в мае 2025 года, когда Андрей должен был приехать в плановый отпуск.

Общих детей у пары нет. Екатерина — инвалид третьей группы, у нее сломан таз. В 2021 году у нее был выкидыш, после этой сложной беременности супруги решили не заводить детей. Екатерина и Андрей планировали усыновить ребенка, но так и не успели.

Прав на выплаты и льготы у Екатерины нет. Как и не было у нее прав на то, чтобы вскрыть цинковый гроб и увидеть тело мужа — все из-за того, что она не является официальной женой Андрея. В надежде узнать подробности о гибели супруга, Екатерина предложила поехать в Ростов его младшей сестре, но та отказалась. «Сказала, что похоронила его и больше не хочет заниматься этим вопросом», — добавила собеседница «Ленты.ру».

У Андрея есть бывшая жена и дочь от первого брака, но они не жили вместе почти с самого рождения девочки. Выплаты обещают дать дочери, когда ей исполнится 18 лет.

Другая собеседница «Ленты.ру», Наталья из Барнаула, прожила с гражданским супругом Максимом десять лет, прежде чем он попал на спецоперацию. До того как он уехал на боевые действия, Наталья не могла связаться с ним три месяца — они писали друг другу письма, но те не доходили, а созваниваться было запрещено.

На СВО Максим попал из тюрьмы. Его осудили на полтора года за вождение в нетрезвом виде. Максим был сварщиком — ездил на вахты, занимался сваркой резервуаров под нефть. «Когда приезжал домой, то маленько срывался, любил быструю езду на машине. Так и получилось, что его задержали в нетрезвом виде», — рассказывает Наталья.

Максим и Наталья довольно быстро съехались. Он был младше на два года, но это не помешало им найти общий язык.

За десять лет совместной жизни Максим и Наталья не раз думали расписаться, но хотели организовать свадьбу красиво и продуманно. По словам Натальи, что-то все время мешало. Потом Максим попал в тюрьму, и больше она его не видела. О том, что супруга отправили на СВО, Наталья узнала, только когда он позвонил ей из зоны боевых действий. На связь Максим перестал выходить 8 июля 2023 года. Уже в тот день Наталья поняла, что случилось что-то страшное, ведь до этого он всегда старался поддерживать с ней связь.

Максим числится пропавшим без вести уже почти два года. Военкомат не предоставил Наталье никаких данных о судьбе супруга, многое она узнала через сослуживцев Максима. Именно они сообщили ей, что, скорее всего, ее муж погиб.

В ростовском морге Наталье сказали, что ее мужа как участника спецоперации похоронят на муниципальном кладбище в Ростове-на-Дону. Эта новость привела ее в ужас, потому что муж просил в случае чего похоронить его на Алтае рядом с матерью. «Каждый год мы ездили к его маме на могилу. Он просил, чтобы я не оставляла его где-то в другом месте, а похоронила в родном крае», — рассказала Наталья.

«Сплю в футболке мужа»

Сергей Мокров из Калача-на-Дону остался единственным мужчиной в семье в июле 2023 года, когда на СВО уехал зять его гражданской жены Елены. Сам он тоже несколько раз ходил в военкомат, но на СВО его не брали по состоянию здоровья, вспоминает Елена. Тогда Сергей поехал в Луганск, где вступил в ЧВК «Редут», а затем втайне от жены подписал контракт, составил завещание и отправился в зону боевых действий. 16 сентября 2023 года он в последний раз позвонил Елене. Через пару недель ей сообщили, что Сергей погиб.

Елена прожила в гражданском браке с Сергеем больше десяти лет, он был младше нее на 16 лет. Возможно, именно по этой причине она боялась расписываться официально, признается собеседница «Ленты.ру». Когда Сергей уходил на СВО, Елена уже была на пенсии.

Сергей и Елена познакомилась по интернету. Как и в любой семье, ругались и мирились, но всегда были дружны, несмотря ни на что. Елена и ее семья стали для него самыми близкими людьми — в детстве его воспитывала бабушка, а затем он попал в интернат. Сергей часто говорил жене: «Ты заменила мне все».

Супруги долгое время прожили в доме Елены, но после смерти Сергея она переехала в его жилье — не может больше находиться у себя дома, так как помнит, как муж уходил оттуда на спецоперацию. «Муж любил внучку до безумия. Во время СВО она была у других родственников, но, когда приехала, сразу спросила: "А где дедушка?" Было очень тяжело сказать, что его больше нет. Он очень любил детей», — говорит Елена.

Статус гражданской жены долго не позволял Елене забрать тело мужа. Вместе со своим братом она преодолела 600 километров, чтобы похоронить Сергея самой. Ему, так же, как и Максиму, было важно, чтобы его могила была рядом с могилой матери.

Елена — одна из немногих гражданских жен участников СВО, кому удалось отстоять отношения с погибшим в суде. Ее признали иждивенкой, однако льготы женщине все равно не положены, поскольку ее муж служил в ЧВК.

Другая собеседница «Ленты.ру» Татьяна познакомилась с гражданским мужем Александром Кочиловым на оборонном предприятии в Северодвинске, где вместе работали, и начали встречаться в 2018 году. Александра мобилизовали в сентябре 2022 года, но из-за работы вернули обратно. Однако затем он вместе с другом решил пойти на СВО добровольцем. Жене сказал, что послужит год и будет дома.

Бывало, Александр не выходил на связь неделями, но, как только появлялась возможность, всегда сообщал Татьяне, что с ним все хорошо. Она была беременна, но не говорила мужу — хотела сделать сюрприз, когда он вернется.

Александр делал предложение собеседнице «Ленты.ру» шесть раз. Последний раз — прямо перед отправкой на СВО. «Он забрал меня с работы и привез в ЗАГС, но я отказала ему. Сказала, что не хочу быть корыстной и дождусь, когда он приедет. Но заявление бы и не приняли — он только получил контракт на руки, справки об участии в СВО пока еще не было», — вспоминает Татьяна.

А перед тем как подступиться к ней, Александр долгое время следил за страницами Татьяны в соцсетях, спрашивал у знакомых, свободна ли она. Она была замужем, но мужчина не терял надежды. Когда узнал, что Татьяна развелась, подошел и сказал: «Сколько лет я тебя ждал!»

Татьяна и Александр жили вместе с 2018 года. Когда у них родился общий ребенок, Александр уговорил Татьяну уйти с работы на заводе, чтобы она могла больше заниматься малышом. С тех пор семью содержал Александр, а Татьяна подрабатывала в маникюрном салоне. Ее старшему сыну от первого брака мужчина купил компьютер, оплачивал ему дополнительные курсы, языки и спортивные секции. Сейчас Татьяне пришлось отказаться от некоторых из них, потому что она не может позволить себе оплачивать все занятия.

«К детям от первого брака он относился как к родным. С первым мужем отношения разладились, еще когда я была беременна. Он не принимал никакого участия в воспитании детей. Старший сын недавно делал древо жизни и в качестве отца указал именно Сашу», — говорит Татьяна. Ее сын до сих пор отказывается верить в смерть отчима — когда у него был день рождения, он сильно икал и сказал Татьяне: «Это папа обо мне вспоминает, он просто не может меня поздравить».

Так и не успели снова расписаться и супруги Дремовы, которые уже состояли в официальном браке, но развелись в 2021 году по совету адвоката. Мария и Евгений большую часть жизни прожили в Оренбургской области, но в 2011 году переехали в Санкт-Петербург. Евгений работал на стройке прорабом по приглашению одного из депутатов Оренбургской области. Зарплату платили неофициально — переводом на карту супругам Дремовым, которые выплачивали деньги другим рабочим. Через некоторое время депутат перестал платить зарплату рабочим, те подали на него в суд, а он стал требовать от Дремовых вернуть деньги. Марии начали угрожать, поэтому из соображений безопасности она развелась с мужем.

Суды продолжались очень долго. Депутата сняли с поста, и он стал банкротом, а глава СК Александр Бастрыкин взял под контроль дело. Но на этом история не закончилась — с Дремовых деньги стали требовать уже в арбитражном суде. Только в 2023 году дело прекратили.

«Муж сам подписал контракт, он с детских лет мечтал быть военным, — рассказывает Мария. — Сначала в шутку говорил, что пойдет, но мы и не думали, что возьмут: ему вырезали грыжу. В итоге он под шумок подал свои данные, и его взяли». О том, что Евгений скоро должен уехать на СВО, Мария узнала буквально за пару дней до отъезда. Собеседница «Ленты.ру» была в шоке, как, впрочем, и ее муж, который даже не проходил медкомиссию.

Супруги поехали в ЗАГС — хотели узнать, смогут ли их заново расписать. Дремовым отказали, так как у Евгения не было повестки, а в срочном порядке заключить брак можно только в случае призыва жениха. 22 июля 2023 года Евгений уехал в Воронеж, а оттуда его направили в зону боевых действий. 1 октября 2023 года он пропал без вести.

«Вещи висят, до сих пор иногда подхожу и нюхаю. Сплю в футболке мужа, с 2023 года, как он ушел на СВО, я ее ни разу не стирала, — рассказывает Мария. — Очень надеюсь, что он жив, просто сейчас такие обстоятельства, что он пока не может выйти на связь».

«Шансы на положительное решение суда остаются невысокими»

В настоящее время российское законодательство не предусматривает возможности получения льгот и мер социальной поддержки для гражданских (фактических) жен погибших или пропавших без вести участников СВО, поясняет руководитель практики военного права юридической компании «Протектор» Гасан Болачев в беседе с «Лентой.ру».

«В исключительных случаях гражданская жена может попытаться доказать факт совместного проживания и ведения общего хозяйства через судебные органы. Для этого потребуется представить убедительные доказательства, такие как свидетельские показания родственников, соседей или коллег, документы, подтверждающие совместное проживание (например, договоры аренды, кредитные договоры, выписки о прописке), переписку, фотографии и другие материалы, свидетельствующие о длительных семейных отношениях, — уточняет эксперт. — Особое значение может иметь доказательство факта нахождения на иждивении у погибшего военнослужащего, что теоретически открывает возможность для получения некоторых видов социальной поддержки. Однако следует отметить, что судебная практика по подобным делам пока отсутствует и шансы на положительное решение суда остаются невысокими».

По мнению Болачева, ситуация может измениться в случае принятия законопроекта. Согласно предлагаемым изменениям, фактические брачные отношения продолжительностью не менее трех лет либо наличие общего ребенка могут быть приравнены к официально зарегистрированному браку для целей назначения социальных выплат и льгот. Эксперт уверен, что это существенно упростит положение гражданских жен, предоставив им законные основания для обращения за государственной поддержкой. Однако до вступления законопроекта в силу сохраняется правовая неопределенность, и женщины, находившиеся в фактическом браке с погибшими военнослужащими, по-прежнему не могут в полной мере воспользоваться предусмотренными для семей военнослужащих мерами социальной защиты.

Среди плюсов законопроекта Гасан Болачев выделяет возможность фактическим женам получить признание и защиту своих прав. Он считает, что упрощение процесса получения льгот поможет женщинам справиться с финансовыми трудностями после потери партнера, а также восстановит социальную справедливость. При этом, как считает юрист, не все фактические жены смогут подтвердить свое право на льготы.

«Реализация новых норм может столкнуться с бюрократическими препятствиями, некоторые женщины столкнутся с предвзятым отношением со стороны общества или органов власти, — отметил Болачев. — Кроме этого, возможно использование данных изменений в корыстных целях, когда девушки и женщины будут иметь право претендовать на выплаты, хотя даже гражданскими супругами их назвать нельзя».

***

Гражданские жены участников спецоперации создали чат, для того чтобы поделиться своим опытом и обсудить проблемы. На данный момент в нем состоит более 140 человек. Все они столкнулись с трудностями при похоронах своих мужей, поисках информации об их местонахождении или попытке получить выплаты и льготы.